Потапыч

14. Библиотечная лира

Парк был довольно симпатичный, с мощёными дорожками, скамьями, цветочками всякими и даже плодовыми деревьями, которые вполне себе плодоносили. Я даже какой-то вкусно пахнущий фрукт цапнул — что-то среднее между грушей и айвой, с кислинкой. Вполне сносный фрукт. Ну а что какие-то девицы на скамейке захихикали — я просто проигнорировал. На деревьях надписей «корифейские фрукты не жрать, их корифей сам все сожрёт» не было, я дерево вблизи оглядел.

А «крылья» были расположенными вокруг центрального здания четырёхэтажными блоками с башенками, однотипными. Правда, с барельефами «в тему». По крайней мере, мимо воинского крыла я прошёл — и там всякие батальные сцены, мордобой и врагов повержение. А на «академическом», к которому я направлялся — морды, преисполненные значимости и мудрости, свитки, схематичные солнце и луна со звёздами… Правда, от барельефа с луной на меня… может, и показалось, но появилось ощущение ехидного и раздражающего взгляда. Так что юркнул я в широкие ворота библиотеки, от греха.

Сама библиотека, в отличие от храмовой, больше напомнила мне какую-то заштатную контору: куча шкафов, закрытых, естественно, без стекла, с резьбой по ним. Всё это бохатство терялось вдали, было и на первом, и на втором этаже (перекрытия начинались только с третьего). При этом, небольшие узкие окна давали явно маловато света для библиотеки. Мне-то не просто пофиг, а даже комфортнее и лучше видно, а вот простому человеку полумрак явно для чтения не подходит. Вдобавок, по библиотеке скорбно и печально бродили некие личности в балахонах в пол, дотопывали до шкафов, со скрипом их открывали и что-то там делали. В общем-то, понятно, что некий рабочий процесс, но уж больно скорбно и неторопливо он осуществлялся, да и зачем — непонятно.

При всём при этом, на входе не было не только каких-нибудь держиморд охранительного типа, но и самого завалящего библиотекаря, стойки регистрации или чего-то такого. Даже надписи-таблички никакой не было, в стиле «если вам нечего делать, то не надо это делать здесь!» И на моё появление никто толком не отреагировал — как бродили типы в балахонах, так и бродят.

— Эй, любезный! — окликнул я через пару минут одного балахонистого, брёдшего неподалёку.

— Да, что вам угодно? — поднял на меня страдальческий взгляд довольно молодой парень, судя по моим ощущениям — слабый одарённый.

— Почитать мне угодно, — хмыкнул я. — Нужны книги.

— Это… а вы кем быть изволите? — появилось хоть что-то, кроме скуки и страдания, во взгляде парня.

— Видомом я быть изволю, Потапычем. Пребываю в этом… месте по приглашению Корифея, решил в библиотеку наведаться, — решил я в целом объяснить ситуацию, а то мысли явно доставляли страдальцу лишние муки. — И мне нужен тот, кто укажет, где интересующие меня книги, и где я их могу почитать.

— Это-о-о-о… Обождите миг, — вскинулся парень и на удивление резво ускакал по лестнице.

Миг, как показала практика — это минуты три, через которые балахонистый вернулся в компании девицы. Девица была без балахона, в платье, лет двадцати пяти на вид, довольно сильно одарённой. И довольно сильно симпатичной — с тёмными кудряшками, синими глазами, вздёрнутым носом. Даже полнота была не чрезмерна, скорее шла, особенно в плане пухлости щёк, которые так и хотелось потискать.

При этом, смотрела эта дамочка на меня насторожено, даже с каким-то опасением, чего я не понимал.

— Почтенный, вы видом? — поинтересовалась эта девица, приблизившись.

— Видом, видом. Михолап Потапыч. А ты?

— Товарищ ректора библиотечного крыла библиотеки благословенного Корифея… почтенный видом, Лира Децим, — представилась она, с недоумевающим лицом и явной заминкой перед «почтенный».

