Первый инженер императора – II

Глава 17

ГЛАВА 17

Черные осколки прыснули во все стороны. Упав на землю, они отскакивали, словно стая обугленных кузнечиков, пока не замерли на веки вечные.

— Такой грозный, — сказал я вслух, сам того не осознавая, — а рассыпался до основания на мелкие крошки от легкого удара.

И действительно, от кристалла ничего не осталось, кроме места, на котором он рос. На земле виднелся лишь след, словно от дерева, которое спилили давным-давно и случайно наткнулись на его погребенный пень.

Мой глаз зацепился за кое-что, что не вписывалось в общую картину черных осколков и прочего мусора. Небольшой серый камушек, визуально напоминающий конус. Я слегка наклонил голову, разглядывая его с интересом, после чего присел и потянулся рукой.

Стоило мне его коснуться, как кто-то из людей закричал. Надрывно, испуганно, шокировано.

— Митя! Митька, родной, успокойся, это я, Иван! Свои! — донесся до меня голос Кречета.

Я быстро положил камушек к себе в карман, не успев разглядеть как следует и направился к источнику шума.

Руслан держал брыкающегося мужчину, который пытался дергать руками и ногами, но сил у него, было так мало, что все попытки заканчивались неудачей. Иван держал крепко, стараясь докричаться до мужчины, но у него ничего не получалось.

— Рита, — обратился я спокойно к девушке.

— Да? — отозвалась она со слегка сконфуженным лицом, переводя взгляд с меня на кричащего Митьку и обратно.

— Можешь его успокоить? Ментально.

— Могу, — задумалась девушка, — но он заснет. А когда проснется, то не факт, что все повторится.

— Сделай, пожалуйста. Его нужно к лекарям доставить и показать, а до того придется держать в полусне, чтобы не кричал на всю околицу.

Маргарита посерьезнела, но кивнув головой, направилась в сторону Ивана и одного из хламников, который был потерян в предыдущем рейде.

— Митька… Митька! Да что ж такое с тобой-то, а⁈ — не унимался Кречет.

Нервная система обычного собранного и молчаливого солдата давала сбой. Обычно за ним не наблюдалось таких эмоциональных выкриков, но… кто этот мужчина? За измазанной кожей, вымазанной в несколько слоев грязи и вполне объяснимой худобой скрывалось что-то, что сразу не разглядеть.

Я скользил глазами по скулам, бровям, форме губ, носу, цвет глаз… ну, ясно.

Хмыкнув, я сунул руки в карманы. Это его брат. Сейчас трудно сказать какой конкретно — младший или старший, но однозначно брат.

— Иван, — позвал я мужчину. — Придержи-ка его покрепче.

— Что? — спросил мужчина, глядя как Долгорукова присела возле них, после чего положила указательный палец Митьке чуть повыше переносицы и с мягким нажимом толкнула голову.

От их тел разошелся легкий порыв воздуха, поднявший мелкую пыль, но Митька умолк. Обмяк на руках у Кречета и успокоился.

— Что вы сделали⁈ — выкрикнул Иван, явно не понимая, что происходит.

— Нам нужно собираться, — уточнил я. — Смотри, все остальные из твоего отряда пришли в себя без особых проблем. Да, истощены, сами вряд ли сейчас смогут двигаться, только на лошадях, но они в здравом уме. А Митю нужно доставить в лечебницу, чтобы врачеватели вернули ему рассудок. В конце концов, когда доберемся домой, я попрошу Скворцова взглянуть на его состояние.

Иван что-то хотел было возразить, напрягшись и дернувшись всем телом, но не решился.

— Да, ты прав, — только и сказал он, вставая на ноги и подбирая Митю на руки. Он перетащил мужчину к своей лошади и положил животом на круп. Животное недовольно фыркнуло, стукнув задней ногой, но противиться не стало.

И действительно все остальные восемь человек, которых потерял отряд Кречета, вел себя нормально. Люди плакали, тянули руки, обнимались и хлопали друг друга по спинам. Я наблюдал за трогательным воссоединением нескольких семей, которые не так, чтоб давно не видели друг друга, но оттого не менее волнительно.

