Поступай с другими так

Глава 17 В которой Сью кушает пиццу с матерыми убийцами

Всклокоченный гораздо более, чем обычно, Сью выбрался из челнока Горячая Штучка— Дезерет. Под расстегнутой и развевающейся в порывах горячего фильтрованного воздуха рубашкой виднелась черная футболка с зеленым принтом, широкие джинсы с карманами подметали землю растрепанным клёшем, разноцветные шнурки неубиваемых кедов телепались во все стороны. За спиной у него примостились рюкзак с пожитками и револьверами, и герметичный мешок с башкой дроида.

Оказавшись на пласталевом полу Дезерета, Виньярд испытал странное чувство: он понятия не имел, куда идти! Своего жилья на Ярре у него не было, общежитие подготовишек больше для него домом не являлось. Алиса за все эти дни не пыталась выйти на связь, и он понятия не имел, что она решила с поступлением в Академию… И как у нее обстоят дела с Туропом Кассовицем. Навязываться в гости к дядюшке Адаму и тетушке Виктории — это было просто невежливо. Из друзей-знакомых у парня оставались только Мартин Хробак и Потап Каменских, и Сью тут же отправил им сообщение в одном из популярных на Ярре мессенджеров, но надеяться на то, что они встали на ноги настолько крепко, что смогут приютить еще и Виньярда, не приходилось.

В конце концов — у него была целая куча денег. И «Эрнест»! А еще — он числился младшим научным сотрудником «Экспериментальной студенческой лаборатории инновационных технологий» доктора Кима, так что доступ на остров Академии у него был открыт. Молодому ученому также отправился месседж с просьбой прояснить обстановку и возможности использовать легкий катер в качестве спального места.

Он пошатался еще по Дезерету, насмотрелся на переселенцев из десятка миров, которые ожидали фильтрации и распределения. Поток беженцев с Ла-Вея схлынул, бледнокожие и черноволосые жители вулканического мира распределились по владениям монархии, и теперь жизнь Ярра входила в привычное русло — ежедневно прибывало по два-три корабля «Центавра», миграционная служба работала в штатном режиме, мощностей системы жизнеобеспечения на бывшей столичной станции старой Конфедерации хватало, и жилые помещения были в избытке.

Люди пили кофе, беседовали, ждали в очередях, играли в автоматы, нянчили детей — жизнь кипела! Чернокожие и кучерявые выходцы с Зумбы, смуглые парии с Сарасвати, рыжие сыны и дочери Илиона, беловолосые и голубоглазые варвары со Шварцвальда… Плавильный котел! Расизма на Ярре не было — просто, рейсов к мирам, населенным носителями преимущественно европеоидного генетического кода отправляли больше — по чистой случайности. Видение монархией своего будущего не предусматривало значительной примеси культурных традиций кастовой системы или пресловутой «войны всех против всех», распространенной на Зумбе. Однако — предполагало, что человек имеет право попытаться начать всё заново — независимо от того, каким историческим, генетическим или культурным багажом обладала его родина. В конце концов, кошмар Ла Вея ничем не лучше кошмара Зумбы.

Первым на сообщение откликнулся… Давыд Маркович! Пользуясь своими безграничными возможностями в инфосфере, он заговорил с Виньярдом прямо из системы оповещения фудкорта.

— Молодой человек с развязанными шнурками! Таки завяжите шнурки пальцами рук и передвигайтесь к пункту дислокации Боевой Гвардии, я имею вам сказать несколько слов!

Народ начал оборачиваться, и Сью предпочел ретироваться под звуки какой-то затейливой скрипичной мелодии, которая нагло вклинилась в аккорды популярных хитов. Вице-премьер хулиганил.

Гвардейцев, видимо, предупредили. Увидев бегущего по коридору растрепанного юношу, гиганты в бронескафах расступились и открыли доступ в модуль стационарной базы. Конструкция пункта дислокации предполагала возможность автономного существования в условиях космического сражения, и более того — имела возможность отстыковаться от Дезерета и доставить неистовых эстоков с помощью маневровых двигателей к вражескому кораблю для абордажа. Благо, модуль прилегал к одному из громадных коммуникационных туннелей.

