Ода чуждых земель

ГЛАВА 27

Вероятно, танцы будут проходить все дни и ночи, и каждый назван причудливым именем, которое различается друг от друга. Например, Солнечное Торжество, Канун Летнего Солнцестояния, и, ох, мой любимый — Прием Плодородия. Если это не заставляет вас съеживаться, то тогда не знаю, что сможет.

Я не прям удивлена всеми этими балами, — в каком-то смысле — но настоящий ужас в том, что только что начавшаяся неделя плясок, выпивания и болтовни с феями уже начинает доставать. Не говоря уже о том, что в течение семи дней мне придется носить каблуки.

Агх, бич моего существования.

Луч надежды в том, что, относясь к Царству Ночи, я не обязана участвовать в некоторых танцульках Солнцестояния и прочей дребедени в течение дня. Как оказалось, многие фейри Ночи спят в это время суток, поэтому, как пара Короля Ночи, я свободна от обязательств в меру долга.

Туфли клацают по каменной дорожке, как у Деса и его свиты, и мы все входим во дворец Царства Флоры. Я трогаю волосы уже в миллионный раз, странно осознавая, что сейчас на них мерцает ночное небо. На мне надето платье цвета глубокой темно-синей ночи; чувствую себя прям олицетворением космоса.

Мы направляемся все вниз и вниз по лестницам, и чем дальше мы продвигаемся, тем больше чувствую вокруг себя замкнутость.

Как далеко этот бальный зал находится? Ответ: достаточно далеко, чтобы моя намучившаяся задница стала еще замученней.

Когда мы, наконец, доходим до низа, от комнаты, в которую заходим, у меня перехватывает дыхание. Она хоть и под землей, но это вряд ли можно заметить. Искусно выделанные, высокие арки удерживают потолки храма, ограненные бледным камнем. Колоны по всему помещению разрисованы девами-феями с вплетенными в волосы цветами. Сотни стеклянных осветителей свисают со стен и нескольких огромных потолочных канделябр, свечи в которых наполняют комнату ярким, мерцающим светом. Большая часть поверхности покрыта растениями и цветами, некоторые стоят в горшках, другие растут на стенах в хаотичном расположении. Папоротники окружают накрытые столы с едой, линия которых тянется по бокам вдоль большого зала.

В середине помещения стоит огромных размеров дерево, ствол которого устремляется в потолок, заслоняя его кроной. Оттуда на нас опускаются лепестки странного мне фейского цветка.

Дес увидел, как я осматриваю дерево.

— Говорят, что первая королева Флоры похоронена прямо под ним. Чем просто умереть, она предпочла быть закопанной заживо, чтобы тело и душа могли продолжать питать ее земли и народ на протяжении тысячелетий.

— Офигеть, что за жесть, — произношу я.

Гигантское дерево, девы, изображенные на камне, высокие кафедральные потолки… я оборачиваюсь на триста шестьдесят градусов.

— Прямо как на твоих рисунках, — выдыхаю я.

Во времена Академии Пил Дес рисовал мне несколько изображений Потустороннего мира. И уверена, что среди них точно был этот огромный зал.

— Ты помнишь? — произносит Десмонд удивленно.

— Конечно. — Я помню все. — Мне ужасно хотелось знать все о твоей жизни.

Он не ответил на это, но ему и не нужно. Все можно прочитать по выражению лица.

Дес мною восхищен.

— Ночь была очень темна, — бубнит одна из гостей своему компаньону, когда те проходят мимо нас.

Маленькая фраза прерывает нас от разговора. Я заливаюсь смехом, а губы Торговца растягиваются в скрытную ухмылку с хитринкой в глазах. Очень немногие здесь феи знают, что мужчина рядом со мной — вина необычному темному времени суток.

Дес притягивает меня ближе к себе, что не проходит незамеченно. Второй день подряд мы притягиваем к себе внимание. Сегодня это не так очевидно; я больше чувствую, чем вижу, как их взгляды греют мою кожу, и полагаю, есть что-то особенно привлекательное в Короле Ночи: секреты, секс, мечты и жестокость, наслаждение человеком.