А если учесть, что часть из них вообще считала своих близких погибшими, то… несложно представить какие чувства переполняли их души.

Я осмотрелся вокруг. Пространство словно стало более… спокойным. Не было довлеющего присутствия Шепота, которое заставляло голову втягивать в плечи, постоянно озираться и ждать удара откуда-то со спины.

Впервые за почти неделю я расправил плечи и вздохнул полной грудью. Даже воздух по ощущения стал чище.

Нет, это не значило, что можно расслабиться и ни на что не обращать внимания, потому что твари, которые наполняли город, были здесь до сих пор. А куда им деваться-то? Некуда. Не исключено, что теперь они, ощутив избавление от вечного давящего чувства, осмелеют и полезут наверх исследовать окружение.

И по хорошему счету нам к этому времени нужно убраться подальше, хотя…

Я снова осмотрелся вокруг. В лучах утреннего света я осматривал старый город. Тучи рассеивались, уходили прочь, открывая все больше и больше пространства, что пряталось в тени и сумраке.

А все не так плохо… Если учесть, что Шепота больше нет, то нам открыт путь для сбора компонентов, которых здесь видано-не видано. И если объяснить монарху суть всего положения, то, собрав войско, можно пройтись сюда, зачистив ключевые опасные зоны с тварями, поставить опорные пункты с чередующейся вахтой и наладить полноценную поставку материалов без каких-либо проблем!

Нет, даже больше! Мы можем занять Старый Город, сделав его своим! Сколько здесь прячется старых тайн и подземных лабораторий? Сколько возможно запечатанных бункеров, где могли сохраниться технологии времен до Рунических Войн?

От этих мыслей у меня даже настроение поднялось, и я не сразу заметил, что Маргарита уже полминуты меня теребит за рукав.

— Барон. Баро-о-о-он. Барон, очнись, — она помахала руками перед глазами.

— Да? — спросил я у Риты, переведя на нее взгляд.

— Мы готовы отправляться. Все только тебя ждут, а ты что-то руинами стоишь любуешься.

Я хмыкнул и приобнял ее за плечо, из-за чего девушка мгновенно покраснела и отвела взгляд.

— Смотри, — сказал я, выставив вторую руку. — Ничего не видишь?

— М-м-м… не-е-ет… — протянула Рита. — Хотя, нет. Вижу. Да, вижу!

— И что же?

— Кучу развалин! Пошли уже.

Но я ее не отпустил, когда она попробовала дернуться в сторону.

— Смотри внимательно, Маргарита Долгорукова. Там, где ты видишь руины и разруху, я вижу потенциал. Как и со всем этим миром. Вон те развалины, — я указал пальцем, — могут стать ремесленным районом, где не придется ютится трем несчастным кузнецам, а смогут работать десятки мастеров и полсотни подмастерий. Вон там, — я перевел рукой на башню, — смогут заселиться оставшиеся маги, собрать совет и дальше спокойно изучать руны, а не бродить, как неприкаянные там и тут. Поняла?

Она кивнула.

— Поняла, что у тебя богатая фантазия, барон.

Я хохотнул.

— Не без этого.

Но говорить ей о том, что как в инженерии, так и в магии без данного атрибута — никуда, я не стал. А уж тем более о том, что я общался с самой магией. Или с энергией… Или с чем-то еще.

— Помянешь мое слово, — я отпустил Долгорукову, — здесь будет Новый Город. Здесь будет Столица. Здесь будет Прогресс.

Развернувшись на пятках, я повернулся к готовому к отправке каравану. Все найденные люди (наши люди) были усажены на лошадей, а их близкие стояли рядом, держа животных под уздцы.

В животе слегка тянуло из-за отсутствия пищи, но придется потерпеть. Если ничего катастрофичного не случится, то нормальным темпом мы доберемся до поместья за пару-тройку дней. Хуже уж точно не будет. А если удастся на обратном пути заскочить в тот городок и забрать телегу с припасами, то мы окажемся не просто на коне, а самыми настоящими королями мира, честное слово.

— Ну что, выдвигаемся? — спросил я у своих людей.