— Виньярд, верно? — воин с лейтенантскими нашивками указал рукой Сью на отдельную каморку. — Проходите.

В эстоки шли осознанно. Жажда приключений и воинской славы, личная преданность монарху, глубокое принятие идеалов Ярра, мечта о настоящем боевом братстве — что бы ни привело в ряды Боевой Гвардии, на этих людях держался Ярр. Они были его костяком, надеждой и опорой, и пользовались безграничным доверием. СМИ как-то растиражировали историю про рядового-эстока который во время кризиса на спутнике Пивичка Верещаке был официально назначен личным его величества герольдом и в таком качестве возглавил местные силы самообороны и, которые сопротивлялись нашествию кочевников из племени Саранча. Рядовой руководил целой планетой!

Так что ничего удивительного в том, что они работали рука об руку (если так можно выразиться в случае с искином) с Давыдом Марковичем не было. У этих людей уровень допуска к государственным тайнам был высочайший. Выше — только у величеств и высочеств.

Крохотная комнатка напоминала допросные в полицейском участке. Стол, два стула. вмонтированный в столешницу экран, камеры видеонаблюдения.

— Таки здравствуйте, молодой человек! Не сказать чтобы я сильно рад вас видеть, но, лэхаим, нынче на Ярре спокойно, и есть время делать гешефты по другим направлениям… И что, вам удалось закрыть гештальт на Дюплесси?

— Гештальт чуть не закрыл меня, Давыд Маркович. Мы добрались до бункера, набрали трофеев и заработали денежек — но местная фауна, хотите верьте, хотите нет — сожрала управляющий комп перед самой эвакуацией…

— Аз ох н вей! Что за ужасы вы говорите своим ртом? То есть добрались, вскрыли, и всё, что вам говорил Давыд Маркович оказалось истинной правдой — а потом какой-то местный зубастый поц сожрал драгоценное оборудование?

— Так всё и было, ей-Богу. Из-под земли вылезла огроменная змеюка, желающая пожрать меня, но это было сложно — и она довольствовалась системным блоком управляющего компа. Я скормил ей парочку гранат в качестве десерта, если вас это утешит.

— Гранаты? Змея? Да будь там хоть медный змий Моисея! Ой-вей, древний управляющий компа — это не дрек мит фефер, это отличная вещь, которую загубить так бездарно мог самый только настоящий мишиге коп! И что, вся сталкерская мишпуха вам не помогла? Эти шлимазлы стояли и смотрели как ползучий гад пожирает ценное имущество?

— Они в это время сражались как львы в окружении боевых машин и мутантов, Давыд Маркович!

Если бы искин мог вздыхать — он бы вздохнул.

— Но вы ведь вернулись не с пустыми руками? Весь этот гармидер кроме большого гембеля и кое-каких прибылей что-нибудь нам принес?

Сью решил пропустить мимо ушей это «нам» и достал из герметичной сумки башку дроида.

— Принес. Вот, понимаете ли…

— А брох цу дир, это таки что такое? В чем цимес — тащить через два гиперпрыжка ржавую башку металлического шлимазла?

— Если я не ошибаюсь — это ТОТ дроид.

— Ой-вей! — только и сказал Давыд Маркович.

Умаслив вредного искина и договорившись о способах работы с мозгами уникального дроида, Сью всё-таки выбил у него точные координаты НИИ Кибернетики на Новом Привозе и после этого почувствовал себя вполне приемлемо. Он перебросился парой слов с лейтенантом эстоков и заказал на весь взвод пиццы, которую через полчаса привез в огромной термосумке курьер на электросамокате. Рожа курьера была насквозь ла-вейской, а на правом виске красовалась татуировка в виде трех шестерок.

— Христом-Богом прошу, дайте лучше монетами, без сдачи, а? У нас терминал сбоит, — сказал уроженец самой сатанинской из всех планет, и, получив на руки блестящие кругляши, душевно улыбнулся и поблагодарил: — Храни вас Господь!

— Ну, это нормально… — проговорил Виньярд. — Наверное.

