По завету крови

Глава 31. Призрачная гонка

Чем страшней чудовища с тобой заодно, тем страшней чудовищам против тебя.

Резкий запах окутывал экипаж, когда Найджел очнулся после необычного путешествия в страну грез. Ему еще не удалось до конца прийти в себя, но он уже понимал, что все увиденное вряд ли было сном. Кошмары быстро стирались из памяти, а, если и тревожили потом, то только слабыми отголосками неясных образов и эхом криков неизвестных животных.

Разговор с маленьким хранителем, похожим на дракона, сказочное небо и массивная дверь вели себя совсем не так, никуда не исчезали и не превращались в неразличимые тени. Совсем наоборот – теперь, когда Найджел постарался все вспомнить и разобраться в произошедшем, в груди у него начал сплетаться неприятный клубок из подозрений и волнения. Черный песок, показавшийся во сне чем-то несущественным и второстепенным, теперь тревожил его куда больше всего остального. Он вспомнил, где уже видел его. Бескрайняя пустыня, в чьем-то чужом, злом мире. Почему видения пересеклись? Осталось сделать всего несколько шагов вперед по угрюмым коридорам сознания, и осколки разбитого витража соберутся вместе, открывая ужасную картину прошлого. Заскрипели ржавые петли. Неясные, мутные образы начали просачиваться сквозь дверные щели. Потревоженный ил воспоминаний из забытых старых снов всколыхнулся со дна тихой заводи забвения.

Неприятное чувство, возникшее глубоко внизу, разрослось и подступило к горлу рвотным позывом. Хотя, возможно, это случилось вовсе не из-за дурных воспоминаний – причиной тому мог стать отвратительный запах. Мальчик сморщился, закрыл рот рукой и постарался унять тошноту.

Найджел подумал, что его жалкое состояние мало подходило для мрачных размышлений и решил отложить тяжелые думы до лучших времен, не догадываясь, что уже никогда не сможет к ним вернуться. Колесо фортуны, гонимое немилостивым роком, быстро настигало одинокую повозку.

Не слыша скрежета безучастных механизмов фатума, юный путешественник присел на лежанке и осмотрел странный прозрачный занавес вокруг. С потолка повсюду свисали какие-то грязные тонкие лоскуты тряпок. От них, судя по всему, и шел невыносимый смрад. По коже пробежали мурашки, а грудь сжала тоска, будто во сне из нее вырвали частичку души, самую драгоценную, в которой рождалось все светлое и радостное. Теперь там осталась бездонная дыра, где хранились одни заботы и проблемы.

Стараясь не обращать внимания на навалившуюся грусть, Найджел отодвинул полог, взял в руки масляную лампу и зажег фитиль. Слабый свет, цедившийся через закопченное стекло, скорее не разгонял тени, а нагонял уныние. Мальчик подкрутил вентиль, форсунка заскрипела, и огонь разгорелся сильней, одолевая настойчивую темноту. Мистер Барлоу поработал на славу: убрал мешки с припасами и запечатал все ящики. Так экипаж стал выглядеть, словно настоящая повозка торговца, а не дом на колесах.

С центра стола на Найджела уставилась книга, требовавшая немедленного внимания. Мальчик опустил голову на столешницу, прищурился и стал внимательно изучать фолиант со всех сторон. Не найдя на обложке никаких острых игл и шипов, но все еще не до конца доверяя собственным глазам, он взял длинную палку и подвинул рукопись в сторону. От греха подальше. На другом углу стола ровной стопкой лежала одежда и короткая записка. «Одевайся и поднимайся наверх!», – коротко гласило указание.

В куче вещей нашелся экстравагантный плащ и башлык. Подумав немного, Найджел вложил маленькие затычки в нос. Он рассчитывал, что неприятный запах исчезнет. Увы, носовые вкладыши были пропитаны тем же самым пахучим веществом. На плаще оказалась целая уйма разных крюков и затяжек; пришлось потратить кучу времени, чтобы с ними разобраться.

