Ода чуждых земель

ГЛАВА 9

Я смотрю на Деса в миллионный раз, когда мы выходим на самый высокий балкон в замке, обхватывая себя руками из-за легкой дрожи. Прямо сейчас примерно ведьмин час³, в который мы крадемся ночью, как преступники.

Не могу поверить, что собираюсь это сделать.

Полететь.

Опять же, на Земле, полет означает «сесть на самолет». Тут это буквально значит взмахнуть крыльями, от которых я не в восторге. В смысле, даже птицы могут напортачить с полетом, а я — не птица.

Опускаю взгляд на браслет, на котором исчезло две бусины — плата, которую взял Дес за «прогулку».

Две. Бусины.

Он замечает, куда я смотрю, и, взяв меня за подбородок, крадет поцелуй, который определенно он не смел забирать.

— Бодрее, любимая, — говорит он. — Будет весело.

В задницу веселье. Единственное, что мне приятно лицезреть в данном испытании, так это Деса в футболке с принтом музыкальной группы «Iron Maiden», его ничем не прикрытые тату и кожаные штаны, которые охрененно обтягивают его зад.

То есть, я могу сердиться на него, но все еще наслаждаться видом.

За плечами он расправляет крылья, занимая огромное пространство по обе стороны от него. Они мерцают при лунном свете, а загнутые когти блестят на концах.

— Вытяни крылья, — командует он.

— Я все еще зла на тебя, — произношу я, даже когда расправляю крылья.

Ощущение от того, как они растягиваются, незнакомое и некомфортное, но дает необъяснимое удовлетворение, будто снимаешь бюстик после долгого дня. С тех пор, как появились крылья, я держала их сложенными близко друг к другу. Не понимала, пока не узнала, как это классно ощущается.

— Я в курсе этого, — говорит Дес голосом, будто ласкает нежным шелком.

И исчезает. Прежде, чем могу обернуться, я чувствую теплую ладонь на предплечье крыла. Дес гладит перья также, как и иную плоть моего тела; прикосновения кажутся, как ни странно, эротичными.

— Они поразительные, — произносит он, скользя пальцами по перьям. — Еще одна соблазнительная особенность в моей чаровнице.

— Чаровнице? — Вопрос слетает с губ прежде, чем я вспоминаю, что сейчас он должен быть под гнетом моей ярости.

— Так стали называть тебя фейри — чаровницей.

Я не могу решить, насколько более польщена или взволнована этой особой деталью.

— В Потустороннем мире у нас нет сирен, — продолжает Дес, — но время от времени у нас появляются магические существа — чаровники, которые очаровывают, порабощают других своей магией. Это очень завидная сила.

Сделав круг, он встает передо мной, все еще смотря на крылья.

— Попытайся взмахнуть ими.

Я стону, на какое-то время забыв, что стою здесь, снаружи, и учусь летать.

И делаю, что он велит, от движения поток воздуха колышет волосы. Дес наблюдает за ловкими взмахами крыльев, кивая в одобрении, прямо как инструктор.

— Теперь попробуй прыгнуть, — указывает он. — Посмотрим, сколько ты сможешь продержаться в воздухе.

— Хочешь, пожонглирую, пока буду парить? — Чувствую себя, как на цирковом представлении.

Он складывает руки и просто ждет.

Я вздыхаю.

— Хорошо.

И прыгаю, взмахивая крыльями. Ничего впечатлительного не происходит.

— Снова.

И снова я пытаюсь, но, как в первый раз, у меня не получается.

— Снова.

Я пытаюсь снова, и снова, и снова. После двух дюжин попыток до меня доходит последовательность действий. И затем, после еще нескольких дюжин попыток, крылья успешно преодолевают гравитацию, хоть и на какую-то долю секунды.

Дес кивает с серьезным лицом.

— Годится.

Он берет меня выше локтя, ведя к краю балкона.

— Го-годится? — Я скептически смотрю на него. — Годится для чего?

Торговец встает на перила.

— Что ты делаешь?

Стоя на краю, он поворачивается ко мне, фиксируя ноги между каменными балюстрадами.

— Ангелочек, все хорошо, — он говорит это, как самый разумный парень в мире, фактически без страховки балансируя на краю самого высокого балкона в Сомнии.

Он шлепает по верхней части мраморных перил между нами.

— Вставай сюда.

С губ слетает недоверчивый смех.

— Ни за что.