— Они тут все поголовно слушают подкасты Ллевелина Подорожника. Из одной крайности в другую, — пояснил лейтенант и окликнул занятых делами бойцов: — Парни, тут перекус подоспел… Так я о чем? Я думаю это такое свойство личности — фанатизм. Знаешь, как бывает — сначала он весь такой яростный социалист, а потом как денег заработает — резко либералом становится… И продолжает слюной брызгать, доказывая правоту. Правоту противоположной точки зрения.

— Да-а-а, фанатизм — это неприемлемо, — сказал Сью и потянулся за куском пахнущей сыром пиццы. — Я думаю, «Куатро формаджи» гораздо полезнее фанатизма, да?

И эстоки, которые подняв забрала бронескафов употребляли самое популярное блюд национальной итальянской кухни во всех его вариантах были категорически с ним согласны.

Сидя в челноке, Сью пялился в экран планшета и страдал. В принципе, он мог бы отключить эмоции, но грусть-тоска, съедающая душу доставляла ему некое извращенное удовольствие. Конечно, его интересовал профиль Алисы Кавальери и все новости, связанные с ней. Светские мероприятия, выставки, выступления маститых артистов, внезапно полюбивших бывать на Ярре с гастролями — она была везде, и везде блистала.

Туроп Кассовиц действительно раскрутил девушку, сделав ее чуть ли не лицом главного официального рупора монархии — медиагиганта Suatolla Today, который стремительно подминал под себя развлекательный и новостной сектор — по всей галактике. В сфере новостей музыки, культуры и искусства Кавальери стремительно набирала популярность благодаря природному обаянию, эрудированности — и профессионализму Кассовица, конечно. Ну, и, в конце концов — она с детства росла в семье успешных журналистов и впитала чуйку на подобные вещи с молоком матери… Несмотря на то, что на грудном вскармливании не пробыла и дня — родители получили доченьку готовенькой, с выросшими зубками и густыми волосами по самые плечи.

В ухе раздался сигнал коммуникатора. Эта дурацкая привычка делить средство связи и ПК всерьез бесила Виньярда в этом дивном новом мире — но делать было нечего, и он откликнулся на вызов, включая микронаушник:

— Да!

— Сью, ради Бога, скажи что это ты, и что у тебя есть дней пять свободных, а? — Мартин Хробак был явно взволнован. — Пожалуйста-пожалуйста.

— Погоди, Мартин, не суетись. Что нужно-то?

— Нужно срочно ехать забирать моих сюда!

— Кого — твоих? Куда — сюда?

— Нужно перевезти мою семью с Хлебичка на Ярр! Над всем Пивичком сгущаются тучи, вот-вот там начнется… Нехорошие дела начнутся.

— Так, и причем тут я? Ну, то есть я рад, что ты ко мне обратился, и в целом готов помочь — но как именно?

— У тебя есть корабль! Мы можем слетать с тобой — ты и я, забрать родителей, Йозефа, Анешку прямо сейчас, или завтра, или послезавтра…

— Такая срочность?

— Да-да-да, очень срочно. Быстрее, чем дойдет сообщение.

— И ты уверен, что всё вот так вот жутко-ужасно?

— Проверять не хочется… Я нашел для отца работу здесь, Йозу и Анку устрою в подготовительное Академии… Квартиру я снял — прорвемся! Сидеть и ждать, когда уже играют губные гармошки — не-е-е-ет, я не согласен.

— Губные гармошки?

— Сью, ты поможешь мне?

Виньярд замолчал. Рисковать всем проектом, единственным экземпляром передатчика ради Хробака и его семьи? Стоило оно того или нет? Он вспомнил про предложение Барра и спросил:

— Две недели оно точно не ждет?

— Сью, я не хочу проверять! Просто скажи нет, и я лечу на ближайшем рейсе, вот и всё, — голос Мартина заметно потух.

Вообще-то у Виньярда было дельце в системе Пивичка. Тот самый контакт, который мог указать примерное направление на старую Терру…

— Мартин, подруливай на Академию. Я разузнаю у доктора Кима, как обстоят дела с «Эрнестом» — в конце концов, мы же должны провести ходовые испытания, да? И ты шаришь в компах, поможешь мне настроить систему…

— Я мигом, Сью, я мигом! — голос Хробака зажегся надеждой.

