Одаренный (2)

Глава 7

Комендант региональной базы Службы Пресечения, которая имела символическое название — Сибирь-2, суетился больше всех. Человек он был по натуре деятельный и соучастный, которому лично было необходимо принимать самое активное участие в любом процессе, происходящим вокруг.

— Брустверы вырыты, ваше благородие, — отрапортовал гражданский, прораб экскаваторной бригады, которых мобилизовали из соседнего городка, где шла стройка многоэтажного здания.

— А габионы развернули по указанным точкам?

— Так точно, ваше благородие. Все согласно инструкции. Развернули и заполнили землей.

— Молодцы, — полковник похвалил бригадира строительной артели. — Уводите технику и уходите сами.

— Есть, увести технику! — по-военному отрапортовал гражданский, видимо, не понаслышке знакомый с военной службой.

Когда строитель ушел, Жулин Бранимир Веславович подозвал к себе штабных офицеров.

— Что мы имеем… — начал комендант Сибири-2. — Предположительный уровень Выворота — Бетта-минус. Время открытия — ближайшие полчаса. Что у нас с тяжелой техникой, Богдан Александрович?

— В пути, — отрапортовал человек в военной форме с погонами подполковника и лычками регулярных имперских войск. — Предполагаю, что не поспеют ко времени открытия Портала. Погоду сами видите.

— Ясно, — комендант состроил недовольную гримасу. — Что по диспозиции?

— Предположительное место явления Портала блокировано со всех сторон, — начал докладывать другой офицер. — Легкая и средняя техника расставлены по периметру, исключая возможный прорыв до подхода танков и тяжелых бронетранспортеров.

— Настроения среди личного состава? Все-таки первая Бетта.

— Настроения более чем боевое. Холодно только очень, ваше благородие.

— Разрешаю использовать эликсиры для согрева. Жгите топливо из резервов, но не дайте служивым околеть.

— Разрешите исполнять?

— Разрешаю. — Жулин повернулся к единственному человеку в гражданском, скромно стоящему возле выхода из штабного фургона. — Что по одаренным?

— Готовы. Магистр Вехнев Семен Ярославович ориентировочно прибудет через десять минут. Еще два магистра от Юрцевых и Смолиных с отрядами сопровождения спешно выехали из Красноярска. Взяли бы вертолет, но погода, сами видите, какая. Синоптики обещали лютую пургу с минуты на минуту. Разрешите вопрос, товарищ полковник?

— Разрешаю.

— Два магистра и гранд-магистр… не излишне ли?

— Это Бетта, Владимир Боянович. Мы не знаем, чего от нее ожидать. Я бы вызвал сюда и Щуку, если б была такая возможность. Уж лучше перебдеть, чем недобдеть. Вы не находите?

— Всецело полагаюсь на ваше усмотрение и опыт, — бесстрастно ответил одаренный.

Комендант Сибири-2 как в воду глядел. Бетта уже с момента появления преподнесла сюрприз.

Огромный зев портала, переливающийся всеми цветами радуги, с противным звуком-скрежетом, заглушившим даже неистовые завывания начавшейся пурги, развернулся совсем не в том месте, где его ждали.

Если бы студенты Красноярской Академии сейчас находились в комнатах общежития, то несомненно все их внимание было бы приковано к огромной точке вспыхнувшего света, где-то на расстоянии километра-полутора от территории, огражденной прутьями забора. Точка, угрожающе замигав, единым рывком раздалась в ширь и высоту.

Невероятные доселе размеры.

Когда в штабном фургоне поняли, что произошло, от всеобщей паники, кажется, спас только опыт и выдержка Жулина.

— Бросать укрепления. Технику развернуть наперерез. Не дайте тому, что из Портала полезет, добраться до Академии. — И, тут же схватив за плечо человека в гражданском, с мольбой в голосе произнес: — Владимир Боянович, милок. Задержите как сможете. Понимаю, не по уставу вас в авангарде бросать, но не поспеем мы. Никак. Не губите. Внучата у меня там учатся. На вас вся надежда. Станет туго — немедля отходите.

