Нулевой Субъект

Глава 4

Мгновенная задержка — и гиена уже преодолела четверть расстояния, разделяющего нас.

— Тестовый дебаф! — громко выкрикнул я.

Но вместо действия навыка выдалось новое системное сообщение:

[Навык [Тестовый дебаф] находится на перезарядке и временно недоступен. Он будет доступен через: 00:01:04.]

— Чёрт!

Значит, перезарядка идёт около пяти минут. Примерно столько я бился с детенышем.

Гиена преодолела уже больше половины пути. Недолго думая, я прыжком вскочил на камень, около которого стоял. Мои руки ободрало от резких движений, а сапоги с трудом зацепились за край. Но сражаться с гиеной на земле и без дебафа, да ещё когда она настолько яростна — смерти подобно.

Когда я развернулся, то увидел гибкое, сжатое в пружину тело. Которое летит на меня.

Я метнулся вбок. Бритвенные клыки гиены со свистом разрезали воздух в миллиметрах от меня. В боку вспыхнула боль. Всё-таки дотянулась когтями. Моя левая нога вывернулась, и я почти свалился с камня, но чудом удержал равновесие. Нанести удар в ответ я никак не смог.

Когда обернулся, то увидел, что гиена ловко приземлилась на землю в метрах пяти от камня. Она тут же развернулась. Её глаза, полные злобы, прожигали меня насквозь.

[До перезарядки навыка [Тестовый дебаф] еще: 00:00:41.]

«40 секунд я могу не пережить», — пролетело у меня в голове.

Я на автомате добавил свободную единицу характеристик к телосложению. Иначе мое тело может просто не выдержать. В интерфейс заглядывать времени не было, но в руках словно прибавилось немного силы.

Гиена сделала несколько медленных шагов в мою сторону, грозно и низко рыча. Боль в боку не уходила, и на камень капала теплая алая жидкость. Хищник не торопился и будто наслаждался тем, как прикончит беспомощную жертву. То есть меня.

Я не собирался сдаваться без боя. Адреналин хлестал по венам. В этот момент гиена сделала новый прыжок, разрезая воздух. Я выставил оружие вперед и попытался вспороть брюхо летящей твари. Левой рукой прикрыл тело. В этот раз её когти разрезали мою многострадальную руку. Я полоснул в ответ по туловищу. На боку твари осталась длинная красная полоса.

— Чтоб тебя! — выругался я, борясь с приступом боли.

Но третьего прыжка не последовало. Гиена опустилась ближе к земле и пошла стремительной поступью, словно змея.

[До перезарядки навыка [Тестовый дебаф] еще: 00:00:28.]

Такое чувство, словно моё сердце билось дважды с каждой проходящей секундой. Камень был невысокий и неровный, я с трудом держал на нем равновесие. Его поверхность была залита моей кровью. Враг был быстрее, сильнее и злее меня.

В два ловких прыжка гиена залезла на камень. Она попыталась вцепиться мне клыками в ногу. Я сделал полшага в сторону, туда, где было поменьше крови. Лапы гиены в последний момент заскользили.

Она сделала неловкое движение. Я не успевал ударить её оружием, поэтому просто пнул её куда-то ниже открытой пасти. Она коротко заскулила и свалилась вниз.

[До перезарядки навыка [Тестовый дебаф] еще: 00:00:13.]

Гиена тут же снова подорвалась и сократила дистанцию. В этот раз она одним движением запрыгнула на край камня напротив меня. И снова прыгнула уже оттуда, заваливая меня вниз вместе с собой. Увернуться не вышло.

Я почувствовал, как ее острые когти вспарывают мне кожу на груди и скрипят по моим костям. И ответил ей тем же — сделал резкий укол в район грудной клетки твари. Затем дернул оружие наружу.

Ощутил спиной удар. Пролетели добрых три метра.

Я подставил левую руку под укус. Она вновь оказалась в пасти монстра.

Но перебороть взрослую гиену третьего уровня не вышло. Зверь буквально начал рвать моё тело. Я отвечал ударом на удар. Человеческая и звериная кровь смешались в воздухе.

[Перезарядка навыка навыка [Тестовый дебаф] завершена. Он доступен для использования]

— Тестовый дебаф! — хрипло заорал я.

Система откликнулась не на голос. На желание. Сквозь заливающие глаза кровь я увидел, как над гиеной всплыли мутные буквы:

[Тестовый дебаф активирован. Примененный эффект: критический баг

Следующая атака против Мать-гиена (уровень 3) будет критической]

Гиена на долю секунды замерла, словно почувствовала неладное. Этого хватило. Я резко дернул руку, нанося удар в район башки. Не техничный и не выверенный удар. Последний.

