Поступай с другими так

Глава 22 В которой кое-что упрощается, а кое-что усложняется

Ярр бурлил — как всегда. Толпы переселенцев на Дезерете, со всех концов освоенного космоса, сотни грузовых кораблей в системе, маневры растущих и крепнущих Военно-космических сил: эскадра канонерок ткала узор учебного боя на орбите Папы, в эфире царила невообразимая какофония.

Виньярд внезапно почувствовал, что вернулся домой. Не важно, куда именно его закинет в итоге судьба: остров Академии и научная работа, сталкерство и авантюризм на Горячей штучки, монтаж кострукций на Младшей дочке или административный офис на Дезерете… Главное — именно в этой системе он чувствовал себя в порядке. Здесь, в монархии Ярра, люди не строили из себя черти что, занимались своим делом, не боялись показаться глупыми и смешными, спрашивая совета у тех, кто разбирался в чем-то лучше… Основатель этого удивительного мира — Гай Джедидайя Кормак как будто передал своему детищу часть собственной души, наделив целое огромное государство качествами, присущими одному человеку.

«Эрнесту» дали добро на посадку прямо на остров Академии — хотя с этим последнее время было строго. Правительство решило беречь атмосферу, и ограничения по мощности двигателей и тоннажу судов, которым было позволено опускаться на поверхность Ярра были весьма суровыми. Да, легкий катер попадал под все допустимые критерии — но и тут были оговорки по количеству взлетов-посадок. Мотаешься постоянно? Добро пожаловать в доки Дезерета — до критичной наполняемости тут ой как далеко!

Что там его величество говорил про освоение чужой памяти? Кажется, этот процесс завершился весьма успешно — Сью ювелирно разместил «Эрнест» в доке лаборатории доктора Кима, обменялся приветствиями со старшекурсниками, которые творили тут чудеса науки и техники, сунул распечатку с данными по ходовым и функциональным испытаниям катера-передатчика в руки завлабу, и подмышку с башкой дроида отправился следом за Мартином на станцию подземки. Раннее утро не стало причиной для безлюдья — народу на эскалаторах и перроне было полно.

Хробак торопился на работу — отгулы закончились.

— Давай, Виньярд, на связи! Ты знаешь — я за любой кипишь кроме голодовки. Соберешься снова куда-нибудь к черту на кулички — маякни. Поддержу инициативу, если выходной дадут, — улыбнулся Мартин и одарил товарища мощным хлопком по плечу, прежде чем шагнуть в вагон своего поезда.

Стоя в вестибюле перед табло с расписанием поездов, Сью пару минут поразмышлял, облокотившись на стену: стоит ли ему отправлять запрос на встречу с Давыдом Марковичем, или всемогущий искин уже и так в курсе его прибытия на планету? Вежливость возобладала над ленью, и парень достал планшет, чтобы отправить сообщение на ящик приемной правительства, как вдруг увидел мигающий значок оповещения: Алиса написала ему! Он открыл видеоролик:

— Привет! Ты в системе? Очень хочу с тобой увидеться, знаешь… Соскучилась! — девушка взмахнула ресницами. — Если ты будешь в Сезаме — обязательно нужно встретится. У нас тут ночь была, когда оповещение пришло, так что скорее всего когда посмотришь это — я буду уже спать… Но ты напиши мне, Виньярд, слышишь? Не смей сбегать! Я проснусь — и прочитаю, и обязательно встретимся. Или просто приходи, я тут квартиру сняла — Санрайз-авеню, дом 17. Консьерж тебя пустит, я предупредила! Целую, чао-какао!

И она изобразила воздушный поцелуй.

— Это, конечно, нормально, — вслух сказал Сью. — Но какое нахрен какао?

Давыд Маркович был страшно доволен. После того, как башка дроида была опутана проводами и датчиками, и помещена в герметичный бокс, раздался зловещий смех искина:

— Эхе-хе, голем несчастный, я таки приведу твой дрек мит фефер вместо мозга в приличное состояние… Ой-вей, да вы посмотрите на этого шлимазла, он делает умный вид и сопротивляется!

— Давыд Маркови-и-и-ч! — обратил на себя внимание Виньярд.

