Потапыч

23. Подозрительная комедия

В итоге, вместо мыслей и прикидок, которыми очень стоило бы заняться, я тащился по улице Золотого в компании этого Млада, умеренно злопыхая на окружающую реальность. Из хорошего было то, что Млад хоть и имел какой-то ущерб в конечности, что было заметно, но недостаточный для полноценной хромоты. Так, прихрамывал слегка, и трость была у него скорее для подстраховки. И явно не беспомощный дядька — на поясе открыто висел не самый короткий нож, довольно высокого качества, со сложной гардой. Собственно, «собрат» моего тесака, хоть и попроще, безусловно.

А ещё тип начал радовать ещё до начала нормального общения. Краем глаза я за ним приглядывал, и было видно, что вопросы ко мне он имеет. Но не орёт и не подпрыгивает, держит в себе и не «отвлекает господина видома от дум». Похвально, заслуживает поощрения, пусть словесного. А заодно проверю, насколько верно я интерпретировал интерес.

— Тебе любопытно, — негромко произнёс я, — куда делся парень, с которым я ушёл десять дней назад.

— Не слишком, почтенный.

— Могу промолчать.

— Но… достаточно любопытно, — на ходу «переобулся» дядька, вызвав улыбку.

— Сдох он. Полез к защищённым магией ценностям, не послушал предупреждения.

— Вот дурень-то! Прошу простить, почтенный…

— Прощаю. Что с ногой? — поинтересовался я.

— Нету, господин видом, — с этими словами Млад слегка стукнул тростью по левой ноге, вызвав звон. — Но со службой…

— Стоп. Верю, что это тебе не большая помеха, — прервал я его, явно ожидавшего «посыла калеки». — Мне — не важно. Но интересно.

— И что вас интересует, почтенный?

— Почему её нет. Что вместо неё.

В ответ он начал рассказывать: довольно толково, выдавая пакет данных и замирая, ожидая моих уточняющих вопросов. И договорил до финиша нашего пути — «Счётов», где нам оперативно организовали отдельную кабинку, даже не по слову, а по моему жесту.

История у Млада Пшёного оказалась занятной: одарённый, прошедший Академию, с не слишком сильным воздушным духом. Не сирота, вполне себе мещанин Золотого. После Академии устроился в «объездную стражу» корифея. Этакие патрульные-егеря, следящие за порядком по дорогам и сёлам именно Корифейства, гоняющие бандитов и прочую подобную публику. Дослужился там до десятника, завёл семью, копил на безбедную старость. Но, в отличие от классического мента, опасность службы которого происходит, в основном, от коллег и проверяющих, стража в Золотом вполне рисковала жизнью не «по результатам исполнения», а именно «при исполнении». Про «служку» Ратого и его команду умолчим: они посыльные, вещь тоже небесполезная.

В общем, нарвался отряд на объезде на навь, злого человека, отожравшегося и лютого. Умение Млада работать с воздухом в патрулях помогало в плане наблюдения: подробностей он не говорил, а я и не спрашивал, но выходило, что на полутора километрах он может разглядеть (или почувствовать) детали наблюдаемого объекта. И навь он опознал, а дальше выходило, что решил справиться с ней силами отряда. И даже справился, но начальству это справление не понравилось: два трупа стражников, отсутствие ноги самого Млада.

— Инструкции… — начал было я, полюбовался на непонимание в глазах собеседника и поправился. — Наказы, как действовать, когда встречаешь навь — были?

— Как не быть, почтенный видом. Присмотреть, если слаба — справляться своими силами. Коли сильна — гнать в управу или в ближайший пантеон, что ближе.

— Сильной не посчитал?

— Да справлялись мы с такой, господин видом, не раз! — явно «прорвало» дядьку. — Серый вупыр, туманник! Да только припас на него не сработал: то ли порченный был, то ли вообще не чаровали, болванки пустые подсунули… Простите.

