Образец "Ноль" (Веласкес-4)

Предисловие + Пролог +Глава 1

Предисловие.

Портал, соединяющий Землю и планету Сегунда, обнаружен в 2027 году в Бразилии. Существовал до 31 декабря 2041 года, когда на Землю упал астероид Нерей. За это время на открытую планету переселились сто пятьдесят тысяч человек. Дата падения астероида называется Разделением, с неё идёт отсчёт лет в земной колонии.

Сегунда — планета возле жёлтого карлика Сол. Местонахождение относительно Земли неизвестно. В звёздной системе четыре планеты. Первая и третья необитаемые, размером с Марс, Сегунда на второй орбите, на четвёртой — газовый гигант с многочисленными собственными спутниками и пылевым кольцом. Пятый спутник Сола — коричневый карлик с двумя лунами.

Сегунда немногим меньше Земли, сила тяжести на семь процентов выше, состав атмосферы похож на земной, кислорода немного меньше, углекислоты — больше, кроме азота, есть ещё аргон в небольших количествах. Давление на поверхности океана примерно соответствует земному на высоте двух тысяч метров. Практически вся поверхность планеты покрыта океаном. Растительность и животный мир проникали на Сегунду из бразильской сельвы, и частично мутировали под действием жёсткого излучения Сола.

Практически всё население (около 5 млн. человек) живёт на острове Параизу в северном полушарии. Остальные — на близких к Параизу островах. Размеры Параизу — тысяча двести семьдесят километров с севера на юг и семьсот с запада на восток, максимальная высота над уровнем океана 2600 метров, растительность — джунгли. Климат субтропический.

В году 12 месяцев, из них 11 по 28 дней, и один, декабрь, состоит из пяти дней. В декабре празднуют Рождество. Каждый месяц состоит из четырёх недель и начинается с воскресенья, кроме декабря, в котором дни недели не считают.

В сутках 30 земных часов, с учётом этого год на Сегунде длится чуть дольше земного.

Официальный язык — португальский, с большим количеством английских, русских и китайских слов. Национальный состав — смешанный, каждый сам может выбрать любую национальность.

Столица Сегунды делится на две части — Верхний и Нижний город, у каждой свой мэр и капитан полиции. Крупные города и территории возле них образуют протектораты, остальная часть Параизу и другие острова — Свободные территории.

Во главе Сегунды стоит правительство, состоящее из выбранных общим голосованием депутатов, текущее управление осуществляют департаменты. Охрану порядка обеспечивают Силы обороны (Forcas de Defesa de Segunda), Бюро специальных операций и полиция.

Уровень технологий примерно соответствует земному в момент Разделения, используется оборудование, завезённое с Земли, или его копии и модификации. Месторождения нефти, газа и угля на планете не разрабатываются, основная используемая энергия — электрическая.

Пролог.

1 декабря 335 года от Разделения (первый день Рождества),

— Пока команды отдыхают, а Лакроссу накладывают повязку на сломанную ногу, мы прерываем репортаж с рождественского футбольного матча между «Сидаже атлетико» и «Майскими пантерами» сообщением о смерти мэра Верхней столицы Матеуша Гомеша, — Тереза Симонс, репортёр Пятого канала, помахала рукой своему коллеге Коллинзу, который появился на другой половине экрана на фоне здания мэрии. — Давай, Дюк, гони подробности.

Коллинз готов был растерзать подлую тварь, но вместо этого широко улыбнулся.

— Да мне и добавить теперь почти нечего, Терри, действительно, мэра Гомеша час назад нашли мёртвым в собственном доме. Мне шепнули в клинике Святой Марии, что смерть произошла по естественным причинам, но учтите, я этого не говорил, давайте дождёмся отчёта полиции Верхнего города, которая, как вы знаете, только недавно получила нового капитана. А мы, жители столицы, получили новые выборы, которые назначены на вторую субботу января, так что готовьтесь, дорогие наши избиратели, к жёсткой схватке. Конечно, не такой, какую вы только что видели, но…

— Вернусь утром, — Настя Волкова помахала рукой закрытой двери, тронула рукоять мотоцикла и отправилась на работу.