Мою руку словно кто-то повёл, и оружие вонзилось гиене прямо под нижнюю челюсть. Своими тупыми краями корень вспорол ей горло, и меня окатило густой красной жижей. Рёв перешёл в хрип и бульканье. Зверь дернулся в сторону, выпуская меня из-под себя.

Мне едва хватило сил, чтобы вылезти из-под гиены и отползти в сторону на метр.

Но зверь завалился на землю и вновь развернулся ко мне. Из её горла кровь хлестала ручьем. Ее глаза не потухали — они смотрели на меня с ненавистью, с болью, с упрямством. Зверь на грани смерти пополз, размазывая лужу красной жидкости прямо по сухой пустоши.

Я двигался назад, оставляя уже свой кровавый след, а затем упёрся спиной в камень. Кажется, вся моя фора быстро закончилась. Внутри всё сжалось.

Гиена делала короткие взмахи лапами и пыталась ползти. У нее получалось. Она сократила расстояние до полуметра. Сил встать уже не было — я только смог сесть, оперевшись спиной на камень. Чтобы создать еще немного дистанции. Совсем чуть-чуть…

Она подобралась близко. Ещё немного — и смогу дотянуться до неё рукой. Наконец даже бульканье прекратилось. Её пасть остановилась в сантиметрах от моих ног. Раздался резкий хрип. И тишина.

Ее тело дернулось. Глаза остались открытыми, и в них так и не потухла ярость.

[Внимание! На вас действует статус: сильное кровотечение, изнеможение, обезвоживание. Начинается стремительное ухудшение физического состояния]

Я слышал оповещение системы очень глухо, словно кто-то говорил далеко, из-под воды. Я разжал затекшие пальцы с хрустом. Оружие упало на землю. Мне хотелось закрыть глаза и отдохнуть. Но нельзя.

— Один, два, три, четыре… — я начал считать удары сердца, чтобы не потерять сознание.

Моя рубаха без рукавов была вся в крови. Я сорвал её с себя резким движением. И начал рвать ее. Рвал руками и зубами, как мог, чтобы вышло хоть какое-то подобие тряпок.

— Сорок один, сорок два, сорок три, сорок семь…

Рука, вокруг которой было обернуто два куска ткани, была страшно искромсана. До кости. Вся грудь была в ранах. Глубокая рана отдавала болью на боку.

— Девяносто пять, девяносто семь, девяносто восемь, сто… — я продолжал считать.

Мне удалось с трудом перетянуть раны, но кровь всё ещё сочилась из них. Левой рукой я прижимал глубокую рану на боку. По пальцам капала кровь.

Я сделал несколько глубоких вдохов как только закончил бинтовать. А затем решительно поднялся, опираясь правой рукой о камень. Меня пошатнуло, и я чуть не свалился обратно.

Я даже не стал смотреть на тело гиены. Сделал ещё несколько быстрых вдохов и выдохов, от чего грудь взорвалась болью. И зашагал вперед. Вверх, на вершину холма.

Руки дрожали. Ноги налились тяжестью. Во рту было сухо, словно там была пустошь, по которой я шёл. Глаза были влажными и с трудом фокусировались. Но я знал, куда идти. Чувствовал. Мне просто нужно было идти вверх.

Я уже победил. Теперь осталось выжить.

Каждое движение давалось с большим трудом. Ноги казались ватными, как будто я тащил за собой тяжёлые цепи. Каждое движение отзывалось болью: тупой, выматывающей, глухой. Мне не хватало воздуха.

Но я знал, что должен продолжать идти наверх. Всего лишь один холм. Один. Проклятый. Холм. Я твердил это про себя, чтобы не упасть. Не позволить себе сдаться. Если я сейчас остановлюсь — это всё. Конец.

Я уже не обращал внимания на то, что сапоги давили. Что я цеплял ими пыль, которая забивалась внутрь и заставляла кожу саднить. Я делал рывок за рывком. И наконец я почувствовал, как подниматься стало легче. А в лицо вновь ударил теплый воздух.

— Добрался, — прохрипел я.

Я был на вершине. Остановился и тяжело дышал, раскачиваясь, как пьяный. И смотрел вперед. Пустошь. Вокруг была пустошь. Все те же цвета — серый, желтый и бежевый. И тянущиеся кое-где по земле кустарники. И ни следа живого. Хотя нет, подожди…

Я прищурился. Вытер кровь с глаз правой рукой. И попытался снова вглядеться в горизонт. Что-то там все же было. Тонкая, едва заметная полоска. Как будто воздух дрожит. Как будто… дым. Или это просто мираж?

Черт его знает. Глаза слезились, картинка плыла из стороны в сторону. Я моргнул. Еще раз. Вдохнул. Судорожно, будто от этого могло прибавиться ясности. Полоска всё ещё была на месте.