Не обошлось без ошибок. Пару раз он запутался в рукавах и непонятно как напялил одежду задом наперед, да так, что потом еле вылез из нее. Но вот крючки верно сцепились меж собой, а веревки завязались узлами в положенных местах. Мешковатая на первый взгляд одежда села, как влитая. Темно-серый материал закрывал все тело, оставляя незащищенными только лицо и руки. Хитрыми петлями Найджел прицепил к капюшону башлык. Плотная ткань покрыла лицо и оставила открытыми лишь глаза.

– Теперь я похож на маленького умершего фараона. Как же их называли в той книге мореплавателя? – сказал мальчик, рассматривая новое одеяние и еле слыша собственный голос из-под башлыка. Надев кожаные перчатки, он выбрался наружу.

– Такое ощущение, словно несколько недель проторчал в кровати, – подумал Найджел, чувствуя, как от движения онемели мышцы. – Может, хоть на свежем воздухе дышать станет проще?

К великой досаде, здесь его поджидала еще одна неприятность. Землю обволок такой плотный туман, какого он никогда раньше не видывал. Сгустки мутной дымки вблизи оказались пепельно-зелеными, плесневелыми хлопьями. И эти самые неправильные снежинки были везде – рассеяны по полям, дороге и кустам. Только макушки высоких деревьев чуть выбивались над таинственным маревом. Никакого вам свежего воздуха!

Мальчик посмотрел на возницу. Ямщик, облаченный в такой же костюм, как у него, выразительно поднес палец к капюшону, полностью скрывавшему лицо.

– Да не больно-то мне и хотелось разговаривать, – подумал Найджел. Апатия, охватившая его после пробуждения, становилась все сильней. Будь то грязный воздух или плотная маска – дышалось тяжело, он не выдержал и раскашлялся.

– Мы здесь лишние, нужно вести себя тихо. Если они прознают – нам несдобровать, – шепотом сообщил ямщик сиплым голосом. Теперь Найджел заметил, что даже Ромул вел себя осторожно. Конь ступал не обычным уверенным шагом, а словно крался по узкой тропинке. – И вообще старайся поменьше вдыхать полной грудью.

– Кто прознает? – еле слышно спросил Найджел, пропустив последнее замечание. От недостатка воздуха у него, итак, кружилась голова. Пока еще никто ничего не прознал, и опасность казалась ему преувеличенной и неимоверно далекой.

За последнее время мальчик успел повидать достаточно, чтобы считать себя, по меньшей мере, опытным путешественником. Что могло быть страшней зубастых оборотней, деревни бродячих мертвецов, названия которых Найджел так и не узнал, и видений с дверью, готовой вот-вот распахнуться, изрыгая черные бури и ужасных чудовищ?

– О, видишь ли, у них нет имени, – хриплым голосом стал рассказывать мистер Барлоу, прервав череду геройский свершений юного путника, которыми тот тайком очень гордился, – Может, оттого, что все, кто встречал хозяев проклятого уезда, больше никогда не видел белого света.

– Проклятый уезд?

– Так странствующие торговцы и бывалые странники зовут Пагубу. Простому человеку не выбраться из нее. Раз попал сюда – назад дороги нет. А это, – ямщик повел рукой вокруг повозки, – их земля. Вилланы боятся Пагубу, как огня. Бросают поля и деревни и бегут прочь, стоит зачаткам серо-зеленой хвори появиться вблизи селений. И, знаешь, давай будем честны: я бы не стал упрекать их за это.

– Вилланы? – задал очередной вопрос Найджел и стряхнул хлопья пыли, успевшие засыпать его плечи. Слова мистера Барлоу звучали очень странно. Который раз в своих речах он будто отстранялся от человеческого рода.

– Простые крестьяне, так мы их зовем, – Найджел снова вопросительно посмотрел на возницу при слове «мы», но тот лишь отмахнулся и не стал ничего объяснять. – Конечно, вилланам не под силу тягаться с подобной силой. Император со всей своей свитой сидят в высоком дворце, им и дела нет до проклятых уездов. Пока люди смиренно платят налоги, эти расфуфыренные щеголи и не задумываются о том, что творится за стенами дворца. Их беспокоит только честолюбие, балы и набитый живот. Глупцам невдомек, какую угрозу может представлять Пагуба, ведь в ней найдутся вещи пострашней оборотней и запретных книг.

