Отмороженный 13.0

Глава 22

Увлечься особо не получилось, стоило выйти за пределы туманной зоны, как монстры тут же потеряли ко мне интерес. А минут через пять после того, как я отозвал всех двойников, потеряли интерес ко всему вообще, просто застыли и начали покрываться снегом. Ледяная пыль, как намагниченная, поднималась с земли и липла на костяную фактуру. Забавный режим то ли маскировки, то ли режима сохранения и восстановления энергии.

Я активировал орнитоптер. Он появился и включился без каких-либо проблем, буквально с пол-оборота. Погода стояла средненькая, небо затянули серые тучи и периодически накатывали порывы ветра. Неприятно, но в рамках допустимого для полета.

Поднявшись метров на тридцать над землей, оценил обстановку. Видимость не кристальная, но километров на пять можно было спокойно разглядеть местные достопримечательности. Слева горный массив с острыми пиками, справа в кавычках чистая поляна, заваленная каменным крошевом. Будто там когда-то горная речка протекала. По центру виднелось ассорти из невысоких холмов, плавно перетекающих друг в друга. Этакие песчаные барханы, только вместо песка ледяная крошка. И цвет не желтый, а ближе к бордовому. Ветер закручивал все это крошево, так что издалека было похоже на кисель с пенкой.

Обещанные Искоркой объекты, были в основном подсвечены слева. Парочка точек со скайкрафтом и некое аномальное место, которое предположительно могло быть порталом. Только попытка проверить их провалилась почти сразу, стоило поднять орнитоптер еще на тридцать метров. Выдал предупреждение о чрезвычайно низкой температуре и сразу же удвоил расход энергии. А острые пики упирались в небо где-то на трех ста метрах, так что о безопасном маневрировании пришлось забыть.

Я вернулся на комфортную высоту и принялся изучать остальные объекты. Эти уже были прямо передо мной, где-то среди барханов. Маркер показывал большое скопление скайкрафта, астериуса и каких-то других минералов, плюс фиксировал всплески энергии. Правда, добавляла пометку, что скайкрафт вторичен, а всплески потенциально агрессивны.

— Так-то и я потенциально агрессивен, — хмыкнул я и повел орнитоптер в сторону барханов.

Птичка сначала слушалась плохо. Будто не совсем была уверена в моих командах. Как минимум доходили они до нее с заметным запозданием, словно она и правда подмерзла. Потом, немного разогревшись, орнитоптер стал более послушным. Но с такой тягой говорить о каких-то маневрах или воздушных боях не приходилось.

Часа через три я перелетел первый бархан, сразу же поняв, что до этого уровня агрессии мне было далеко. Внизу лежал гигантский червь — тот самый мусорщик, он же собиратор из класса падальщиков. Раза в полтора крупнее, чем парень из Разлома. Полную длину определить было сложно. Та часть, с которой визуально начиналось сужение, было закопано в песок. Морда частично тоже была прикопана. В паре метров перед ней из песка выступал остов транспортника, и еще чуть дальше из снега торчали элементы брони фоггеров. Я точно разглядел шлем «Самурая» и отдельные фрагменты рук и ног.

— Он мертвый? — спросил я у искорки, разглядывая данные сканера. Шлейф от энергии был виден и метался вдоль всей туши мусорщика, завихряясь в зоне, спрятанной в песок.

«Переваривает, — ответил дрон. — Не видишь разве, что морда довольная?»

— Что-то не особо, — задумался я, прогнав промелькнувшую в памяти картинку с нашим послеобеденным чибзиком, которому любой обожравшийся котяра проиграл бы. Будь усталость от обжорства предметом соревнований.

Я спустился чуть ниже, стараясь рассмотреть, что ценного осталось от фоггеров. И тем самым, видимо, разбудил мусорщика. Энергетический шлейф, гуляющий внутри монстра, развернулся и сконцентрировался в голове. Червь вздрогнул и фонтаном выплюнул песок, набившийся в приоткрытую пасть. Фыркнул и пустил по своей шкуре волну, будто пружину запустил, чтобы со всего тела собрать силу для рывка. Дернулся и тяжело опустился обратно на землю, став на метр ближе к останкам машины. Повторил упражнение и втянул в себя кусок помятого корпуса.

— Что-то эти какие-то медленные, — задумчиво сказал я, набирая высоту. — Тоже подмерз, что ли?