— Калли, — говорит он разочарованно. — Я оскорблен. Я никогда бы не повел тебя по ложному пути, — говорит человек, который учил меня, как пить и играть в азартные игры. Думаю, ему немного надо сузить понятие ложный путь.

Когда я, пригвожденная к месту, все еще стою, он говорит:

— Мы можем пойти легким путем, а можем и сложным.

Я складываю руки на груди, не сдвигаясь с места.

Его глаза оживляются от азарта. Есть несколько вещей, которые доставляют Десу удовольствие больше, чем мое неповиновение. К сожалению, для меня, это не позволяет зайти мне с ним слишком далеко.

Я чувствую дыхание магии за спиной, толкающую меня вперед на край балкона перед ним.

— Ты такой ублюдок, — говорю я, залезая на перила. Здесь наверху ветер достаточно сильный, из-за чего волосы хлестают по лицу, а тело раскачивается. Подле меня Дес берет меня за талию, чтобы удержать. И лыбится мне, как какой-то пират.

— Хоть горшком назови, только в печку не ставь. А теперь, Калли, — говорит он, сжимая меня за бока, — раскрой крылья для меня снова.

Игнорируя голос разума, я делаю так, как он просит. Порыв ветра дует на меня, приподнимая крылья.

— Чувствуешь? — спрашивает Торговец, изучая мою реакцию. — Это поток воздуха. Мы используем его в помощь полету.

— Могу я сейчас спуститься?

Губы Деса озорно изгибаются.

— Ангелочек, в следующий раз ты сойдешь на поверхность только в другом городе.

Лицо бледнеет, а руки начинают трястись.

— Я не готова.

— Нет, ты готова.

Крылья Деса распрямляются еще шире за спиной, пока ветер колышет футболку и волосы. Вот прямо сейчас, я уверена, что нахожусь во сне. Он выглядит слишком безумным, слишком красивым и фантастическим, чтобы быть моим, и то, о чем он меня просит, звучит слишком странно и невероятно, чтобы быть действительностью.

— Лети, — произносит он, отпуская мою талию. Слова приобретают силу, ставя мои крылья в позицию.

Прежде, чем я могу возразить, Дес отводит руки в стороны; это происходит словно в замедленной съемке, тело перевешивается, и ночь готова поглотить его полностью. Ноги соскальзывают с перил, и затем он падает.

— Дес! — Я рефлекторно стараюсь ухватить его.

Тело подается вперед, и я теряю равновесие. Внезапно балконные перила исчезают, и подо мной образуется пустота. Дес улыбается, пока глядит сверху вниз, совсем не беспокоясь о том, что мы падаем. И потом, прямо на середине пути он исчезает.

Исчезает.

Я одна пялюсь вниз на земли дворца, которые находятся в сотни метрах подо мной, а Деса нигде не видно.

О боже, я в заднице. Большой, огромной заднице. Это не полет, это некое искусство умирания, и личность, которая втянула меня в этот беспредел, исчезла. Думаю, теперь знаю ответ на мой тупой, «риторический» вопрос: если бы друг предложил тебе прыгнуть, ты бы согласилась?

Видимо, такая идиотка, как я, согласилась бы.

Магия Деса все еще обвивает крылья, дергая за них. Я сжимаю зубы и начинаю следовать ее примеру, стараясь поймать ими хоть какой-то поток ветра. Из-за силы притяжения очень сложно контролировать движения.

Этаж за этажом дворца пролетают передо мной, и земля все быстро приближается. Я продолжаю бороться с ветром, пытаясь сложить крылья, в чем мне помогает магия Деса. Как только я начинаю думать, что все бесполезно, падение вдруг замедляется.

Позволяю инстинкту взять контроль, продолжая наклонять крылья, чтобы выровнять себя. Я уже не падаю, а рассекаю ветер, тело начинает скорее скользить над землей, чем падать на нее. Я уже более-менее уверена, что не умру от падения, но это и полетом назвать нельзя. Я более похоже на осенний листок, который подгоняется порывом ветра.

Из ниоткуда, Дес появляется подо мной, хватаясь за талию.

— Взмахни крыльями, любимая.

Я едва слышу его из-за свиста ветра в ушах, но начинаю напрягать крылья, двигая ими вверх и вниз, вверх и вниз. Я вихляю, и на несколько секунд беспокоюсь, что потеряю все усилия, которых добилась, и погружусь в падение остальную часть пути. Но теперь подо мной Дес, убеждающийся в том, что я этого не делаю.

