Одаренный (2)

Глава 39

Комендант базы тринадцать-два, прозванной в народе Тартар, получил два противоречащих друг другу письма. Нет, приказа. Одно из государевой канцелярии, а второе — из рук посланника Юрцевых. Всех интересовал юноша по фамилии Дубравин. Тот самый, что сутки назад приволок бивни вепря-убийцы и теперь щеголяет с ними, словно с медалью на груди. Но самое поразительное — клыки высшего качества, не лежалые много лет в земле, а именно снятые со свежего трупа — в идеальном состоянии, даже с кровавыми подтёками.

«Он убил секача?» — недоумевал комендант. — «Как это возможно? Встреча с подобным семейством — верная смерть для любой группы. На них только на танках ходить, но и танки в Тайгу не загонишь».

Видя, что мальчишка не спешит продавать клыки, комендант сперва напрягся, не задумал ли он прикарманить их. Но в один из дней ему принесли долю с продажи. Неплохую, надо заметить. А вот что делать с письмами, комендант так и не решил, но собирался что-то предпринять в самое ближайшее время.

Государь требовал немедленно задержать юношу и в блокирующем браслете отправить этапом в Симбирский изолятор для одарённых. Юрцев же настаивал на невмешательстве в судьбу мальчишки. Ослушаться любой приказ было опасно. Но если государь просто сместит с должности за неподчинение и, возможно, назначит штраф или даст срок, то Юрцевы решают подобные проблемы более радикальными способами. Нет тела — нет дела.

В любом случае, просто отделаться не выйдет. Мальчишку надо сбагрить подальше от базы. Выписать его из реестров и выгнать, пока не поздно, и оформить всё задним числом, ещё до того момента, как пришло письмо от государя.

«Так и поступим», — мысленно кивнул сам себе комендант. — «И откуда он такой свалился на мою голову, паршивец мелкий?»

Ситуация разрешилась сама собой. На третий день с момента возвращения парня из Тайги, когда его попросили удалиться с базы, за ним прилетел вертолет без опознавательных знаков. Мальчишка, на радость коменданту, улетел. И служивый очень надеялся, что больше его никогда не увидит.

Удивительно, но Алия согласилась на запрошенную мной цену. Правда, с условием получения эликсира только после выполнения задания. Сперва я хотел было заартачиться и настоять на получении эликсира наперед, но именно в тот день в руки вложили постановление о том, что на базе тринадцать-два меня больше видеть не желают и настоятельно просят немедленно покинуть её территорию. Пришлось спешно соглашаться, тем более что обещали выслать аж вертолет лично за моей персоной. На вертолетах летать ещё не приходилось. Может быть, даже это сыграло решающую роль.

— Утром стулья, а вечером деньги, — так и сказала Алия, что подразумевало: сперва работа, и только после — оплата. И никак иначе, таково условие заказчика.

Вертолет действительно прислали, на зависть всем присутствующим на базе. Опасения, что меня могут обмануть с эликсиром Постоянства, развеялись как-то сами собой. Не стали бы присылать за каким-то безродным одарённым персональный вертолет. Стало быть, всё очень серьёзно и требуется помощь не просто сильного одарённого, но именно Акваманта. А кто у нас в империи сильные Акваманты? Правильно, Озеровы и я. Но обо мне знают только в определённых кругах.

Помимо пилотов в вертолете находился пожилой, но крепко сбитый мужчина с суровым взглядом. За всё время полёта он не проронил ни единого слова, но и я был несколько зол тем, что меня несправедливо выставили с базы, и не особо желал вести пустые беседы с первым встречным. Молчали всю дорогу. Я любовался пейзажами, проплывающими под ногами, а мужчина не сводил пристального взгляда с меня.

Грозная машина приземлилась спустя три часа полёта на посадочной площадке на территории какого-то особняка — огромного и роскошного в кольце высоких каменных стен.

«Ох уж эти сибирские родичи», — подумал я, оглядываясь. — «Любят отрезать себя стенами от внешнего мира».

Надо заметить, что неуважение ко мне стали проявлять уже прямо на входе в особняк. Слуга в серебристой вышитой золотым узором ливрее даже не соизволил ответить на приветствие. Лишь только смерил презрительным взглядом.