Да. Я был уверен, что теперь это «свои» люди, с которыми мы прошли огонь, воду и медные трубы. Путь еще далеко не закончен, но что-то подсказывало мне, что так быстро от друг друга нам избавиться не получится.

— А что с тем тремя делать? — поинтересовался Руслан, кивнув в сторону трех еретиков, которые похитили Маргариту и до сих пор лежали, не приходя в сознание.

По-хорошему их следовало убить, потому что они покусились на наши жизни. Я поднял голову, щуря глаза от поднявшегося солнца. Высоко в небе над нами продолжали кружить огромные крылатые существа, отдаленно напоминавшие птиц.

Можно было бы с ними сделать то, что они проделали с Ритой: заковать в кандалы и отвести к монарху и передать под суд, но от одной только мысли, что нам придется следить за каждым их шагом мне становилось тошно.

Да и попробуй уследи за такой грудой мяса, как тот здоровяк. Я уверен, что даже, если бы мы его заковали в железные оковы, то это особо ничего бы не решило, вздумай он сбежать.

На мгновение я пожалел, что мое спонтанное возгорание закончилось так быстро и ярость угасла, ведь я мог бы избавить нас и от этих… назвать их «людьми» язык не поворачивался. Но и марать руки об них тоже не хотелось.

— Плевать на них, — сказал я. — Сомневаюсь, что они скоро проснутся и успеют догнать нас после того, что случилось. Они едва стояли на ногах, когда сюда пришли, а без еды и воды им конец наступит быстрее, чем мы думаем. Тем более, что пускай источник Шепота и уничтожен, но местные твари никуда еще не делись.

— И то верно, — кивнул Иван.

— Пойдем тем путем, как и планировали с самого начала.

Не мешкая, караван сдвинулся с места и пошел вдоль набережной, затем ко второму мосту и к старой трассе, по которой мы сможем выйти в земли, что принадлежали монарху Долгорукову.

Местная мутировавшая фауна смогла меня удивить. Помимо ужасных чудовищ с шипастыми спинами, торчащими из надорванной кожи спины, были двухголовые крысы с тремя хвостами, задорно плавающие в реке, пятилапые псы, лениво таскающиеся в переулках и коты размером с добротную рысь, вот только окрасом и повадками — самые обычные уличные.

Все они наблюдали за нами с ленцой и без интереса и тому было одно логичное объяснение: звери не знали, кто мы. Не знали, что человек — опасное существо.

Каждая тварь, обитавшая в этом городе, которой наш отряд попадался на глаза, воспринимала нас, как чужую стаю, что брела по своим делам. И, к нашему счастью, никто не удумал напасть. До моста добрались без приключений, а затем, медленно огибая ржавые остовы автомобилей и баррикады, покинули город, выйдя на трассу.

Деревья вновь заполнили собой пространство по обе стороны от меня, перекрывая горизонт. Краем глаза я заметил какое-то движение и скосил взгляд. На мгновение, лишь на одно малюсенькое мгновение, мне показалось, что я заметил олений череп среди ровных стволов вековых сосен.

Я хмыкнул.

Почудилось, наверное.

Но если это правда, то…

— Спасибо, — негромко сказал я сам себе под нос.

— Что? — спросил Маргарита, шагавшая ехавшая рядом на лошади с одним из спасенных.

Я покачал головой.

— Ничего, мысли в слух. Как твое самочувствие?

Старый центр был безлюдным местом уже многие-многие годы. Достопримечательности забыты, памятники заброшены или разрушены. Старые храмы, мечети и церкви заняты птицами, крысами и иными существами, которые если и веруют в высшие силы, то явно не в те, в которые когда-то здесь верили люди.

Освобожденная от гнета магического давления территория стала оживать. Существа покидали свои норы без лишней оглядки, не веря в то, что чувствуют. Свобода. Странное чувство для тех, кто жил в месте, где всегда можно было найти пропитание, но приходилось мириться с темной магией.

И местные падальщики не были исключением.

Когда стая прямоходящих животных покинула площадь, тройка птиц стала снижаться, пока не приземлились на кусок стены. Они продолжали наблюдение за телами в течении получаса, чтобы убедиться, что угрозы ждать неоткуда. Ни от других животных, которые должны были подойти попробовать на вкус что-то свежее, ни от самих тел, которые могли притворяться, чтобы подманить падальщиков к себе поближе.