Прошло несколько месяцев с того дня, когда Павел Веласкес, пижон, нахал и вообще мерзкий тип, спас её сестру. Правда, вся слава досталась Силам обороны острова и Бюро по специальным операциям, Павел промелькнул в новостях мельком, как и она сама. Зато Люси осталась жива. И внешне — вполне здорова.

Люси Волкова последние несколько лет держалась в первой десятке узнаваемых лиц спортивного мира Параизо. У неё были светлые волосы, тонкие черты лица, смуглая кожа, карие глаза, родинка над верхней губой, рост сто семьдесят шесть сантиметров, вес шестьдесят три килограмма, талия шестьдесят два сантиметра, а грудь — восемьдесят пять. Она ездила на Гладиаторе, мощном байке, собранном на фабрике в Майске специально для неё, пила крепкий кофе со сливками и ванилью и танцевала в клубе «Безумный Сол» в Акапулько каждую ночь с субботы на воскресенье. Люси играла в футбол сначала за команду «Майские совы» в любительской лиге, потом за «Майских пантер» в профессиональной, а с лета тридцать пятого года должна была выйти на поле за столичную «Сидаже атлетико».

Не вышла.

Последнее, что помнила Люси перед тем, как оказалась в медицинском боксе Сил обороны — это как она протягивает пятьдесят реалов курьеру медицинского склада, приятному молодому человеку, их пальцы соприкасаются, а потом её сознание погружается в темноту. Первые несколько часов после спасения она себя чувствовала отлично, шутила с парамедиком и даже расписалась на его униформе. Потом её доставили домой к сестре, Люси приняла душ, созвонилась с менеджером команды, договорилась о дате первой тренировки, и улеглась в постель.

Проснулась она через час в холодном поту, единственное, что всплывало в памяти из приснившегося, это лицо. Прямой тонкий нос с едва заметным хрящиком, резко очерченный подбородок, чёрные большие глаза и светлые взъерошенные волосы. Она знала, как зовут этого человека, точнее, мага — Павел Веласкес. Другие люди сказали Люси, что именно он её спас, но почему-то во сне маг делал с ней такие вещи, которые мозг упорно не хотел запоминать. И в этом сне, и в других, которые повторялись из ночи в ночь. Ничего конкретного она не помнила, только мерзкие и одновременно жуткие ощущения оставляли в сознании грязные следы. В клинике Святой Марии подобрали лекарство, которое отключало мозг на восемь часов, и это кое-как спасало. Не до конца, потому что в последние несколько минут сон приходил снова.

Целый месяц Люси не могла выйти из дома, ей всюду мерещился Веласкес, от футбола пришлось отказаться. Большую часть времени она сидела в своей комнате, вздрагивая при каждом звуке и движении теней, но и уехать она не могла — стоило девушке даже представить, как она будет жить в одиночестве, без сестры, и на неё накатывала истерика. Настя металась между работой и домом, и наконец признала, что больше так жить не может.

— Мы переезжаем, — заявила она Люси. — Хватит, мне надоели и этот дом, и твои вечные всхлипы, и врачи, которые ничего не могут сделать. Доктор Мендес сказала, тебе нужно поменять обстановку. Раз ты так ко мне привязалась, сделаем это вместе.

Не обращая внимания на протесты, она чуть ли не силком выволокла Люси из дома, запихнула в фургон, и перевезла в Ньюпорт. В участке неподалёку от порта как раз освободилось место сержанта-детектива, в полицейском управлении Нижнего города от Насти были рады избавиться, и послали на новое место отличную рекомендацию. Волкова выбрала небольшой дом на окраине, на улице Гойи, недорогой, но очень уютный — с собственным садом и перголой, увитой орхидеями, неподалёку от озера и стадиона, где тренировалась местная футбольная команда. Юристы Люси перевели контракт с «Сидаже атлетико» к «Ньюпортским кайманам», и даже умудрились урвать с правительства небольшую компенсацию, которой как раз хватило на обустройство дома и первый взнос.