Так, судя по всему, выходит, что некий «навобойный припас» у отряда должен быть. Что и логично, учитывая объезды и зону ответственности. Но интендант или ещё какой хмырь «зажал» запас (а может — и сами продали, но в это верится с ОЧЕНЬ большим трудом: люди, пляшущие с костлявой, к таким «мелочам» очень трепетно относятся). В итоге вышла у Млада, на пороге сорока лет, ситуация: из стражи его попросили, так что будь я действующим адвокатом — непременно взялся бы за его «дело».

Потому что обвинений не было. При этом выкинули дядьку по увечности, без полагающегося «по ряду» довольствия и награды. По сути — распространённая и знакомая ситуация, где вместо разбора (или покрывая интенданта) назначен «виноватый» в кавычках. Очень юридически удобный для перспективно разбирательства расклад: «частично виновный» в таких ситуациях звучит как «частично беременная».

Далее, накопления были, но их Млад вбухал в протез. Вещь показал, выглядела она впечатляюще: тонкий стальной скелет ноги, анимируемый духами, полноценно вживлённый в культю. Причём, был ещё и обшит какой-то фигнёй из эстетизма, но дядька её снял. Маг-разработчик этого копыта не подумал насчёт смазки и, на определённый момент, Млад стал очень сильно хромать, после чего появилась трость, оставшаяся с ним «на всякий случай».

Спутница жизни посмотрела на безденежье, да и срулила куда-то, не докладываясь. И дядька проедал последние запасы, ища службу у одарённых или владетелей: в ряде служб корифейства его не взяли как калеку, несмотря на фактическую функциональность. А в ряде у него оказалась «чёрная метка», очевидно, с подачи выкинувшего его начальства.

При этом он не жаловался, что радовало. Впрочем, с его манерой рассказа и не получилось бы — большую часть деталей я уточнял сам, на что он, судя по всему, отвечал правдиво.

— Так, — задумался я. — Пять купр в седмицу. Одежда с меня, раз в год. Столоваться будешь со мной, но без… четверти пуда икры зараз.

— Простите, почтенный…

— Прощаю. Столуюсь тут, в «Счётах». Придурок до тебя четверть пуда икры сожрал, осетровой.

— Так он же у вас десяток дней в услужении был!

— Талантливый был, — хмыкнул я, а Млад слегка отвернулся, пряча ухмылку. — Дальше, в Счётах есть девки… если претензий к твоей службе не будет — раз в неделю бери одну, оплачу.

— Да это…

— Полезно, не помешает и приятно. Но — за исправную службу. Устраивает?

— Само собой, почтенный видом!

Про «обязанности» он не спрашивал, но это и так понятно: личный слуга и есть личный слуга. В общем, добрались до моего эркера, где я, наконец, избавился от проклятущего панциря. Завалился в баньку, а после, наконец-то, засел за разбор узнанного.

И для начала, насчёт Потапа. Я к этой мохнатой заднице, при всём его сволочизме и хамстве, относился не вполне верно. Да, в мире мёртвых моя душа явно могла его удивить и что-то сделать. Но вообще, выходит, что Топтыгин вполне соответствует силищей богам. Не наравне, но сопоставимые величины, разве что задница ленивая и вечно дрыхнущая. Причём, и силой, и опытом-знаниями соответствует. Душевная операция с подложенной жабой гарантирует это. Так что потенциальную мощь и прочие моменты моего тотемного зверя надо учитывать, и свои желания пнуть его ответ — смирять. До поры, как понятно, копить зло и ждать. Может, и не пригодится против Потапа, с учётом его реальных возможностей. Но для чего-нибудь другого пригодится точно.

