Паладин. Свет и Скверна IV

Глава 20

— Сорок одна… Сорок две… Сорок три… — полностью сконцентрировавшись, я отсчитывал секунды и был столь собран, словно собирался ринутся в бой. — Сорок пять!

Я резко открыл дверцу духовки. Горячий воздух ударил в лицо, а от умопомрачительного запаха во рту сразу же образовалась слюна.

Рукавицы мне не требовались и я голыми руками вытащил противень, на котором находился запечённый поросёнок. Жирок на нём шкворчал, а по кухне разлился аромат специй и трав.

Не теряя времени, поставил блюдо на специальный стол. Бросил взгляд на часы, а затем приступил к нарезке салатов.

Сейчас на кухне командовала не наша кухарка и её помощницы, а капеллан Ордена Паладинов. Будь здесь мои братья, то не поверили бы в увиденное и впали бы в такой шок, что словами не описать. Вообще мало кто знал, что Август Соларис умел и даже отчасти любил готовить. Но не для себя. Мне всякие жаркое и прочие изыски были не нужны, я мог жить и на подножном корме во время походов или вылазок в охоте за тварями. А вот для той же Брунхильды это стало удивительным открытием, а для меня — малоизвестным хобби.

Впрочем, я тоже сделал одно открытие на этом поприще. В этом мире даже присказка есть интересная: «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок». Не добавить и не убавить. Но не совсем верное утверждение, ведь женщины тоже любят вкусно поесть. А если это сделано руками мужчины, то несло в себе некий… сакральный смысл. На своём опыте знаю.

Ещё один взгляд на часы, время ещё есть. Я принялся за гарниры трёх видов, а также отслеживал, как во второй духовке подходил пирог с яблоками. По матушкиному рецепту, что тоже секрет, но кто об этом узнает?

В поместье по моему приказу никого не было. Все слуги были отпущены на незапланированный выходной, сёстры уехали, а отправившиеся с ними Емельян и Алексей проследят. И чтобы всё хорошо у них было, и чтобы они не заявились сегодня вечером домой. Ребячество, конечно, я вполне мог поставить сестёр перед фактом и все объяснить, но посчитал это… излишним. Будет много вопросов, смеха от Любавы и улыбок от Светы. Они всё поймут, конечно, но я решил пойти простым путём. Иногда это всё же можно сделать, а не пробиваться через сложности.

К обозначенному времени всё было готово. Стол накрывала белоснежная скатерть, готовые блюда расставлены по тележкам на колёсках, дабы не бегать на кухню, а подносы и тарелки скрыты от глаз крышками. Три бутылки вина, лучшего из того, что мне удалось достать за день, стояли рядом со свечами. В обеденном зале царил лёгкий полумрак, трещали поленья в камине, а вдоль стен находились вазы с цветами, создавая атмосферу.

— Как в старые времена. Да, Август? — с кривой улыбкой спросил я сам у себя. — Как-будто тебе вновь всего лишь двадцать пять, а не девятьсот шестьдесят шесть.

Приведя себя в порядок, сменил заляпанный фартук на строгий смокинг. Спускаясь по ступенькам лестницы услышал далёкий рокот двигателя и голоса. Ещё один взгляд на часы — ровно восемь вечера. Что-что, а Дарья была весьма пунктуальна. Похвальная черта для женщины.

— Здравствуй, Виктор, — радостно улыбнулась Дарья, стоило нам встретиться на крыльце. Она внимательно осмотрела меня и улыбка её стала чуть шире, а в глазах появился азартный огонёк. — Вижу, ты приоделся. И… — сделала она шаг вперёд, очень близко. — Мать моя женщина… ваша светлость, это что, духи⁈

— Сам в шоке, — пожал я плечами. — Прекрасно выглядишь.

Облегающее платье цвета изумрудов смотрелось на ней, действительно, прекрасно. Открывало ровно то, что доступно и скрыло то, что нужно было скрыть. Вот только декольте явно в эту категорию «скрытого» не входило и было слишком глубоким. Драгоценностей на ней было столько, что женщина походила на новогоднюю ёлку, но всё смотрелось органично. Волосам своим перед ужином она тоже уделила внимание и те были заплетены в какую-то сложную причёску. Минимум макияжа на лице, а губы её алели от помады.