Поначалу Люси готова была убить сестру, но переезд действительно помог. Уже через несколько дней она вышла на крыльцо, ещё через неделю устроила первую пробежку, к октябрю наконец появилась на тренировке на соседнем стадионе, хотя и так было ясно, что в этом сезоне на поле она не появится. Карьера Волковой-младшей катилась под откос, и виноват в этом был один маг со светлыми волосами и чёрными глазами. В Люси что-то надломилось, от жизнерадостной оптимистки не осталось ничего. Журналисты это чувствовали, лицо Волковой гораздо реже мелькало на экранах.

Рождественскую пятидневку Люси решила провести дома, она сидела на диване, смотрела сериалы, заказывала еду и напрочь отказывалась выходить на улицу. Проводив сестру равнодушным взглядом, женщина снова перевела внимание на экран. Сериал прервался выпуском новостей, полковник Мойра Хоук требовала, чтобы Службу контроля за магами передали Силам обороны.

— Пора положить конец безнаказанности эсперов, — говорила полковник, — иначе количество жертв будет только увеличиваться.

— Точно, — со злостью отозвалась Люси с дивана. — Но лучше бы их всех уничтожить. Твари! Ненавижу!

И она с силой швырнула почти полную банку содовой в экран.

Другая молодая женщина, Филипа Суарес, лежала в прозрачном коконе. Глаза у неё были открыты, в уголок левого глаза от постамента, на котором стояла капсула, шла тонкая трубка, по ней подавался прозрачный бесцветный раствор. Пальцы Филипы сжимались и разжимались, лицо исказила гримаса ужаса. В нескольких шагах от капсулы стояли двое мужчин в белых халатах.

— Хорошая реакция, смотри, как грудь выпятила, — сказал один из них, делая пометку в планшете, — попробуй увеличить уровень до оранжевого. Добавь ещё электрические разряды, только не переборщи, а то получится как с образцом из пятой. И тогда нас точно по голове не погладят.

— Она выдержит? — с сомнением произнёс второй.

— Мне откуда знать. Мы с тобой кто? Исследователи. Мы только нарабатываем опыт, получаем его вот от таких, — первый кивнул на Филипу, — объектов, и передаём данные дальше. Но если вдруг у тебя есть сомнения, выскажи их не мне, а куратору.

— Ну уж нет, — хохотнул второй, — себе дороже. Значит, оранжевый?

Он повёл пальцем вверх по экрану планшета, тело Филипы выгнулось в дугу, комки мышцы появлялись под кожей то здесь, то там, зубы скрежетали, растираясь в порошок, из уголка глаза, прямо из-под трубки, выкатилась слеза.

Белоснежное здание в три надземных этажа в небольшой долине, окружённой горами, выстроили семь лет назад. Персонал жил на первом этаже, второй занимали служебные помещения, на минус первом стояло оборудование, а весь минус второй, с двадцатью палатами и двенадцатью исследовательскими боксами, отводился для пациентов

Глава 01

1 января 336 года от Разделения.

Павел Веласкес вертел в руках пластиковый конверт с голографической маркой и идентификационным чипом. Обычно подобные письма рассылали университеты и полиция, получатель прикладывал палец к поверхности чипа, конверт открывался, а сигнал шёл в единую почтовую службу Острова. В этот раз отправителем высветился столичный адвокат, поручителем — Матеуш Гомеш.

— Если не уверен, выбрось в утилизатор, — сидящая на соседнем шезлонге молодая женщина взъерошила парню короткие русые волосы, всё ещё влажные от воды, — ты хорошо знаком с Гомешами? Эйтор Гомеш, если мне не изменяет память, до сих пор капитан полиции Верхнего города, а этот Матеуш помер на днях, даже в новостях передавали.