Мальчик вздрогнул и резко перевел взгляд на возницу. Эрик сидел не шевелясь, только кончик капюшона чуть подрагивал в такт ходу Ромула.

– Как давно он знает и откуда, почему не убрал книгу? Что-то тут неладно, – разволновался Найджел словно маленький ребенок, пойманный за руку после проделки. Он и представить не мог, что все так обернется. Что теперь ему было сказать мистеру Барлоу о случившемся?

– Я много лет и сам не верил в Пагубу, считал все это глупой выдумкой, – ямщик не захотел говорить про книгу и вернулся к прежним рассуждениям. – Не поверишь, но даже ворожеи и хвастливые путники редко заводят разговоры о проклятых уездах. Слишком страшно все это. Сколько я не спрашивал, редко удавалось узнать хоть что-то толковое. Однажды мне посоветовали умерить интерес – ведь, кто ищет Пагубу, всегда найдет ее. Так и случилось. Однажды мы с Ромулом очутились в причудливом месте. Снег серого цвета сыпал прямо посреди лета.

Эрик резко оборвал рассказ, потому что чуть в стороне от повозки раздался еле слышный хруст. Ромул остановился как вкопанный, а ямщик стал всматриваться в густой туман, но ничего так и не смог разглядеть. Больше до них не донеслось ни звука, но обоим путникам стало не по себе. Найджел начал следить за туманным покровом с удвоенной силой. Внутри него родилось странное чувство, и оно вовсе не походило на страх, а скорее напоминало предвкушение. Такое волнение испытывает атлет перед стартом финальных соревнований.

Повозка снова тронулась, и мистер Барлоу продолжил свою историю еще более тихим шепотом.

– В прошлый раз нам с Ромулом удалось прокатиться по краю проклятого уезда и убраться восвояси. Как будет на этот раз? Посмотрим. Не зря говорят, что сколько не беги от Пагубы, рано или поздно она все равно настигает беглецов.

Найджел с волнением заметил, что голос возницы огрубел, и слова чуть не скрипели при разговоре. От сумбурных мыслей его оторвал резкий рокот. Повозка вздрогнула, а вдалеке на поле из недр земли вырвался клокочущий гейзер серо-зеленой пыли.

Когда громыхание, ознаменовавшее выброс ядовитого газа, закончилось, воцарилась гробовая тишина. Даже Ромул, обычно остававшийся безучастный ко всему на свете, на этот раз замер и некоторое время наблюдал за рассеивавшимися по полю хлопьями. Его уши вздрагивали. Снова тронулись. Маленький экипаж медленно катился по заброшенным тропам, стараясь огибать перелески и высокие заросли кустов.

– Главное, держаться подальше от лесной полосы, – прохрипел Эрик. Неясно, что было страшней, изменения в его голосе или то, как он теперь старался скрыть это молчанием.

И вот случилось то, чего ямщик опасался больше всего с тех пор, как повозка въехала в Пагубу. Весь горизонт от края и до края затянула гряда деревьев. Многовековой деревянный забор касался верхушками перины темных облаков.

– Варох бы побрал этот лес! – еле слышно выругался возница. Он выдвинул из-под скамьи походный короб, достал оттуда длинную кольчугу и короткий клинок и протянул их Найджелу.

– Они не помешали бы и во время погони в первую ночь, – пожаловался тот, натягивая броню.

– Не помешало бы, чтобы ты не совал свой нос, куда не надо! Я захватил оружие из тайника, пока ты неделю валялся без сознания. Так что надевай бронь и закрой рот! – грубо оборвал возница. Мальчик с ужасом заметил, что под плащом одежда его компаньона была перетянута цепями, сцепленными на груди замком. Мысль о побеге сама собой родилась в голове.

