Призрачный отель V. Поезд бесконечности

Глава 11

Изольда коснулась рукой запястья с изящными часиками. Значит, тоже заметила, что Бориса долго нет. По повисшей на моём локте Новиковой скользнула равнодушным взглядом. Только вежливо кивнула, типа здороваясь.

Интересно, как отреагирует Изольда, если ей сказать, что меня уводят для сеанса соблазнения? Не поверит, скорее всего. Решит, что это такая шутка. Изольда, как и многие, привыкла судить людей по себе, а сама она человек исключительной порядочности, я с ней рядом порой неловко себя чувствую.

— Хорошо, — сказала Изольда. И снова со светской улыбкой повернулась к Ветрову.

Тот расплылся в понимающей ухмылке.

— Шампанское? Ну-ну.

И, видимо, эта ухмылка стала последней каплей для Шульгина. Он и так-то смотрел на меня уже с яростью, а после слов Ветрова забрало упало.

— Стоять!

Шульгин рванул наперерез мне и Новиковой.

Ну, как рванул? Через класс, заставленный сгруппированными по две-три партами и расставленными вокруг них стульями. А мы с Новиковой успели дойти до двери в коридор.

Пока Шульгин нёсся на нас, я одной рукой оттолкнул от себя Новикову, другой распахнул дверь.

Что конкретно собирался сделать Шульгин — зарядить мне в челюсть или куда-то ещё, — не знаю. Дожидаться, пока он это проделает, не стал. В момент, когда на то, чтобы добраться до меня, Шульгину оставалась доля секунды, сквозанул в призрачный мир.

В следующую секунду я появился. Шульгина, как и рассчитывал, инерцией вынесло в коридор. Не встретив сопротивления в виде моего тела, он прокатился по линолеуму, не устоял на ногах и упал.

Ветров восхищённо присвистнул.

— Хрена се! Лихо.

— Мальчики, прекратите!

В коридор выскочила Софья Андреевна. За ней — те, кому стало любопытно. То есть, вообще все. Изольда, умница, быстро поняла, что происходит что-то, подоплеки чего она не понимает, и от вопросов воздержалась. Просто подошла ко мне.

— Я даже не начинал, — честно сказал я.

Шульгин на полу что-то проворчал.

— Вставай? — глядя на Шульгина, предложил я.

Шульгин ответил ненавистным взглядом.

— Как ты это сделал⁈

— Что?

— А то не знаешь! Ты, мать твою, исчез!

— Сергей, следи за языком, — строго сказала Софья Андреевна. — Долго собираешься на полу лежать?

Шульгин с ворчанием поднялся. Упрямо повторил:

— Он исчез!

— Не болтай глупостей, — вмешалась Новикова. — Как человек может исчезнуть? Тимур просто умеет очень быстро двигаться, вот ты и не заметил. — Преданно посмотрела на меня.

Рядом со мной стояла Изольда, и виснуть на мне заново Новиковой было, наверное, не очень удобно. Прикидывала шансы, как бы половчее это сделать. И тут в конце коридора показался Борис. Он размахивал руками, пытаясь привлечь моё внимание.

— Народ, ну что вы толпитесь? — сказал я. — Всё, шоу закончилось, драки не будет. А там, между прочим, вино греется и закуска сохнет.

Высыпавшие в коридор со смешками потянулись обратно в класс. Я приобнял Изольду, наклонился к её уху. Прошептал:

— Задержись.

— Да. Я тоже вижу Борю.

Изольда мне улыбнулась. Со стороны должно было казаться, что мы шепчем друг другу нежности.

Ветров ухмыльнулся, Новикова фыркнула.

— Тимур! А как же шампанское?

— Пять минут — и я твой, — соврал я. — Нам с Изольдой надо обсудить кое-что важное.

Обнял Изольду и повёл по коридору к Борису.

— Антон, Лера, идёмте, — неожиданно помогла мне Софья Андреевна.

Увлекла Ветрова и Новикову в класс. Закрыла дверь.

Мы с Изольдой бросились к Борису.

— Ты куда пропал⁈

— Зайдите в призрачный мир.

— Зачем?

— Просто зайдите.

Мы, недоуменно переглянувшись, шагнули в призрачный мир. И…

— Мать твою, — пробормотал я.

— Вот именно, — кивнул Борис. — В точности повторяешь мои слова.