Память женщине не изменяла по той простой причине, что она была эспером, или как их называли по-простому, магом, а маги почти ничего не забывают. На левой руке она носила блокиратор, а на запястье правой — служебный комм. Женщину звали Розмари Суон, она приходилась племянницей судье Иржи Суону, и служила в канцелярии штаба Forcas de Defesa de Segunda (Сил обороны Сегунды) в чине первого лейтенанта. К блокиратору и комму прилагались роскошные чёрные волосы, кольцами спадавшие на изящные плечи, высокая грудь, тонкая талия, стройные ноги и милое, по-детски наивное лицо со вздёрнутым носиком и ямочками на щеках. Загорать сеньора Суон предпочитала без купальника.

Веласкес приложил палец к чипу, достал пластиковый лист.

— Меня приглашают на оглашение завещания, — сказал он. — В Верхнем городе, на следующей неделе, начиная с четверга.

— Ты не удивлён, — отметила Рози.

— Ты тоже.

— Твой Гомеш очень вовремя умер, Бюро накопало на него столько компромата, что ещё месяц, может быть полтора, и отправили бы его на дальние острова. Словно знал. Не слишком приятный человек и очень жадный, он уж точно не стал бы оставлять что-то постороннему, так что губу не раскатывай.

— Ты удивишься, но мне многие оставляют что-то в наследство. Мотоцикл, например, мне достался от Игнасио Ортега, хозяина «Ньюс».

— Я знаю! — Рози улыбнулась. — Ты случаем не спал с его племянницей Мишель? Шикарная женщина, на таких мужчины бросаются, как выдры на приманку, мы даже поспорили в отделе на сотню, что спал. Она вертела Игнасио как хотела, могла и Дьяболо тебе подкинуть по широте душевной.

— Нет, она меня не слишком любит, даже из редакции выгнала, — пожаловался Павел, — и вообще, зачем мне Мишель, если есть ты.

— Отлично выкрутился, — подмигнула ему женщина. — Чёрт, теперь я должна Сэму Маккензи сотню, и ты её отработаешь.

Скажи кто-нибудь Розмари полтора месяца назад, что она будет встречаться с Павлом Веласкесом, молодая женщина бы фыркнула презрительно. Парень ей совершенно не нравился, более того — бесил. Они познакомились почти ровно год назад, когда лейтенант следила за ним из-за пропавшей Стеллы Марковиц, связанной с утечкой секретных технологий, и знакомство это приятным Рози не считала. Во-первых, Павел якшался с криминальными семьями, а значит, находился на другой стороне закона и порядка, которые она, лейтенант Суон, защищала. Во-вторых, вёл он себя дерзко и заносчиво, словно был кто-то, кто его охранял и из неприятностей вытаскивал. В-третьих, из своих неприятностей он извлекал выгоду, вот яхту, к примеру, или домик в лесу, или целое здание в Ньюпорте, всё это намного превышало то, что она, Рози, зарабатывала в канцелярии Сил обороны. И, наконец, ладно бы на утонувшей сеньоре Марковиц всё закончилось, но потом Веласкес влип в дело с подпольной лабораторией, где сама Рози чуть не погибла, и её оттуда вытащил. Нет, лейтенант, конечно, была ему благодарна, но когда начинающий репортёришка спасает сотрудника самой могущественной организации на Острове, это, в-четвёртых, ненормально.

На Хеллоуин они случайно столкнулись нос к носу на вечеринке в Акапулько. Ни он, ни она не пили алкоголь, переводить дорогие напитки на мага, который всё равно не опьянеет — дело пустое, но зато отлично оторвались на танцевальном поле, и вообще, в тот вечер у Рози было отличное настроение, она неделю как вдрызг разругалась со своим прошлым знакомым. Кое-какие общие воспоминания у неё с Веласкесом всё же были, молодые люди нашли, о чём поболтать, так что рано утром она проснулась среди джунглей в отлично оборудованном коттедже.

