Поступай с другими так

Глава 19 В которой проходит товарищеский матч по футболу

— Да их тут тысяч пять, не больше! Какого хрена ваше ополчение не вышвырнет этих «милых августинов» с планеты?

Они шагали по уютному бульвару в центре Крумлова. Шумели зелеными ветвями каштаны, кирпичные трех- и четырехэтажные домики с черепичными крышами и цветочными горшками на подоконниках выглядели опрятно и чистенько. Окружающие кафешки были заняты «туристами», которые не стесняясь носили горчичные кители, пусть и без знаменитых пугающих петлиц с молниями…

Этот бессмертный хит несся из каждой пивной, где отдыхали альтрайты. Они оценили замечательное местное пиво, уютные и зеленые городские улочки, так похожие на родной Нойшванштайн, и красоту местных девушек, что уж там. Веселье альтрайтов было вполне искренним, и не дай Господь кому-то хотя бы намекнуть, что незваным гостям тут не рады. Леденящий душу мотив «августина» доносил запах пепелищ, трупного разложения и пороховой гари.

Хробак сжимал кулаки, добела напрягая костяшки:

— У них кишка тонка. Они никогда не променяют свой размеренный быт на грохот сражения. То ничтожное количество бойцов, которое у нас имелось — все служит в ВКС, и сейчас вроде как интернировано на орбите.

— Но хлебичан — миллион! Неужели не найдется…

— Ну я — нашелся. И я — на Ярре. Это такой народ, такая страна. Нас бы кишочники уделали, дай только срок. Несмотря на то, что их — триста тысяч, а нас, как ты сказал — миллион! Некоторым даже нравится сама идея, чтобы вернулись «августинцы» — это дает возможность и дальше жить своей жизнью, главное — не поднимать голову слишком высоко… Ладно. Тебе — вон туда, там лавка Бышика. А я — к своим, отец на пикапе уже ждет — вон, можешь рукой помахать… Нахрена тебе этот Бышик вообще? Плюнь, поехали с нами!

— Это неприемлемо, — сказал Виньярд. — Дело не терпит отлагательств.

Хробак знал, что такой тон товарища отметает всякие возможности для аргументированного диалога, и вприпрыжку рванул к отцовскому пикапу.

— Матч должен состоятся! — сказал Вольдемар Бышик. — Ребята летели сюда с Верещаки, и у нас много болельщиков… Вы не можете просто так взять — и отменить его!

Он был полон энергии и жизни, этот крепкий старик с кудрявыми седыми волосами, румяными щеками и бодрыми жестами.

— Но обстановка… — бургомистр Нова-Крумлова явно был не в своей тарелке, выражением лица напоминая Адама Урбанека из администрации космодрома.

Сью стоял в сторонке и наблюдал их диалог с непередаваемым инетесом.

— Я срау на вашу гэту абстаноуку! — внезапно заговорил с акцентом Бышик, но тут же взял себя в руки. — Вам же ясно сказали — гражданская жизнь идет своим чередом! Это подростки, пятнадцатилетние юноши — они приехали играть в футбол. Мы ведь должны налаживать диалог, нам жыць побач у гэтай систэме!

Бургомистр попятился:

— Я… Я попробую договориться…

— Вот, прямо при мне берите коммуникатор и говорите герру Бёльтеру что на орбите — делегация с Верещаки, юношеская сборная по футболу и их болельщики. Предьявите документы, что матч готовился уже несколько месяцев. Или я просто галаву табе разабью! — акцент был неистребим, как ни старался почетный консул.

И бургомистр взял коммуникатор в руки.

— Гутен морген, герр Бёльтер, — сказал он.

А Бышик повернул голову в сторону Сью.

— А ты хто?

— My name is Sew! How do you do?

— А Сью — это не женское имя? — спросил бургомистр, и тут же снова прижал к уху коммуникатор. — Да-да, герр Бёльтер, так вот, товарищеский матч с командой юношей с Верещаки, в рамках налаживания диалога…

Бышик даже руки потер от удовольствия:

— Сью Виньярд с Ярра? О-о-о-о, это большая удача что вы прибыли в данный момент. Нам срочно нужен кто-то из межпланетного сообщества. А еще и такая фигура как вы… Магутны Божа прывёу вас да нас… Ну, не важно, не важно! Вы ведь по делу, верно?

— Верно.

— Ну так вот — я клянусь, что всей душой постараюсь вам помочь, если вы поможете мне, — седые кудри энергично мотнулись из стороны в сторону.

Сью прищурился:

— Что я должен делать?

— Вы должны сказать, что давно болеете за юношеский футбольный клуб «Спада…», то есть «Спутник», конечно — «Спутник». Что там есть очень перспективные молодые спортсмены — Патароча, Кисель, Драгун и другие, и вы просто мечтали посетить их матч.