Это, видимо, помощник-заместитель главного книгочёта выходит. Довольно высокого полёта девица, относительно, конечно: не владеющая, а если не брать в расчёт «столичные выкрутасы» с мещанством — так и вовсе подлого сословия. А если брать — то вполне себе высокопоставленная чиновница, для библиотеки, само собой. Только что она так недоверчиво и с опаской на меня пырится?

Хотя, кажется, понял. Ну по части её эмоций уж точно. Если учесть Синту, как и гвардейцев-владеющих на входе в корифейский полисадник, то выходит, что библиотека — ОЧЕНЬ нетипичное место для владеющего. Типа брезгуют, ну или ещё как идиотизм проявляют.

Так что недоумение — понятно, да и пусть недоумевает, если поможет с книгами. А вот с какого хрена она меня боится — непонятно. Тот же служка, явно менее высокопоставленный, страха в мой адрес никак не проявлял. Не хамил и суетился, чтобы помочь, но и не зыркал, как потерпевший. Ну да и хрен с ней, боится — значит, уважает, мысленно махнул я рукой.

— Мне нужны книги и место для чтения, — решил я прервать молчание и начал перечислять, что мне угодно. — Законы и уклады Корифейства по сословиям, для каждого сословия, имеющиеся на сегодняшний день. Если есть — договоры, законы и прочее, касающиеся корифейских дружинников. Есть? — требовательно уставился я на дамочку.

— Э-э-э… — свела она глаза на курносом носу, но встряхнулась. — Есть, почтенный видом. Если обождёте миг, то сделаю!

И устроила суету: навыдавала указаний балахонистому, тот мухой метнулся в недра библиотеки, а через минут пять вернулся, с парой балахонистых и несколькими талмудами. Не десятками, а штук пять, хоть и объёмных. Ну… посмотрим, в общем.

После чего Лира позвала следовать за ней (и попка, кстати тоже очень ничего, кстати говоря, но мне точно недосук), проводила по лестнице до третьего этажа, где привела в просторный, хорошо освещённый кабинет-зал с низенькими диванчиками и столиками. Я бы подумал, что это место свиданий, но уж больно опасливо, фактически со страхом, зыркала на меня девица, так что погрузился в книги. Кстати, сама Лира присела в относительном отдалении на краешек дивана, время от времени бросая на меня опасливо-удивлённые взгляды.

А я вчитывался в нормативную базу корифейства и, кажется, понял с чего девица такая дёрганая. Не стопроцентно, но очень вероятно, ну да фиг с ней. Талмуды, при всей своей величине, были написаны БОЛЬШИМИ буквами, при этом содержали толковую информацию: законы были написаны сухим, без особых красивостей и непоняток, языком. Хотя и были довольно «дырявыми» в плане свободы интерпретации. Но это мне скорее на благо, прямо скажем.

Итак, выходило, что в корифействе зарождалось не два, а аж три новых класса. Мещане, в смысле, жители городов, и производственники и дворяне — маги в подчинении корифея. Последние могли быть как одарёнными, так и владеющими, за это корифей награждал деньгами-титулами и всем таким.

Далее, корифейство очевидно вело «культурную экспансию» вглубь материка. Подминая под себя владетельных помещиков и их рода не силой, а комфортом и благами. И делало это неспешно, не первый век. До Медвежьего Угла эта мирная экспансия, скорее всего, доберётся, но не факт, что в этом столетии.

А вот дальше началась очень интересная вещь, прямо не описанная ни в одном из «складов закона», а вот косвенно выводимая прекрасно. Корифей был заинтересован в мещанстве и давал ему много прав, свобод и прочего. Очевидно, это сословие, как производственное и источник дворянства, было краеугольным камнем в становлении империи на самом деле всематериковой. Но при этом, во владеющих корифей заинтересован тоже. И в одарённых. И много ещё в чём, что привело к тому, что если убийство мещанина в корифейском городе без причины было прямым «оскорблением корифея», после чего владеющий или добровольно «отдавался на милость», то есть шёл под суд, или он и его род становились «врагами корифея». То вот с насилием — всё не просто сложно. А довольно неприятно для мещан женского пола, да и мужскому радости немного. За сексуальное насилие мещанки владеющий платил… небольшой штраф. Причём даже упоминалось, что этот штраф «благородный» мог оставить изнасилованной, не заморачиваясь выплатой страже.

