Пожиратель Ци – 3

Глава 74

Первым моим ощущением после пробуждения было: на мне что-то лежит. Очень горячее и тяжелое. Открыл один глаз. Передо мной, перекрывая все поле зрения, маячил оранжево-прозрачный Крот. Зверюга мирно посапывал, устроившись у меня на груди, и время от времени дергался всем телом, видимо, гоняя во сне демонов или, что вероятнее, особенно сочные корешки папоротника.

— Эй, дружище, — хрипло пробормотал я, пытаясь сдвинуть эту тепловую электростанцию. — Слезай.

Крот буркнул что-то невнятное, но сдвинулся, уютно свернувшись у моих ног. Голова гудела, как улей после вчерашнего «лекарства» Хаггарда, но я усмехнулся: полузабытое ощущение похмелья было почти милым и безобидным, поскольку та, другая — адская боль в энергоканалах — пока не давала о себе знать. Тело чувствовалось абсолютно здоровым, возможно, не без помощи крота. Я еще раз его погладил и по старой привычке зажег на руке огонек — каналы тут же пронзило приглушенной болью. Это было ничто по сравнению с состоянием пару дней назад — неприятно, но терпимо, как после очень хорошей тренировки. Тем не менее, думаю, пара дней покоя точно не повредит моей истерзанной энергосистеме.

Шатер Хаггарда нес на себе отметины нашего пира — пара дырок в потолке, пустые глиняные кувшины валялись в углу, Чоулинь храпел, свернувшись калачиком на походном коврике, и, похоже, совершенно счастливый. Сам же бородатый делец сидел за своим столом, одетый в новенький камзол (кажется, я понял, чем забит его пространственный браслет), с аккуратно заплетенной бородой и пенсне на носу. Он что-то быстро писал на свитке с сосредоточенным и деловым видом. В воздухе было разлито густое амбре табачного дыма и перегара от лекарства — хорошо хоть дырки в потолке проветривали. Может, мы для этого их и пробили? Что-то припоминаю, что Чоулиня запах табака довел, и он решил доработать конструкцию шатра…

— О, проснулся! — оторвался Хаггард от своей писанины и встал, потирая руки. — Сейчас пойдем в шатер командования, давно нас ждут.

— Ждут? — удивился я. — Могли бы и разбудить…

— Народных героев, которые лечатся, не будят, а ждут, — ухмыльнулся Хаггард. — Привыкай.

Чоулиня мы оставили досматривать его богатырские сны.

И вот опять я иду по лагерю и опять чувствую себя объектом всеобщего внимания. Сколько раз такое уже было? Город Пламенной Птицы, столица Лунного Света, Стена, поселение горцев… (блин, не думать об этом!…) и вот теперь опять… Прав Хаггард, давно пора бы уже привыкнуть, да всё никак…

Хотя сейчас это было совсем не так, как раньше — ни страха, ни злости, ни недоверия в свой адрес я не чувствовал… Сейчас это было… Было ощущение, что, объяви я себя королем, они строем пойдут за мной.

Солдаты уважительно кланялись, кто-то бухнулся на колени, рассыпаясь в благодарностях, некоторые даже пытались что-то крикнуть вроде «Слава защитнику!», но запинались. В глазах вояк горела такая верность, что становилось неловко. Эта внезапная, неловкая слава была почти так же тяжела, как усталость после битвы. Хаггард шел рядом, важный и довольный, как павлин, распустивший хвост перед курами. А я же думал о том, что теперь мне точно нужна техника, позволяющая теряться в толпе — слишком я выделялся, и особенно заметны были глаза — светлые на фоне смуглой кожи и темных волос, с вертикальным зрачком — они невольно притягивали взгляды, но мало кто мог выдержать мой взгляд, не отводя поневоле свой. Вертикальный зрачок все же увидеть можно не каждый день…

Шатер командования был все таким же, что и три года назад — просторным, без излишеств.