«Переполнен просто…» — пискнула Искорка и выскочила из кабины орнитоптера, полетев за следующий бархан. — «Сам посмотри».

За следующим гребнем холма обнаружился еще один мусорщик. Еще толще и длиннее, и вокруг уже не было никаких признаков фоггеров, только прокопанные борозды. Искорка, не останавливаясь, пролетела над червем и еще метров восемьсот до следующего гребня. И только там остановилась, дожидаясь меня.

С того гребня открылась уже более интересная картина. А, может, жуткая. Мне-то нормально, свалка и свалка, пусть и с громадными червяками, но вот Ориджиалу от нее стало не по себе. Давно уже я не ловил через синхронизацию таких смешанных ощущений. До следующего гребня бархана было километров пять, границы по бокам тянулись еще дальше. И вся эта «поляна» была завалена трупами фоггеров, спотами и транспортниками. Кажется, даже расплющенный КРВТ имелся, но вокруг него уже крутился мусорщик.

Крутился, это громко сказано. Просто завис перед ним, вцепившись зубами с одной стороны. Еще три червя лежали по краям. Один только шевелился, остальные, видимо, тоже переваривали. За каждым тянулась просека более-менее очищенной от лома земли.

— Неплохо они здесь порубились, — сказал я, заметив среди фоггеров и несколько киберведьм.

«Здесь больше двенадцати тысяч дроидов. И это только те, что поддаются хоть какому-то сканированию, — сказал дрон. — Среди них, как минимум две сотни Древних».

— Почему они не растворились в энергии Мерзлоты? — я сделал круг над полем боя, заодно разглядев соседние участки. Там тоже шли бои, но черви почти все уже подчистили, оставив только отдельные отрубленные запчасти.

«Предположу, что на это влияет способ убийства,» — ответила Искорка. — «Удержания или контроля».

Я выбрал тело Древней, максимально удаленной от падальщиков, и пошел на посадку. Была идея, помочь уйти. Вчерашний опыт наглядно показал и ценность этого, и теоретическую возможность. Спрыгнул на землю и, убедившись, что падальщики меня так и не заметили, подошел к телу. Несмотря на тот факт, что киберведьма была из скайкрафта, и в нем было как минимум десять дырок, даже сейчас создавалось впечатление стройности, гибкости и даже грации.

Но освобождать там было уже некого. Из головы торчал штырь, похожий на арматуру. Края раны, куда он входил, были неровные, с царапинами по бокам. На разовый удар в горячке боя было не похоже. Скорее уже к мертвому телу приложили и несколько раз молотком ударили.

Но вынулся он на удивление легко. И оказался составным. Острый кончик из скайкрафта, дальше ушко (как у иголки), и потом опять сплошной скайкрафт. Стоило его вынуть, как из ушка посыпалась черная труха, вперемешку с обрывками тонких стальных нитей. Словно старая микросхема раскрошилась. Примерно так же выглядело все то, что осталось внутри шлема киберведьмы. Выжженный пепел, как, скорее всего, и сама сущность Древней.

Я осмотрел тело. Остальные раны обычные, с точки зрения каких-то хитрых приспособлений, но жесткие с точки зрения обычных драк дроидов. Похоже, били из слонобоев или чего-то еще более крупного. Что-то же все-таки могло и успеть регенерировать. Ничего ценного при ней не было.

Я поворошил ближайших фоггеров. Эти выглядели стандартно. Ну, для тех, кто сражался против киберведьм. Рассеченная броня, разрывы внутренних модулей, следы от когтей «крабов». Много сплющенного, как после работы ключа-манипулятора. Объединяло их одно — ни у кого не было ничего ценного. Даже ремкомплектика нигде не завалялось.

— Похоже, кто-то здесь уже похозяйничал, — я поманил Искорку за собой, разыскав тело второй киберведьмы. — И это были не Древнии, иначе своих бы они забрали.

«С некоторой вероятностью в этой битве победили фоггеры, — согласилась Искорка, подлетев к штырю, который я все еще держал в руке. — 'Подобное оборудование использовали, чтобы окончательно изгнать сознание носителя. Иными словами…».

Искорка замолчала, возможно, подбирая нужное слово. Но я и сам его уже подобрал. Иными словами — казнили.

Вторая киберведьма уже не выглядела изящной. Из визора торчал подобный штырь, пальцы на руках сломаны, а на ногах совсем отсутствовали (вместе с самими ногами).

