Призрачный отель V. Поезд бесконечности

Глава 4

Я в глубокой задумчивости сидел на пассажирском сиденье Haval-а. Дверь была открыта, лёгкий ветерок, таящий в себе тонкий намёк на не за горами стоящую осень, холодил мне лицо. Я держал в руке карточку, оставленную ангелом, и пытался понять хоть что-то. Тщетно.

Карточка оказалась моей школьной фотографией. «Моей» в том смысле, что она реально принадлежала мне, хранилась дома, в Вязьме. На обороте, в правом нижнем углу была написана моя фамилия — пометка фотографа или классного руководителя, чтобы не перепутать, кому что раздавать. Там, помнится, было разное. Кому-то выдавали пластиковый домик, в трубу которого смотришь — и видишь снимок, кому-то ещё какую-то приблуду. Ну а я взял простую фотографию.

Первый класс. Детские лица. У кого-то — напуганное выражение, у кого-то — самодовольное. Кто-то — ну ладно, я, — кажется, с трудом удерживается от зевка. Н-да… Сейчас, если подытожить свою земную жизнь, можно сказать, что мне всегда всё происходящее вокруг казалось скучным. Всегда было какое-то такое отношение, типа: 'Ну да, ну да, я понимаю, что все эти предварительные ласки зачем-то нужны, но, может, уже приступим к самому главному?

Только вот самого главного в моей жизни не случалось и не случалось… Я уже и забыл про него, и забил на него. Как вдруг упал в бассейн, и тут всё заверте…

Но — к чёрту ностальгию. Не время. Я пришёл к Ангелу с двумя вопросами, а получил одну фотографию. К тому же мою. Нет, речь не о том, что я хочу ещё одну фотографию, речь о том, что…

— Я нихренашечки не понимаю.

Ван сидел рядом со мной, за рулём своего, как говорила Мстислава Мстиславовна, рыдвана. Изольда и сама Мстислава топтались рядом с моей открытой дверью. Как будто моя реплика запустила остановившееся время, обе встрепенулись.

— Ангел редко говорит напрямик, — сообщила Мстислава. — Его ответ нужно понять.

— Есть хоть одна адекватная причина, почему так? — не удержался я. — Как в каком-нибудь дебильном фэнтези. Вместо того, чтобы действовать, разгадываем загадки. Но там-то понятно, автору нужно объём набить. Если сразу от Шира до Мордора на орле ломануть — это ж трилогии не получится. Но в реале — нафига⁈

— Ты, Тимур, никогда не задумывался, кто такой Ангел? — спросила Мстислава.

— Нет. Ангел — Ангел и есть, чего там думать. Слуга Бога, типа того.

— Хм. Ну, допустим, так. Слуга Бога. А для нас он — кто?

— Помощник.

— Ха! — Мстислава вынула откуда-то трубку и принялась ловко на весу начинять её табаком. — Помощник. Ну-ну, ещё прислужником назови.

— Ну а кто?

— Ангел нам скорее как отец, — вмешалась Изольда. — Главная задача его — чтобы мы были самостоятельными, чтобы в своём мире справлялись сами.

— Легко деточку всю жизнь за руку водить, — подтвердила Мстислава. — До пенсии слёзки ему вытирать. Труднее вовремя в сторонку отойти и позволить набивать шишки. Чем старше ребёнок, чем больше ты ему помогаешь, тем хуже делаешь. Не случится тебя рядом, и всё. Малейшая трудность — и не справится.

— И поэтому надо всегда говорить загадками?

Мстислава раскурила трубку, выдохнула дым в серое небо.

— Понимаешь, Тимур… Мы вообще к Ангелу ходить не должны. Мы, люди. Жизнь нам дана. Указаний, как жить, как не жить — хватает. А там уж своя голова на плечах. Видящим дана привилегия. Потому что мы порой с таким сталкиваемся, что решить надо, а не в человеческих силах. Вот, Маэстро, например, земля ему стекловатой… Чем больше Ангел нам помогает, тем сильнее ослабляет нас же. Может, не мы это почувствуем. Может, эта кореянка твоя сейчас там, у себя, от чего-то за голову хватается, или ещё где беда происходит.

— Мы должны совершать действия, ты прав, — сказала Изольда, когда Мстислава вновь глубоко затянулась. — Но думать — это тоже действие. Если нам разжуют и в рот положат — это одно. А если дадут подсказку, и мы сами догадаемся — совсем другое.