«Мог в ту сторону свалить Коллектор?» — пронеслась в голове обнадеживающая мысль.

Неважно. Неважно, Коллектор там или кто-то еще. Это единственное, что выбивается из проклятого пейзажа вокруг. Значит, нужно двигаться туда. Если остановлюсь — не смогу пойти дальше и просто бесславно подохну.

— Ха, — из груди вырвался невольный смешок, от которого по телу ударила новая вспышка боли.

Сражение с гиенами было вовсе не бесславным.

«Отложу эту мысль на потом», — подумал я и начал двигать ногами.

Думать можно и на ходу.

Спуск оказался сложнее, чем подъем. Казалось бы — гравитация должна помогать, но на деле каждый шаг грозил потерей равновесия. Я едва держался. Раны болели, как будто их поливали кислотой. Один неосторожный шаг и я покачусь вниз. Я стиснул зубы и не позволял себе оступиться. Каждую секунду — борьба. Каждое движение — усилие.

Наконец я спустился. Земля стала ровной. Но мой путь только начинался. И я сосредоточился на простом действии: шаг за шагом. Туда, за горизонт.

[Внимание! Функции организма нарушены. Идет значительная потеря здоровья]

Сколько там уже прошло ударов сердца? Не помню. Наверное, сотни, если не тысячи. Чтобы не свалиться без сознания, придется думать. Вот только в голову лезли странные мысли.

Что там осталось в котомке, брошенной посреди пустоши? Кажется, детеныш успел сожрать два куска мяса. Значит, осталось еще три. Может, он случайно и несколько крысиных зубов проглотил.

Было бы забавно. Еще хвосты… никогда не знал, можно ли есть крысиные хвосты. Да и в игре их есть не пробовал. Все это добро благополучно осталось в сумке за холмом.

Шаг. Шаг. Еще один шаг вперед.

С прожорливой мелкой гиены можно срезать шкуру. Хотя я ее знатно истыкал ножом. Нет, я же не дрался ножом. Чем я там вообще бил его… в общем, можно снять искромсанную шкуру, срезать мяска. Желудок призывно заурчал, невзирая на боль. Сейчас бы жареного мяска. Да с кружечкой холодного горьковатого пива.

Ноги упрямо несли меня вперед.

Надо было записаться в спортзал. Тогда телосложение, сила и ловкость могли быть повыше. Обещал ведь себе начать заниматься с понедельника. Потом со вторника. И с субботы. В последний раз обещал пообещать с Нового Года. Хотя не факт, что эти характеристики — мои. Они могут быть Лекса. Кто такой этот ваш Лекс….

Шаг. Шаг. Шаг вперед.

Из головы не выходил взгляд побежденной гиены. Она сражалась до последнего. И убила бы меня без дебафа. Я даже немного зауважал эту тварь. Пусть ее малец сожрал половину моего мяса, было в этом что-то почти человеческое.

— Ф-у-у-у-х.

Я тяжело выпустил воздух из груди. И поднял голову.

— Куда ты… — мой хриплый голос разрезал тишину.

Голос звучал сдавленно. Я его почти не узнавал. Но еще больше меня беспокоило то, что я больше не видел ту полоску на горизонте.

Я моргнул. Качнул головой, отчего в ней набатом забили колокола. Но ничего не поменялось. Что, все-таки галлюцинация от потери крови? Ну и пусть. Ноги сами несли меня в том же направлении. Я не сверну в сторону.

Дышать становилось всё тяжелее. Я чувствовал, как каждый вдох будто царапает легкие изнутри. Становилось темнее. Небо вдалеке стало тусклым, хотя я и не мог толком разглядеть облака.

[Внимание! На вас действует более трех негативных эффектов. Системе не удается стабилизировать параметры]

Стало чуть холоднее. Я продолжал идти. Не знаю, сколько я шел. Может, десять минут. А может, десять дней. Чувство времени давно ушло.

Шаг. Шаг. Шаг.

Вдруг я почувствовал, как что-то изменилось. Стало легче идти. Ноги, саднящие от боли, стали увереннее ступать по земле. Сапоги удобно пружинили.

Это земля. Она не была сухой. Она была рыхлой и мягкой, но шел я даже не по ней — я шел по узкой вытоптанной тропинке. Пока я смотрел на тропинку перед собой, у меня с носа упала очередная капля крови.

— Еще и голову поцарапала? — едва слышно пробормотал я.

Я чуть не сел прямо там, посреди тропинки. Соблазн был очень высок. Посидеть пару минут, перевести дух. Но я знал, что ноги тогда больше меня никуда не поведут. Я уже не поднимусь. И даже эта остановка была рискованной.

Но двигаться тоже было боязно. Вдруг мне почудилось, и всё это добро вокруг — галлюцинация моей воспаленной головы. И я до сих пор валяюсь где-то посреди пустоши. Так я и стоял посреди тропинки, не шевелясь. Только мир вокруг продолжал упрямо раскачиваться.