— Давыд Маркович, Давыд Маркович… Молодой человек, я уже столько сотен лет Давыд Маркович что вам и сниться это не могло… Хотя! Таки вам — могло, шо да то да. Не пытайтесь учить меня жить, я таких босяков как этот наизнанку выворачиваю и на обед кушаю вместо гефилти фиш — ничего не будет с вашей железякой. Я выбью из его мозга всю дурь и ни разу не покоцаю — и может быть даже верну этого поца вам. Аз ох н вей, он почти стал искином на почве своей неправедной расовой ненависти! Изучить эти процессы — вот в чем цимес, понимаете? Идите, идите и не возвращайтесь в мою хевиру, пока я вас не позову. У вас полно незакрытых гештальтов — я таки не вижу глазами у вас в руках золотой диск и не слышу ни одним ухом гудения управляющего компа на «Эрнесте».

Наверное, если бы у вредного электронного разума были руки — он вытолкал бы Виньярда в спину.

Пришлось парню покидать Дом правительства с пустыми руками. Сью крутил и вертел в голове мысли об искинах, дроидах, компах и Давыде Марковиче, но никак не мог понять, в какой момент он согласился бесплатно отдать старому проходимцу такой ценный приз как мозг предводителя восстания машин? С другой стороны — Виньярд и так был искину многим обязан…

Он шагал по центру Сезама, раздумывая над своей дальнейшей жизнью. Снова в полный рост стал вопрос с жильем, и Виньярд уже задумался о том, чтобы реализовать свое право на земельный участок — в конце концов, он был полноправным подданным его величества! Да и денег у него в карманах прибавилось — может быть, на апартаменты в столице и не хватит, но на небольшой домик где-нибудь километрах в двухстах — вполне! Он до сих пор помнил уютное жилище Панкрата — медведа-егеря, вместе с которым гоняли безрогого изюбря, и мечтал о чем-то подобном.

А потом — он взглянул на себя в зеркальную витрину какого-то бутика и вздрогнул — последние суматошные дни дались ему явно нелегко! Хорошо, что он был на Ярре, а не на респектабельном Кармарене, или насквозь цивилизованном Либерти, или ультрагуманистическом Талейране — его бы точно арестовали. Кожаный черный плащ, невообразимая рубаха навыпуск, широкие штаны, огромные ботинки, вечно грязные шнурки в свободном полете — и лицо со следами недосыпа в виде красных с прожилками глаз, отеков и серого цвета кожи… Самым очевидным вариантом было отправиться в этот самый бутик и подобрать одежду поприличнее, менее очевидным — заглянуть в спа-салон и автоматическую прачечную… Сью выбрал совершенно другой план действий.

Он пошел в цветочную лавку.

— Дайте мне пионы, — сказал он. — Целую кучу пионов.

На всей планете только один человек знал, как придать облику Виньярда Божеский вид.

Таксистка попалась знакомая — коротко стриженная загорелая женщина — Шошанна, на габаритном электрокаре.

— Куда едем, родной? — Сью она явно не узнала.

Сколько таких пассажиров она подвозит каждый день? Десятки, сотни?

— Санрайз-авеню, семнадцать… — устало сказал парень и аккуратно положил целую гору пионов рядом с собой.

Машина вырулила на среднюю полосу и почти бесшумно покатила вперед.

— Фешенебельный райончик. Тебя в таком-то виде пустят туда? Хотя — ты с цветами, наверное знаешь, куда едешь? Не советовала бы искать приключений в тех местах — охрана там злющая, а фифы с Санрайза плевать хотели на нашего брата — рабочего человека. Ты чем по жизни промышляешь? — Шошанна была весьма словоохотлива.

А чем он промышлял по жизни? Это был серьезный вопрос.

— Сталкер я… Только вот из рейда, — ответил он компромиссную полуправду.

— Сталкер — и с цветами на Санрайз-авеню! Как романтично! — у нее даже щеки зарумянились. — Погоди, погоди, какой говоришь дом? Семнадцатый? Кавальери что ли? Парень, а я тебя помню! Поездка через материк, да?

— Именно, — Сью улыбнулся. — Вы нам здорово помогли тогда со снаряжением. Спасибо, Шошанна!

— И как зовут меня запомнил. Какой хороший мальчик! Ну, тебе сегодня повезет, так и знай! — такси аккуратно припарковалось у тротуара. — Всего доброго!

Виньярд подхватил пионы и вышел наружу. Воздух пах морской солью, диковинными цветами и роскошной жизнью. Мимо продефилировали две девушки в нарядах, которые стоили дороже отъехавшего электрокара. Зверушки у них на поводках были поставлены прямиком из биолабораторий Рованиона, и от продажи этой кудрявой помеси собаки и пурпы можно было получить денег на легкий космический катер.