Калед, король Лунного Света, которого я помнил суровым мужчиной, выглядел дряхлым стариком. Маска валялась на полу, как будто брошенная раздраженной рукой, волосы и борода были полностью седыми, а лицо изрезано глубокими морщинами. Огонь в его взгляде едва теплился. Хаггард вчера рассказывал о его незавидном положении — королем он сейчас был скорее номинальным. Слишком много людей отвернулось от него, когда он хотел отдать пленников демонам. Не сразу, но недовольство им копилось.Кроме того, и это главное — королевская сокровищница полностью опустела, а сам король сейчас самый нищий человек в королевстве — по уши погряз в долгах.

— Керо, — Калед первым нарушил тишину. Его голос был твердым, в контраст внешности. — Королевство… Стена… Мы обязаны тебе жизнью. Официальная благодарность — лишь малая часть долга. Знай это.

Лин Чжэн склонил голову, коротко и уважительно: — Ты появился вовремя, как всегда. Твоя сила… и твоя воля изменили ход битвы. Стратегический вклад неоценим. Школа Белого Тигра в долгу. Мы официально переводим тебя из ранга «почетного ученика» в ранг «почетного старейшины».

— Я сделал то, что должен был, — пробормотал я, чуть растерянный от такого приема, — просто пролетал рядом. Повезло.

— «Повезло». Хм, — Калед усмехнулся, коротко и без веселья. Его взгляд скользил по столу, словно искал опору. — Я готов был пожертвовать всем: каждой монетой, каждой жизнью, каждым клочком земли. Моей единственной целью было отбить Стену и королевство любой ценой. И мы ее отбили. — Он замолчал, его пальцы сжали край стола. — Честно, я очень тебе благодарен, но сейчас меня терзают противоречивые чувства. Да, ты решил мою главную проблему, но теперь мне придется разгребать то бесчисленное количество второстепенных, которые я так долго отодвигал

— Трор укрепился на востоке, — покачал головой Лин Чжэн, — и его влияние растет. Мы оба, — он кивнул в сторону Каледа, — недооценили его аппетиты и методы.

— Влияние? — Король горько усмехнулся. — Даже у нашего уважаемого торговца, — он кивнул на Хаггарда, — больше реальной власти, чем у меня, короля. Трор предложил сделку. Спишет все долги короны… если я передам власть дочери и выдам ее за него замуж. — Калед встретил мой взгляд. — Он хочет купить мою дочь и мою корону и даже не скрывает этого… А я… я склоняюсь принять его щедрое предложение. В противном случае нас ждет гражданская война, которой я не хочу. — Его усмешка стала еще горше. — Может, многомудрый Кер’О предложит иное решение?

«Кер’О». Услышав это имя в устах короля, я не смог удержаться от воспоминаний. Горы, ветер… Люди, которым было плевать, демон я или нет — без всяких подвигов. Благородный А’Шир, умелый кузнец А’Горан, безбашенный А’Рисот… Старый Кер’Шор с его глубокой философией…

— Горцы… Кассиан говорил, что уничтожил их, — спросил я, глядя в стену. — Это правда?

— Не совсем. Пока ты был в беспамятстве, стало известно, что он убил одного из старейшин и двух охотников, — во взгляде Лин Чжэна была тень скорби, когда он это говорил. — Восстановившись, я нагнал Кассиана, допросил его… То, что ты сделал с ним, было полностью заслужено. Он пытал горцев, и делал это до тех пор, пока один из них не выдал направление, куда ты ушел. Выдавший тебя выжил, однако трое погибших молчали до конца…

Я непроизвольно сжал кулаки. Вот тварь…

— Кто эти трое?

— Старейшина Кер’Шор. Имена охотников я не знаю, слышал только, что это близнецы, бывшие в тот момент рядом.

Я медленно прикрыл глаза. Попутного ветра вашим духам, мудрец и охотники. Попутного вам ветра…

— Что с Кассианом сейчас? — сухо произнес я, возвращаясь к разговору.

— Я его казнил. Жаль только, что он взял всю вину на себя. Его преступления были собственной инициативой, а не приказом Айрона. Обратного доказать мы не можем, — желтые глаза Лин Чжэна внимательно меня изучали, стараясь подметить каждую деталь.

— А если бы и был приказ? — ярость прорвалась наружу. — Что вы могли бы с ним сделать? Даже если бы!