— Ну ладно, уели, — поморщился я. — Вечно, блин, так. Набирают по душевным качествам, а потом спрашивают, как с умных… Ок, принято. Мы имеем фотографию моего класса. Какие есть варианты интерпретации сего предмета? Устроим мозговой штурм. Я начну. Ангел во мне напрочь разочарован и тонко намекает, что место мне в начальной школе, и нечего со своим немытым рылом во взрослые дела лезть.

— Исключено, — каркнула Мстислава, как дракон, выпуская дым изо рта и ноздрей. — Если бы Ангел в тебе разочаровался, поступил бы с тобой, как с Зойкой.

— Ну да, не поступил… Но вы, Мстислава Мстиславовна, всё равно неправы. Мозговой штурм подразумевает набрасывание идей без критического осмысления. А то если вы сразу будете каждую мою идею срезать, то я загрущу и вообще говорить перестану.

— Поумничай мне ещё!

— Христос с вами, кто тут умничает! Я туплю. Честно и откровенно. У вас-то есть какие-нибудь идеи?

— Не знаю! — Мстислава рассердилась, но тут же унялась. Прищурилась на фотографию в моей руке. — Может, это и есть артефакт для вознесения твоего… Не видишь ничего особенного? Не светится снимок?

Я всмотрелся в фотографию, попереключал туда-обратно зрение, с призрачного на обычное. В призрачном только глаза у ребят на фото светились. Почти у всех. Ну, как и на электронных фотографиях. Значит, не пустышки. Какой дружный класс. Хотя, может, тут зафиксировано состояние на момент, когда фотограф кнопку нажал? Не… Вроде как закон обратное действие тоже имеет. Когда Алина «переобулась», на её старых фотках глаза начали светиться, чего раньше не делали.

— Снимок как снимок, — сказал я. — Ничего. Изольда?

— А ты поддерживаешь отношения с одноклассниками?

— Ну, так…

— Может быть, имеется в виду кто-то конкретный? Вдруг… Ну, вдруг кто-то из них попал в беду, требуется наша помощь?

— То есть, вместо того, чтобы помочь решить текущие проблемы, Ангел нам ещё на вентилятор подкинул? — усмехнулся я. — Годный юмор, одобря…

Остаток слова я проглотил. Изольда тут же прищурилась.

— Тимур? Ты что-то понял?

— Эм… Кхм… Ну, так. Помнишь, я тебе некоторое время назад скидывал инфу по встрече выпускников?

— Да, конечно.

— Она в эти выходные уже. В Вязьме. И, это… Ну, как бы, единственный способ увидеть большую часть присутствующих на фото людей в одно время в одном месте.

Изольда вдруг отчётливо впала в задумчивость.

— Ты чего? — спросил я.

— Наверное, мне нужно купить какое-нибудь платье. По-моему, все мои выходные наряды устарели в начале прошлого века…

— Вот бы все наши беды такими были, — вздохнула Мстислава. — Ну, вроде решили. Поехали.

Она шагнула к задней двери, но Ван остановил её, резко и громко сказав:

— Нет.

— Чего это? — удивилась Мстислава. — Всё, говорю, заводи, поехали.

— Нет, — повторил китаец и для пущей убедительности покачал головой.

— Тьфу ты, зараза.

Мстислава отошла от машины и принялась злобно пыхтеть трубочкой.

— Чего это он? — спросил я у Изольды, так как по опыту знал, что задавать вопросы Вану в девяти случаях из десяти бессмысленно.

— Не любит, когда курят в машине, — пояснила Изольда.

Ван издал какой-то непонятный китайский звук.

— То есть, не позволяет курить в машине. Никогда и никому, — исправилась Изольда. — Тимур, а ты знаешь какие-нибудь магазины женского платья?

— Зависит от бюджета.

— В рамках разумного. Денег хватает, я почти ничего не трачу. Коммунальные услуги оплачивает брат, продукты, в основном, тоже закупает он. Но не хотелось бы, чтобы у твоих одноклассниц сложилось впечатление, будто я пытаюсь… выпендриться.

— Изольда, это — встреча выпускников. Там все будут пытаться выпендриться. Те, кому нечем выпендриваться, просто не приедут.

Послышался стук. Мстислава выбивала трубку. Закончив, показала её Вану.

— Доволен, сатана?

Сатана с довольным выражением лица кивнул.

Изольда открыла для Мстиславы заднюю дверь, потом, обойдя машину, села сама. Я захлопнул свою дверь. Ван повернул ключ, и ничего не произошло. Он подёргал его ещё туда-сюда. Никакой реакции.