А вот корифейские службы платили таким жертвам компенсацию побольше, чем штраф, в два раза. И после рождения ребёнка — ещё добавляли. Не вообще, а за спиногрыза именно от владетеля «в результате насилия».

В общем, выходила картина, что одарённые вполне себе рождаются от владеющих. Я думал всякие магические изменения дают только духи, но нет, видимо, есть что-то, передающееся половым путём. И, очевидно, Лидари трудились не покладая хер, как и владетели столичного региона, для того, чтобы большинство населения в Золотом были потенциальными магами. То есть, сам факт рождения с родителем-владеющим магом, само собой, не делал. А то, что я чувствовал прохожих слабенькими одарёнными — лишь «возможный потенциал». Но, очевидно, некие изменения в организмах владеющих наследовались, хотя тотемный дух таких «не принимал» — тут вообще никакой информации, вплоть до возможного посвящения родителями.

Но, при этом, выходит что «академическая выбраковка» при наделении стихийными духами у несущих «маго-генетическую линию» владеющих ощутимо, как бы не на порядки меньше. Что ушлые Лидари отметили, и довольно своеобразно, хотя и не слишком приятно для мещан «стимулировали».

Нужно отметить, что именно дворяне, то есть «служивые одарённые альбо владеющие», в категорию мещан не входили. Более того отдельно писалось, что могут и имеют право (чуть ли не обязанность) вызвать на поединок за оскорбление. И если владеющий откажется от дворянского вызова — то это уже «оскорбление корифея».

Лира эта получается не дворянка, а просто мещанка, судя по всему. Служивыми-дворянами числились боевые маги, судя по контексту, а остальные — служки. Это, с учётом того, что владетели — вообще не частые гости в библиотеке, вызывало у девицы естественные опасения, на тему: а не изнасилую ли я её.

Поняв это, я ухмыльнулся, ОЧЕНЬ иронично уставился на девицу, поймав взгляд. Уж что она подумала — не знаю, но сжалась, покраснела, отвела взгляд. Забавно, в общем.

Главное — с законами я ознакомился за час, именно в разрезе того, что предлагает корифей своей гвардии или дружине. Прописано было всё довольно детально и притягательно, но с деталями. Детали эти, впрочем, надо бы обсудить с капитаном гвардии или бригадиром дружины: от его реакции зависит, пойду ли я вообще в эти дружинные рудники. В столице-то останусь точно, но вот связываться ли с гвардией — пока под вопросом, мда.

На этом я поймал от Лиры ещё один зырк, ещё раз усмехнулся, отодвинул книги.

— Далее, любезная Лира, меня интересует академия ведовства и чародейства Корифея. Что там, как, откуда ученики. Что производит Золотой как город в целом, какие тут события происходили, — начал перечислять я, благо время было.

— Так вам, почтенный видом, нужны подшивки «Голоса Корифея»? Или «Лисьей Правды»? Но про академию там нет, да и… хотя я могу рассказать, но не всё — клятву давала…

— Так, давай по порядку. Голос и Правда — что это?

— Голос — лубок, маленькая книга такая, от людской управы… — начала пояснять девица.

Выходило, что газеты, как они есть. Три раза в неделю печатают, причём «Лисья Правда» — не государственная, а печатный орган некоего «Рода Рейнар»: лис-оборотней, владеющих, как понятно. Там «про другое пишется, почтенный видом, но иногда даже интереснее чем в 'Голосе», щебетала Лира, явно переставшая меня шугаться.

Данных насчёт магии и практического применения её, именно одарённых, не было — всё «под клятвой» и только в академии. Правда, были, как сказала девица, «рассуждения философские, о природе одарённых и мира», которые она посулила собрать: служки, мол, с этим не справятся. А вот с поставкой прессы — справились. Листал я их быстро, не вчитываясь, но уже «ломал представление». Например корифейство, как оказалось, уже десяток лет воюет! Некий «остров пряностей», который по размерам выходил не меньше земной Австралии. Откуда, кстати, поставлялись «напитки и пряности заморские», видимо кофе и шоколад — тоже. Как может воевать довольно рыхлое и не ориентированное на военное противостояние Корифейство — я пока не понимал. Но предположения были: совершенно не факт, что у «пряных» было даже такое, а не вольница владетелей, как у нас в глубине материка, а то и похуже. По крайней мере, пятая часть пряного острова «пребывала под благословенной дланью корифея».