Призрачное здание было почти идентично реальному. Ширина коридора осталась той же, только вместо линолеумного пола появились крашеные доски — натёртые до блеска и покрытые ковровой дорожкой. Двери классов исчезли. Вместо них появились другие, они были расположены чаще. Вместо табличек типа «24-й. Кабинет истории» — просто номера. На той двери, возле которой стояли в призрачном мире мы, номер 8.

Всё здесь казалось абсолютно настоящим. Слишком настоящим. Таким же, как…

— Отель, — прошептала Изольда.

— Да. — Борис кивнул. — Это здание — аналог вашего отеля, здесь возносят души. На втором этаже всё то же самое.

— А видящие?

— Я никого не встретил. Полагаю, сегодня им непросто. Это здесь, в призрачном мире, тишина, а в реальном — сами видели.

— Да уж. Видели. Интересный выбор места для вознесения, ничего не скажешь.

— На мой взгляд, выбор отличный, — воодушевлённо сказала Изольда. — Он, несомненно, связан со многими сложностями. Тот, кто решил устроить станцию вознесения душ в здании школы — человек исключительной смелости! Дети ощущают окружающий мир тоньше, чем взрослые. У них выше способность видеть призраков. Они не могут не чувствовать, что это место полно тайн и загадок! Думаю, что со школой связано немало городских легенд. — Она посмотрела на меня.

— Ну… Что-то такое было, — вспомнил я. — В начальной школе ходила страшилка, что если задержаться тут после закрытия, встретишь Призрачного Пионера. Он по ночам в бывшей пионерской комнате играет на горне и стучит в барабан. Запрёт тебя в этой комнате, и ты оттуда не выйдешь.

— Пока в горн трубить не научишься? — хохотнул Борис.

— Вот таких подробностей уже не помню…

— У вас есть пионерская комната? — восхитилась Изольда.

— Да ну, откуда. Говорю же: в бывшей. Сейчас там факультативные занятия проходят. Рисование, робототехника, ещё какая-то ерунда. И типа музея устроено, в стеклянном шкафу пионерские регалии лежат. Горн, барабан, галстуки. Ну, то есть, в моё время так было, сейчас уже не знаю.

— Место встреч видящих? — предположила Изольда.

— Хм-м… Да, вполне вероятно.

— Ты помнишь, где эта комната? Может быть, зайти?

— Да помнить-то помню. Вон там. — Я махнул рукой в другой конец коридора. — Но не уверен, что заходить туда — хорошая идея.

— Там никого нет, — вмешался Борис. — Если это то помещение, о котором я думаю.

— А ты что, заглядывал во все?

Борис обиделся.

— За кого ты меня принимаешь? Я не стал бы заглядывать за закрытые двери, даже если бы мог.

— А ты не можешь?

— Нет, конечно, — удивилась Изольда. — Он же не видящий, обычный призрак. А призраки не могут ходить к соседям без приглашения. Это в своей комнате для них нет преград. Они могут, например, выйти сквозь стену в коридор или на улицу. Но если помещение за стеной занято другим призраком, им туда не попасть.

— Разумно устроено, — признал я. — Уровень приватности — ВИП.

До сих пор об этом как-то не задумывался. Сколько мне всего ещё предстоит узнать, блин! А Мстислава туда же — преемником будешь. И слышать не хочет, что рано мне пока.

— Я, кстати, не уверена, что даже мы с тобой сумеем заглянуть в комнаты клиентов, — продолжила Изольда. — Это в нашем отеле для нас нет преград. А здесь… — Она развела руками. — Мне доводилось бывать на территории других станций, но к клиентам я всегда заходила в сопровождении сотрудников.

Мы переглянулись. Одновременно посмотрели на закрытую дверь с номером 8.

— Пробовать не будем, — решил я. — Здесь чужая территория, свои порядки… Так, а что там с пионерской комнатой, Борь?

— На той двери нет номера. Вместо неё в призрачном мире табличка: «Регистрация». Дверь была приоткрыта. Я заглянул, но никого не увидел. Даже мебели почти нет, только стол со стульями.

— Ну, значит, и нам туда соваться нефиг, — рассудил я. — Лично мне бы не понравилось, если бы по нашему отелю начали шарахаться посторонние и лезть куда попало.