Дес проводит пальцем вдоль обнаженной ключицы.

— Ты заметила? — спрашивает он.

— Заметила что?

Дес оглядывает комнату.

— Крылья.

Я поворачиваюсь к феям, окружающим нас. Дес прав. Прямо как в Сомнии, несколько существ присутствуют с раскрытыми крыльями. Немного, но определенно больше, чем в прошлый вечер и ночь гулянки.

Проходит около часа, после того как мы пришли, прежде чем Мара удосуживается появлением с группой мужчин без супруга. От их вида становится тревожно, и сложно сказать почему, пока несколькими секундами позже она не обхватывает подбородок одного из мужчин и не целует его.

Мои брови залезают на макушку.

— Гарем королевы, — объясняет Дес.

Значит, у фей-королев тоже есть гаремы.

— Но у нее же есть пара…, — говорю я, не отрывая от нее взгляда. Сегодня ее платье ярко-алое, корсаж которого переплетен золотой лентой. На губах кроваво-красная помада, из-за чего Мара выглядит более жестокой, когда улыбается.

— Так и есть. — Дес берет два бокала шампанского у проходящего мимо официанта и протягивает мне один, который беру в смятении.

— Но я полагала…

Полагала, что родственные души не могут спать с другими, но что сама делала все эти годы, когда была разлучена с Десом? Просто потому, что сердце не могло двигаться дальше, не значило, что я избегала свиданий с другими мужчинами… или близости с ними.

Дес достаточно довольный, чтобы не заметить мое выражение. Еще несколько секунд мы стоим, осматривая Мару.

— А что думает об этом Грин Мен? — интересуюсь я.

Десмонд приподнимает плечо.

— Думаю, он не восторге делиться с кем-либо своей парой. Но она — королева, а он — трус.

Оу.

Прежде чем продолжить разговор, мы слышим, как ритмичная музыка вырывается снаружи холла и далее вниз по ступеням. Комната медленно затихает, сотни взглядов устремлены на огромные двойные двери, которые ведут в бальный зал. Шаги за ней затихают, и вход широко раскрывается. Два ряда фей-солдат, одетые в униформу из сверкающего золота, входят в зал с точными, хореографическими движениями.

Внезапно они останавливаются, создавая импровизированный проход. Еще один фей в форме направляется вдоль прохода, останавливаясь в конце перед нами.

— Имею большую честь представить, с самих сияющих небес, Его Величество Янус Солейл — Король Дня! — провозглашает он.

Я прикрываю глаза от сильной яркости, которая возникает у входа в бальный зал, когда кто-то продвигается по самодельному проходу, резко останавливаясь перед солдатами. Уходит еще несколько секунд на то, чтобы ослепительный блеск в глазах растворился.

И когда он исчезает… Я вижу эти золотистые волосы, загорелую кожу и кристально-голубые глаза цвета Карибских вод.

Бокал шампанского выскальзывает у меня из руки, разбиваясь о пол.

Звук стекла раздается во всем помещении. Феи обращают внимание с короля на меня, и их хмурость углубляется, когда те узнают, что вина шуму — человек — тот, кого не должно было здесь быть; это вызывает волнение.

Я слишком отвлечена от них, мой взгляд прикован к фее.

К Королю Дня.

Я начинаю трястись, а разум разрываться от внутренних криков.

Дес двигает рукой, и под воздействием его магии стеклянные кусочки собираются воедино, а шампанское вновь наполняет уже целый бокал. Исподтишка он смотрит между мной и мужчиной, который, секунды назад, сиял, как солнце.

— Он забрал меня, — шепчу я. — Он тот, кто забрал меня у тебя из дома. Забрал к Карнону.

Фей, который доставил меня к злоумышленнику, мужчина, который подходит на роль Похитителя Душ, является королем.

Мне становится не по себе.

Взгляд Деса в течение секунды прожигает меня, и затем, в мгновение ока, он исчезает, отчего теперь оба бокала с шампанским, которые Десмонд держал, опрокидываются на пол. Секунда, и стекло разбивается, и игривая жидкость впитывается в землю и подол платья.