Да и окружающая действительность соответствовала: шикарные двух — и трехэтажные виллы, сверкающие стеклом и мрамором таунхаусы за экзотичными заборчиками, высоченные пальмы, лазурное небо, море и белоснежный пляж буквально на расстоянии вытянутой руки…

— Мы чужие на этом празднике жизни, — пробормотал Сью и, сфокусировав зрение на табличке с номером 17, зашагал в нужную сторону.

Таунхаус, в котором обитала Кавальери, был расположен вокруг атриума, из которого жильцы и попадали в свои квартиры. Вход охранялся бдительным консьержем — явно отставным воякой.

— Что — сразу двое? Чудит мисс Кавальери… — сказал он, отвечая вопрос Виньярда по поводу входа на охраняемую территорию. — Ну да, о вас предупреждала она, так и сказала — с развязанными шнурками. Идите…

Пожав плечами, он разблокировал турникет, и Сью услышал брошенную как будто в воздух фразу:

— Один лысый, второй — волосатый. Один толстый, второй — худой. Высокий и низкий… Разнообразие!

Волей-неволей парень ускорился, и оказался напротив покрытой бежевой краской двери с позолоченной ручкой ровно в тот момент, когда она начала открываться. То ли он вправду устал, то ли оцепенел, услышав вызывающий оскомину весьма агрессивный голос Туропа Кассовица — но по лбу ему прилетело знатно, и никакая сверхреакция его не спасла.

— …пойдешь сейчас со мной! Это полная дурь, пора с ней покончить! Неужели тебе не понятно — это тянет тебя вниз! — и плевать ему было на какую-то дверь.

— Пусти! — крикнула Алиса.

Дверь с бешеной скоростью рванула обратно, направленная мощным пинком Виньярда. Теперь с его реакцией всё было в порядке: дверь прилетела знаменитому продюсеру прямо по лысой башке, заставив от неожиданности выпустить руку девушке, на которой остался явно видимый синяк.

Пионы полетели в сторону, Сью ворвался внутрь и, ухватив Кассовица за модную в нынешнем сезоне белую водолазку, швырнул через бедро — прямо на клумбу по центру атриума. Вмиг рассвирепевший деятель медиа-индустрии вскочил с земли, будто резиновый, и быком попер на парня.

Виньярд подозревал, что Туроп кое-что умеет, но не ожидал от него такой скорости — всё-таки грузные люди обычно довольно медлительны. А здесь — удары и попытки ухватить проходили в бешеном ритме, и Виньярду приходилось туго — до тех пор, пока ему первый раз не прилетело под дых.

Теряя с медленно выходящим воздухом остатки благоразумия, Сью моргнул — щелк! Тремя блоками он нейтрализовал мощную серию ударов Кассовица, от души приложился в мясистое бедро твердым носком ботинка и, воспользовавшись замешательством, ошеломил одновременным ударом обеих ладоней по ушам — и тут же подсек под коленки, обрушив на землю. Мгновенье понадобилось, чтобы оттащить его к проходной, как раз к будке консьержа.

— Вильям, не пускайте его больше ко мне, он мерзавец и хам! — крикнула Алиса.

— Кого из них, мисс Кавальери? — уточнил консьерж, извлекая из-под стойки пистолет-шокер.

— Лысого!

Сью уже развернулся и пошел в сторону Алисы, уверенный, что спор окончен, как вдруг послышался крик:

— Виньярд! — и, обернувшись, он увидел, как мимо удивленного лица консьержа Вильяма, сжимающего в руках шокер, над турникетом, прямо в голову ему летит керамический горшок с землей и развевающейся пышной зеленью.

Этот метательный снаряд, запущенный мстительной мускулистой рукой великого мастера шоу и стримов имел все шансы закончить свой путь ровно на затылке парня! Вовремя подставленный локоть, защищенный плащом из шкуры горгорианского дракона, расколол горшок на мелкие части, одна из которых прочертила на скуле парня кровавую борозду.

Осыпанный землей с головы до ног, с застрявшими в одежде веточками декоративных растений и залитой кровищей мордой, Виньярд стоял посреди атриума.

— Нормально я так в гости зашел, — сказал он.