— А зачем это вам?

— Легенда, легенда трещит по швам! У нас тут должны прибыть болельщики из иноплантеного фанклуба, так бы мовиць, яны… Они все как бы из одного сообщества — а если там еще будет и Ярр — получится выглядеть несколько правдоподобнее.

— Вот как? Сделать вид что я футбольный фанат — и потом вы поможете мне с моим делом?

— Ну да! — Бышик довольно потер руки.

— Это нормально. По рукам!

Виньярд думал, что всё будет гораздо хуже, что от него потребуют чего-нибудь дикого. Оно и оказалось — гораздо хуже.

Герр Бёртель очень удивился, когда оказалось, что вместе с командой прибыла весьма многочисленная группа поддержки. Более тысячи человек — это вам не шутки! Они намеревались поддержать любимый клуб, и ничто не могло остановить этих парней в подозрительно знакомых Виньярду невозможно-полосатых джерси. Или как называется эта одежда из натуральной ткани?

Но — даже тысяча человек, пусть и в одинаковых джерси — какую угрозу они могут предоставлять ЧВК «Милый Августин», которая уже начала выгружать тяжелое оружие? Да и бурная речь Сью коменданта отчасти убедила — насмотревшись видео с игр действительно перспективных парней с Верещаки, Виньярд рассказывал о том, что у «Спутника» огромный онлайн-фансектор, и болельщиков было бы не в пример больше, если бы на Ярре не были заняты размещением беженцев с Ла-Вея.

При слове «беженцы» Бёльтер поморщился, а потом спросил:

— А откуда эти болельщики прибыли-то?

— Да по-разному, — с напускным безразличием ответил Бышик. — Наняли чартерные рейсы, прилетели сразу на Верещаку — а когда игру перенесли сюда, то решили двигаться следом за командой. Их было бы больше, у нас в городе яблоку негде упасть — будут смотреть игру в стриме, болеть за «Спутник»… Просто транспортов наших не хватило, чтобы всех перевести, да и обстановку накалять не хочется — мы же разумные люди!

— Аллес гут. Только на матч — и назад, — альтрайты уважали спорт, и футбол — в том числе. — Организованно, колонной движутся по бульвару к стадиону, занимают места на трибунах, и после окончания матча — сразу назад, грузиться в транспортники. Вся ответственность на вас, бургомистр. Безопасность обеспечивают ваши полицейские — нам не нужен международный скандал с участием спортивных туристов…

Транспорт с Верещаки был один — огромный зеленый «Крокодил» производства Чебаркульских военных верфей, которые собирали в том числе и такие корабли двойного назначения.

Вольдемар Бышик и немногочисленные представители диаспоры Верещаки на Хлебичке встречали команду и болельщиков прямо здесь, на лугу — космодром был забит и даже запасных площадок не осталось. Луг превратился в стеклянное озеро. Местная пожарная команда была начеку — она потушила возгорания и, распылив жидкий азот, охладила посадочную площадку после того, как дюзы погасли.

Сью вместе с встречающими аплодировал юношам в черно-белых спортивных костюмах, которые с удивлением оглядывались, выйдя из шлюза. Им, уроженцам города-купола, всякий раз было странно видеть синее небо и гулять просто — по поверхности планеты. Но, как рассказал Вольдемар Бышик, для детей на Верещаке постоянно организовывают выезды на курорты: поближе — на Хлебичек, или подальше — на Порто-Россо, Абеляр или Гвадалахару. Поэтому приступов агорафобии не наблюдалось. Долговязые и голенастые уроженцы Верещаки помахали руками, поулыбались и прошли в автобус, и отправились на стадион — готовиться к матчу.

Почему Крумлов, а не Будейовице? Ответ был очень простой — стадион здесь был получше. Столичные Будейовице, конечно, город покрупнее, важнейший промышленный и торговый центр — но вот в культурной и спортивной жизни Новы-Крумлов держал пальму первенства. Да и не очень понятно было — что творится в столице. Может быть, там уже колючая проволока на улицах и «августинцы» с лазганами в руках патрулями ходят, а не в кафешках на губных гармошках играют.

Звуки навязчивой мелодии «Милого Августина» доносились даже до остекленевшего луга. Бышик заметно поморщился, Сью замер, глядя, как открывается аппарель трюма. На остывшее поле вырулили броневички хлебичанских полицейских, из которых посыпались доблестные стражи порядка в сферических шлемах и легких пластиковых доспехах, с дубинками-разрядниками в руках, выстраиваясь в две тонкие цепочки, призванные ограничить и направить движение колонны И где же были эти альфа-бойцы, когда блондинистые ребята в горчичных кителях выгружались на космодроме?