— А разве Ангел не этого хотел? Это ведь он привёл нас сюда!

— Привести — привёл. Но вот прикинь сама: ты — проводник, работаешь в этом отеле. Как долго ты бы не знала о том, что на твоей территории находятся двое посторонних видящих? Мстиславе нашей, например, никакие датчики и видеокамеры не нужны. Та же Амалия ещё только к дверям подходит, а Мстислава уже в курсе, что гости пожаловали.

— Да, так и есть. И ты думаешь, здешний смотрящий тоже?..

— Скорее всего. Не зря ж они смотрящими называются. Наверняка знает, что мы здесь. И если до сих пор местные никак себя не проявили, значит, общаться не особо жаждут.

— А может, им просто некогда, — предположила Изольда. — Если в каждом классе в реальном мире сейчас творится то же, что в твоём, то местные видящие, небось, уже с ног сбились.

— Почему? — удивился Борис. — Ведь реальный мир и призрачный не соприкасаются?

— Ну как тебе сказать. Теоретически — нет, не соприкасаются. А по факту всякое может быть, при большом скоплении людей чего только не случается. У нас вот в отеле на днях конференция проходила…

— Ой, не вспоминай. — Изольда содрогнулась. — Каждый раз поражаюсь. Ощущение, которые складывается: последнее, что интересует людей, приезжающих на конференции, это сами конференции. После того, как заканчивается официальная часть, люди будто с цепи срываются. Уборщики говорят, что такого количества пустых бутылок не выносят из номеров никогда. Свадьбы и банкеты проходят куда спокойнее.

— Дак, правильно, — Борис хохотнул. — На свадьбах, семейных торжествах — все парами. При живой супруге ты особо не накидаешься, к коллеге под юбку не полезешь. При детях анекдоты рассказывать и на столе плясать не будешь. А на конференцию уехал, официальную часть высидел — и здравствуй, свобода! Уходи в отрыв. Тем более, что все, кто туда приехал, в подавляющем большинстве случаев приехали за тем же самым и всесторонне готовы тебя поддержать. А жене дома потом расскажешь, какие сложные вопросы обсуждали — до сих пор голова болит.

— Ещё один интересный факт из жизни простых трудящихся, — хмыкнул я.

— Здесь, думаю, всё должно пройти спокойнее, — сказала Изольда.

— Надеюсь. Ночевать уж точно никто не останется, а значит, и накидываться совсем уж до крокодилов не будут. Хотя, как по мне, выбор места для вознесения душ всё равно странный.

Изольда покачала головой.

— Нет. Работать здесь хлопотно, но видящим за это наверняка и воздаётся сторицей. Дети — существа, энергия которых способна ракеты в космос запускать. В обычной жизни она просто выплескивается вовне, а тут, получается, благотворно влияет на клиентов. Наблюдение за детьми, за тем, как они играют, разговаривают, ссорятся и мирятся — сам по себе процесс умиротворяющий. У взрослого человека вызывает целый спектр положительных эмоций, от умиления до восторга. Так что относительно правильности выбора места я бы поспорила.

— Спорить не будем, — решил я. — Вывод следующий: здешние видящие наверняка уже в курсе, что мы тут. Но подходить знакомиться не спешат, а значит, и нам лезть в их огород не нужно. Если им что-то от нас понадобится — знают, где нас найти. Предлагаю потусить ещё немного для приличия и сваливать.

— Я только за, — обрадовалась Изольда. — Этот твой одноклассник… Мне отчего-то кажется, что его внимание ко мне несколько завышено.

— Офигеть, — восхитился я. — Ты заметила! Вот, скажи. Как можно было прожить столько лет, и при такой внешности сохранить такое простодушие? Я по этим делам экспертом себя не считаю, и то сходу срисовал, что Ветров тебя клеит.

— Клеит? — изумилась Изольда.

— Ох, блин… Короче. Просто не отходи от меня.

Изольда послушалась и больше от меня не отходила. Когда мы вернулись в класс, градус веселья там заметно вырос. Всё чаще звучал громкий смех, кто-то достал переносную колонку и включил музыку.

Новикова долгим оценивающим взглядом посмотрела на Изольду. Потом посмотрела на мою руку, лежащую на её плечах. Сделала правильный вывод и больше меня в машину за шампанским не звала. Переключилась на Шульгина, потащила его танцевать.