Торговец появляется прямо перед Янусом, воздух вокруг них укутывается тенями, пока Дес расправляет остроконечные крылья. Тени лавиной обрушиваются на помещение, возникая в углах и протягиваясь между ног фей, словно мрачный и зловещий туман.

Весь зал все еще погружен в тишину и неподвижен, когда Дес хватает Короля Дня за шиворот и взмахивает рукой. Кулак врезается в лицо Януса с мясистым шлепком, звук которого раздается по всему помещению.

Какими бы забытьем не была охвачена комната, это единственное действие нарушает заклинание. Толпа изражается криками, феи начинают беспокоиться.

Рука Деса, как кувалда, бьет Короля Дня снова и снова. Стража Януса подходит к Десу, пока солдаты Короля Ночи ввязываются с ними в драку.

Сложно осознать — стража накинулась на стражу, гости на гостей. Зал резко наполняется шумом — все начинают драться друг с другом. Феи Фауны указывают на меня, и несколько из них движутся через всю толпу, направляясь ко мне.

О-ох, дерьмо, я немного забыла о небольшой вендетте для меня и Торговца.

Немного подальше Малаки, Темпер и несколько стражей пытаются пробраться ко мне. Со всех сторон разворачиваются крылья, каждые красивее других. Они блестят всеми возможными цветами, и такой вид был бы захватывающим, если бы только эти феи не слетели с катушек.

Объемное пространство уже не кажется таким просторным, и, фух, у меня развивается тяжелый случай клаустрофобии. Уже развился. Я потеряла Деса из виду. И хотя жестокая, злая часть меня наслаждается его возмездием, остальная ужасается, что позволила этому случиться.

Я начинаю расталкивать толпу, пытаясь добраться до двух королей.

Если кто и собирается отомстить, то это я, мурлычет сирена от удовольствия.

Феи поднимаются в воздух, набрасываясь друг на друга. В это время Дес и Янус все еще дерутся; один яркий, как солнце, другой темный, как ночь. Феи Фауны почти достигли меня, а Ночная гвардия, идущая за мной, слишком далеко, чтобы предложить хоть какую-то защиту. Мне придется самой разбираться с этими феями. Такие мысли посылают дрожь восторга по позвоночнику, и чувствую, как начинаю из-за этого улыбаться.

Когти вот-вот начинают загибаться, как голос Мары пронзает шум.

— Никаких смертей в моем доме!

Все, кроме Деса и Януса, останавливаются, никто не хочет вставать поперек королевы, которая всем здесь заправляет.

Торговцу, похоже, мнение Мары до балды. Он прижимает Короля Дня под собой и продолжает колотить в лицо.

— Десмонд Флинн, Король Ночи, именем закона моего королевства, приказываю тебе остановиться, — голос Мары раздается на весь зал.

Руки отстраняются, Дес колеблется, дыхание тяжелое и сбившееся. Волосы, которые раннее были зачесаны назад, теперь беспорядочными локонами свисают спереди. Я видела любимого, когда его разрывала ярость, но он редко смешивал эмоции со злостью. В его поведении было что-то… чуждое и новое.

Неохотно Десмонд опускает кулак, все еще тяжело дыша. Наклоняясь ближе, он шепчет что-то на ухо Янусу и затем встает, оглядывая толпу до тех пор, пока не видит меня.

Дес выглядит, как ураган, заключенный в теле мужчины. На его лице заметны пятна крови и небольшая красная линия в уголке рта. В глазах видна усмиренная ярость, и только тени, метающиеся по залу, являются доказательством того, что Торговец расстроен.

Король Дня поднимается на ноги, одаривая Деса убийственным взглядом. Мара начала хлопать, и все внимание молниеносно переходит на нее. Она направляться через весь зал к мужчинам, пока толпа для нее расступается в стороны.

— Леди и джентльмены, — произносит она, — представляю вам первое парное испытание.

Парное испытание?

В зале стоит переполох, оценивающие взгляды падают то на меня, то на королей. Мара следует к ним, и, пока идет, смотрит на меня и улыбается, из-за глянцевых губ ее лицо выглядит и прекрасным, и жестоким, а где-то в дальних уголках выражения виднеется злость.