Медленно, уверенно, крылья подталкивают меня. Дес отстраняется, когда я отрываюсь от него, поднимаясь все вверх и вверх.

Черт подери, я лечу.

Нервный смех слетает с губ. Это даже веселее, чем я могла себе представить. Ловлю теплый поток воздуха, который несет меня сам по себе. Тень со зловещими крыльями подлетает ко мне. Я смотрю на Торговца, белые волосы которого развиваются на ветру. Он улыбается мне, и радость освещает все его лицо.

— Следуй за мной! — Ветер обрывает его слова, но у меня получается прочесть по губам.

Дес наклоняется вперед, затем кренит вправо; эти гигантские крылья угрожающе мерцают при лунном свете. Если раньше я думала, что он — необыкновенный, то сейчас эта мысль даже рядом с ним не стоит. Дес — волшебный, и каким-то образом из-за странного поворота судьбы я становлюсь частью этого волшебства.

Следуя его примеру, я делаю так, чтобы крылья изгибались в воздухе, как и у него. И снова смеюсь; на сердце легче от того, что я теперь полноценно могу летать.

Дес все еще находится в моем списке засранцев, которые могут напугать меня почти буквально до смерти, но это стоит того; это может стоить даже страха и ненависти, которые я пережила в те дни, когда получила крылья.

Я парю за Десом, пока он не тормозит, и мы оказываемся бок о бок. Нет ничего тише неба на такой высоте. Ветер слишком шумный для разговоров; здесь все укрыто его пеленою. Частенько Дес указывает то на то, то на это. То на группку пикси, то на слабые огненные узоры далеко-далеко под нами, где, я думаю, находятся другие королевства Потустороннего мира, что не плывут по небу. Он даже указывает на фей, чьи тела спрятаны за облаками. Я могу только заметить две пары разнообразных блестящих крыльев и переплетенные ноги, но затем надвигается облако, пряча их от наших взоров.

Я замечаю несколько таких пар, пока мы летим. Судя по их объятиям, они — возлюбленные, которые сбежали ото всех, чтобы побыть наедине под ночным небом.

После часа или двух, я замечаю гигантский континент перед нами, закрывающий сегмент ночного неба.

Другой парящий остров! Прямо как Сомния.

По мере того, как мы приближаемся, я также замечаю городские огни, которые мерцают в бледных пастельных тонах. Подле меня Дес начинает снижаться прямо к парящему острову. Только пролетев над ним, я действительно ощущаю это место. Земля оборонительных крепостей и курганов, башен и мостов. Они мелькают передо мной, пока мы скользим по ландшафту. Между зданиями на участках рассыпана листва. Эти поля, леса, джунгли и ухоженные парки совсем далеки от описания обычными словами.

Вблизи можно выделить особый стиль острова. Строения, кажется, меняют размер и форму, когда отводишь взгляд, а улицы ведут в никуда. Даже цвета этого места как-то и ярче, и тусклее, чем должны быть. Он похож на сказку и карнавал в одном, и все же… как будто все не так, как должно быть.

Никто не смотрит на нас, когда мы приземляемся. Мы просто еще два фейри на чужой земле. Дес скользит до упора, изящно вставая на землю. В моем же приземлении нет ничего грациозного. Я врезаюсь в Торговца, чуть ли не сбивая нас обоих. Он ловит меня за талию и затем начинает смеяться. Видимо, надо мной. Восторг, которым одарил меня полет, бурлит где-то в животе и горле, и я не могу не присоединиться к Десу.

Я только что летала. С Десмондом. Все эти годы, надеясь быть частью его мира и теряя надежду, что этого никогда не случится, привели меня к этому самому моменту. Ирония в том, что для того, чтобы воплотить одно из моих самых глубочайших желаний, потребовался сумасшедший мужик.

В конце концов, наш смех утихает, но я все еще вижу, как он мерцает в глазах Деса.

— Мне нравится, когда ветер перебирает твои волосы, — шепчет он, трогая прядь моих волос. То же самое можно сказать и про его волосы. Я всегда страдала странной одержимостью его волосами, длиной почти до плеч, и прямо сейчас они выглядят особенно сексуальными.

— Ты думала, на полете все закончится? — интересуется он.