Далее, с Капросами. Судя по всему, и у рода, и у самой Фиалки на меня есть вполне определённый «прицел». У рода, потому что я — видом. Прямо мне никто не жаловался, но выходила, судя по информационно насыщенному хрюкотанию Щебура, такая фигня: на Пряном Острове основной проблемой хозяйства Капросов являются навки. С навами жрецы и владеющие справляются без проблем, а вот отожравшихся и опасных без материализации в мире живых духов на островах немало. Достаточно, чтобы Капросы рассматривали это как серьёзную проблему, не критичную, но всё же. Причин этому засилью навок может быть тьма, в такие тонкости кабанище не углублялся. Но даже умозрительно выходит, что источник проблемы — островные владеющие. В первом возможном случае — пассивно. То есть, их согнали с мест обитания, а Остров-то большей частью — джунгли (ну и пустыня в центральном регионе, вроде, но это для корифейских владений пока похрен). Совершенно иной биоценоз, трудная проходимость, и те же Капросы просто не могут полноценно контролировать пространство, как и жрецы. Они просто и банально не добираются из-за сложного ландшафта до труднодоступных мест, по причине не слишком подходящих для джунглей тотемных зверей. Вполне возможная причина, скажем так.

Второй вариант — владеющие на островах обладают какой-то хитрой магией, злостным колдунством, возможностью после смерти стать навками и злостно гадить оккупантам. Из мести или от сволочного характера — непринципиально.

Но вне зависимости от вариантов, владеющий «работающий» в мире мёртвых на Островах очень востребован, причём не только Капросами. И «тонкие» намёки кабана на это тонко намекали. Вплоть до дословного: «а был бы видом знающий, да и детишек бы у него побольше народилось…». В общем: род Капрос заинтересован в том, чтобы у них, даже не в роду, а именно на их землях, завёлся такой полезный персонаж. За что готовы его осыпать этой землёй, пейзанами из местных, девами трахабельными, с Фиалки начиная.

И это… пока мне не интересно. По двум причинам: уровень жизни, комфорта, интересных занятий на этом зажопном острове гарантированно до столицы не дотягивает. Насколько — чёрт знает, но на текущий момент мне косвенно предложили должность мишки-осеменителя и охотника на привидений в одном флаконе, в глухой провинции. Где кроме этих двух занятий в развлечениях разве что пьянки. Остров и море, конечно, интересно… Но на основании мне известного — точно нет. Предпочту быть в столице. А если окажется что на островах всё зашибись, только видомов не хватает — то я об этом со временем узнаю. И, судя по похрюкиванию, если не Капросы, то любой владетельный род из нашенских за наличие моей персоны на их землях эти земли в достаточном количестве мне начислит и девок в непотребных количествах, в придачу.

С Фиалкой же выходила даже более понятная фигня: девчонка реально крупная, большая и сильная даже по меркам владетелей. Я особо внимания не обращал, но самая высокая женщина, из всех мной виденных, да и самая большая — мешок жира у перекупов нервно курит в сторонке, притом что жира у Фиалки не так и много, в процессе «проявления интереса» она это осязаемо продемонстрировала. Из этой крупноты и в полной мере доставшейся от Капра кабанистости проистекают проблемы. Как боец Фиалка выходит чертовски сильной, дюжина поединков это продемонстрировала в Золотом, да и на Острове она отрывалась не по-детски, судя по хрюкотанию Щебура. Единственный сведённый «вничью» поединок — с этим самым дружинником, которого Фиалка с радостным визгом ухватила за хобот. Потому что на островах её ждёт какой-то «суженый» хлюпик в возрасте, которого она «может поменять», но если будет «польза роду». В общем, девка ищет «крепкое мужское плечо», в самом прямом смысле слова. Насколько это связано с Капром — тут чёрт знает, я в свинских «семьях» — не большой спец, да и кабан Капр только по виду, так-то от настоящей свинятины может быть масса отличий.

Ну и со мной девка, очевидно, «потекла». Первая встреча — не приняла всерьёз, обидно ей было, надо раздражение скинуть, ну и да, «кабанистость», вспыльчивость. А вот после того, как её Потапом просто придавило — потекла, прям «какой мужчинко!» Не знаю, в качестве любовницы, без «перебирания» в жопу островов… Да просто не знаю. Пользы от такого романа вроде бы и немного, но вроде и может быть. Сама она… мне не особо. То, что я её побудительные мотивы понимаю, никак её мне симпатичной не делает. Ни внешне, ни в плане характера — тот ещё хрюшка, прямо скажем.

