Паладин. Свет и Скверна II

Глава 15

Горячий воздух заволок собой всё помещение кузни. От горящих в горне углей шёл удушающий жар, мелкие искорки вылетали из него, падали на каменный пол и потухали. Мощные меха из кожи Занзимарской Виверны поддавали ещё больше жара, а их монотонный звук успокаивал, настраивал на нужный лад и работу.

Я отпустил деревянную, покрытую специальный алхимическим лаком ручку, от которой к мехам и рычажной конструкции тянулась цепь, а затем засунул в горн заготовку.

Градины пота стекали по моему лицу, волос и полуголого торса, на котором был защитный фартук тёмного оттенка.

Двое помощников, которых сестра наняла в окрестной деревне, внимательно наблюдали за моими действиями. Но вот один из них, невысокий рыжий юнец двадцати двух лет, чьё лицо было покрыто веснушками, будто его поцеловало само солнце, подбежал к ручке мехов. Я коротко кивнул ему, на что малец улыбнулся, а второй помощник ринулся на помощь своему другу. Вдвоём им будет сподручнее, всё же это кузница рассчитана на Инхееров, а те были физически развиты очень хорошо. Мне же помогали печати, а вот парни пусть и поджарые, жилистые, но большими объёмами мускулатуры похвастаться не могли.

Заготовка раскалилась, металл приобрёл пшеничный цвет, а значит пора. Я вытащил её, положил на наковальню и взял в одну руку кузнечный молот, размер которого вызвал бы у гномов гордое одобрение, а у обычного человека — недоумение. Слишком он был несуразен и будто бы создан для двух рук, да и рукоять на подобное намекала, но это отнюдь не так. В иных случаях нужно банально сменить хват, для этой цели она и была сделана.

Пара лёгких ударов по наковальне, отливающей зеленоватым металлом, словно окислившаяся бронза, и я начал работу, поймав ритм. Мальчишки не мешали мне, а внимательно, подмечая все действия, наблюдали. Повезло, что сестра нашла их в деревне, принадлежавшей нашему роду. Старый кузнец в ней умер, а вот парни, являющиеся его внуками, переняли мастерство деда, но работать сами так и не начали. Узнали, что князь Потёмкин ищет подмастерьев к себе на службу и прибежали. Что ж, лишним рукам я только рад, как и помощи, пусть та и будет оплачиваться из казны.

— Раствор, — сухо сказал я, а рыжий, по имени Пётр, быстро подал мне склянку без этикетки. Пробку из горлышка он вытащил, а потому в кузне появился аромат хвои и пряных трав с нотками мускуса.

По моему кивку он вылил несколько капель вдоль заготовки. Раскалённый металл отреагировал мгновенным шипением и язычками дыма. Запах мускуса стал сильнее и Слава, двоюродный брат Петра, черноволосый и курносый, зажал нос. Понимаю его, к такому аромату нужно привыкнуть, но вот Пётр держится и не морщиться.

Дверь кузницы открылась, пропуская в полутёмное помещение лучи полуденного солнца и свежий, лесной воздух. Гость не стал отвлекать меня от работы, а остановился на пороге и прислонился плечом к дверному косяку. На его слегка обветренном лице появилась лёгкая улыбка, которая не сходила ровно с того момента, как он вступил в ряды Егерей рода Потёмкиных. Правда пришлось ему расстаться со своими майорскими погонами, но этот человек ни разу не выразил сожаления по этому поводу.

— Я говорил тебе, что не стоит мешать господину, Емельян, — раздался на пороге голос другого гостя, что от отличии от первого носил повязку на правом глазу. Униформа Егерей ему очень шла в отличии от костюма отряда, в котором он состоял до поступления ко мне на службу. Вот только привычкам он не изменял и вокруг его запястья вращалось три небольшим металлических шарика.

— Да хватит уже нудить, Гриша, — тихо шикнул на него улыбающийся Симонов. — Работу мы сделали, так дай насладиться, как трудиться сам князь. Я такое ни разу не видел ещё.

— Если вы пришли почесать языками, то выбрали не лучшее место, — спокойным тоном произнёс я, не отвлекаясь от третьей по счёту заготовки, пока с двумя предыдущими возились подмастерье, подбирая рукоятки и затачивая сталь на точильном камне. И не простом, а Сагоновом Граните, аналогом которому в этом мире не найти. — Задача выполнена, Емельян?