Дарья ухмыльнулась на мой комплимент и бросила взгляд на двери особняка.

— Как я понимаю — слуг и твоих сестёр сегодня нет дома?

— Один день князь может прожить и без них.

— Ну-ну, — ухмыльнулась она, взяла меня под локоть и спросила: — И пахнет изнутри так интересно… Неужели, ваша светлость, вы решили поразить меня в самое сердце?

Мы пошли внутрь особняка, а на пороге я ответил:

— В любви, как на войне. Нужно действовать наверняка и со всей силы.

— Мне считать это признанием? — сразу же подхватила она игру слов. — Если да, то я должна подумать… Всё так быстро… Так необычно… Вы, конечно, хороши собой, ваша светлость, — бросила она на меня взгляд и будто бы смутилась. — Но я ещё так молода… Ох, как же быть… Или согласиться?

— Можешь и отказать, но тогда ты не отведаешь тех блюд, что вышли из-под моих рук. Особенно яблочный пирог, такого ты никогда не пробовала.

— Это удар ниже пояса! — возмутилась она, а затем не удержалась и засмеялась. — Ладно-ладно! Посмотрим, чем удивишь!

Я ухмыльнулся и помог ей снять тонкую шаль, которую повесил в прихожей. Дарья заинтересовано осматривалась по пути в обеденный зал и подмечала обстановку. Как отсутствие яркого света, так и остальные детали, которые я добавил. Вроде тех же цветов. Много цветов. Женщины любят цветы, а мне очень нужен ремонтный комплекс, чтоб Лорану икалось до самой смерти! Хотя… ладно, стоит признать, мне и самому отчасти приятно было сотворить нечто такое. Созидать всегда приятнее, чем разрушать.

— Ого… — выдохнула Дарья, когда мы оказались в обеденном зале. Поражённо она взглянула на тележки с блюдами, подметила украшенное помещение и тихую, едва слышимую, классическую мелодию. В музыке этого мира я не разбирался, но кое-что приглянулось мне. — А ты действительно постарался, Витя… Я впечатлена!

Я коротко и невозмутимо кивнул, а затем повёл её к столу, где помог сесть. По всем правилам этикета, что она вновь отметила и уже по-настоящему смутилась. Эмоции выдавали её, как и покрасневшие на мгновение щёки. Готов поспорить, что приглашение на ужин и мой стих она посчитала эдакой разновидностью игры, к которым привыкла за эти годы. А потому и на что-то серьёзное не рассчитывала. Теперь же она была сбита с толку, а ещё немного напугана.

— Кто ты такой и что ты сделал с князем Потёмкиным? — с кривой ухмылкой спросила она, дабы скрыть напряжение.

Я не ответил на этот спич и налил ей вина, после чего принялся за подачу блюд. Сам, под её шокированным и ещё больше смущённым взглядом.

Стоило поднять крышку, что скрывала серебряный поднос с поросёнком, женщина уже не держала эмоций. Глаза её расширились до размера крупных золотых монет, а брови взлетели от удивления.

— Ты действительно сам это приготовил? — не поверила она в увиденное, рассматривая целую батарею различных закусок, салатов и блюд.

— Разумеется, — невозмутимо подтвердил я и взял в руки столовые приборы. — Советую попробовать сначала поросёнка под вот этим соусом, а затем ту запечённую форель. Дольки лимона рядом лежат, на блюдце, не забудь полить соком.

Дарья медленно кивнула, в шоке наблюдая за моими действиями. Мне неизвестно, что сейчас происходило в её мыслях, но эмоции я чувствовал в полной мере. И там царила самая настоящая буря.

Все наши дальнейшие разговоры и времяпрепровождение можно было описать очень просто и ёмко — романтическая встреча. Мы общались, на самые разные темы, но избегали те, которых не желали поднимать. Дарья поведала мне о сделке, которую заключила с Амерами. Я ей рассказал об успехах на поприще разработки зачарованного оружия и пополнения гвардии. Много разговоров, много слов, много еды. И мало вина. Когда третья бутылка показал дно, Хозяйка Медной Горы разомлела и вела себя менее сковано. А оковы на ней были довольно долго. Она поняла — это не игра. Не простая шутка, а вполне себе серьёзные намерения. И оттого сжатая пружина в её душе напрягалась всё сильнее, а эмоции метались от одного к другому.