Так что, в общем, хрен с этой Фиалкой. Там её «бывший» нарисовался, может, уже помирились, и вопрос передо мной стоять не будет. Искать я встречи сам не буду, ну а выйдет эта Фиалка на меня, начнёт повизгивать: «Возьмите меня, Потапыч, я вся ваша!» — подумаем по обстоятельствам.

И наконец, «ехидное внимание». Считать себя «центром Мира» довольно глупо, но отмахиваться от ощущений в мире магии, где ощущения значимее любых других чувств — глупо вдвойне. Следовательно, некоторый интерес (не установлено, какой степени) эта божественная сучность проявляет. Причин, помимо изначальной профессии, может быть масса, вплоть до того, что само моё появление в мире мёртвых Зиманды вполне может быть «шуткой по приколу». Ряд событий и происшествий моей местной жизни, даже если не обращать внимание на «ощущение взгляда», высоковероятно связаны с этим типом. Кроме того, аватар шута (кривляющаяся малолетняя карапузина) однозначно произнесла «так вот ты какой, Потапыч». В общем, будем считать, что этот гусь лезет в мою жизнь. Так что, буквально с завтрашнего дня, хватаю Лиру (хочется за попку — всё же девчонка меня интересует гораздо больше, чем Фиалка, но как пойдёт) и трясу на литературу Лидари по богам вообще и Шуту в частности. В храмы до этого я не ходок, не ходюн и не ходец, это точно.

А если всё мной надуманное — паранойя и мания величия, так предпочитаю быть живым и великим параноиком. А не отважным жалким придурком, с бесповоротно надшученной судьбой, вдобавок ещё и дохлым.

И наконец, вопросы быта, текучки, расслабился я, развалившись на диванчике. С Младом мне, похоже, повезло: но это по первым ощущениям. Пока он выглядит близко к «идеальному дворецкому», персонажу не комическому, скорее, мечте многих и многих. Как будет на самом деле — посмотрим, конечно, но пока так. Правда он, в совокупе с Лирой, которая выглядит как… идеальная секретарша, причём интересная (пусть и гипотетически) мне как любовница…. В общем, отдаёт всё это некоей буффонадой, вызывает естественные опасения, наталкивая мысли на того же Шута. Ладно, поживём — увидим, пока два этих персонажа выглядят перспективно и вызывают симпатию.

А вот с моими подельниками — надо разбираться. Надо бы их навестить, пригласить на гулянку, хоть и не особо хочется. Провести вместе время, «задружиться» и прочее. Решить вопрос с тренировками, точнее, лучше — спаррингами. Причём с Карим и Зорга это выглядит, по крайней мере на первичном этапе, наиболее органично. Но это попозже, сначала библиотека и Шут.

В библиотеку сходил, Лиру потряс во всех смыслах. И на информацию, и эмоционально, достаточно, чтобы на поглаживаемую ладошку девчонка краснела и опускала глаза, а не в ужасе замирала. Вроде и мелочь, но с учётом того, что удовольствие приносил сам путь, а цель не критична — вполне себе достижение.

А вот по богам и Шуту я если не уверился в собственной «абсолютной безопасности», то подтвердил правильность поведения. К пантеону, если это божество имеет меня в виду, мне просто нельзя приближаться. Дело в том, что есть довольно занятное, мистически-ритуальное действие, обзываемое в прочитанных трудах как «обращение к божеству». Происходит оно не с бухты барахты, а только в «зоне алтаря». Теоретически это просто обращённый на божество интерес, но не всё так просто. Это одновременно некая возможность божества влиять, причём именно Шут в этом особо отличился. То есть, человек его ни о чём не просил, просто обратился… а это оборачивалось бесповоротно и полностью надшученной жизнью и судьбой. Или — безоговорочно везучей, счастливой, правда, не без ведра иронии и стёба. Но именно контакт разумного с божеством, по собственной воле, был важен. Пока мы не «встретились», причём по моей инициативе, путь даже в виде похода в храм — он не имеет надо мной никакой власти. Над событиями вокруг меня — имеет, в рамках своего аспекта, но это вообще ко всем богам и разумным относится. Но это именно «шуточки», которые могут быть приятны, неприятны, но с которыми лучше смириться, чем идти на прямой контакт. Причём обращение к тому же Апопу напрямую (к чему я, в общем-то, не стремлюсь) — ни черта не даст. Жизнь и судьбу «в общем» он и так в той или иной степени оберегает, со слов… мыслеобразов Потапа. То есть, по большому счёту, я под защитой. А с мелочами, находящимися во власти аспекта Шута, мне ни Апоп не поможет, никто иной. Смириться с «порядком вещей» быть осторожным, получать удовольствие от жизни (и даже от «шуточек», если они будут — ну не плакать же!) и робко надеяться, что у меня всё-таки паранойя. Других рецептов не выходило, и я расслабился…