Ветров уже вовсю трындел с неразлучными подружками, этот в принципе напрягаться не привык. Само в руки не идёт — ну и хрен с ним.

На нас с Изольдой перестали обращать внимание. Как и на Софью Андреевну. Она подошла к нам.

— Ну как вы? Прогулялись по школе? Поностальгировали?

— Да, немного. Тяжело вам? — вырвалось вдруг у меня.

— Почему ты так думаешь? — Софья Андреевна приподняла брови.

— Ну вот мы, например, скоро попрощаемся и уйдём. А вам-то до конца мероприятия сидеть. Музыку слушать. — Я кивнул на гремящую колонку.

Софья Андреевна улыбнулась.

— Ты, возможно, удивишься, но мне это не в тягость.

— Любите такую музыку?

— Люблю смотреть на людей, взрослевших на моих глазах. На то, какими они стали — в том числе благодаря моим усилиям. Пожинать, так сказать, плоды своего труда.

— И вам действительно это нравится?

Я посмотрел на извивающуюся в центре класса Новикову. На Ветрова, успевшего обнять одну из неразлучных подружек. На Шульгина, на сводящего с Новиковой ревнивого взгляда.

— Конечно. Пусть никто из этих ребят не гениален. Не претендует на нобелевскую премию, не спасает людские жизни, даже не открывает приюты для бездомных животных. Но у каждого из них есть какие-то цели, стремления. Пусть на первый взгляд кажущиеся слишком приземлёнными, но тем не менее. Эти люди не совершают подлых поступков. Не развязывают войны, не подставляют коллег, даже в политику не рвутся. Хотя у Антоши Ветрова, например, были все шансы. Но он отказался. Сказал, что слишком неуклюж для хождения по головам, непременно сорвётся.

— Так и сказал?

— Да. Причём родному отцу… Смелость и отвага — это не всегда размахивание шашкой, Тимур.

— Знаю, — буркнул я. — Доводилось слышать.

Софья Андреевна по-прежнему улыбалась.

— Ты очень повзрослел.

— А вы почти не изменились. Только седины прибавилось.

— Увы. — Софья Андреевна коснулась волос. — Время никого не щадит.

— У вас очень красивые волосы, — похвалила Изольда. — Знаете, некоторым седина очень идёт! Вот именно такой, чисто белый цвет.

Что-то меня в этих словах смутило. Путаясь сообразить, что, я уставился на классную руководительницу.

— Благодарю вас, дорогая… Иду-иду! — Софья Андреевна вдруг подхватилась и понеслась в другой конец класса.

— Разве её кто-то звал? — удивилась Изольда.

— Нет. Ну, то есть, мне тоже показалось, что нет.

Изольда вздохнула.

— Ну вот. Обидели человека…

— Чем?

— Ну, как же! Напомнили, что стареет. Это никому неприятно, а женщинам — особенно.

— Да? Ну, тебе виднее… Давай, наверное, домой собираться, пока ещё кого-нибудь не обидели. Лично я в упор не вижу, что такого тут могло произойти, из-за чего Ангел меня отправил именно сюда.

— А может быть, оно должно произойти не сейчас? — предположила Изольда. — Может быть, позже с тобой кто-то свяжется?

— Может быть. В любом случае, если жизнь и рассудок дороги, надо сваливать. У меня от этой долбёжки уже в затылке ломит.

Обойдя класс, я попрощался. На ожидаемый вопрос «чего так рано уходишь?» отвечал, что давно не видел родителей, надо с ними побыть, коль уж приехал. Вопрос, впрочем, задавался скорее для порядка, остаться меня никто не уговаривал. Софья Андреевна, увлечённая разговором с Машей Петровой, нашей единственной отличницей, кивнула на прощанье вполне благожелательно.

Мы с Изольдой вышли в коридор, направились к лестнице. Рядом образовался Борис.

— Ну вот и всё, коллеги, — сказал я. — Можем считать свою миссию…

Я не договорил. Услышал отчаянный вопль, прилетевший из другого конца коридора.

Ринулся в призрачный мир, но ничего подозрительного не заметил. Коридор с ковровой дорожкой и двумя рядами закрытых дверей был по-прежнему пуст.

Я перенёсся туда, откуда слышал вопль. В реальном мире дверь класса была открыта. Вопль раздался снова.