— Так точно, глава! — бодро ответил одарённый Мастер стихии льда. — Всеволода сопроводили, с рук на руки передали. Князь Пожарский, правда, от добычи отказывался, но я передал ему те указания, что вы нам дали, а потому он уступил. Фёдор Петрович сейчас разбирает оставшееся на складах с завхозом, завтра по расписанию поедем сбывать товар в город. Маршрутный лист уже устаканили.

— В таком случае, раз ты свободен, то поддай жара, — кивнул я, а бывший майор с ухмылкой подошёл к мехам и стал мне помогать. — Гриша, подсоби парням, раз ты тоже тут.

Без лишних слов Ветеран с магией металла пришёл на выручку Славе и вместе с ним занялся заточкой… ножей. И нет, не боевых или для разделки туш. Обычных, столовых ножей, но сделанных из Париорского серебра, что я обнаружил в углу кузни. Один единственный мешок, да и то дырявый, но небольшое количество дорогой, а самое главное полезной для здоровья руды, в нём нашлось. Ровно на три комплекта столовых приборов в виде вилки, ложки и ножей, с которыми я заканчивал работу. Можно было бы и продать, но зачем? По своему опыту знаю, что Париорское серебро входит в взаимодействие с органикой и дополняет её свойства, насыщая полезной энергией. На оружие или украшения оно не пойдёт, да и мало его, а потому выбор пал на такой вариант. Ну и хотелось проверить в работе саму кузню на чем-то попроще.

За её наличие в моём поместье не забыл поблагодарить Емельяна и Кутузова, которые проделали большую работу, пока я валялся в отключке во дворце. Стоило бы ещё поблагодарить Вельяминова, но это дело я поручил сестре. Ограничимся письмом и всё.

Четыре дня прошло с того момента, как я очнулся и вернулся домой. Сёстры по этому поводу чуть не разревелись от радости, что было непривычно, в последний раз со мной такое случалось только при жизни матушки, но было приятно. Тепло на душе от того, что кто-то ждёт тебя и рад одному твоему существованию. Правда потом они закатили пир, куда приехали Кутузова, Юсупова и Всеволод Пожарский. Пришлось отвечать на вопросы, которых накопилось очень много, но это пустяки. Особенно для старого капеллана, подающего всё так, будто это военный отчёт, а не интересная история.

На одной лишь кузне сюрпризы не закончились и двое одарённых мужей в этом помещении тому яркий пример. Симонов взял свою награду, как и было обещано. Вот только не деньгами, как я думал с ним поступить изначально, а желанием пойти под мою руку. Молодой простолюдин, дослужившийся до майора и достигший ранга Мастер, он подошёл к своему потолку. Дальше в армии ему не продвинуться без протекции какого-нибудь знатного аристократа, но таковых он за свою жизнь повстречал очень мало. В основном, по его словах, это были напыщенные индюки, кичащиеся властью. На мой логичный вопрос, что он мог бы пойти к Кутузову, то только головой покачал и сказал, что там без вариантов. Меня же он выбрал из-за моего поступка, воли и информации, которую смог достать. И плевать ему на то, что князю нет даже двадцати, а род захудалый. Емельян при нашем разговоре чётко показал, что на эти факты ему чихать с высокой колокольни и мнения своего он не поменяет.

Вместе с бывший майором под крыло моего рода из армии ушло троё Егерей. Маг огня, которому я спас жизнь и дотащил на своем горбу до крепости, а также два Физика-тяжа. Именно эта тройка была ближе всего к Емельяну, а потому написала рапорт на увольнение и отправилась ко мне. Не обошлось тут и без Кутузова, который с ухмылкой пожелал удачи Симонову и сделал так, что парней уволили сразу, а не через две положенных недели.

Но пусть появление всех этих людей, что усилили мой род и встали на службу, добавило радости, особенно Свете, меня больше поразил поступок Шипера. Гриша, как его звали по настоящему, также захотел служить мне. Связано ли это с тем, что половина его отряда погибла, или с его чудесным спасением, неважно. Просто в момент, когда он отлёживался в палате и у него было время подумать, то решился на такой шаг. Скала по его словам этому не особо обрадовался, но принял спокойно и отпустил своего бойца. И вот теперь, псих, что был на деле мудрецом, переживший заражение Скверны и узревший смерть на пороге, находился здесь. И судя по его эмоциональному фону, он этому рад.