Это был бы прекрасный момент столкнуть эту задницу с выступа за обман. Но не хочу портить момент. Не тогда, когда я вполне насладилась полетом и когда он обнимает меня так, словно не уверен, что вообще хочет отпускать.

— Это было потрясающе, — произношу я бездыханно. Восхищение искрится в его глазах, и Дес ослабляет объятия, отчего мое тело скользит вниз, пока наши взгляды не встречаются.

Он прижимается крепким, требовательным поцелуем. И затем я соскальзываю по его рукам вниз, пока не касаюсь земли. Дес отступает назад, чтобы я могла получше оглядеть окрестности.

— Добро пожаловать на Филлию, Землю Снов, — говорит он.

Любопытство поглощает ряд магазинов, простирающуюся перед нами. Каждый выглядел эффектнее другого. В ближайшей ко мне лавке на витрине висит платье, как будто сделанное из морской пены. Рядом с ним — мужской костюм синего оттенка, о существовании которого я не знала. Плащ, кажется, сделан из ночного неба, крупицы света которого мерцают на его темной материи, и браслет, будто сплетенный из облаков.

Рядом с магазином одежды стоит диковинный магазин с необычной, но красивой мебелью и декорациями. Стол, полностью сделанный из розового кварца, кажется, светится изнутри. Рядом стоит стеклянный флакон с клубящимся туманом; на нем написано «Мечты Сбываются».

Дальше, вниз по улице расположены рестораны, столы которых стоят снаружи; аромат, исходящий оттуда, одновременно незнакомый и аппетитный.

Я чувствую на себе внимание Деса. Он кладет руку мне на поясницу и ведет вперед.

— Здесь, на Филлии, — объясняет он, — тебе встретятся двери, которые ведут в никуда. Люди, которых ты узнаешь в один момент, покажутся незнакомцами в другой. И не вспомнишь, когда и как посещала места, в которых бывала прежде. Филлия — это остров, где каждая фантазия воплощается в реальность.

Земля Снов. Это своеобразное дитя любви Потустороннего мира и то, что я воображала Волшебной Страной. Все такое элегантное, фейское, но совсем не то, чем представляется.

Мы проходим мимо журчащего фонтана, вокруг которого толпятся люди с флаконами.

— Вода здесь может воплощать в жизнь небольшие желания, — говорит Дес подле меня. Зачарованная я наблюдаю, как женщина-фея с золотыми волосами опускает стеклянный сосуд в воду. Я испытываю соблазн самой попробовать воду, чтобы увидеть, как может сбыться маленькая мечта.

Мы проходим мимо еще нескольких кафе, и внимание задерживается на одном с приглушенным освещением и легкими разговорами.

— У тебя тут рестораны в Потустороннем мире, — констатирую я.

— Удивлена? — Дес довольно смотрит на меня.

Да. Я предполагала, что Потусторонний мир, по сути, это цветущие поля и невероятная архитектура. Рестораны кажутся такими… человеческими.

И внезапно Дес направляет меня к одному из них.

— Что ты делаешь?

— Веду тебя на ужин, если, конечно, ты не голодна.

Желудок выбрал именно этот момент, чтобы заурчать. Не знаю, сколько калорий уходит на полет, но количество, должно быть, точно не маленькое.

— Я могла бы.

Его губы дергаются вверх.

— Хорошо. Я тоже.

Ресторан, в который мы вошли, выполнен в серебряных и пурпурно-синих тонах от сервировки до стен. Наверху, рядом с потолком, висят шлейфы из облаков, а в центре каждого стола стоит ваза, полная хрупких белых цветов, которые я видела во всей Сомнии.

Как только нас усаживают, я тайком сканирую комнату. Даже с первого взгляда мужчины и женщины вокруг нас не выглядят нормально. У большинства это просто мелкие детали — цвет глаз, которые выглядят немного ярче, чем у людей, волосы длиннее обычного, чем у смертного на голове. Но среди них есть и те феи, которые особенно выделяются; мужчина с лавандово-серой кожей и ртом, полным острых зубов, или женщина цвета глубоких теней, чьи конечности — длинные и тонкие.

В отличие от моих любопытных глаз, остальные посетители полностью нас игнорируют.

— Эти люди знают, кто ты?

— Конечно, — отвечает он.

— Почему ни один из них… — Я затихаю, пытаясь подобрать правильные слова.

— Не лебезит передо мной? — говорит он, договаривая за меня.

— Да.

Он поднимает плечи.