— Это тебя Ангел наказал, за высокомерие, — сказала Мстислава. — Ишь, развёл тут неуставные отношения.

Ван огрызнулся на китайском.

— Поговори ещё! Позорище. Мужик, а с техникой управиться не может. Каждую свободную минуту вокруг своего рыдвана пляшет, а как до дела, так ехать не может.

Ван, спав с лица, отстегнул ремень и вышел из машины. Открыл капот, скрылся за поднявнейся крышкой.

— Мстислава Мстиславовна, ну, хватит, — тихо сказала Изольда.

— Вот когда решу, что хватит — тогда и будет хватит! Ишь, помыкать он мной собрался. Да мне его бабушка в правнучки годится! Будет ещё указывать, где мне курить, где не курить!

— Мстислава Мстиславовна, прошу вас, давайте уедем. У нас у всех в отеле много работы. И ещё мы с Тимуром на выходные уезжаем.

— Ха! Тоже перед фактом ставишь? Тимур-то понятно, а ты там для какого интереса?

— Ну что же вы! — поучаствовал и я в разговоре. — Вы посмотрите на меня. Ни состояния, ни семьи, ни фигуры Геркулеса. Чем я буду производить впечатление на одноклассников? Дайте хоть Изольдой похвастаться. А то зачмырят меня там, я заплачу горькими слезами и сопьюсь, всенепременно сопьюсь. Ещё и Дениса за собой в запой уведу. Вам оно надо, такие потери?

— Каким таким «вам»? — буркнула Мстислава, в очередной раз стремительно поменяв настроение. — Отель уже твой почитай. Вот сам и думай, надо оно тебе… Ладно.

Мстислава махнула рукой, и Haval, бегло скрежетнув стартером, зарокотал. Ван захлопнул капот и, сияя, как юбилейная монета в десять рублей, вернулся за руль.

— Починил! — отчитался он.

— Молодец какой, — фыркнула Мстислава. — Ну, из отеля попрут — без работы не останешься. Автосервис открывай. Руки золотые, от клиентов отбоя не будет.

Пока довольный сомнительной похвалой Ван выворачивал на трассу, я зашёл на сайт РЖД и стал смотреть рейсы в Вязьму на пятницу.

— Изольда, а у тебя паспорт есть?

— Конечно.

— Данные нужны. И твоё согласие на обработку данных. Я билеты куплю.

— Согласна. А данные я помню, записывай.

Изольда действительно на память продиктовала серию, номер, дату выдачи. Когда дошло до даты рождения, я напрягся. Вот будет номер, если…

Но Изольда назвала девяносто пятый год. Тысяча девятьсот, естественно.

Я повернулся и окинул её взглядом.

— Что? — заволновалась Изольда. — Я не выгляжу на тридцать?

— Ну-у-у… Так. Не очень.

— В следующем году поменяешь, — сказала Мстислава. — Ну и лет на десять из отеля придётся уйти.

— В смысле? — удивился я. — Просто так, за здорово живёшь, от сотрудника избавиться?

— Да ну, нет, конечно. Просто работать там физически не надо будет. Только в призрачном мире, чтобы люди не видели. Поменяется персонал, забудут её — вернётся. Я так уже сколько… Ох, и не упомнить, сколько.

Мстислава загрузилась, провалившись в воспоминания. Страшно представить, сколько у неё этих воспоминаний, действительно. Это ж со средних веков, получается… Ужас! Как у неё до сих пор в голове всё не перемешалось? Железная бабка!

Я выбрал места и купил билеты. Подумал о том, что надо бы позвонить родителям, предупредить. О внезапном визите. Ехать два часа, билет стоит копейки, но наезжал я в родные края очень редко. И, как правило, повод для этого должен был быть весомым. День рождения кого-то из родителей, например. Или Новый год. Ну а тут — встреча выпускников. Как будто не должно вызвать подозрений.

Что там, на этой встрече, делать, я один фиг не врубался. Наверное, на месте будет понятно. Или непонятно. Бориску лучше взять с собой в шкатулке. Во-первых, вдруг там правда артефакт обнаружится. А во-вторых, отвадим пожирателей от отеля. Они, наверное, почувствуют, что Борьки там нет, и отвалят… Если за нами в Вязьму ломанут, конечно, такое себе получится. Но, может, им там местные вонгви накостыляют. А мы с Изольдой купим попкорна и будем наблюдать за эпической схваткой.

Телефон у меня в руке завибрировал. Я опустил взгляд, но экран всё ещё демонстрировал купленные билеты. Никакого вызова. Вибрация продолжалась.