— Кстати, глава, а когда там графина Урусова пришлёт первую партию? — как бы невзначай спросил Емельян, усевшись на небольшую скамейку у стены. — Вы говорили, что заключили договор, вот и интересно…

— Вчера закончила оформлять бумаги и прислала на подпись, — я взял один из готовых ножей, внимательно его осмотрел и, усевшись за массивный стол, принялся за зачарование. Острота и крепкость лишними не буду. — Обещала в конце месяца прислать первые образцы, но из того, что я видел в том руднике, партия должна быть хорошей. А ты с какой целью интересуешься?

— Да вестимо же с какой! — хмыкнул он, закинул ногу на ногу, оглядывая кузницу. — Если вы вилки да ложки ковать можете, то и на оружие с доспехами способны. Тем более, что госпожа Любава показывала мне ваши наброски.

— А я всё думал, куда подевался мой альбом, — почесал я затылок, стоило закончить вязь. — И зачем тебе оружие? Твои мечи хороши, желаешь их поменять?

— Нет, глава, — покачал головой Емельян, а остальные внимательно нас слушали. Мальчишки подмастерья так вообще затаили дыхание и словно боялись спугнуть удачу. Их запал, когда они узнали, что нужно будет создать столовые приборы, немного угас. Теперь же он разгорелся с новой силой. — Мне нужны доспехи. Вроде тех, что были на мне в Зоне, когда мы с тварями бились, но если мечи мне разрешили забрать, всё же подарок, пусть и стояли на учёте, то вот броню забрали. Казенная она, сами понимаете.

— Кожа, латы, зерцало, чешуйчатая, бригантина, или иной пластинчатый образчик? Я не помню, что на тебе тогда было, Емельян. Будь проще и говори, как есть без этих прелюдий. Тут тебе не армия, — запнулся я. — Пока что. А потому давай, чётко и ясно.

Бывший майор широко улыбнулся, подмигнул почему-то тяжело вздохнувшему Шиперу, и ответил:

— А вот, глава, сами посмотрите.

Он вытащил из кармана униформы свёрнутый вдвое лист бумаги, встал со скамейки и подошёл ко мне. Я развернул… рисунок. Неплохой, да и стиль знаком.

— Значит, она не только мой альбом приватизировала, но ещё и листы вырывает, — хмыкнул я, рассматривая художество Любавы. Злиться на эту проказницу не было ни сил, ни желания. Дети они во всех мирах дети, а потому за новое хобби младшей сестры оставалось только порадоваться. Как и подчеркнуть тот факт, что получилось у неё неплохо. — Ну и? Сколько тебе стоил этот эскиз?

— Два ведра пломбирного мороженого, пачка голландских вафель и час игры в морской бой, — со все той же улыбкой сказал Емельян и наигранно приуныл. — Правда в игре она меня сделала, причём всухую, но я и не моряк, а пехтура.

А ещё у тебя нет дара Оракула, но это тебе знать ни к чему. Пока что, во всяком случае.

— Понятно, — покивал я, рассматривая эскиз доспеха. В целом — работа плёвая, если будут материалы. Таковые на складе имелись и пополнялись каждый вечер Егерями, но объёмы… оставляли желать лучшего. Я ещё не забыл свою идею заработать на кузнечном деле. Особенно теперь, когда появились помощники. — Я смогу его сделать. Первый образец получишь через… полторы-две недели, как Урусова пришлёт посылку. И это в том случае, если не возникнет неотложных дел.

— Спасибо, глава! — резко посерьезнел мужчина, склонил голову и ударил себя кулаком в грудь. — Обещаю, в этих доспехах я буду действовать ещё эффективнее!

Запомнил-таки, юнец мои слова про эффективность, которые я как-то сказал, пока мы с ним беседовали.

— А ты чего молчишь, Гриша, и прожигаешь своего напарника недовольным взглядом? — обратил я внимание на Шипера, злобно сопящего в две ноздри, будто бульдог.

— Да это он из-за нашего спора, глава, — отмахнулся от него Емельян. — Я же ещё вчера хотел к вам с этим эскизом подойти, а он меня всё отговаривал, мол времени у вас нет и вообще не дело это. Вот мы и поспорили, что я в лоб всё скажу, а он пусть окольными путями заходит и тоже просит. И не надо так на меня смотреть, одноглазый пират! Вон, глава ни разу не кусается, и мог бы сам уже подойти! Тебе же тоже доспехи нужны!