— Мои поздравления Королю Ночи и его возлюбленной сирене, — говорит Мара. — Теперь же, каждый, облачитесь в восторг и, пожалуйста, продолжайте то, чем до этого занимались.

Не совсем поняла, как она это сделала, но ей удалось вернуть тот мир, что коснулся края хаоса. Один за другим крылья фей начинают исчезать, и все начинают расправлять свои костюмы с платьями. В то время, как между гостями вспыхивает несколько грязных взглядов — несколько отвратительных фей Фауны посмотрели в мою сторону — разговоры и смешки начинают расцветать в бальном зале.

Дес вытирает кровь со рта, глядя на Короля Дня, который смотрит в ответ. Но Мара с ними еще не закончила. Королева Флоры выводит их из зала за дверь.

Сердце немного начинает трепыхаться — без Деса, я тут, словно ягненок в логове львов.

— Уйдите с дороги. Уйдите… если наступите мне на платье, клянусь святыми, вы лишитесь пальцев ног. — Даже среди шума в толпе голос Темпер доносится до меня. — Кого из вас, пи*дюков, мне надо ударить между ног для ясности? Расступитесь!

Малаки следует за ней с суровым выражением лица.

— Что, дери меня черт за ногу, это было? — говорит Темпер, когда доходит до меня, оглядываясь туда, где была потасовка у фей.

Я трясу головой, не произнося ни слова.

— Ты в порядке? — интересуется Малаки, становясь рядом с подругой.

Я киваю, сглатывая. Теперь, когда драки нет, и адреналин утихает, мне ударяет — мужчина, который похитил меня, является королем фей, и он здесь. Мне придется маячить вокруг Короля Дня все оставшиеся дни. Вероятно, даже придется с ним как-то взаимодействовать. Тошнотворная мысль ударяет меня, словно волна, из-за чего начинают шалить нервы.

— Скажу, что у Торговца слабоватый правый хук. Этот милашка-король пал, как стояк в церкви.

Темпер такая красноречивая.

— Что за парное испытание? — спрашиваю я у Малаки.

Тот хмурится.

— Если противник оспаривает связь между парой, он или она могут испытать пару в дуэли. Это старая традиция, по большинству используется, чтобы продемонстрировать, что фея стоит любви своей пары, или как оскорбление, если какая-либо фея думает, что один не стоит другого. Большую часть времени это попросту способ — обычно для мужчин, — чтобы выместить агрессию и заявить права.

Я уже упоминала, что традиции фей странные?

— Никогда не думала, что увижу тебя снова, — раздается знакомый голос у меня за спиной, отвлекая от мыслей и посылая приятные мурашки по спине.

Итериэль.

Я поворачиваюсь и вижу фею-солдата, одетую с головы до ног в униформу мягкого золотого цвета с эмблемой солнца на груди. Она чахла в камере рядом с моей, когда мы были заключенными Карнона.

— Итериэль! — Шокирующе видеть ее такую живую с радостным угловатым лицом и светлыми коротко подстриженными волосами. Мне завязывали глаза, когда выносили и вносили из камеры, поэтому я только использовала воображение, как она выглядела, когда разговаривала с ней через стенку. Она выше и худее, чем я предполагала, мягкие и надутые губы, хотя представляла их тоньше и грубее.

Вероятно, нарушая этикет, я бросаюсь обнимать ее. Вместо того, чтобы отступить, она обнимает меня в ответ и, когда, в конце концов, отпускает, начинает рассматривать.

— Нужно признать, что, вымытая, ты намного приятнее, чем тогда, когда успела взглянуть на тебя, — говорит Итериэль, перемещая взгляд на крылья. — Думаю, что не помню таковых. Дес дал тебе вино?

— Вино? — Я хмурю брови. — Нет, они… — это сделал Карнон. — Клянусь, его призрак должен быть здесь сегодня вечером, потому что мертвый король кажется везде и во всем.

— Карнон их сделал? — она выгибает брови, — мне не стоило удивляться.