Возможно, отношения продержались целый месяц только потому, что виделись Павел и Рози редко — раз в неделю. Зато весь декабрь, который, к счастью, состоял всего из пяти дней, они провели вместе, и теперь Розмари серьёзно задумывалась — не пора ли эти отношения заканчивать. Не вот прямо сегодня, а через месяц-два.

Лейтенант погладила пальцем браслет мага, поцеловала Веласкеса в губы, нацепила маску, пояс с балластом и ласты, и прыгнула с бортика. Рози вошла в воду почти как профессиональная пловчиха, практически без брызг, погрузилась метров на сто. Вода в океане была настолько чистой, что Веласкес мог следить за подругой с кормы яхты. Брюнетка подняла голову, послала Павлу воздушный, а точнее — водяной поцелуй, стянула с руки блокиратор, устремилась ещё ниже, добралась до отметки в двести пятьдесят метров и замерла вертикально. От пальчиков её ног до дна оставался километр. Толща воды, казалось, не причиняла ей никакого вреда. Здесь, на глубине, Рози могла досчитать до двухсот, прежде чем жжение чуть ниже локтя заставит надеть браслет обратно. Вода на сотни метров вокруг давала спокойствие, а двадцать пять атмосфер дополнительного давления давали телу заряд бодрости.

А ещё помогали пережить приступ. Они начались в июле прошлого года, Рози сидела в канцелярии, разбирала дело одного отставника по фамилии Ковальчик, который решил подзаработать, убивая людей, когда виски кольнуло. Пронзило острой болью, словно ткнуло крохотной иголочкой в нерв сначала слева, а потом, через секунду, справа. Ещё через пять секунд покалывание повторилось. Эсперы, в отличие от обычных людей, всегда могут точно сказать, что именно у них болит, пусть для этого придётся снять браслет, и сканировать собственный организм буквально клетку за клеткой, в приюте этому учат уже со второго года, но Рози — не могла. Покалывание она чувствовала, а что именно происходит, не знала, организм считал себя полностью здоровым. Попытка купировать боль тоже ничего не дала, ритмичное покалывание продолжилось с минуту, и пропало совершенно независимо от её усилий.

Докладывать начальству она ничего не стала, при первом же удобном случае просканировала голову в больнице, врач заверил, что Розмари совершенно здорова, а если будет спать чуточку дольше и меньше волноваться, то и любые фантомные боли исчезнут. Но они не пропали, покалывание вернулось через три недели, в самый неподходящий момент — девушка неслась на мотоцикле по автостраде, переведя его на ручное управление. Розмари подметила закономерность, минут за пять перед покалыванием кисть под браслетом словно чуть припекало. В больницу она больше не пошла, решив, что и вправду переутомилась. В третий раз, дома, девушка была готова, она стянула блокиратор, и сила покалываний существенно уменьшилась. Не пропала, так и осталась, лево-право, пять секунд перерыв, в течение минуты. С тех пор Рози или терпела, если не было возможности снять браслет, или уединялась где-нибудь и пережидала, пока покалывание не закончится. Делать это приходилось всё чаще, интервал между приступами уменьшался, и сейчас они случались примерно раз в неделю. И боль становилась всё сильнее. Рози не была дурой, она понимала, что наступит момент, когда она уже не сможет справиться сама, но надеялась, что это произойдёт нескоро.

Молодая женщина дождалась, когда покалывания исчезнут, пошевелила ластами, и понеслась наверх. Руку чуть ниже локтя вода словно обжигала, её переполняла вливающаяся сила, сознание словно балансировало на грани, за которой каждый маг принимает последнее в своей жизни важное решение — отдаться этой силе навсегда, или дальше прозябать подобно обычным людям. На отметке в минус пятьдесят метров Рози нехотя притормозила, а потом натянула блокиратор на запястье. Излучение планеты, каким-то образом позволяющее некоторым людям совершать сверхчеловеческие вещи, тут же почти прекратило действовать, и остаток пути Суон поднималась не спеша, чтобы кровь не вскипела.