Грохнула о землю аппарель. Послышался топот сотен ног, и на свет Божий начали появляться мужчины — один за другим. В глазах рябило от полосатых джерси! Сью, наконец уцепил за хвост воспоминание — кажется, это было с Гаем Кормаком, и там фигурировал какой-то капитан Колесникофф, такая полосатая майка виднелась у него из-под мундира на груди… Какого мундира?

Вперед вышел громадный парень со звероватым лицом и шикарными бакендабрдами. Медвед?

Постепенно до Виньярда начинала доходить суть происходящего, но он всё еще не мог поверить, что эти люди рискнули сунуть голову в пасть альтрайтам вот так — без брони, оружия, в одних этих своих tel’nyashka!

Коротко стриженые, слегка небритые и помятые, но крепкие, жилистые, с явной военной выправкой, они жмурились на солнце и разминали затекшие конечности — в трюме этим «футбольным фанатам» было явно тесно. Кое-кто из спортивных туристов носил уставные офицерские усы, и при этом никак не демонстрировал свою начальственность.

— Ну что, старшина? Poekhali?! — крикнул кто-то из толпы «фанатов».

— Poekhali!!! — взревел медвед и поднял вверх обе руки с раскрытыми ладонями.

Выстроившись в колонну, вся масса болельщиков замерла с поднятыми вверх руками и вдруг — ГРОХ! — мужчины разом хлопнули в ладоши. И двинулись вперед, отбивая такт хопками. А потом хриплый голос старшины-медведа разорвал повисшую над лугом и пригородом тишину, в которой едва-едва слышна была губная гармошка, которая тут же заткнулась, когда сотни луженых глоток подхватили мотив куда как пострашнее «Августина»:

Бышик ткнул Виньярда в бок локтем. Он был явно доволен тем, как провернул всё это, и его вовсе не пугал комендантский автомобиль, откуда выскочил герр Бёльтер с бледным лицом, который глядел на колонну болельщиков, входящую в город, шалыми глазами и что-то быстро-быстро говорил в коммуникатор. Изо рта альтрайта летела слюна.

Наверное, он вспоминал слова почетного консула Верещаки о том, что сейчас в городе-куполе на соседнем спутнике яблоку негде упасть от любителей местного футбола.

— Знаешь, кого нужно звать когда приходят němсi? — спросил у Сью Виньярда Вальдемар Бышик.

— Ruské… — проговорил парень, старательно копируя местный говор.

Матч выиграл «Спутник» со счетом 3:2 обыграв местный крумловский «Яблонец». И футбол был классным, игра — волевой и юноши рубились по-взрослому. Ну, и болельщики были на высоте тоже. Посмотреть на «футбольных фанатов» и поддержать местную команду на стадион пришел чуть ли не весь Новы-Крумлов. Хлебичане были несколько растеряны — они только-только успели смириться с тем, что «августинцы» будут приводить их в соответствие с видением «И. Г. Крафтшофтиндустри» судьбы этой системы, как вдруг появились вот эти вот полосатые… Поэтому тысяча ruské и несколько десятков из диаспоры Верещаки перекричали десять тысяч местных, играя первую скрипку на стадионе.

Когда матч закончился, и хриплый хор мужчин в тельняшках закончил свое показательное выступление, ожидая возможности покинуть стадион и добраться до транспортника, чтобы там отметить победу команды, Сью пробрался вдоль ряда пластиковых сидений к Бышику:

— Так что насчет моего дела?

— Может быть, обсудим после матча? Обстановка несколько напряженная, не находите?

— Нормальная обстановка. Психическая атака удалась. В полный рост на пулеметы, да? Так умеют только на Сайонаре и в Секторе Рашен… — Сью понизил голос и спросил, склонившись к самому уху старика: — Это ведь люди Кесарева? С Таматархи?

— С Таматархи, Кандапоги, Чебаркуля, Жимолости, Станицы… Империя Полудня!

— Империя — что? То есть — чего?

Бышик не стал отвечать, заглушенный ритмичными аплодисментами, которые постепенно ускорялись и переросли в настоящую бурю, когда юноши из «Спутника» подошли поблагодарить болельщиков. Лица мальчишек светились счастьем — они, черт побери, со своей Богом забытой Верещаки летели куда-то на космическом корабли, и играли на шикарном поле под взглядами тысяч зрителей, и у них был свой собственный фан-сектор, самый громкий и самый страшный во всей вселенной.

Сью, хоть с трудом, но понимал о чем говорили рашены — по всей видимости, теперь болеть за верещакских «Спутник» станет в их соединении доброй традицией. Эти брутальные парни не были железными — они реально боялись! Не боятся только психопаты. Боятся и делать — это очень по-мужски. И сейчас они победили свой страх и собирались вернутся — из пасти зверя. И за эту победу они искренне благодарили провинциальных мальчишек которые сыграли один из самых важных матчей в своей жизни.