— У меня не хватило смелости объявить его вне закона, как Хельда в своё время, — пробормотал Калед, отводя взгляд, — может, решись я сразу, все было бы иначе. А теперь он спелся с Трором, и любые шаги такого рода — повод для гражданской войны.

— Я пока не могу уходить далеко от стены, — заговорил Лин Чжэн, — в любой момент могут нагрянуть демоны, и только наша школа сможет их остановить. Всем остальным войскам нужна передышка…

— … И деньги, — мрачно заключил Калед. — И провиант.

Повисла тяжелая тишина. Мои кулаки сжимались и разжимались. И эту тварь я хотел брать живым… По всему выходит, что он нагрянул в поселение горцев в течение суток после нашего отбытия. С мертвецом уже ничего не сделаешь — остается только открутить голову принцу. А Трор… Если он так ловко управляет делами, может, и впрямь будет лучше, если он возьмет бразды правления королевства? Все лучше, чем этот сломленный человек, в которого превратился Калед Третий.

Тишину разрезало вежливое, нарочито громкое покашливание у входа. И прежде чем кто-либо успел среагировать, из тени материализовалась Вестра.

— Хельда с малым отрядом сопровождения будет здесь завтра на рассвете, — доложила она, спокойно выдерживая взгляды присутствующих.

Король, кажется, едва слышно вздохнул с облегчением — неужели надеялся, что северная царица разрешит его проблемы?

— Благодарю, — сухо кивнул Лин Чжэн, явно недовольный столь бесцеремонным вторжением. — Что-то еще?

— Да. Но это — только для ушей нашего героя, — Вестра подбросила на ладони деревянный значок с вырезанной буквой «К». Легкая усмешка тронула ее губы. — Я подожду снаружи.

Я едва сдержал стон. Теперь эта «слава» будет преследовать меня повсюду. Впрочем, весть о скором прибытии Хельды отвлекла от мрачных дум. Суровый мир не терпит долгой рефлексии. Пункт «открутить Айрону башку» был твердо поставлен в список дел. И при случае будет исполнен.

— Тогда дальнейшие действия обсудим завтра, с прибытием Хельды… — сказал Лин Чжэн, видя, что Калед не собирается поднимать какие-то еще темы.

Я кивнул собравшимся и вышел из шатра. Видимо, слава — это когда тебе кланяются, благодарят, а потом снова просят помочь. Вестра, как и когда-то давно, схватила меня за руку и увела куда-то на окраину лагеря — я не сопротивлялся.

Дойдя до одинокого костра, мы вышли из тени.

— Что просила передать Хельда? — я с ходу взял быка за рога.

— У Мико было два спонтанных прорыва силы Феникса за последний месяц — во сне, когда она перестает себя контролировать. А еще Хельда просила узнать, как обстоят дела с созданием ключа.

— Мм… Я сделаю ключ, когда восстановлюсь до конца, — ответил я на последний вопрос, прикинув свои силы. — не думаю, что это займет больше недели.

— Хорошо, — кивнула Вестра и растворилась в тени.

М-да, в тот раз хоть обратно проводила. Хотя, может, это и к лучшему — иногда нужно посидеть и в одиночестве…

«Ты слишком привязываешься к другим разумным,» — прозвучал в сознании голос Клыка. Что-то я рано про одиночество сказал…

«Это мое дело, и на наш договор не повлияет,» — ответил я.

«Я чувствую твои эмоции. Радость при встрече с друзьями вчера, и сегодня, при упоминании Феникса. Твою скорбь я тоже слышу. Эти эмоции погубят тебя. Адепт должен быть бесстрастен,» — провибрировал в сознании Клык.

«Это слова демона, ни черта не смыслящего в делах адептов,» — со смешком ответил я, — «и коль ты такой разговорчивый — на кой ляд вы с ядром дракона боролись за энергию Кассиана?»

«Я хотел помочь. Энергию надо было поглотить и преобразовать, и буря бы улеглась.»

«А почему второе ядро не давало это сделать?..»

«Сам дух Дракона в тебе не поселился, а лишь оставил свою искру. И та бесконечно противится воспоминаниям других людей, если ты не сам принимаешь решение их поглотить. В силе того адепта было много знаний, и стоило их получить.»