— Я скрыл наше присутствие.

— Скрыл наше…?

— Небольшая иллюзия, которая немного меняет наши черты лица, чтобы быть неузнаваемыми. — Он наклоняется ближе. — Я понял, что никто из нас не хочет лишнего внимания.

Черт, но с его стороны это было заботливо.

Мое внимание опять охватывает все вокруг. И тут не только люди странные. На полпути через улицу от ресторана здание превращается в готический собор с пустыми скамьями и помостом.

— Логика мечты, — объясняет Дес.

Я вновь смотрю на него и только осознаю, что кто-то уже подал нам напитки с хлебом.

Моргаю при виде всего.

— Это место действительно, — нервирует, — волшебное.

Дес облокачивается на сидение с сардонической улыбкой, что касается его губ.

— Что будешь есть? — спрашивает он.

Я хмурюсь.

— Но нам еще не принесли меню…

Я еще полностью не закончила предложение, как передо мной падает тарелка с равиоли.

Так. Как, черт подери, это произошло?

Дес смеется над моей реакцией.

— И это можно есть? — спрашиваю я.

Он наклоняется вперед, не отрывая очерченных предплечий от стола.

— Я когда-нибудь подставлял тебя, ангелочек?

Я смотрю на него с омерзением.

— В последний раз ты так сказал, обманом заставив меня упасть со здания.

— Полететь со здания.

Я закатываю глаза.

— Ты просто перефразировал, Дес.

— Перефразировать можно все, Калли, или ты ничему от меня не научилась?

Я поднимаю вилку, глядя на пасту, которая покрыта странным сливочным соусом.

— Нет, ты прав. Ты точно научил меня, как быть скользким ублюдком.

Дес разваливается на стуле с самодовольным выражением.

— Приму это за комплимент.

Я насаживаю одну равиоли на вилку и откусываю, не подозревая, насколько это вкусно.

— Объедение?

Я закрываю глаза и киваю, наслаждаясь вкусом немного дольше.

— И видишь, не померла от этого.

Десу ну вот обязательно надо съязвить.

— Пока что, — добавляю я, потому что тоже могу быть сварливой.

Я открываю глаза, и — серьезно — перед Десом, мерцая, появляется чурро⁴ и шлепается ему на тарелку. Основание даже обернуто бумагой, прямо как на карнавалах.

Я приподнимаю брови.

Дес берет выпечку и затем кладет сначала одну ногу, потом другую на стол. С бесстыдством он откусывает кусочек. И я даю ему некоторое время насладиться моментом.

Кладя ногу на ногу, он говорит:

— Скажи мне, любимая, о чем ты мечтаешь?

— Мечтаю? — повторяю я, поднимая равиоли ко рту.

— Хочешь чего-то от жизни?

Откусывая кусочек, я медленно разжевываю его и глотаю, пожав плечами.

— Думаю, быть счастливой.

— Ну же, ангелочек, — произносит он, указывая на меня чурро. — Не заставляй меня забирать бусину. Я знаю, что у тебя есть что-то более стоящее.

Я пялюсь вниз на пасту, всасывая щеки внутрь.

— Не знаю. — Очевидный ответ. — Два месяца назад я бы сказала, что хочу мужа и семью. — Я удивляюсь тому, как признание легко сходит с губ. Дес, возможно, не единственный, кто учится быть открытым. Правда в том, что перед тем, как Дес снова ворвался в мою жизнь, я была одинока — болезненное, ноющее одиночество, которое появляется от чувства, что жизнь проходит мимо тебя, и нет никого, кто заверил бы тебя в ее существовании.

Торговец косо смотрит на меня с непонятным выражением.

— Ты больше этого не хочешь?

Я смотрю ему в глаза. Так сложно прочитать его с этим лицом.

— Нет, я все еще хочу… — Я глубоко вздыхаю, с легкостью озвучивая мысль. — Но теперь просто не боюсь, что этого не произойдет.

Вот, что случается, когда вы находите родственную душу. Страх прожить жизнь в одиночестве испаряется.

Глаза Деса горят от моего признания, и думаю, если бы мы не были в ресторане, полным людьми, он бы все смел со стола и занялся любовью прямо здесь.

Я прочищаю горло.

— А у тебя какая мечта? — спрашиваю и чувствую, как вспыхивает кожа.

Он наблюдает за мной, будто выжидает момент, чтобы нанести удар.