В общем, тут даже голову ломать не буду: надо покрутиться в столице, получить больше информации. Пролистал ещё — несколько упоминаний о дуэлях, как одарённых с одарёнными, так и о владетелях друг с другом и даже одарёнными. Причём некрологи были и по тем, и по тем: видимо, одарённые использовали какую-то маготехнику, тоже надо разобраться.

— Любезная Лира, благодарю тебя за содействие, — отложил я в сторону стопки газет.

Читать было ещё не перечитать, но основные данные я уже получил. И надо было мне к этому «воеводе Серпенту» явиться, разобраться со своей возможной службой, да и будет ли она вообще.

— Ой, да что вы, почтенный видом, это служба моя, — покраснела девица.

— Вот тебе за труды, — положил я на столик серебрушку, прервав взмахом руки явно собирающуюся возражать девицу. — Завтра ты тут? — на что последовал испуганный (опять) кивок. — Тогда как смогу, наверное завтра, зайду за этими «философскими рассуждениями», — с этими словами я поднялся.

— Сделаю, благодарю, почтенный видом!

Ну а я потопал к воеводе. В принципе, девица мне приглянулась, но… В общем, я никогда «на передок» особо не вёлся, а сейчас, когда она с ужасом зыркает —так и вовсе никакого желания. Проще в борделе пар спустить, благо с ними в Зиманде проблем не было, а уж в столице — точно не будет. А вот в качестве фильтра и сборщика информации — она мне точно не помешает, так что пусть будет.

Есть вероятность, что по результатам переговоров с воеводой, я на территорию корифейского палисадника больше вообще не попаду. Но серебруха — не критично, ей и рискнуть можно из расклада пятьдесят на пятьдесят. Поднялся, попрощался с Лирой кивком и вышел из библиотеки, потопав к воеводскому домику.

Кстати, в парке народу прибавилось, разного вида: явные боевики типа гвардейцев, явные чиновники, даже придворные-фрейлины, судя по пёстрой и вычурной одежде. В общем, разношёрстная публика прогуливалась, топала с деловым видом и даже сидела на скамейках. Но мне было не до них, я прогонял в голове вычитанные данные и прикидывал, какие модели поведения использовать. Дошёл до изукрашенного батальными сценами дома, помахал корифейским пергаментом перед слугой у входа. Не боевиком — довольно пожилой, сухопарый, даже не одарённый тип в сюртуке.

— Ожидайте, почтенный, — сообщил он, резво вбежав по лестнице.

Вернулся через минуту, провёл меня в кабинет с огромным окном и всяким оружием на стенах. Ну а я с интересом разглядывал воеводу. Так-то его имечко «намекало», но передо мной был высоченный владетель, териантроп. Змеи, на минуточку: тощий, гибкий, лысый вообще. С какими-то странными пигментными пятнами на щёках и скулах, вертикальными зрачками в лимонно-жёлтых глазах. И с каким-то моноклем, украшенным золотом и камушками, чудом удерживающимся в глазнице. И монокль меня заинтересовал: судя по «нормальному» виду воеводы, у него проблемы со зрением похуже моих. У змей со зрением вроде бы совсем фигово, хотя есть какие-то свои полезные погремушки. Но монокль, очевидно, исправляет недостатки животного зрения.

— Видом — это хорошо, — оскалившись змейской улыбкой прошипел этот тип. — Я — воевода Серпент. Род, пока служу Корифею, не называю, — уточнил он. — Ты не обижайся, видом, говорить буду по-простому. Не люблю все эти… — неопределённо помахал он рукой, которая, казалось, заплелась узлом, — … выкрутасы. И так во дворце постоянно приходится.

— Не против, Серпент, — пожал я плечами, не упустив возможности попанибратствовать с возможным начальством.

— Вот и отлично, — оскалился он. — Давай с тобой по делу толковать.

— Давай, — согласился я.