— Когда ты прислал приглашение и тот стих, я подумала… — чуть рассеяно произнесла она, покачивая полупустой бокал в руке. — А, в целом, неважно…

— Если уж начала, то продолжай, — проявил я учтивость и внимание, что не осталось незамеченным.

— Скажи мне честно, тебе что-то нужно от меня? Если да, то можешь выкладывать и я помогу. Незачем было устраивать всё вот это… ради банальной просьбы.

Женщины… С ними сложно и просто одновременно. Интуиция у них работает отменно и да, мне действительно было что-то нужно от Дарьи, но всё это лишь… да банальный предлог к действию. Я никогда не отрицал, что тяжёл на подъём к делах касательно чувств, в отличии от битв. Убивать тварей и спасать человечество, в отличии от отношений, мне всегда давалось легче. Лоран с его ремонтным комплексом, если говорить прямо, дал мне тот самый толчок. К чему врать самому себе, эта женщина мне действительно интересна и чувства к ней есть. А проблему с големом я бы решил так и так. Нашёл бы решение в любом случае.

— Ты довольно хорошо меня изучила, Дарья, — спокойно заговорил я, смотря ей в глаза. — Так ответь сама себе: будь мне что-то от тебя нужно, в действительности с чем бы я не справился сам, стал бы я устраивать всё это?

— Ну да… — чуть улыбнулась она. — Манипулятор и дамский угодник из тебя так себе.

Была ещё одна причина, почему я решился на этот шаг. Тайная и никто её не узнает, но дело в Скверне и диагнозе Лорана. Если всё сложится так, то у меня больше не будет возможности что-то не сделать, о чём придётся, возможно, пожалеть. Да… Паладины тоже люди, даже такие, как вечно хмурый и недовольный капеллан Ордена Паладинов.

Музыка сменилась, Дарья продолжала смотреть мне в глаза, а затем допила вино в три больших глотка, поставила бокал и поднялась изо стола.

— Хорошая мелодия, — протянула она мне руку. — Потанцуешь со мной?

Я с улыбкой ответил на её просьбу и мы оказались в центре зала. Танец наш был медленным, не совсем в такт музыке, но нам было на это плевать. Дарья прижалась ко мне всем телом и дышала в шею, а я вдыхал запах её духов и волос.

— Если этой ночью мы зайдём дальше, чем просто партнёры, то ты должен знать, — прошептала она. — Если ты меня предашь, я отрежу тебе яйца и заставлю их сожрать, Витя. И плевать мне, что ты сражаешься с Архимагами на равных, всякие генералы тебе вино и танки дарят просто так, а император наградами засыпает… Найду, поймаю и…

— Я всё понял, — угроза звучал, действительно, серьезно. — Со мной не повторится то, через что тебе пришлось пройти однажды. Таких, как я, убить возможно, но очень тяжело, — и на всеобщем добавил, хотя сам и не особо верил в эти слова: — И раз я вернулся с того света один раз, то могу сделать и второй раз. На всё воля Света и Вселенной.

Надавил на больное, отчего Дарья вздрогнула, но расслабилась и обняла меня покрепче.

Музыка закончилась, а мы какое-то время ещё простояли в обнимку, пока Дарья не подняла на меня взгляд. Её горячее дыхание обжигало моё лицо, а алые губы призывно поблёскивали и манили. Я чувствовал и будто бы слышал в абсолютной тишине зала, как сильно и часто бьётся её сердце.

Мы смотрели друг другу в глаза, а затем одновременно подались вперёд и наши губы соприкоснулись в поцелуе…

Имение Потёмкиных

Казармы гвардии

— Я выиграл! Выиграл! — хохотал от счастья Сан-Саныч, чуть ли не приплясывая.