И, наконец, отвечает:

— Мы разделяем ту же мечту.

— Ты тоже хочешь себе мужа? — Я не могу сдержаться и дразню его.

Ухмылкой он оголяет клыки и выбирает этот момент для того, чтобы соблазнительно откусить кусочек чурро.

— Возможно…, — говорит он, — но у тебя он будет.

Я почти закатываю глаза.

— Трепещу от восторга быть твоим утешительным призом.

Губы изгибаются, после чего Дес немного смотрит на меня, и, придя к какому-то решению, убирает ноги со стола. Бросив несколько монет у моей тарелки, он тянется за моей рукой.

— Но я еще не закончила… — Я едва прикоснулась к равиоли и планирую прикончить все. Я из тех девушек, что не оставляют тарелку пустой.

— Хочешь взять что-нибудь собой? — интересуется он.

Рот едва открывается, чтобы ответить, но на стол сразу же падает еще один чурро, едва не задевая равиоли.

Теперь Дес приподнимает брови от удивления.

— Похоже, кто-то немного завидует чьей-то еде.

Конечно. Он ел чурро так, что у меня аж текли слюнки.

Я хватаю выпечку, и Дес выводит меня из ресторана. Снаружи небо все еще такое же темное. Я поднимаю взгляд, откусывая чурро и чувствуя странное приподнятое настроение.

Наши шаги эхом отдаются вдоль улицы. Не знаю, куда мы направляемся, но меня это мало волнует. Ночь, как остальные, проведенные тогда совместно, знакома нам обоим. Бесчисленное количество раз Дес брал меня в столицы различных стран, и вместе мы бродили по их улицам. Иногда он угощал меня алкоголем, порой кофе и выпечкой.

— Это напоминает мне о нашем прошлом, — шепчу я.

Дес берет меня за руку, подводя ее к губам и целуя. Я чувствую, как раскрывается сердце. У меня будет целая вечность с этим мужчиной. Целая жизнь подле Деса. Это довольно дикая мысль, и я не уверена, что полностью привыкну к этому.

Мы добираемся до конца квартала магазинов. Здесь улица открывается на грандиозную площадь. Прямо в центре стоит скульптура крылатой пары, держащей друг друга в крепких объятиях. Только это изваяние парит примерно в метре над землей. Я останавливаюсь перед ней.

— Кто они? — спрашиваю я, уставившись на пару. Женщина, кожа которой очерчена светом, кажется, сделана из такого же темного камня, как и мой браслет. Мужчина, которого она обнимает, сделан из мерцающего песчаника, и кожа будто светится изнутри.

— Возлюбленные, — отвечает Дес. — Двое из наших древних богов. — Он указывает на мужчину. — Это Файриен, Бог Света, а она — Никсос, Богиня Тьмы.

Никсос… почему это имя кажется мне знакомым?

— Согласно мифам, — продолжает Дес, — Файриен был женат на Гайе, Богине Природы, но его настоящей любовью всегда была Никсос, женщина, с которой ему запрещено было быть. Их любовь друг к другу — это то, что заставляет день следовать за ночью и ночь за днем. Здесь, на Земле Снов, им, наконец, разрешено быть вместе.

Я гляжу на скульптуру еще какое-то время, доедая чурро. Хоть это и миф, их трагедия все равно трогает меня. Я ненавижу обреченные любовные истории. Жизнь и так полна душевной боли.

Взгляд покидает статую и переходит на здоровый каменный мост длиной не меньше двух футбольных полей, огни которого, освещающие дорогу, блекнут вдали в затуманенной тьме.

За мостом можно разглядеть еще один плавучий остров.

— Что там за ним? — спрашиваю я, кивая на землю. Там что-то есть, что-то коварное и захватывающее, что взывает мою темную сторону.

Дес хмурится.

— Мемнос, Земля Кошмаров.

— Мемнос, — повторяю я, уводя глаза вдаль. Помню, как Дес перечислял мне имена всех парящих островов недели назад. — Мы его посетим? — интересуюсь я.

Торговец мнется.

— Помнишь чудовище?

Как его можно забыть?

Я киваю.

— Это одно из многих существ, которое называет Мемнос своим домом.

Дрожь охватывает меня. Принято к сведению.

— Я, в конце концов, покажу тебе остров, но сейчас… — Он вновь берет меня за руку, проницательно глядя, — прямо сейчас мы посвятим время себе.