Я, конечно, знал, что все симбирские дворяне — высокомерные ублюдки, но слуг-то своих зачем так распускать? Или у них в слугах тоже дворяне ходят?

Меня привели в просторную комнату с высокими потолками в лепнине, черными матерчатыми обоями, уложенными в складчатый узор, и паркетом благородного красноватого оттенка. Всё как положено богатому зажиточному роду. Вот бы ещё знать, к кому меня привели, надеюсь, не к Юрцевым… Мы с ними как-то не очень дружны, мягко говоря.

— Его маги́стерство Князь Юрцев Сергей Сергеевич! — раздался голос церемониймейстера.

Я вздрогнул от неожиданности. Случилось именно то, чего не хотелось больше всего. Заказчики всё-таки Юрцевы. Или это был коварный план, чтобы заманить меня с целью поквитаться за оскорбление княжича в столовке академии? Нет, не думаю, что из-за княжича. Не стал бы целый магистр назначать встречу ради такого пустяка. А вот за оскорбление посланника в кабинете директора вполне могут надавать по шапке. Княжич нарвался сам, а Агафьев, возможно, прислал сам князь.

В зал в сопровождении двух слуг вошёл грузный человек. Магистр Юрцев был очень стар; даже на первый взгляд ему можно было дать лет двести. Дряблая, покрытая старческими пятнами кожа, мутные глаза, которые когда-то были голубыми, и редкие, полностью седые волосы.

Много раз я слышал про чудовищную ауру магистров, но в реальности ощутил её давление только сейчас. Словно на шею закинули петлю с прикреплённым якорем, которая одновременно душит и тянет вниз. Захотелось отгородиться от этого чувства, но как? Инстинктивно ко мне потянулась вся окружающая влага.

Князя уже посадили в кресло, и он с интересом начал рассматривать меня, пытающегося отгородиться от его ауры.

— Не глупи, — раздался хриплый бас. На удивление, в голосе не было ни единого намёка на глубокую старость. Голос ровный, глубокий и уверенный. — Не поможет. Стихии — худшее средство против ментального воздействия.

Я ничего не ответил. Вода стягивалась ко мне со всех сторон, образуя практически сплошной кокон вокруг, но это не помогало. Чтобы избавиться от гнетущего давления, необходимо было уничтожить его источник — магистра. И я бы, наверное, попытался, потому что сознание начало уже уходить в туман — ещё пару секунд, и точно упаду в обморок, но в один момент, когда я готовился уже опустошить энергию со своего кристалла-Векс, чудовищное давление исчезло. Применил бы Второе Дыхание, но пиктограмма была ещё не активна. Ей оставалось какие-то пару дней до полной готовности. Тем не менее, я заметил целых два накопителя в этой комнате — кольцо на руке магистра и второй ка-Векс в ящике стола. Оба были заполнены под завязку.

Я не спешил развеивать воду, в любой момент готовый начать схватку, хотя всей душой понимал, что это бесполезно. Мне только что наглядно показали разницу в силе, и это сравнение явственно говорило о моих шансах на победу. Шансах, стремящихся к нулю.

Юрцев, видимо, решил добить. Он пошевелил пальцем, и вся МОЯ вода дернулась к распахнувшемуся окну и выплеснулась наружу.

— Так-то, — произнёс магистр. — Не балуй. Ты находишься в гостях, холоп.

— Я не холоп! — со злобой ответил я, задействовав восприятие на максимум. Передо мной прямо из воздуха за какую-то секунду материализовалась вода и тут же со знакомым звоном преобразилась в стилет Истинного Льда. Князь снова пошевелил пальцем. Лёд качнулся в воздухе, но контроль над ним я не потерял. Медленно гудя от соприкосновения с воздухом, клинок грозно блестел гранями и двинулся в сидящего магистра. Убивать его я не хотел, но, судя по довольной ухмылке, Юрцев совершенно не боялся.

— Довольно, — буднично произнёс он. — Я увидел то, что хотел. Теперь поговорим.

Я поспешил развеять плазма-лед, он жрал слишком много энергии. Хотелось по привычке выпить эликсир Восстановления, но это в данном случае покажет мою слабость. Потерплю, шкала сил показывала чуть больше половины от общего числа. Не критично.