Но они не шевелились.

Вспорхнув крыльями, один из стервятников приземлился на землю примерно в двух метрах от огромной кучи мяса, от которой все еще веяло теплом. Птице показалось странным, что дохлятина, которая лежала уже продолжительный промежуток времени все еще хранила температуру, но голодный желудок так и требовал подойти ближе и оторвать лакомый кусочек.

Прыжок. Еще прыжок.

Новый шелест крыльев. Это сородичи сорвались с отвесной стены и приземлились неподалеку, настороженно наблюдая за смелым собратом.

Прыжок. Шажок.

Здоровенная рука метнулась с такой скоростью, что ни одно существо не успело бы среагировать. Падальщик замахал крыльями, попыталься закричать, но ему не удалось. Из длинной голой шеи вырвалось лишь сдавленное хрипение и ничего больше. Впившись крючковатыми когтями в предплечье и проткнув кожу, птица пахала крыльями в надежде вырваться. Ее сердце билось во весь опор, но результата не было.

Испуганные сородичи в тот же миг взмахнули крыльями и поднялись в воздух, устремляясь подальше от опасности.

Глупец, подумали они, надо было подождать еще. Но было поздно.

Резким движением запястья мужчина свернул шею падальщику. Хруст позвонков негромко прокатился по площади, после чего хлопки крыльев утихли, а ламы твари обмякли и повисли в воздухе.

— Отличная работа, — просипел старый мужчина, напоминавший скелет. — Хотя бы будет чем перекусить. Река здесь под боком. Найдем какую-нибудь посудину и вскипятим воды, не проблема.

— Почему мы их просто не убили? — спросил здоровяк.

Старец тяжело вздохнул, поднимаясь с земли и усаживаясь на зад.

— Фтанг, когда-нибудь ты поймешь, что есть время, когда машут кулаками, а есть время, когда надо переждать.

— Мы бы их уделали, — не успокаивался здоровяк. — Я бы их как вот эту курицу! — возмущался он, потрясывая дохлым стервятником.

— Не сомневаюсь, — ответил старик. — Вот только, боюсь, что за молодым бароном и его подопечными сразу ты бы не успел. У меня уже мало сил, а на Идриса вообще без слез не взглянешь. Ты как там? — спросил он, пнув мыском сапога своего худого и длинного товарища в подошву.

Тот что-то недовольно прошипел, но тоже уперся руками в землю, после чего перевалился на спину и поднял торс.

— Что дальше? — спросил Идрис. — План с добычей рунного камня провалился, его благополучно захватил барон, явно не ведая, что ему попало в руку.

— Искать другой, — отозвался старик.

— С ума сошел, К’тул? Совсем на третьей сотне лет мозги в желе превратились? Или пока сидел в заточении в собственном разуме спекся? Где мы тебе еще одну Дикую Руну возьмем в ближайших трехстах километрах?

— Была одна, — отозвался старик К’тул. — И ты как раз угадал, Идрис, примерно в трехстах километрах на юго-восток.

Долговязый мужчина тяжело вздохнул.

— Да знаю я о ней. Надеялся, что ты не знаешь.

Старец хохотнул.

— Глядите-ка, яйцо решило курицу поучить.

— К’тул, — вмешался Фтанг, — кажется у нас проблема, — сказал он, вытянув громадную руку с дохлой птицей и выставив указательный палец.

— Что? О чем ты? — спросил он, следя взглядом за пальцем, куда указал Фтанг. Его глаза уперлись в то, что он надеялся уже не увидеть. Нет, не в испепеленное тело графа Виктора Цепеша, застывшее в виде скульптуры на четвертом этаже соседнего здания.

В темном переулке между кустов покрученной бузины стоял длинный силуэт с обломанными оленьими рогами и голым черепом, испещренным кучей мелких трещин.

К’тул тяжело поднялся с земли, отряхивая рясу.

— Ладно, — прохрипел он, вставая в боевую стойку, и вытянув перед собой тощие руки, исписанные синими символами рун, — кажется нас так просто не отпустят.