И начался кромешный цирк! Нет, ничего особо страшного, но в шутовском воздействии на окружающую действительность я стал практически уверен! Хотя при этом получал удовольствие от этих ситуаций, как ни парадоксально. Вдобавок, все эти «ситуации» так или иначе были связанные с женским полом.

Для начала, на следующий день после библиотеки заказываю я себе в баньку блондинку-Шросю. Точнее, девку вообще, но Риза довольно часто подпихивала мне эту голубоглазую пухляшку, подозреваю — как раз из-за размеров и габаритов. Я — мишка немаленький, да и в той же терме Шрося не вырубалась в процессе, здоровье позволяло.

Ну, заказал-доставилась, была отжарена, как понятно. Я, значит, сижу, расслабляюсь. Девица — тоже, и теребит мой инструмент, лениво так. Ну ладно, я не против, приятно… вот только она начинает бормотать именно инструменту, еле слышно. А я сначала усмехнулся, а потом стал обтекать. И не только потом!

— И чем это тебе мой уд не угодил? — не зная, плакать или смеяться, потому что «всё равно хороший» выдала эта девка.

Вроде и глупость, но реально заинтересовало. Может, что-то не понимаю, может, какие-то хитрые местные постельные выкрутасы? И в итоге искренне ржал пару минут, а хихикал ещё больше.

Итак, у тела Михолапа писюн был, по моим меркам, ещё с Земли — нормальным. Не слишком большой, но вполне средний, ну и зашибись. Только оказалось, что в Зиманде, где владетели и основные тотемные звери — хищники, несколько… иной подход к критериям «мужской красы». То есть, большой писюн, свойственный травоядным, был общественно признаком «подлости», некрасивости и всякого такого. Пошло это, как понятно, от владетелей-териантропов, но распространилось, судя по всему, и среди низшего сословия и мещан, как мода и «эталон красоты». То есть, если большой член, ты — баран или козёл или ещё какое не слишком уважаемое травоядное, если обобщить и говорить прямо. Понятно, что микроскопический — тоже недостаток, но мой «средний», как я понял из лепетания испуганной Шроси — «на грани приличий» (а, подозреваю, слегка за ней). И крупная пышнотелая блондинка, как выяснилось, ходит ко мне и из-за здоровья. А ещё потому что ей — «сладко», а вот сомлевшая в бане рыжулька — «враскоряку ходила, не гневайтесь, почтеннейший».

В общем, как по мне, довольно комично, да и над собой я посмеялся, в плане протаскивания земных «норм», которым лет-то не так много, в Зиманду. Хотя да, бараны у нас — существа уважаемые, власть предержащим такая «мода» выгодна, мол, пусть «плодятся и размножаются».

Ну ладно, посмеялся, похмыкал. Заказываю через пару дней девку, присылают ту самую, сомлевшую рыжую. И вправду — миниатюрную, хоть и не тощую, само собой. И я, без задней мысли спрашиваю, а на кой она ко мне-то, ей вроде как не слишком комфортно?