Я огляделся в поисках кресла.

— Постоишь, — усмехнулся князь, видя, что я задумал. — Чай не зазорно холопу постоять. Ты вообще с колен подниматься не должен в моем присутствии.

— Сдается мне, что я напрасно пришёл сюда, — неприязненно ответил я, кинув взгляд в сторону выхода.

— Тебя сюда привели, если ты помнишь.

— С моего согласия.

— Больно нужно было твоё согласие, смерд. Формальность, но не более…

— Прощайте, — я демонстративно сделал два шага в направлении двери. Слуги, стоящие возле неё, тут же преградили путь.

Я снова воззвал к воде, незаметно доставая из скрипт-хранилища тюбик эликсира Восстановления.

Вода материализовалась за секунду, и только она успела превратиться в плазма-лед, включилась аура магистра. Неприятное чувство тяжести, кажется, с ещё большей силой сдавило виски, шею и грудь.

— Ну… с-сука! — зашипел я, выдавливая в рот эликсир и присасываясь к источнику энергии, что находился в ящике стола.

Вокруг меня раздался множественный звон. С десяток стилетов Истинного Льда уже парили в воздухе. Юрцев никак не отреагировал.

Ох как меня сильно бесило то, что на лице князя не промелькнуло ни тени беспокойства. Он нагло ухмылялся, а старческое морщинистое и пятнистое лицо и вовсе придавали его улыбке злобное выражение.

Слуги умерли мгновенно. Плазма-лед прошил их тела насквозь, вместе с дверью и, кажется, стеной за ними. Остальные стилеты рванули в сторону магистра, но он снова даже не дернулся — лишь лениво взмахнул рукой.

Клинки Истинного Льда замерли вокруг кресла Юрцева. Грозно гудя, так и зависли в воздухе, словно не могли сдвинуться ближе даже на миллиметр.

Чудовищное давление ауры нарастало. В глазах уже начало рябить, а по телу пробежала предательская волна слабости. В голову кто-то начал влезать, нагло, бесцеремонно. Мерзкий шепчущий голос приказывал: «Сдайся… Усни». И так хотелось последовать этим приказам… но ярость, бушующая во мне, всё еще оказывала сопротивление.

…Сколь безмятежна порой морская гладь — столь безмятежен должен быть разум чарующего. Сколь безграничен простор — столь безграничен разум. Раствори в безмятежности и безграничности все эмоции и наваждения. Освободи разум от излишеств…

Ещё десять секунд назад мне казалось, что эта одна из банальных фраз, которыми изобиловали фолианты, присланные Озеровым. Банальная и бесполезная… но так было до недавнего мгновения.

Я давил что есть силы, но клинки Истинного Льда не двигались — только противно скрипели, словно увязли в чём-то металлическом. Но зато впервые на лице Юрцева заметил мимолетное чувство тревоги. А когда присосался к накопителю на его массивной печатке, магистр, кажется, удивился и, даже чутка испугался, но прекращать противостояние не собирался. Давление ауры усилилось.

Да какая это аура? Мерзкий и запрещенный ментальный навык замаскированный под ауру магистра.

Я воззвал к ближайшему крупному водоему — о чудо! Он здесь был. Совсем недалеко, в нескольких километрах — небольшая речушка, но один из многочисленных притоков могучего Енисея.

Следуя совету из древнего учебного материала, я попытался растворить разум в водах речки — беззаботной и весёлой на первый взгляд. Вода ответила — она охотно принимала и признавала меня.

Я погнал разум дальше… ещё дальше по руслу. Мне нужен был хозяин — древний, могучий и мудрый.

Нет! Сейчас мне нужен тот голодный и злобный Зверь, желающий вырваться из своего русла-клетки.

— Дай мне его! — выкрикнул я. — Выпусти!

И он явился. Разум мгновенно заволокло всепоглощающей тоской и бессильной злобой. Я полностью потерял контроль над водой. Ледяные клинки осыпались на паркет, раскурочивая ценнейшую древесину и бетонный фундамент под ней. Прежде чем потерял сознание, заметил, что магистра судорожно трясло.

«Точно помрёт», — промелькнула у меня мысль прежде, чем наступила полная темнота.