Рашены не питали особых иллюзий по поводу своих шансов на выживание. Альтрайты были свирепыми воинами и прекрасно обученными солдатами, и такой демарш мог стоит жизни всей тысяче — если бы на Нойшванштайне сочли это оскорблением, или посчитали, что выгоды от приобретения Пивичка и его спутников в безраздельную собственность перевешивают риски войны с полумифическим господином Кесаревым. Но — не посчитали, не решили.

Более того — «августинцы» выстроились вдоль бульвара, по ходу движения колонны, и с одобрительно переговаривались, глядя на улыбающихся и гомонящих рашенов в тельняшках. Звероватый старшина снова выдвинулся в голову колонны и, подняв руку вверх хриплым голосом завел:

— Дава-а-а-а-ай! — заорали перед тем как качнутся вперед рашены. — Счет! И-и-и-и-р-р-р-раз!

И, не стесняясь, пошли в ногу, слаженно, четко, как на плацу:

Виньярд был далек от военной эстетики, да и в целом к военщине относился отрицательно. Он был слишком большим индивидуалистом, и слишком сложно ему давалась работа в команде и подчинение строгим правилам, но вот это вот зрелище впечатывалось в мозг и в душу с необыкновенной силой. Он даже завидовал этим ребятам из Сектора Рашен, точно так же, как завидовал эстокам — у них было боевое братство, ощущение плеча, поддержки, единства, понимание себя как части чего-то большего…

Сью всего этого был лишен с самого детства — и вроде как особо не огорчался. Но сейчас, когда колонна рашенов скрылась в утробе зеленого «Крокодила», он поймал некое щемящее чувство, как будто упустил что-то важное.

— Это нормально, — сказал он. — Мистер Бышик, так что там насчет моего дела? Да куда подевался этот чертов Бышик?

Бышик подевался в комендатуру. Конечно, комендант Бёльтер не управлял всеми планетарными силами ЧВК «Милый Августин», но имел определенное влияние. И, конечно, он передал информацию о произошедших событиях на самый верх. И теперь, конечно, наверху желали получить подробности — и Бышик их предоставил.

Предложение господина Кесарева звучало очень просто — Хлебичек остается нейтральным. 0,8 g и пригодная для дыхания атмосфера, абсолютно неагрессивное население и натуральные продукты — что может быть лучше для организации центров рекреации и досуга для уставших вахтовых рабочих и доблестных работников ЧВК, которые по доброте душевной решили охранять комплексы по добыче трития и дейтерия?

С пониманием относясь к необходимости организации пункта материально-технического обеспечения (читай — полноценной военной базы) для нормального функционирования ЧВК «Милый Августин» и производственных мощностей И. Г. «Крафтшофтиндусти», Кесарев предлагал альтрайтам на растерзание Песьикишки. А сам был готов довольствоваться Верещакой — благо, тамошние жители с традиционным пофигизмом отреагировали на возможность появления на другом полюсе спутника еще одного поселения под куполом. Всё равно у местных не было ни ресурсов, ни желания осваивать доставшееся им от щедрот хлебичанских небесное тело. А рашены еще и арендную плату предлагали, и защиту от посягательтсв соседей, пиратов и тех же альтрайтов. И под юбку… То есть — под купол первопоселенцев лезли только вежливо спросив разрешения.

Оказалось что эти самые ребята в тельняшках — тоже из ЧВК. Частная военная компания «Веселые люди» — и никакого, абсолютно никакого отношения к космической пехоте, знаменитым «черным бушлатам», которые прославились во множестве локальных конфликтов Сектора Рашен, они не имеют. Бизнес такой — охрана частных предприятий и сопровождение торговых караванов, ни больше ни меньше.

А Пивичко распилили ровно по экватору — пополам, распределив таких образом фронт работ между И. Г. «Крафтшофтиндусти» и ЗАО «Промгаз». А что по этому поводу думали хлебичане, и тем более кишочники — на это господину Кесареву было наплевать. А альтрайтам — и подавно. И именно поэтому предложение было принято в полном объеме.

— Вы ведь передадите новые расклады по Пивичку на Ярр, мистер Виньярд? — как бы невзначай поинтересовался Бышик, поправляя растрепанные волосы. — Я могу на вас положится в этом вопросе?

Этот старик был явно кем-то более значимым, чем просто почетный консул заштатной колонии из глубокого космоса. Но — пускай с этим разбираются величества, высочества и всякие вредные искины. Сью переступил с носков на пятку и обратно:

— Это нормально, мистер Бышик. Но что там по моему делу? Может быть, обсудим?