На что помявшаяся девка выдаёт:

— Так вы почтеннейший, да и мелочи это — сладко же ярите! А что потом — перетерплю! И благодарны мы вам очень, почтенный видом… — под нос буркнула она, покраснев.

— А за что? — искренне заинтересовался я.

Потому что вроде как — не за что. Ну девкам плачу, но по тарифу, тот же Млад по нему же обслуживается. В целом — клиент как клиент, за что благодарить-то? Причём, если бы сама рыжулька — я бы понял, я ей за «банные потрахушки» немного денег накинул — действительно «перестарался», тут скорее для собственного спокойствия компенсацию выделил. Но «мы», в смысле девки Счётов?

После чего рыжая, запинаясь и прочее, всё же проговорилась. И опять — ржал, правда, на этот раз в меньшей степени над собой. Итак, Счёты — заведение для среднего класса, ну средне-высшего скорее, но не высшего. Всякие чиновники-стражники в корифейских службах и управах — основной контингент. Ну это и понятно. А вот дальше выходила такая картина: девки в заведении востребованы, как и место, где их «ярить». Но не вполне как в борделе, потому что основной наплыв клиентов, и пожрать и потрахаться завернуть — днём, в обеденное время. Оно не ограничено каким-то конкретным часом, плавающее, да и отпускают чинуш «посменно, чтобы на службе кто-то постоянно был», как я понял. И «яриться по-быстрому» — в таких условиях не просто норма, а практически правило. Денег на этом девчонки имеют, подозреваю, поменьше. Но, например, в Счётах подрабатывают, насколько я знаю, даже пара студенток из Академии, что большая редкость. Именно из-за формата «по-быстрому», в основном, ограниченного миньетом спешащему чину.

Риза же — очень рачительная управляющая, и выходило, что банно-санитарные мероприятия для полового (в несколько ином смысле, чем стандартный «половой») персонала ограничивались тряпками и ведрами с водой. Что, учитывая смену в сутки, да и не всегода ограниченные оральным контактом потрахушки, ну и прочее — девчонкам было не слишком приятно. Но терпели и не роптали, место для них выходило действительно неплохое. И вот, с момента, как я стал пользоваться услугами Счётов в плане «потрахаться завернуть», Риза, скрипя рачительностью и жлобством, всё же договорилась с Грошеном. Видимо, меня использовала как аргумент для скидки, ну да и чёрт с ней. Важно то, что потрахушечный персонал Счёт с этого знаменательного момента получил доступ к помывочной и парной, с тёплой водой. За что «девочки очень вам благодарны, почтеннейший, и мы всё для вас сделаем!» — заверила рыжулька.

Ну, всё, не всё, а всё, что нужно — сделала. Я похихикал, но ощущение пребывания в эротико-романтической комедии было ОЧЕНЬ фактурным.

Но этого мало. На пятый день после дежурства я думаю навестить Карего и Зорга. Может, выпить, может — потренироваться, как пойдёт. С пистолем меня, к моему удовольствию, стал наставлять Млад, причём чертовски толково, что, учитывая его службу, не удивительно. А вот с поединками «на кулачки» териантропов, да и в плане разборок с магией подельники не помешают. В общем, просыпаюсь я, перекусил, думаю уже одеваться и выдвигаться к коллегам, как в дверь стук. Время при этом раннее, да и вообще дверь в мой эркер стуками не осыпают. Поднял вопросительно бровь, Млад к двери вполне резво подскочил, выглянул.

— Вас ожидает послание, господин, — выдал он, сунув физиономию обратно.

— А с какого лешего «ожидает», а не передано или озвучено? — поинтересовался я, прикидывая, а не на службу ли меня Серпент призывает.

— Послание доставили слуги некоего владетеля, Грошен посчитал невозможным беспокоить вас, лишь известить о том, что послание ожидает у его стола, внизу.

— Счетовод какой, — проворчал я. — Ну, давай сходим, посмотрим, — озвучил я.

Спустились, и вижу: здоровенная коробка, обёрнутая не самой дешевой и яркой тканью. Вдобавок, верёвочка, завязанная в бантик, сверху придерживает такой ощутимый букет. Фиалок, на минуточку.