Нахмурившись, я опустил «шторку». В уведомлениях висело только извещение банка о списавшейся за билеты сумме. Я смахнул его, но вибрация не унималась. По ходу, заглючил, надо бы перезагрузить.

Но когда я коснулся пальцем кнопки выключения, до меня вдруг дошло, что физически я вибрации не чувствую. Воспринимаю её как-то иначе, трудноописуемо. Как будто…

Я переключил зрение на призрачное, и экран смартфона тут же показал вызов.

— Да ладно! — вырвалось у меня.

В призрачном мире мне звонил Николай-младший. Да не как-нибудь, а по видеосвязи.

— Ну давай, давай! — повторял Николай, глядя на экран ноутбука. — Ну же, чудо, чудо! Мне сейчас позарез необходимо чудо!

И чудо свершилось. На экране появилось лицо Тимура. Изрядно обалдевшее.

— Да! — выдохнул Николай.

— Это вообще как? — спросил Тимур.

— Нет времени объяснять. Я сам ничего не понимаю. Я в поезде!

— Да, мы поняли, что тебя поймал чёрный обходчик. Но как ты…

— Говорю же, не знаю! Подключился к сети через поезд…

— К призрачной сети? Через призрачный поезд?

— Примерно да.

— Ты чёртов извращенец, ты в курсе, да?

— Тимур, мне нифига не до шуток! Как отсюда свалить?

— Вопрос хороший. Я понятия не имею.

Тимур, судя по интерьеру, сидел в машине. В кадр вдруг влезли две головы: одна — красивой девушки, которую Николай уже видел однажды в кафе, другая — суровой старухи. Головы мешались друг дружке, но ни одна не собиралась уступать. Тимур чуть повернул телефон, чтобы в кадр попали все.

— Блин, ну должен же быть какой-то способ, — пробормотал Николай.

После ответа Тимура у него внутри будто всё оборвалось. Почему-то казалось, что стоит только дозвониться на «ту сторону», подать о себе весть — и всё наладится. Прилетит какой-нибудь призрачный спецназ, поезд остановят, его вытащат. Накинут на плечи одеялко, дадут в руки кружку с горячим какао… Ну, на худой конец, снабдят подробной инструкцией, что делать.

Того, что в ответ он получит полнейшее и окончательное «хэ-зэ», Николай никак не ожидал.

— Камон, ребята, вы же видящие! Вы должны знать, как разбираться с такими штуками!

— Мы, видящие, в такие штуки не попадаем, — каркнула жуткая старуха.

— Блин, ну а я вот попал! Но я хочу отсюда выбраться!

— Раньше хотеть надо было!

— Раньше уже закончилось. Сейчас-то что делать?

Тимур вновь повернул экран, ограничив обзор собой.

— Не обижайся на Мстиславу, она на самом деле очень за тебя беспокоится. Даже к Ангелу ходила про тебя спрашивать.

Слабые динамики ноутбука донесли неразборчивое брюзжание старухи. Видимо, она как-то комментировала сомнительный, с её точки зрения, тезис Тимура.

— К Ангелу? — обрадовался Николай. — Прям к настоящему?

— К самому настоящему.

— Круто. И что? Что Ангел?

— Ну, он дал нам подсказку.

— Ясно, что за подсказка? Что вы собираетесь делать?

— О, многое. Например, мы с Изольдой на этих выходных едем в Вязьму на встречу выпускников.

Николай помолчал переваривая услышанное. Переварил.

— Ты прикалываешься, или как?

— Абсолютно серьёзен, вот, билеты только что купил.

— Твою мать, Тимур! Я тут встрял по самые гланды, а ты едешь развлекаться⁈

— Во-первых, с чего ты решил, что встреча выпускников — это развлечение? Это тяжкий труд! Сначала нужно разговаривать с людьми, про которых ты десять лет даже не вспоминал, потому что они тебе по барабану, потом можно вкусно поесть, ну а затем все нажрутся и начнут мериться письками. И вот ты стоишь в окружении чужих голых писек, которыми все в тебя тычут и скандируют: «Дос-та-вай! Дос-та-вай!» Пятишься куда подальше. И тут кто-то, самый ужравшийся, восклицает: «Да у него, наверное, нету!» Глазом моргнуть не успеешь, а тебя уже тащат на костёр…

— Тимур! — взвыл Николай.

— Извини. Нервничаю. Впервые в жизни разговариваю с человеком, который находится в плену у чёрного обходчика. Ладно, к делу. Куда идёт поезд?