В маленькой комнате видеонаблюдения, что находилась в казармах, народу было битком. Здесь не то, что сесть, даже протолкнутся было сложно, а каждый из зрителей смотрел в один из мониторов на стене, выводящий изображение камеры в столовом зале особняка. И сейчас мужчины, что были суровыми воинами на службе у княжеского рода, были похожи на детей, заставших родителей за непотребством. Они прекрасно понимали, что господин их не видит и не слышит, но говорили шепотом, а потому крик Сан-Саныча был подобен взрыву гранаты! Громким настолько, что некоторые бойцы вздрогнули и заозирались. Вдруг господин сейчас придёт, а они тут, следят за ним и герцогиней Демидовой! Их за это, конечно, не накажут, но двойную норму на тренировке они точно отхватят!

— Не ори, Саша! — шикнул на него Фёдор, с широкой улыбкой рассматривая чёрно-белое изображение.

— Мы же ведь не скажем, что Лизовские установили новые камеры, о которых господин не знал? — как бы невзначай поинтересовался Дима Сазонов.

— Мы на посту, — с ухмылкой ответил их командир и оглядел кучу народа. — Кгхм… на усиленном группой быстрого реагирования посту наблюдения. Глава за такое не накажет, но если всплывёт, то весело будет всем. Так что — молчим, не отсвечиваем и даже не улыбаемся завтра на тренировке.

— Это будет сложно, — почесал затылок Кирилл Чуйко.

— Не будет, — отмахнулся Фёдор. — Вы солдаты? Солдаты! А солдат должен иметь какой вид? Правильно, лихой и придурковатый, дабы не смущать начальство своим разумением!

Дверь в комнату наблюдения приоткрылась и на пороге показался Гаврила. Командир Богатырей, уже не Разумовских, а Потёмкиных, заинтересовано оглядел толпу, приподнял бровь и его взгляд оказался на экране. Элитному бывшему спецназовцу потребовались считанные секунды, чтобы понять обстановку, причину собрания такого народа и всё сопоставить по полочкам.

— Ну вы, парни, бессмертные…

Покачав головой, новенький ушёл, а в помещении воцарилась тишина.

— Он нас заложит? — заговорщически осведомился Чуйко и вытащил нож.

— Не должен, — с сомнением протянул Фёдор. — Мужик он правильный, спецура же. Но лучше этот момент решить сейчас.

Несколько бойцов во главе с Есенеевым быстро покинули наблюдательный пост и ринулись догонять Гаврилу, а Сан-Саныч радостно потёр ладони и посмотрел на своих сослуживцев.

— Гоните деньги, парни! Пари есть пари!

Вот только, когда не унывающие от проигрыша бойцы стали отдавать ему и другим участникам спора купюры, один из наблюдателей в монитор глухо произнёс:

— Кгхм… Кажется, господин заметил… Да, точно заметил… Прямо в объектив посмотрел! — засуетился он, да и остальные тоже. — Бл….!!! Камеры вырубились! А тут самое интересное должно быть! Надо валить отсюда! Быстро по койкам!

— Да главе сейчас не до нас, — не слишком уверенно произнёс Дима Сазонов.

— А вот я не был бы так уверен, — покачал головой боец. — Ты же его знаешь! Все мы знаем! Сейчас придёт сюда и капец нам! Вы как хотите, а я пошёл!

Возможная угроза встречи с господином подействовала резко и очень стимулирующее на сон грядущий. В помещении для видеонаблюдения осталась лишь пара человек, которые свой пост покинуть не могли из-за дежурства.

— Наконец-то они свалили… Паш, ты это, удали записи с камер на всякий случай… от греха подальше.

— Так тут только танцы… Жаркие, блин, танцы, ничего ж не было еще…

— Вот именно! Удали, говорю!

— Уже, дружище, уже…

— И никому ничего не говорим.

— Разумеется! Но глава наш, конечно хорош! Саму Хозяйку щас завалит!

— Язык прикуси!

— Конечно-конечно…

На этом дежурство продолжилось, а камеры в особняке перестали выдавать картинку. Лучше бойцы все своё внимание сосредоточат на камерах внутреннего двора и за его пределами. Так будет лучше. Для всех.