А Виньярд с тоской поглядел на экран планшета, где Кавальери с улыбкой стоя на сцене королевского дворца Ярра вела вручение какой-то премии в сфере изобразительного искусства, отключил ПК и откинулся на кресле — а что он еще мог сделать?

«Эрнест» был на месте. Стоял, можно сказать, под парами. Доктор Ким жутко удивился, когда узнал, что Виньярд вот прямо сейчас решил провести ходовые испытания — но не расстроился. Естественно — все материалы по монтажу передатчика у него были дублированы, и даже если первый прототип навернется — он всегда мог попытаться собрать второй. Если бы не воля монарха, молодой ученый принялся был за работу сразу же, но — таков был уговор, и нарушать его было себе дороже.

Пронесшийся стремительным домкратом по лаборатории Сью мигом оказался в кабине легкого катера и уже проверял работоспособность систем. Машинально он щелкал переключателями, бросал взгляд на показания приборов, прислушивался к гулу работающих вхолостую двигателей.

— Das ist gut! — сказал парень и с опаской замер.

Сью уже понял, что многие навыки его величества Гая Кормака, которые тот передал ему при помощи гипнопрограммы — также благоприобретенные. Атенрайский рукопашный бой, например. И пилотирование малых судов — тоже. По всему выходило, что донором летных навыков был какой-то альтрайт. На Земле их называли по-другому, да и язык был тот самый — хохдойч, но сути это не меняло. Чужие воспоминания вылезали порой неожиданно, приходили во снах. Ядерная бомбежка беженцев на ледяных просторах Лоэнгрина пару раз заставляла его просыпаться в холодном поту, а кровавое месиво, устроенное Кормаком на Палладе мерещилось ему порой в самый неподходящий момент.

— Системы в норме, «Эрнест» к вылету готов… Топливо загружено на 70 %, запас хода гипердвигателей — четыре прыжка… Что там у нас до Пивичка?

Легкий катер — это не научно-исследовательское судно. «Rose Tattoo» была уникальным корабликом, способным пересечь расстояние от Горячей Штучки до Дюплесси в один затяжной прыжок длиной в шестнадцать часов. Это было немыслимо для обычного транспортника, которому понадобилось бы не меньше трех-четырех дней и минимум два прыжка. Но Пивичко висело не так и далеко, и с подскоком у одной из станций вполне можно было добраться туда часов за двадцать-двацать пять, учитывая скромные возможности небольшого гипердрайва. Зато внутри звездной системе «Эрнест» теперь был на равных с канонерками сил Разведки Боем — ему таки поставили реактор и двигатели нового типа.

По обшивке постучал доктор Ким.

— Сью, я должен буду сообщить об этом на самый верх, — сказал он. — Ты — куратор проекта, ответственность на тебе… Но я вовсе не уверен что второй раз тебе выделят финансирование и ресурсы под…

— Да я понял, понял. Я не могу поступить иначе.

Гениальный уроженец Хо пожал плечами — ему было досадно, что из-за сумасбродства Виньярда они могут потерять такой замечательный образец. И немного завидно — ему уже не хватало запала просто взять и рвануть куда-то во имя науки. А когда-то — мог… Когда-то он совершил рекордный затяжной гиперпространственный прыжок с поверхности Хо на орбиту Гронингена — в ржавой подводной лодке!

— Удачи, Виньярд! — сказал он и похлопал «Эрнест» по борту.

Хробак ожидал друга на рокритовой поверхности космодрома. У него с собой были баулы с едой и вещами первой необходимости — всё, как договаривались.

— Я должен тебе до конца жизни, Сью! Я бы никогда, понимаешь, никогда… Но тут такое!

— Какое-такое, Мартин? Просто объясни толком!

Мартин потер и без того красное лицо, выдохнул и проговорил:

— На Пивичке нашли тритий, а в кабаке пани Мюллеровой на губной гармошке кто-то играл «Милого Августина». Это будет большая кровь, Виньярд.