Гранд-мастер Аэрокинетик коротко кивнул и вышел из фургона.

Предчувствие тревоги усиливалось с каждой минутой ожидания, пока в один миг не достигло своего пика. В душе словно что-то кольнуло, да так сильно, что я зажмурил глаза. Некоторые одаренные, среди которых было несколько преподавателей, повалились без чувств. Самые юные студенты тихонечко завыли и сжались в защитной позе. Я бросил взгляд на Вельку. Пацан держался, но было заметно, что ему плохо.

— Держи, — протянул я ему леденец. — Все будет хорошо.

Выбрав глазами самых маленьких, я раздал оставшиеся леденцы, не оставив себе ни одного. Не знаю, помогут ли они, но попробовать стоило. Во всяком случае, неожиданная вкусняшка всегда приятна детям. А леденцы действительно были очень вкусными, к чести Прохорыча.

Сквозь прикрытые шторы в актовый зал пробивалось едва заметное сияние. Неживое, ненатуральное, искусственное. Даже какое-то злое. Не предвещавшее ничего хорошего.

Итак, портал открылся, это мы все осознавали более чем ясно. А сильное сияние свидетельствовало о непосредственной близости к нашей Академии. Неприятное открытие.

Честно говоря, я не совсем понимал принцип работы всего механизма в целом. Ну, открылся Портал, а дальше что? Допустим, полезут из него какие-то существа, и полезут ли вообще, вот в чем вопрос. Оттолкнёмся от того, что монстры все-таки полезут, а дальше? Сколько их будет, какого качества, и что они будут делать дальше? Искать людей? Крушить все в округе? Захватывать плацдарм и устраивать базу?

«Кто они такие? И что им вообще надо в нашем мире? Не просто же так они уже несколько веков все пытаются и пытаются».

Этими вопросами задавались и учёные всего мира, но какой-то железобетонной теории выдвинуто пока не было. Лишь догадки и предположения.

— Дубравин! — голос ректора отвлек меня от мрачных изысканий. — Дубравин!!!

Я поспешил снова к преподавателям.

— Дубравин, — продолжил Акакий Владимирович, — Выйдешь на разведку. Аглая Федоровна и Марк Ефросиевич сопроводят тебя. Аглая Фёдоровна имеет опыт Службы, она возглавит группу.

— Погодите, — внезапно осенило меня. — Имею идею!

— Какую? — раздалось сразу несколько озадаченных голосов.

— Пошлите со мной Пиромантов, — устроим ледяные баррикады на подступах к зданию.

— А Пироманты тебе зачем? — задался вопросом представленный директором Марк Ефросиевич.

— Расплавить снег. В такой мороз он быстро превратится в лед, а дальше все сделаю я.

— Снег и есть лед. На кой нам даром тратить силы? — видимо, возмутился кто-то из Пиромантов.

«Лять, какой ты умный», — хотелось съязвить мне. Но произнес я другое: — Спрессовать снег потребует много сил, а чистый лед — уже готовый материал. Плотный и твердый. То, что нужно.

— Да что вы его слушаете? Проверим вход и вернемся назад, — возмущался все тот же огневик.

— Хм… — задумался директор. — Принято, Дубравин. Создай труднопреодолимый заслон ко входу в здание. Да хоть стену построй.

Пиромантов отыскали быстро. Это был самый распространенный класс одаренных во всем мире. Аглая Федоровна возглавила наш отряд из семи одаренных.

— Что я про вас еще не знаю, Аглая Федоровна? — по пути спросил я. — Сильный Пирокинетик, бывший сотрудник Службы. Может, вы тайный магистр?

— Тебе не положено знать более того, что известно всем, Дубравин, — строго ответила она. — Думай, как действовать будем.