Я вспомнил слова, которые когда-то давно слышал от Айрхена — убивать Клыком людей и поглощать их воспоминания — это прямой путь к безумию. Учитывая, что я и так сижу и сам с собой разговариваю, наверно, стоит поблагодарить искру в «сердце дракона». Без нее я бы встал на этот скользкий путь против своей воли.

«А ты смешной, сосуд. Даже жаль, что мне придется покинуть эту оболочку,» — прогудел Клык, и я перестал ощущать его присутствие. Обиделся, что ли?..

Песок. Бескрайний, вездесущий песок. Он скрипел на зубах, лез в глаза, забивался в складки одежды. Песок цвета запекшейся крови под низким, вечно затянутым желтой дымкой небом, которое забыло, что такое синева. Ли — когда-то Старейшина Ли, а ныне — теневой вожак клана Песчаных Зубов — стоял на гребне черной базальтовой скалы. Его острый взгляд сканировал багровую пустошь в поисках добычи. Очередного клана, хранящего в своих тайниках вожделенные энергетические кристаллы. Три года. Три долгих, изматывающих года минуло с того мгновения, когда он, спасаясь от расправы в катакомбах родного города, создал портал на территорию демонов и угодил прямиком в самое гиблое место демонических земель — Безжизненные Пески.

Первые месяцы были кошмаром. Он проклинал себя за то решение — открыть портал именно сюда. В землях адептов он бы мог уничтожать что угодно, как демон, и расти в силе. А здесь… Он метался по выжженным землям, прячась от редких демонов, всегда проявляющих агрессию, питаясь еще более редкой падалью и корнями ядовитых растений. Его человеческое ядро(4.1) едва справлялось с агрессивной демонической ци, пронизывающей всё пространство. Тело слабело, разум мутили голод и жажда. Однажды, загнанный в каньон тремя слабыми демонами, выследившими его, он понял: так он никогда не выберется. Вместе с кровью и родословной демона он получил и немного знаний, основу каждого демона, о законах, установленных первым Пожирателем. Убивать демонов можно было только в ритуальном круге, иначе — смерть. Но эта тройка считала его человеком и собиралась убить. Приняв решение сражаться — лучше умереть от последствий нарушения закона, чем от рук этих тварей, он принял бой и с огромным трудом победил. Всего троих демонов, на четвертой стадии… Как же он был тогда слаб.

После убийства этих демонов на груди сформировался первый круг. Думая, что терять ему уже нечего, Ли тогда решил перед смертью хорошенько поужинать и, зажарив кусок плоти убитого демона, пировал в полубезумном ожидании конца. Однако наутро он проснулся как ни в чем не бывало. И на следующее… И третий день не принес никаких изменений. Видимо, по местным законам он все-таки считался человеком…

Когда разум его восстановился, Ли принялся лихорадочно соображать, что же ему делать дальше. Он научился охотиться из тени. Подкарауливал одиночек, слабых клановых изгоев, впитывая их силу. Человеческое ядро и демонические круги конфликтовали, рвали душу, но Ли превратил боль в топливо. Он открыл, что может перекачивать энергию между системами, но лишь в одну сторону: всю энергию из ядра можно было переливать в круги. Это давало кратковременные всплески силы ценой адских мучений впоследствии. Не зря он изучал запретные техники — он представлял, что и как делать, чтобы получить кратковременный импульс силы, позволяющий выжить. Его фундамент как адепта все равно разрушен вливанием огромного количества ресурсов, подстегивающих лишь стадию. Так что терять?..

Больше всего он сожалел о том, что не мог отправлять демоническую энергию в ядро и на её основе создавать техники — тогда он мог бы быть гораздо сильнее или, на худой конец, открыть портал.

Но ему хватило и того, что он стал аномалией, недодемоном, на которого действие законов мира демонов не распространялось: он мог безнаказанно убивать других демонов, подкравшись исподтишка, в ночи, и забирать себе их силу. За два года постоянных убийств и перемещения в сторону границы Дао он сформировал семь кругов, но уперся в потолок своей силы. Как он бесновался тогда, узнав (уж что-что, а добывать нужную информацию он всегда умел), что это был его предел — явление частое в среде демонов — и на сей раз он не стал исключением. Можно было сбросить круги, проиграв дуэль, либо пойдя к императору — но и то и другое в его положении означало смерть. Осталось только идти к границе Дао, надеясь, что во время расширения, про которое знали все демоны, он сможет выйти наружу.