— Двести? — спросил Веласкес.

Он лежал на палубе, раскинув руки, и смотрел в безоблачное небо. Сто секунд — столько средний эспер мог провести без блокиратора совершенно спокойно, без опасения потерять контроль. Десять-пятнадцать минут в специальной камере Службы, где за его состоянием наблюдали. Два часа — порог, за которым практически у всех магов, как их не вытягивай, блокиратор становился бесполезной игрушкой.

— Двести одиннадцать, — похвасталась Рози.

— Отличный результат.

— Океан поглощает часть излучения, ты же знаешь не хуже меня.

— Ага.

— Не хочешь попробовать?

— Нет. Какой смысл. Достаточно одного раза, чтобы сорваться.

— Зануда, — Рози надула губы, — иногда ты слишком правильный, Паулиньо, зачем я только с тобой связалась.

— Как бы иначе ты провела рождественский вечер с неподражаемой Эми Ласкер, — рассмеялся парень, — да ещё спела с ней дуэтом. На службе скажешь, обзавидуются.

В том, что сказал Павел, была доля истины. Кавендиши каждый год на Рождество собирались все вместе в поместье неподалёку от Ньюпорта, на Западном побережье. Эл Кавендиш, ныне покойный, при жизни был опекуном Веласкеса, его жена Эми Ласкер, знаменитая певица, относилась к Павлу так же, как к родным детям, например, к Патрику Кавендишу, бывшему майору Сил обороны, а теперь новому суперинтенданту Службы контроля, или к Нине Фернандес, капо мафиозной семьи Гальяцци, которая тоже появилась на семейном ужине вместе с дочкой Триш. Всего набралось полтора десятка человек, вечер прошёл отлично, никакой фальши и наигранных эмоций, Рози даже спела с Эми её хит «Чёрный Сол».

— Поёшь ты так себе, деточка, — откровенно сказала хозяйка поместья, — но с душой, молодец, и вообще, ты мне нравишься. Я рада, что Поль наконец нашёл себе настоящую женщину, будет дураком, если тебя потеряет.

Видимо, старушке мерещились свадебные колокола и Розмари в белой фате, Суон сделала усилие, чтобы не рассмеяться, и внезапно поймала себя на мысли, что, в принципе, эта идея не вызывает отвращения. Но и особого восторга — тоже, значит, пора их знакомство прекращать, пока оно не зашло слишком далеко.

— Через десять часов я должна быть на дежурстве, иначе бригадный генерал Мойра Хоук сделает из меня чучело, — Рози зевнула, соблазнительно потянулась, семь дней отдыха действовали расслабляюще, — так что не теряй времени.

В семи километрах от них на небольшом островке, точнее, на скале, торчащей из океана, на площадке, отполированной ветрами за миллионы лет и нависающей над водой, под полосатым пляжным зонтом сидела ещё одна девушка — на вид ей было лет семнадцать, не больше. Светлая майка и такого же цвета шорты почти сливались с камнем, тактический визор был сдвинут на затылок, возле левого колена лежала винтовка, возле правого — открытый чемоданчик с переносной ракетной установкой. Три серых матовых стержня диаметром полтора сантиметра и длиной сорок были заправлены в кассету, сам чемоданчик служил пусковым столом и одновременно модулем управления, от него к визору шёл экранированный кабель.

Один из окуляров визора был опущен, девушка следила за белоснежной яхтой через камеру, вмонтированную в зонтик. Та позволяла разглядеть веснушки на лице женщины и каждый волосок на груди мужчины. За то, что девушке приказали сделать, она получила сто тысяч реалов. Заказчик не торговался и не разбивал платёж, инструкции предоставил чёткие и предельно ясные.