Мистер Барлоу, или кто бы он ни был, перевел взгляд со своего попутчика на цепи, и из тени капюшона раздалась презрительная усмешка.

– Бежать вздумал? Ты целую неделю не ел. Далеко уйдешь? Да и куда тебе идти? Вернешься в логово своих вонючих псин?

Где-то в высоте прозвучало хриплое карканье ворона. Неясно, как птица забралась в гиблые края, но крик прозвучал литургией по уже мертвым людям. Возница прислушался, подняв голову вверх и тихо тронул вожжи. В руке у него появился стальной хлыст с острыми насечками и крюками. Найджел никогда не видел подобного оружия и невольно засмотрелся на железного убийцу. Страшно было даже представить, какой урон такой кнут мог нанести врагу. После этого мальчик оглядел короткий клинок, лежавший на его коленях и приуныл. Рядом с острым хлыстом меч выглядел как-то слишком безобидно. На лезвие клинка упали неровные тени – повозка тяжело вкатилась под лесной свод.

Стоило деревьям сомкнуться за спинами путешественников, ворон, грозно ознаменовавший пришествие незнакомцев, тяжелым взмахом крыльев оторвался со своего насеста и устремился в поле. Мощные крылья угольного цвета по размаху не уступали самому крупному орлу. Огромный монстр озирал поле пустыми глазницами и, наконец, увидев свою цель, плавно спикировал вниз. Чудовищные когти, которые могли разорвать даже железную броню, впились в кожаную перчатку. Птица открыла клюв и резко проскрежетала несколько звуков, потом недовольно мотнула головой и вопрошающе уставилась на обладателя перчатки.

– Все идет по плану, Скарм, – голос, донесшийся из туманного сумрака, был невыносим для человеческого слуха. Бравые воины, услышав это сиплое завывание, покрывались сединой и бежали без оглядки. Расплывчатый силуэт повелительно махнул рукой и несколько теней по обе стороны от него тут же сорвались с мест и быстро заскользили в сторону лесной чащи. Ворон нехотя оторвался от перчатки, и тяжело ударяя по воздуху крылами, начал набирать высоту, чтобы во всех деталях рассмотреть роковую погоню.

Тем временем повозка, разрывая сплошную стену серо-зеленого тумана, неслась во весь опор. Так быстро, как только позволяла еле заметная тропинка. Одной рукой Найджел вцепился в скамейку, боясь вылететь на глубоких ухабах, а другой защищался от веток, больно стегавших по лицу. Ромул, недавно чеканивший мелкий шаг, несся бешеным галопом. Пусть до сего момента с путешественниками ровным счетом ничего не приключилось, Найджел чувствовал, как угроза погибели настигала их по пятам. Он старался разглядеть движение меж деревьев и без остановки вертел головой. От напряжения из нее даже вылетел страх перед возницей. В конечном счете: чем страшней чудовища с тобой заодно, тем страшней чудовищам против тебя.

Дикий звериный хохот враз наполнил уши гулом. Звук цеплялся за серый туман, вторил самому себе и громыхал со всех сторон. Так и осталось непонятно, доносился он спереди, сзади или с боку. Нервно вертя головой, Найджел случайно посмотрел на ямщика, чей капюшон сбился в сторону от быстрой скачки и встречного ветра.

То, что некогда было Эриком Барлоу повернулось к своему спутнику. Можно сказать, что мальчику повезло стать свидетелем очень эффектного превращения. Массивный козлиный череп цвета слоновой кости с двумя завивавшимися рогами вплотную вперился в лицо опешившего юнца. Во впадинах глазниц горели два черных шара, похожее черное пятно полыхало на лбу, затягивая внутрь остатки человеческого лица. Как только последний лоскут кожи исчез, темная расщелина захлопнулась, оставив на лобной кости зверя рельефную трещину, доходившую до самого носа. Да это был не просто нос, а массивный клюв, да еще с дырой посередине. Пастью демонический ямщик очень походил на гиену – с такими же мощными челюстями и острыми зубами. Вся морда зверя была испещрена мелкими символами, словно древняя ритуальная маска.