Мы вышли на широкое крыльцо Академии. Огромная арка Портала отсюда выглядела особенно зловеще. И даже пурга, застилающая глаза, не особо мешала обзору, чего не скажешь о звуках. Где-то там, кажется, уже шел бой. С той стороны доносилась канонада, перемешанная со стрекотом пулеметной очереди.

Частые вспышки, едва различаемые на фоне сплошного светящегося и едва колыхавшегося мембраны Портала, свидетельствовали, что в бою участвуют и одаренные. Отсюда Портал казался гораздо ближе, чем из окна актового зала. Неприятно близко, я бы добавил.

— Дубравин командуй, — распорядилась Аглая Федоровна. — Что нам делать?

Я сделал два шага вперед и прислушался к ощущениям. Да, снег — это определенно не вода в жидком состоянии. Но снег — это не совсем лед. Вернее, это тот же самый лед, но его рыхлость ставит под сомнение использование этого материала в боевых условиях. Его можно спрессовать, но я подозревал, что это отнимет много сил. В любом случае — проверить стоило.

Повинуясь моей мысленной команде, снег на небольшом участке начал стягиваться в одну точку, образовывая внушительного размера снежный ком. Ком начал сдавливаться еще сильнее. Хруст снега постепенно начал переходить в треск льда. Я посмотрел на Шкалу сил. Просело совсем незначительно.

Я подцепил еще снега, в три раза больше первой попытки, и стал сжимать уже его.

Нет, снег начал подтаивать и тут же схватываться на морозе. В итоге я получил огромный шар фирнового льда — плотно слежавшегося, зернистого и частично перекристаллизованного материала. Гораздо лучше, чем снег, но хуже, чем обычный лед, полученный путем заморозки воды.

Любые операции с давлением отнимали силы. И совершенный только что эксперимент не стал исключением. Шкала сил просела не сильно, но вся Поверхностная ее часть ушла в ноль.

— Придется плавить снег, — вынес я вердикт. Лед из снега получается не очень. Растопите здесь все, товарищи Пиромантов. Сил не жалейте. Мне нужно очень много льда.

Ох, как запылало, а вода полилась рекой. Складывалось такое впечатление, что нас уже начали атаковать, и мы сейчас усиленно отбиваемся от орд монстров. Вся территория Академии, до границы с металлическим забором, была покрыта покрывалом бушующего огня.

Снег таял мгновенно, а я только успевал конденсировать пар обратно в воду, чтобы не пропало ни единой капли драгоценной жидкости, и сил это отбирало прилично. Я выдавил в рот первый тюбик эликсира Восстановления.

Первым делом я, слой за слоем, принялся возводить пологую насыпь, похожую на гигантскую волну, что накатила на правое крыло учебного корпуса и там же застыла в одно мгновение. Словно кто-то сверхмогучий остановил время в этом участке. Высокие окна актового зала были намертво заблокированы внушительной толщей льда. Аглая Федоровна одобрительно хмыкнула.

— Опалите лед, Аглая Федоровна. До идеального блеска. Чтобы на эту горку никто не смог взобраться.

— Очень надеюсь, что ты это потом все уберешь, — шутливо произнесла она и принялась за работу.

— Непременно, — кивнул я, принимаясь за следующий этап собственной задумки.

Следующим этапом стало возведение защитных укреплений на подступах к Академии. На них ушло гораздо больше времени, но и конечный эффект они производили весьма внушительный. Трехметровая стена двухметровой толщины дугой уперлась в крылья учебного корпуса, намертво отгораживая нас от остального мира. И даже этого мне показалось мало. Я создал пологие подпорки с нашей стороны стены, укрепляя ее еще сильнее. Не знаю, зачем мне это было нужно, но в тот момент мне казалось, что это очень разумная трата льда.

Ох, как же я оказался прав! То, что ждало нас дальше, не описать никакими словами.

Вероятнее всего, штурм Красноярской Академии, как и имена ее доблестных защитников, войдут в историю этого мира как символ искусства, проявленного обороняющейся стороной. Не только искусства, но и стойкости, смекалки и самопожертвования