Одноразовая пусковая установка вместе с перепрошивкой управляющего модуля и усиленной боевой частью досталась стрелку за двенадцать тысяч, в четыре тысячи обошлось обслуживание винтовки и изготовление патронов, десять ушли на всякую мелочь вроде аренды аквабайка и номера в гостинице. Самой существенной тратой был зонт, точнее, полог-трансформер, защищающий от наблюдателей, он с учётом доработки стоил четверть миллиона, но купила его девушка год назад и потихоньку списывала затраты с каждого заказа. Даже с учётом этого чистыми выходило никак не меньше пятидесяти кусков, неплохой заработок в первый день нового, триста тридцать шестого года от Разделения.

Мужчина поправил браслет на руке. То, что целью будет маг, заказчик не скрывал, девушке ещё не приходилось убивать мутантов, но они умирали почти так же, как обычные люди, если попасть разрывной пулей в голову. Оставалось подождать, когда цели разделятся.

Наконец женщине на яхте надоело лежать под солнечными лучами, она нацепила маску, и прыгнула в воду, в этом месте океан был чист, водоросли не приживались вдали от берегов, мелкие рыбёшки сюда не заплывали, а крупным нечего было делать. Девушка проследила за спутницей жертвы, надвинула на глаз второй окуляр, легла на подстилку, подогнув правую ногу. Она была левшой, и приклад винтовки упёрла в левое плечо. Изображение цели наложилось на панорамный вид яхты, для стандартного пуска ракет требовалось приложить указательный палец к сенсору на левом виске, но девушка переместила его на винтовку. Поёрзав на куске вспененного полиэтилена и приняв нужное положение, она начала дышать синхронно с ударами сердца, вдох на каждый третий, выдох на каждый пятый, и через минуту почувствовала, что готова.

В магазин винтовки были заряжены её любимые патроны, такие использовали бойцы Сил обороны для охоты за преступниками в джунглях и на побережье — даже на дальних расстояниях они поражали быстро и точно, почти не меняя траектории. Стреловидные пули с мягким тяжёлым сердечником и крохотным зарядом, разделёнными перегородкой, с вольфрамовыми хвостовиками, каждая весом в семь грамм, разгонялись магнитным полем до скорости пять тысяч метров в секунду. С учётом сопротивления ветра им предстояло провести в воздухе девять секунд, магазин вмещал двенадцать зарядов — четыре очереди по три патрона. Девушка на всякий случай зарядила полный магазин. Стандартный спусковой крючок на винтовке был заменён на сенсор под большой палец, движение получалось гораздо короче и не требовало усилий. Чемоданчик загудел, кассета раскрылась, и три стержня поднялись на высоту в три метра над уровнем площадки. В отличие от пуль, которые замедлялись, вылетая из дула винтовки, ракеты, наоборот, набирали скорость до максимальной только к середине пути и сохраняли её до самого конца. Зато пули преодолевали звуковой барьер внутри ствола, и летели практически бесшумно. Впрочем, это не имело значения, жертвы не смогут услышать хлопок ракеты, к этому времени они, скорее всего, уже умрут.

Павел замер на мгновение, так и не достав из холодильника банку содовой. Радар яхты, настроенный его приятелем Эфраимом Геллером, опознал ракеты, стоило им покинуть кассету. Законы Острова запрещали монтировать на частных судах армейское вооружение, Эфраим модифицировал гражданское, два короткоствольных пулемёта с магнитными ускорителями могли сбить пару ракет, при удаче — три или четыре. У Веласкеса оставалось достаточно времени, чтобы уйти на глубину, и страховка на полмиллиона, так что за себя и яхту он не опасался. Чтобы убить мага с блокиратором на руке, надо постараться. Чтобы убить его, Павла, стараться пришлось бы гораздо больше, и убийца наверняка об этом не знал.

— Быстро под воду, — сказал он Рози.

Лейтенант прошла боевую подготовку, поэтому не стала рассуждать или спорить, она подхватила маску и ласты, благо только недавно их сняла, прыгнула в воду, застёгивая пояс, и с ускорением понеслась вниз, толща воды служила достаточной защитой от поверхностного взрыва, даже если в яхту попадут все восемь ракет. В обруч, охватывающий талию, была встроена двигательная установка, которая разгоняла тело в воде до пятисот метров в минуту, у неё было секунд десять, и за это время женщина погрузится метров на пятьдесят. Сейчас Рози была занята тем, что пыталась уйти как можно глубже, и наверняка не следила за ним. Веласкес повернулся лицом к островку, с которого готовились выпустить ракеты, и помахал рукой, показывая, что усилия стрелка не остались незамеченными.