Реальность оказалась жестока… Граница Дао его не пустила. Не желая смириться, он раз за разом пытался то атаковать границу, то просочиться сквозь нее… Однако все его попытки оказались в равной степени бессмысленны. И в тот момент, когда он, уже совсем обессиленный, собирался уйти, случилось нечто неожиданное — с неба упали трое адептов.

Они были без сознания, но, судя по той безудержной мощи, что от них исходила, являлись адептами пятой стадии и выше. Он узнал одного из них — старейшина одной из школ столицы Империи. Тоже предатель. Тогда-то в голове Ли созрел новый план и зажглась новая цель. Он удержался от жадного порыва их уничтожить: мертвыми он никак не смог бы их использовать, а вот живыми…Ли подозревал, что эти адепты пережили прорыв силы и переход на следующую стадию. Он дождался их пробуждения и, демонстрируя всяческую заботу о них, подробно расспросил о случившемся.

Как оказалось, из двух десятков адептов, культивирующих вплотную к стене, точно в момент ритуала, этих троих выкинуло на эту сторону. Ли, в свою очередь, рассказал им краткую версию своей истории, и предложил им последовать его примеру… «Предав один раз, предашь и второй». Адепты недолго раздумывали — и вместе они стали искать демонов, что отдадут свои родословные, как когда-то сделал однорукий.

Казалось бы, невозможно заставить демонов отдать такое добровольно — но когда связанная жена главы клана видит, как их подрастающие дети подвергаются жутким пыткам… Как оказалось, с ними это не менее действенно, чем с людьми. Только месяц назад каждый из тройки получил свою родословную. На груди первого из них было уже шесть кругов.

И однажды судьба преподнесла им подарок: придя к базальтовым скалам, они случайно увидели, что тут растет энергетический кристалл, нужный для портала. И окрестные кланы демонов часто имели пару таких в закромах — для детей главы клана, например…

И теперь у них было на руках двенадцать кристаллов, и целый клан подчиненных им демонов.

Да, после того как они вырезали десяток кланов, они захватили власть в одном из них. Клан Песчаных Зубов, фанатиков силы, попался им довольно удачно. Потом оказалось, что такое встречается не слишком редко, а суть вот в чем: в этом клане было много демонов разных видов, это был клан, собравшийся по идейным признакам, а не «семейству». И они были готовы идти за каким угодно демоном, победившим вождя в поединке. Как оказалось, даже за полукровкой.

Номинальным главой клана стал бывший глава гвардии императора. Ли же продолжал всегда и везде строить интриги и, хоть и был слабее, удерживал в своих руках настоящую власть. Мастер клана Песчаных Зубов научил Ли наносить усиливающие татуировки — и на его теле их становилось все больше. Ли и раньше сталкивался с этим искусством — у многих кланов были мастера символов, хранившие знания не только в своей голове. Каменные таблички, кожа демонов и животных — чего только не было, а значит, эту информацию можно было либо украсть, либо отнять… Один из кланов использовал запрещенные даже среди демонов тату подчинения. И Ли о них знал. Теперь, попрактиковавшись и с другими татуировками, он чувствовал, что сможет подчинить своей воле всех троих полукровок. При каждом удобном случае он демонстрировал силу своих символов, пробуждая в них зависть. Скоро они попросят его об усилении, и он конечно не откажет. Нанесет им самые лучшие тату — и одну, о которой не договаривались.

Здесь, в мире демонов, Ли обрел свою истинную суть. Он стал хищником. Царем хищников. Осталось найти последний кристалл, и они откроют портал в мир адептов. Тогда он, трое подчиненных полудемонов и клан Песчаных Зубов захватят власть и ресурсы остатков империи людей. А там наверняка найдется способ и укрепить фундамент обычной силы, и преодолеть порог.

«Надеюсь, учитель, вы все еще живы и не скончались от моего яда. Ох, как бы я хотел посмотреть в глаза этого старика, когда он будет умирать,» — подумал Ли, и его губы искривились в хищном оскале.