— У Светозарного есть цель и не стоит мешаться на его пути под ногами, — холодно ответил на это Шипер, поправив повязку. Забавно, но в чём-то Емельян прав. Будь у его напарника треуголка, шаровары и сабля, то вполне бы зашёл за пирата Лазурных Морей из моего мира. — Но раз так… Мне тоже необходимы доспехи, Свят…

На моём столе оказался второй лист бумаги. Точно такой же, как и первый. И да, его тоже изрисовала Любава.

— Ну а ты чем расплачивался? — не удержался я от вопроса.

— Тортом, — расслаблено пожал плечами Шипер, а мы с удивлённым Емельяном переглянулись. Да и тихо слушающие нас подмастерья явно ожидали продолжение «цены».

— И всё, что ли? — первым не выдержал бывший майор, натурально негодуя. — Ты так легко отделался и тебе… Да госпожа с твоим эскизом явно лучше постаралась! Колись давай, пират доморощенный, а то я сделаю так, что ты сойдёшь на берег и больше никогда не увидишь море!

Шипер поморщился на подобные слова, но не обиделся. Держу пари, что в их связке он позиционирует себя гораздо умным и мудрым человеком, чем любящий пошутить Емельян.

— Мой… — нехотя выдавил из себя Шипер.

— Что, мой? — наседал на него Симонов, а я наблюдал, как эмоциональный фон Гриши подскочил.

— Мой торт! Сам сделал! Теперь доволен⁈ — раздражённо бросил он, дойдя до пика эмоций. Он крепко сжал кулаки и поиграл желваками.

Боевой, явно наигранный настрой из Симонова улетучился и тот расплылся в широкой улыбке, похлопав своего напарника по плечу.

— Доволен, дружище! Как знал, что в тебе кроется куча талантов! С чем тортик был-то?

— Клубничный, украшенный ежевикой, — сухо сказал я, вновь начав работу, пока эта парочка общалась. Выгонять не стал, интересно было, чем всё закончится. Да и посмотреть нужно было, как они ладят друг с другом. — Любава притащила на ужин. Хорошо постарался, Григорий, торт был вкусным. И должен признать, что я удивлён.

— Чему, глава? — не совсем понял Емельян.

— Тому, что Тамара пустила его на свою кухню, — покачал я головой. Всё им нужно разжевывать. — Она там царь и бог, а тут конкурент. Сам подумай, Симонов, мозги-то у тебя есть.

— И то, верно, — хлопнул он кулаком по открытой ладони, после чего лукаво улыбнулся. — Признавайся, пират, ты пришвартовал свой корабль в бухте той милой дамы, что готовит нам харчи? А я-то думаю, что ты такой довольный был вчера, аж светился весь!

— Настоящие джентльмены о подобном не рассказывают, дабы не порочить честь дамы, — невозмутимо ответил ему Шипер, а подмастерья раскрыли рты и покраснели. — И ты, Емельян, невоспитанный мужлан, раз говоришь в подобном ключе о столь прекрасной деве.

— Знаешь, дружище, из твоих уст эти слова звучат, как комплимент, — хохотнул Симонов.

— Вы закончили? — сухо поинтересовался я, нахмурившись. Вязь на одной из вилок слетела и это мне не понравилось.

От моего тона мужи притихли, мальчишки-подмастерья сразу же принялись что-то делать по кузне. Слава взялся за веник, а Пётр складывал инструмент.

— Кгхм, просим прощения, глава, — взял голос Емельян, поклонившись. — Разрешите идти?

— Идите, к Фёдору и идите. Раз в вас энергии ещё много, то пусть найдёт вам дело, чтоб не скучали, — отдал я приказ. — Всё ясно?

Они вытянулись, кивнули и исчезли из кузни, будто ветер. Сразу стало спокойно и тихо, что позволило настроится на работу. В следующий раз не пущу их даже на порог, хватило и этой проверки. Общий язык они нашли, ладят тоже неплохо, а потому пусть мелют языками в другом месте.

— Весело у вас тут, ваша светлость, — робко подал голос рыжий Пётр, с улыбкой подав мне стакан воды. При работе я разрешил им некоторые вольности в общении. Так проще. — Мы с братом никогда не видели столь сильных воинов… Вам служат удивительные люди.

— Других не держим, — коротко кивнул я. — Иди, помоги брату, и на сегодня вы свободны. Дальше я справлюсь без вас.

Парни управились быстро и ушли, а я, закончив с зачарованием приборов, положил на стол свою дубину.

— Что ж, — похрустел я шеей, сверился с часами, что лежали у окна. До ужина ещё было время. — Доспехи для этих двух олухов это хорошо, но нужно и о себе подумать…