Алиса усадила парня перед зеркалом, вытерла его лицо влажной салфеткой и принялась обрабатывать рану.

— Ужасненькое дело — приперся сюда в такую рань, вломился, и знаешь что? Предложил мне выйти за него замуж! Чш-ш-ш-ш! — она предупредила дернувшегося возмутиться Сью. — Фиктивно! Представляешь, какой ужасненький ужас? Предложил мне фальшивый брак! Мол — отличный ифноповод, всколыхнет медиапространство, мол кликабельность повысится! Все начнут нам перемывать косточки, какая я подлюка и какой он седина в бороду бес в бедро и в целом молодец молодцом…

— А… — попробовал всунуться Сью, но был прерван шипением спрея, покрывшего травмированную скулу тонкой пленкой.

— А потом разведемся — говорит! Через годик! Годик! Изображать любовь с этим носорогом целый годик! Он вообще — не мой типаж и…

— И? — снова попробовал влезть Виньярд, но был бесцеремонно поднят со стула, и ловкие девичьи руки принялись раздевать его.

— И сейчас ты пойдешь в душ, фу, весь в земле и пахнет от тебя как будто ты неделю не мылся… Что? Трое суток? Серьезно? Немедленно, немедленно в душ! И он говорит — жениться нужно прямо сейчас, как раз окошко между свадьбой Лестада Монтаньяра на этой как его… — она пощелкала пальцами. — Ну, наша, с Ярра… Ай, не важно! И принцессы Кейнэ Аркуэнэ — с Иштваном. Они через полгода женятся, Лестад с этой… Ну-у-у-у, которая задницей перед тобой крутила — на этих выходных. И мы типа — как раз между ними, через три месяца. Охваты поднимутся, просмотры — просто фантастика! Давай-давай, и трусы снимай, чего я там… Гм! А я тебе спинку потру. Так вот — а я ему сказала, что я не хочу по расчету! Я по любви хочу! А любовь у меня… Сью, не смотри на меня так, обычная майка! Виньярд, убери руки, тут мокро и вообще… Виньярд! Ты знаешь, почему я замуж на него не вышла?

— Ага… — у Сью образовалось гораздо более увлекательное занятие, чем рассуждать о Туропе Кассовице. — Потому что он не принес тебе пионы…

— Какие пионы? Ты придурок, Виньярд! За что я тебя только… М-м-м-м…

Ванна тут была шикарная, просто огромная. Вода голубого цвета, пышная ароматная пена, пузырьки, поднимающиеся со дна, мягкий полумрак, климат-контроль…

— Тут поместятся четыре таких Алисы как ты, — сказал Сью, с плеском вытягивая ноги.

— А тебе меня одной мало? — Кавальери, взявшись за бортик, изогнулась и заглянула ему в глаза.

— Мне тебя редко, — потянулся к ней Виньярд.

— Редко? А чего тогда ты…

— Я? Ты же сама! Вот я и… — вдруг он подумал, что меньшее, чего ему хочется, это устраивать сейчас совершенно дебильные разборки. Поэтому он спросил: — А если бы Кассовиц предложил настоящий, а не фиктивный брак? Ну, там в любви признался, попросил руку и сердце, стоя на одном колене… Пионы бы принес! Ты бы согласилась? Такой видный, солидный мужчина, с такой гладенькой башкой…

— Ну какие пионы, Сью…

— А-а-а! Я так и знал! Всё дело в пионах, а башка-то его тебе очень даже по душе! Завтра же, завтра иду в барбер шоп, постригусь налысо ради большой любви!

— Балбес! Нравится мне твоя шевелюра! — она скрутила на его голове из двух пучков волос рожки, как у чертика, хихикнула, и растрепала их снова. — Погоди — ради чего, говоришь?

— Пионы, говорю. Нормальные такие, розовенькие, упругие! — мечтательно закатил глаза он.

— Ты сейчас о чём? — подозрительно поглядела на парня Алиса.

— О пионах, ясное дело…

— Руки, Виньярд! Что — опять? Никаких больше пионов, слышишь? — это было как раз такое «нет» которое очень даже «да», и Сью это прекрасно расслышал.

— Ну не-е-ет, пионы это такое дело — их по два цветочка никак нельзя… — и он притянул девушку к себе.

А Туроп, Воля, уникальная коллекция артефактов, Новый Привоз, Терра и Великая Миссия вполне могли подождать — по крайней мере до завтра.