Так странствующий торговец снова сменил свое лицо, но на этот раз Найджел точно знал, что перед ним был истинный облик возницы. Откуда пришла такая уверенность? Он вспомнил, что уже видел этот череп в одном из кошмаров. Оставалось только разобраться, на чьей стороне был монстр. Мальчик пока еще не уяснил, что в этой гонке, где главной наградой служила жизнь, каждое чудовище было на своей собственной стороне.

– Черт с ним! Сначала нужно выбраться из передряги с Пагубой, а уже потом решать проблемы внутри группы! – подумал юный герой, не обратив внимание на последний пугающих штрих в своих хаотично сбившихся мыслях. Теперь, когда все маски были сброшены, ему стало на удивление проще находиться рядом с ямщиком. Чуть страшней, но проще.

Возница между тем не обращал на него никакого внимания и напряженно смотрел из стороны в сторону, ожидая каких-то важных событий. К слову, два важных события, очень сноровистых по части убийств, уже сами дожидались их за следующим поворотом, затаившись в густых кустах. Один из них прыгнул на крышу повозки, а второй сразу бросился на ямщика и мальчика. Удивительно, как слаженно они действовали, несмотря на бешеную скорость.

Могучий удар бича рассек воздух молниеносной вспышкой. Тень, ринувшаяся прямиком на путешественников, казалась непобедимой в вязком плетении тумана, но лишь до тех пор, пока не встретилась со стальными крюками хлыста. Резким движением Эрик дернул ручку оружия назад, и очертания монстра порвало на куски. Черный силуэт растворился в сером мареве также неожиданно, как и появился из его недр.

В тот же миг удар огромного топора обрушился на головы путешественников. Только по счастливой случайности, железо впилось в стенку повозки, чуть не отрезав Найджелу ухо. Возница взмахнул хлыстом и сбил врага с ног, отшвырнул поводья мальчику, а сам прыгнул на крышу.

– Проклятье, как же он хорош! – пролепетал юный путник. В голову пришла легенда о дьяволе Стэрксе, командовавшем тысячью демонов и так и не уступившем в бою войскам света.

– Вдруг мистер Барлоу окажется чем-то подобным тому злому божеству, – подумал мальчик не без нотки восхищения, так и не разобравшись, кого он восхвалял и откуда узнал про грозного воителя.

Скамью тряхнуло, Найджел вцепился в козлы и резко посмотрел на дорогу. Третий нападавший выпрыгнул из засады и уже хотел броситься на повозку, но Ромул сделал резкий поворот, налетел на него боком и подмял под копыта. В этот момент звуки борьбы, доносившиеся с крыши дилижанса, прекратились.

– Что будет дальше? Куда направляется повозка, ведомая страшным ямщиком, и что ему от меня нужно? – поднималась череда волнительных вопросов в голове юного путешественника, но, стоило вознице усесться на место и мельком посмотреть на него, внутри не возникло страха, а лишь спокойствие.

Воздух снова наполнился гнетущей тишиной, однако, скоро ее нарушило легкое странное трепетание. Оно звучало шуршанием тысячи крохотных крыльев, но длился сумасшедший диссонанс всего пару мгновений. Кучер резко обернулся и прислушался. Сипение его вдохов через поломанный клюв чередовалось с тяжелыми хриплыми выдохами зубастой пасти. Накидка монстра пропиталась темными пятнами. Сражение для него сложилось не самым удачным образом.

Злое жужжание встряхнуло нависшую тишину, когда колеса натолкнулись на большой камень, и путешественников подкинуло со своих мест. Вспоров стену тумана, из него вылетела стрела, пробила кольчугу, грудь возницы, а потом глубоко вошла в деревянную стенку экипажа. Вместо оперения на ней торчали кривые сухие ветки, но когда стрела впилась в плоть, на концах прутьев стали набухать почки, а в самом центре – огромный сочный бутон, который быстро расцвел черным прекрасным цветком.