— Кто припёр? — деловито поинтересовался я у Грошена, вчувствуясь в коробку и даже направляя туда духа.

Вроде и не та я фигура, вроде и «всё понятно», но ушами хлопать и по-дурацки дохнуть неохота. У меня, как выяснилось, на это занятие аллергия.

Но никаких подлостей внутри не наблюдалось: дерево и семена. А Грошен сообщил, что коробку припёрла пара «очень приличных» слуг, повелев передать «почтеннейшему видому Михайло Потапычу, с искренней благодарностью за великодушие и робкой надеждой на встречу от своей хозяйки».

— А я, почтеннейший, не имея ваших распоряжений, к вам этих молодцев не допустил. Да и примите ли вы сей дар или нет — не знаю, но ожидать они отказались, дар оставили, взяв с меня слово, что вас упрежу, — отчитался управляющий.

— Хм, ладно. Давай-ка, Млад… — начал было я, но слуга, просунув трость за пояс, подхватил коробку.

— К нам, почтеннейший?

— Да, к нам, — не стал я выделываться с «а справишься ли».

Вполне справился, допёр. Внутри оказалась коробка с одуряюще пахнущими, даже будучи закрытыми, бочонками с печатью кабаньей головы. И короткой запиской на небольшом пергаменте, на тему, что отправительнице известно, что я данные продукты люблю. И она взяла на себя смелость и прочие бла-бла. Сталкерша, мысленно хмыкнул я, вдыхая ароматы. В одном бочонке был кофе, в другом — какао. А третий содержал отдающий незнакомым, одуряюще-вкусным цветочным запахом, красноватый густой мёд.

— Путь к сердцу мужчины… — не без иронии начал я.

«МЁ-О-О-ОД!!!» — раздалось из моих недр. — «Вкусный!» — довольно согласился со мной Потап, после того как я снял пробу. — «Можешь делать с ней медвежат — хорошая самка», — наконец, озвучил он своё охренительно важное мнение.

— И к сердцу медведя, похоже, тоже, — закончил я толком не начатую фразу, с трудом удержавшись от порыва сожрать весь бочонок. — Ну ладно, способ «ухаживания» она нашла неплохой, — негромко, уже в кабинете, сам себе озвучил я. — Предпочитаю с несколько иными ролями, но в данном случае я с неё благ, теоретически, рассчитываю поиметь. Да и заинтересована она во мне гораздо больше, это очевидно…

— Господин, — раздался стук в дверь кабинета. — Вам послание!

— Вот неймётся всяким… Что там ещё прислали⁈

— Послание от воеводы, господин! Посланник — стражник, толкует, что передать должен лично вам!

— Опя-а-а-ать рабо-о-отать, — совершенно по-потапычьи протянул я, поймал себя на этом и взбодрился. — Впускай!

Посланником и вправду оказался страж, правда, не Ратый — очевидно, его подчинённый. Передал мне свёрнутый пергамент, запечатанный печатью со змеюкой — точно такую же печатку я на Серпенте наблюдал. Внутри короткое сообщение, причём тоже не без иронии, по крайней мере для меня.

Служба зовёт.

Серпент

— Ладно, служба так служба, — пожал я плечами. — Млад, кирасу тащи, пистоль и всё нужное!

— Как скажете. Мне с вами, господин?

На последнем я задумался. С одной стороны слуга — действительно и некая «боевая поддержка». А с другой — учитывая то, чем мне приходится заниматься (ну, теоретически) этой «поддержки» вроде как и не требуется. Да и сопровождали мы посланного корифеем втроём, без всяких слуг у подельников.

— Соберись и будь готов, — подумав, озвучил я. — Если понадобишься — пришлю посланника, но скорее всего — не понадобишься.

— Буду готов, господин.

Ну а я облачился и потопал на службу. По дороге обоснованно рассуждая, что жизнь последнюю неделю точно несёт отпечаток Шута. И внутренне удивляясь, что мне это скорее… нравится?