Девушка с винтовкой усмехнулась, вдавила указательный палец в сенсор пуска ракет, и тут же начала стрелять. Три стержня, один за другим, с интервалом в полсекунды, ушли к цели, с учётом разгона и расстояния им предстояло лететь семнадцать секунд. Пули их значительно опередили.

Два заряда вошли в волосатую грудь мужчины, стрелок зафиксировала попадание, и только после этого перевела прицел на платиновую блондинку, которая неслась на аквабайке в пятидесяти метрах от яхты, ничего не замечая. Стрелять приходилось с опережением, по движущейся мишени, подскакивающей на волнах. Первая пуля попала в женщину, когда ракеты превращали белоснежное судно в груду обломков, две другие вывели из стоя гидроцикл

Незнакомка подхватила винтовку, сложила зонт, дотронулась до утолщения на майке. Тело словно коконом опутали серые нити защитного костюма, стрелок подошла к краю площадки, подняла один окуляр, подмигнула Павлу и шагнула вниз. Веласкес следил за крошечным по сравнению со скалой предметом, падающим в воду, стрелок ушёл на глубину, радар подсветил гидроцикл, который через несколько секунд вместе с седоком тронулся с места, и разгоняясь, ушёл в туда, где над океаном поднимался чёрный дым.

Рози к этому времени уже выпрыгнула из воды, связь с судном она не теряла.

— Чего ждёшь, плывём туда, — сказала она, связываясь с береговой охраной, — прайм-лейтенант Суон, Силы обороны, подтверждающий код выслан. Определили место?

— Да, мэм, — пожилой мужчина спокойно глядел с экрана прямо ей в глаза, — мы засекли взрыв, патруль вылетит с минуты на минуту. Как только мы получим подтверждение от моего начальства, сможете поучаствовать, но не раньше. Всё, что я могу для вас сделать без санкции судьи или приказа руководства, так это сообщить имена предполагаемых жертв, Феликс Орлов и Тереза Симонс. Надеюсь, мэм, вам это поможет.

— Ублюдок, — стукнула Розмари кулаком по палубе, стоило мужчине отключиться, — что на радаре?

— Исчезла через восемь секунд, радар её потерял, сейчас наверняка крутится на месте взрыва, но отсюда её не достать. Скорее всего, полог снова поставила, тот зонт, что на записи. Армейская модель.

Полицейский беспилотник появился на месте преступления через десять минут — от Ньюпорта до уничтоженной яхты он пролетел почти шестьдесят километров. Он кружил над обломками яхты, дожидаясь катера береговой охраны, и сканируя окрестности. К этому времени преступник успел скрыться, или смог затаиться так, что его не обнаружили. Два медицинских дрона занялись пострадавшими.

Вертолёт полиции Ньюпорта направился сразу к скале, с которой в яхту выпустили ракеты, сержант-детектив и криминалист высадились на площадке, на которой лежала пенка. Криминалист с помощью двух дронов помечал отлично сохранившиеся следы и собирал образцы, детектив, пожилой мужчина в куртке с растянутыми локтями и потрёпанным воротником, медленно поворачивался на месте, стараясь охватить взглядом как можно больше.

— Что скажешь? — спросил он криминалиста через несколько минут.

— Ничего мы здесь не найдём, — тот лепил метки на пакетики с уликами, сверяясь с коммом, — наш стрелок отлично за собой прибрал. Вроде всё осмотрел, можно возвращаться.

— Не всё, — сержант сделал шаг назад, показал на едва заметный отпечаток собственной ноги.

Прямо на том месте, где только что была подошва, блестела половина монеты.