Повозка мотнулась в сторону от тропинки, в самый бурьян. Одновременно с этим еще две стрелы рассекли воздух. Одна чиркнула по доспехам Ромула и воткнулась в землю, вторая перерубила внушительное дерево прямо перед мордой коня, так что оно чуть не повалилось на крышу дилижанса.

Еще несколько стрел попали в повозку сзади. Неужели это стреляли из луков? Удары были такой силы, что, казалось, враг пользовался осадными баллистами. Никакие доспехи не могли спасти от такого мощного оружия. Улучив несколько мгновений между выстрелами, возница переломил стрелу, торчавшую из груди. Найджел вспомнил, что воины часто делали так, чтобы не умереть от кровотечения.

Ямщик порылся в складках своей накидки и протянул ему сжатую перчатку. Удивляясь собственной храбрости, мальчик обнаружил, как тянется к монстру. Кожаная перчатка вложила в его ладонь часы мистера Барлоу и накрыла их второй рукой. На раздумья на оставалось времени, поэтому Найджел быстро запихнул их во внутренний карман.

После этого кольчуга на спине заскрежетала и мальчика оторвало от скамьи. Демон, так и не проронив ни единого слова, резко бросил его вперед. Он больно упал на спину Ромула и еле успел схватиться за доспехи коня. Не понимания, как ему удалось не слететь с животного, мальчик обернулся и мельком увидел, что ямщик дернул за ремни, и постромки слетели с боков жеребца. Сразу после этого несколько теней жадно бросились на возницу.

– Ну давай, малыш, я верю в тебя, – прошептал Найджел на ухо Ромулу, который весь встрепенулся от услышанного голоса и быстрее всяких стрел полетел по узкой тропинке. В доспехах возле шеи животного торчала хитрая петля для подобных скачек. Сколько конь не осторожничал, пару раз он врезался в кусты, чуть не сбросив неопытного наездника, но тот на удивление цепко держался без седла.

Боевой жеребец уносил маленького всадника в самое сердце проклятого уезда. Дороги назад больше не было. Кровожадные преследователи прекратили погоню, видимо, добившись своего или не решившись углубиться в Пагубу. Сейчас Найджела беспокоили вовсе не они, а шум множества крыльев, который он уже слышал во время погони. Теперь звук не только усилился, но еще и накатывал волнами, превращаясь в слабый шепот.

Голосов становилось все больше. Где-то далеко зазвучал печальный напев. Найджел так и не смог разобрать слов, но сразу понял, что обращались к нему. Грудь наполнилась теплом, растекшимся по всему телу. Здесь ему не желали зла. Он, как будто, вернулся в давно потерянную семью. Тело стало ватными, и юный всадник чуть не выпустил петлю из рук.

– Все будет хорошо, – раздался у самого уха веселый детский голос. Тихий напев, пленивший Найджела, развеялся и превратился в мерзкий скрежет и адское завывание. – Не бойся, я выведу тебя отсюда, я с тобой.

Мальчик завертел головой и увидел легкое свечение, порхавшее от одного дерева к другому, нисколько не уступая норовистому скакуну в скорости.

– За мной, скорее, выход из леса совсем недалеко, – пропел дух, проносясь рядом, и рассеялся в плотных зарослях кустов.

Как только он скрылся из вида, деревья пропали, а все вокруг покрыл липкий смоляной мрак. Тьма цеплялась за кожу и одежду, тащила за волосы. Бессчетная армия теней выстроилась рядами и жадно смотрела на вторгшегося в их обитель человека. Пагуба обретала свой истинный лик. Найджелу удалось разглядеть очертания некоторых демонов. Увиденное уцепилось за глубинные страхи, о которых он даже не подозревал. Старое ведро, громыхая, провалилось в бездонный колодец, и зачерпнуло воды из подземной реки мертвых. Ворот медленно, но неумолимо вращался, поднимая на поверхность то, чему не было места в этом мире. Они возвращались, он видел их хищные глаза и клыкастые ухмылки. Так вот, о чем, оказывается, были его самые темные кошмары.