Я оглянулся, заметив, что проснулся ближайший падальщик. Смотрит на меня, задрав голову, и что-то утробно урчит. Еще и попытался на меня дернуться, но прополз меньше метра. Такими темпами я здесь еще полчаса смогу бродить, но не буду.

Вернулся в орнитоптер и еще раз облетел поле боя. Часто останавливался, сопоставляя данные сканера и картину перед глазами. Сложно было представить всю битву, учитывая, сколько барханов уже зачистили падальщики. Но конкретно здесь (по расположению трупов) можно было предположить, что фоггеры пришли откуда-то справа, видимо, нашли проход, минуя туманных стражей. А Древние пытались их остановить, и вышли они с той стороны, куда было нужно мне.

Я подобрал Искорку и полетел к следующему телу киберведьмы. А потом облетел их всех, убедился, что спасать там уже некого, и вылетел за пределы поля боя. Преодолел еще несколько барханов, как-то плавно перетекших в ровную каменистую местность. Искорка периодически просила свернуть или облететь какие-то темные участки и добавляла на карту новые метки. В основном это были, надеюсь, полезные ископаемые и гнезда местной живности.

Я старался пока особо нигде не зависать. Раз фоггеры победили, значит, прошли дальше. И мне очень хотелось узнать, насколько.

Вот только у Мерзлоты были свои планы.

Через двести километров мы встретили целое семейство архелонов и буквально, как перед шлагбаумом на железнодорожном переезде, ждали, пока они пройдут мимо. Перелететь мне их не удалось, орнитоптер не потянул, а проскочить между ними я даже не пытался. Вокруг каждой ходячей горы распространялось какое-то аномальное излучение.

Визуально просто меняло погоду — там исчезал снег и прекращался ветер. А по датчикам еще и снижало температуру до совсем уж аномальной. Даже когда они прошли достаточно далеко, я все равно в синхронизации будто в сугроб прыгнул. Как голый из бани, только совершенно остывшей.

Место для ночевки выбрали среди высоких каменных глыб, частично состоящих из хитрого известняка. Искорка уже научилась определять его издалека, и моя карта уже пестрила иконками в виде перечеркнутой морды монстра. Креатив не мой, Искорка просто подобрала максимально похожее из системной базы. Последний раз я такие знаки видел в пригороде Вавилона.

Целыми глыбами волшебный минерал не рос, лишь редкими вкраплениями торчал из чего-то похожего на мрамор. Возле самого крупного устроил себе нычку. Побродил по округе, добыв еще с десяток поменьше, и соорудил себе что-то типа гнезда. Забрался внутрь, накрылся масксетью и вышел из синхронизации.

А через шесть часов, как по будильнику, вернулся и продолжил путь. А еще через двенадцать часов все повторил, только на этот раз ночевал в небольшой пещере со скайкрафтом. Предварительно подравшись за место ночлега с бандой ледяных сколопендр. Вышло, жестко. Но после регенерации трех десятков порезов я сделал неплохую дверь из панцирей.

Еще какое-то время потратил на добычу скайкрафта. Обновил все свои запасы, до отказа забил «бардачок» в Хомяке и еще в рюкзак добавил. Потом излишки потратил на прокачку «Механики»: создал новые «Метеозонды», запас пирамидок, первый ящик особенных патронов (хотя брать с собой столько не собирался) и создал «краба». Правда, там же его и разобрал в рамках углубленного исследования.

Только после этого довольный и уставший ушел спать. Проснулся от стука в дверь и недовольных воплей соседей. Оказалось, что шлем, оставленный на тумбочке, не только вопил о тревоге, но и вибрировал. Причем так, что тряслась тумбочка, а с ней и пол. И проснулось пол станции, кроме меня.

Выяснять, почему меня так сильно вырубило, было некогда. Я тут же подхватил шлем и воткнулся в синхронизацию ровно в тот момент, когда ледяная сколопендра уже вовсю тащила Ориджа из пещеры. Замкнула пасть на ноге и пятилась, рывками вытаскивая дроида. Над ней кружила Искорка, и сквозь красный экран я видел голубые росчерки молний. Но пробить толстый панцирь, дрон не мог. Чуть дальше были слышны выстрелы. Это уже Хомяк — его я даже спросонья мог узнать.