Я хочу спросить ее, что это значит, но меня больше мучает другой вопрос.

— Как ты…?

— Выжила? — дополнила Итериэль.

Киваю. Последний раз я помню ее бессознательной.

Она пожимает плечами.

— Видимо, я не была в точке невозврата, когда за мной пришли. Слышала, что за это надо благодарить твоего любимого. — Ее взгляд перемещается на то место, где все в последний раз видели Деса. — Он кажется… напряженным.

Я издаю глухой смешок.

— Слышала, — продолжает Итериэль, — что после того, как он покончил с Карноном, от короля не осталось даже зубов.

Неприятные воспоминания о последней встрече вспыхивают в голове.

— Я собиралась поблагодарить его сегодня, — признается она, черты лица становятся жестче. — Просто мечтала о том, чтобы распотрошить этого рогатого ублюдка.

— Кто твоя подружка? — Темпер, которая находилась на периферии нашего разговора, теперь дает о себе знать, звуча, как ревнивая любовница.

— Итериэль, Темперенс. Темперенс, Итериэль, — говорю я, представляя друг друга.

Итериэль берет Темпер за руку.

— Ты, должно быть, чародейка, о которой все говорят. — И прижимается поцелуем к тыльной стороне ладони. — Очаровывающая.

Нет ничего, что раздувало бы паруса Темпер, как маленькая лесть.

— Кто ты? — интересуется подруга, уже более любезная.

— Бывшая пленница, — говорит Итериэль.

Мы замолкаем, когда шум толпы затихает. Множество фей смотрят в сторону. Я слежу за их взглядом и вижу Мару, Деса и Януса, выходящих из боковой двери, в которую вошли ранее. На Десе лица нет.

Я напрягаюсь, когда вижу Короля Дня за ним, ладони начинают потеть. Может, он и не сделал мне ничего плохого, но Янус отнес меня моему обидчику. На мой взгляд, между ними нет разницы.

— Мне нужно вернуться к своим обязанностям, — говорит Итериэль, извиняясь. — Темперенс, была рада познакомиться. — Она наклоняет голову. — Калли, надеюсь увидеть тебя снова. — И затем Итериэль смешивается с толпой, шагая к тому самому мужчине, который состоял нашу встречу.

Как только Дес видит меня, он исчезает, появляясь рядом со мной. Крылья укутывают меня, отталкивая от близ стоящих, даже от Темпер.

— Я готов завязать с ним войну из-за этого, — вопит он. — Клянусь тебе.

Хватает секунды, чтобы уловить траекторию мыслей Деса. Война, Янус. Король Дня. Реванш за похищение.

— Я не остановлюсь, пока не свергну его и не заключу в тюрьму, — продолжает Десмонд. — Заключу его в Катакомбы Мемноса, где монстры вытащат его внутренности и скормят его св…

Я прижимаю руку ко рту Деса. Черт подери. В смысле, че-ерт подери.

— Все понятно, ты очень красочно описал, и я действительно понимаю, откуда такое желание…

Он убирает руку.

— Очевидно, что я был слишком мягким, а ты слишком снисходительна, если думаешь, что…

Я снова кладу руку на рот.

— … но мне бы просто хотелось провести неделю без всяких инцидентов, — и заканчиваю.

В этот раз, когда Десмонд убирает руку, он более нежен.

— Нельзя вернуть то, что уже совершено, но я хочу сделать все правильно. — Его голос становится глубже. — Не хочу, чтобы ты когда-либо прошла через такое снова.

Я когда-нибудь да задохнусь от его милости.

— Не пройду, — говорю хриплым голосом.

Пустое обещание. Никто из нас не мог предотвратить похищение, так как можно утверждать, что этого не произойдет снова? Но иногда просто нужно делать глупые, пустые обещания ради кого-то.

— Я могу ужиться с Королем Дня на неделе.

Явная ложь, потому что уверена, что не смогу. Я становлюсь курицей, когда приходится сталкиваться с плохим мясником, который преследует тебя.

Но как-то мне придется с этим справиться… ради Деса и себя.