Найджел встряхнул головой и огляделся. Не было больше ни проклятого уезда, ни Ромула, ни привычного мира. Тысячи теней, окружавших его, отдалились и замерли в почтении. Ужасные исполины больше не ухмылялись, стояли смирно… они боялись его?

– Нет, это чьи-то чужие воспоминания. Почему я вижу их? – далекие мысли пронеслись в голове мальчика.

– Почему ты убегаешь? Ты не рад вернуться домой? Нет больше смысла противиться. Она мертва, она бросила тебя, пора вернуться и занять место среди своего народа, – прозвучал голос у самого его уха.

Яркий свет, забытый целую вечность назад, вспыхнул вдалеке и стал приближаться, сначала медленно, но потом все быстрей и быстрей. Тени, еще не окрепшие и не готовые противиться светлой магии, лишь покорно расступились по сторонам, сузились и исчезли. Найджела снова окружал лес, засыпанный пепельно-зеленым снегом.

– Эй, эй, не поддавайся им! – обратился к нему с тревогой маленький огонек. Это он спас мальчика от вечного забвения и вернул в мир живых. Найджел нерешительно кивнул.

– Меня зовут Замсам! А как твое имя? – звонко спросил добрый проводник, освещая дорогу Ромулу и отпугивая злых демонов, которых, к неописуемому ужасу, вокруг слетелась уже целая орда. Каждый призрак пытался схватить человека и стащить с коня, уволакивая в подземное царство.

Найджел потянулся к спасительному свету и уже хотел прошептать свое имя, как вдруг по лесу пролетел надрывный вскрик. Стальной нож, похожий на длинное птичье перо, черной молнией блеснул в воздухе. Как не юрок был смешливый дух, он не смог избежать смертельного удара. Шар задрожал и взорвался тысячами ярких лучей.

Грозное карканье прозвучало над самой головой. Черные крылья адской птицы распахнулись прямо перед Найджелом, ощерившись пастью отвратительного чудовища.

Скарм налетел на ребенка, как могучий ураган на маленькую птицу, поглотил и раздавил ее. Но не успело заклинание сомкнуться над Найджелом, как тысячи черных перьев брызнули в разные стороны, словно огромный колдовской фейерверк. Округу огласил визг, который был слышен в каждом закоулке проклятого леса.

Вдалеке, меж древних высоких деревьев, обтянутых лианами серо-зеленого цвета, проскользнул едва заметный солнечный свет. Круг Пагубы, коварно сужавшийся всю дорогу, стал бессильно отступать, не в силах более удержать маленького человека и его коня в своих колдовских сетях.

Через несколько минут Ромул, разорвав покров чахлого тумана, вырвался на открытое поле. Серо-зеленые хлопья, вцепившиеся в мальчика и животное во владениях чумного леса, испарились от солнечных лучей, подобно хлопьям снега в летний зной. Ужасы отступили.

Найджел бессознательно обернулся через плечо. Он еще боялся, что кошмары вновь настигнут его, но Пагуба осталась позади, в зачумленном лесу. Закрыв глаза, маленький всадник опустился на мощную шею коня и изо всех сил обнял своего спасителя.

Только тут он ощутил короткий клинок, зажатый в руке. Металл пропитался кровью демона, похожей на смолу. Загнав меч в ножны, Найджел схватился за плечо. Последний бой оставил глубокие зарубки на его плече. Из раны торчало переломленное крыло ворона.

– Надо поскорее избавиться от него. Мало ли что, – подумал мальчик и осторожно вытащил перо, впившееся в мясо. Мучительная боль сжала грудь. Она разрасталась, жгла горячей огня и обещала невыносимые страдания перед скорой кончиной. В полубреде он привязал себя к доспехам Ромула, чувствуя, что теряет сознание. Наступило болезненное забытье.

Верный скакун обернулся и с жалостью посмотрел на умиравшего наездника, огляделся по сторонам, как будто определяя направление, и через несколько минут, мотнув головой, поскакал на восток.