Быстро сориентировавшись, перешел в режим «Момент силы». И ударил монстра в костяной выступ на морде. Даже через синхронизацию почувствовал, как под пяткой проломилась кость. А потом жжение, от попавшей на ногу кислоты, вытекающей из головы сколопендры.

Черт! Похоже, токсичных старших братьев позвали. Вечерняя партия только лезвиями на лапах шинковать пыталась.

Я смахнул системные сообщения. Критический урон, регенерация, потеря энергии, запрос на скайкрафтовую подпитку… Последнюю только подтвердил, чтобы заряд свободно напрямую из кристаллов хапануть. Выхватил крафткомпакт и разрядил его в трещину на голове у сколопендры. С каждым попаданием чувствовал резкую боль в ноге, монстр дергался, но челюсти не разжимал.

Так и не разжал, даже когда, наконец, умер. Под руку попалась вчерашняя арматура. Не знаю, зачем с собой взял, видимо, для таких вот моментов. Использовал ее как рычаг и, выломав пару клыков, освободил ноги.

«Алекс, валим!» — пропищала Искорка. — «Здесь вся округа стянулась, карта красна от маркеров».

— Красное на красном плохо различается… — я задержал дыхание, будто собирался сейчас открытую рану зеленкой заливать, и прямо на трещины на щиколотке приложил по кристаллу. — Подожди, дай красную пелену с глаз снять…

Фух! Кажись, отпустило… Но краснота перед глазами не исчезла. Пришлось даже карту временно с экрана согнать, там действительно все сплошняком.

«Алекс, валим!» — в голосе дрона появились истеричные нотки, недовольного модема.

— Погнали, — я встряхнулся, подхватил рюкзак и проверив, что «Момент силы» не выключился (не привык еще к нему, чтобы чувствовать), протиснулся между телом монстра и вчерашними панцирями.

Выбрался на бледный, серый свет, возможно, означающий рассвет, но, может, и очередную погодную аномалию, и осмотрелся.

На склоне, где мы нашли вход в пещеру, было не протолкнуться от ползущих ко мне монстров. В основном членистоногие, разных оттенков чешуи и панцирей. Выделялось две крупных каракатицы с изогнутыми на манер скорпионьих хвостами и очень уж огромная сколопендра, которая умудрялась даже скидывать своих мелких собратьев.

Надо всем этим безобразием возвышался Хомяк. Крутился перед пещерой и короткими очередями сбивал самых шустрых. Но успевал не везде. Я выпустил «Пояс Ориона», дополнительно забросав склон пирамидками. Подхватил Хомяка под мышку и, активировав айсборд, рванул вверх по склону. Еще дважды скидывал гранаты и запускал «Пояс Ориона».

И вроде оторвался, попытался активировать орнитоптер. Но в очередной раз получил отказ системы — капец, все-таки не рассвет. Что за люди эти Древние? С таким количеством мусорщиков и такой заботой об экологии, такое загрязнение в воздухе допустили!

Остановился на минутку, дав времени Искорке на изучение горы и лучших путей, куда нам вообще бежать. Активировал скаутган и отстрелялся по монстрам. И много, и упорные. Как не сокращал расстояние, как не уменьшал количество, до сих пор будто сам склон шелестит и движется. И края этой шелестящей массы всего каких-то сто метров.

«Алекс, кажется, сегодня не наш день», — пискнула Искорка.

— Только не говори, что мы на спине архелона…

Я развернулся и, ориентируясь только на то, что видел перед глазами, погнал выискивая между камней хоть что-то похожее на тропинки. Айсборд пыхтел, но пока справлялся. Мы уже довольно высоко забрались — даже не будь в небе аномалии, орнитоптер все равно бы не запустился. Температура вокруг падала, но я, видимо, сам настолько разогрелся, что этого не замечал. К сожалению, начал подводить визор — края начали темнеть, сократив картинку уже до девяносто процентов от нормы.

'Нет, обычная скала. Скоро уже вершина, там все отвесное, но при достаточной ловкости, можно будет монстров мимо себя скинуть,« — наконец, продолжила Искорка. — 'Но вот дальше…»

— Что там?

«Там Разлом", — пискнул дрон и сразу же продолжил. — "Не такой большой, как у нас. Но с первого взгляда непроходимый. Все затянуто аномалиями. Но есть и хорошие новости!»

— Там все-таки есть архелон, на спине которого мы переберемся?

«Нет, я всего лишь нашла базу фоггеров», — ответила Искорка и скинула мне картинку.