И тогда я услышал голос.

— Доброго дня тебе, странник. Куда в таком состоянии путь держишь?

Женский голос. Звонкий и ровный.

Я медленно поднял взгляд. Для этого пришлось приложить усилия — глаза были затянуты пеленой, будто кто-то налил мне в зрачки мутной воды. Всё вокруг расплывалось. Я заставил себя сфокусироваться.

Передо мной стояла девушка. На вид лет двадцать, не больше. Светловолосая, с глазами цвета неба — чистыми и холодными, как весеннее озеро. Она смотрела на меня настороженно и оценивающе, но оружия в руках у неё не было.

Между нами находился небольшой алтарь. На алтаре лежало несколько новых блестящих монет, в которых отражались лучи заходящего солнца. И пучок трав. Рядом стояла железная баночка.

— Ищу воды, — хрипло ответил я девушке. — И ночлег.

И только потом я заметил, что за её спиной находился полуразрушенный каменный храм. Его колонны потрескались, а крыша во многих местах провалилась. Всё, что осталось от второго этажа это обломки и пустота. Но надписи на колоннах не оставляли сомнения в том, кому принадлежит это место.

Это храм Богини Милосердия.

Из всех божеств, о которых я знаю в этом мире, только она никогда ничего не требовала: ни жертв, ни молитв, ни слепого подчинения. Она благословляла тех, кто отдаёт, а не берёт.

В нашем немногословном разговоре образовалась пауза.

Я вдруг вспомнил про обещание: помолиться за жертв Коллектора у первого встреченного алтаря. Ну вот и он. Так что я медленно двинулся вперед. Девушка на пару секунд нахмурила брови и сжала полные алые губы, а затем резко подняла руку, словно отдавая кому-то сигнал.

Я доковылял до алтаря и опустился перед ним на одно колено. Ноги сами подгибались от тяжести. Я уже не смотрел на светловолосую девушку, но она меня не прервала.

Моя окровавленная рука дрожала. Я приложил её к основанию алтаря, оставив небольшой красный след. Хорошо бы положить сюда хоть что-то. Хотя бы один реал. Как символ. Словно отзываясь на мои мысли, в руке появилась небольшая гладкая монета. «Холодная», — подумал я.

В памяти всплыли воспоминания о том, насколько тяжело мне дался этот реал. Он — символ первой победы в этом мире. Я положил монету на алтарь и на автомате произнес:

— Блажен страждущий, возложивший жертву.

— Блажен жертвующий во имя милосердия, — тут же отозвалось эхо в моей голове.

Я растерялся. Боги очень редко отвечали смертным. К тому же, перед ответом они обычно накладывали благословения. Но мои негативные эффекты никуда не исчезли. А потом я понял, что так же на автомате мне ответила светловолосая девушка. Я повернул голову в её сторону.

— Сейчас редко встретишь тех, кто чтит старых богов, — с ноткой смятения в голосе произнесла она. — Даже таким скромным пожертвованием…

— Этот реал, — уверенно ответил я, — самая ценная вещь в моей жизни.

Она наморщила лоб и снова поджала алые губы. Почему-то её это трогало. Или злило. В таком состоянии разобрать эмоции я не мог. Но отметил, что она носит жреческую робу. Вот только на робе не было символа бога, которому она поклоняется. Да и сама роба чёрного цвета, а не белого или серого, как было положено в поздних версиях игры.

[Оценка физиологического состояния: критическое. Жизненные функции приближаются к нулю. Продолжение без получения медицинской помощи приведет к необратимым последствиям]

Система права — долго я не протяну.

— А́ри! — звонко позвала жрица кого-то за спиной. — Выйди и помоги ему дойти внутрь храма. Я предупрежу Мерла.

— Тебе понравился этот паренек только потому, что он знает пару старых сказок?

Ответ раздался почти мгновенно. И звучал он по-другому: ироничный женский голос с хрипотцой.

Вслед за голосом из тени колонны появилась ещё одна фигура. Девушка. Выглядела совсем не похоже на жрицу. На вид ей чуть меньше тридцати. Тёмные волосы собраны в хвост. На её невысокой крепкой фигуре плотно сидела кожаная броня. В руках она держала короткий арбалет, направленный прямо на меня.

Она двигалась спокойно и уверенно. И смотрела на меня так, будто это я способен в любую секунду прыгнуть и вцепиться ей в горло, а не наоборот. Я хотел улыбнуться, но сил на улыбку уже не оставалось.

— Мой интерес не имеет значения, — произнесла жрица. А затем обратилась прямо ко мне: — К тебе у меня есть вопросы.

Ее глаза на секунду сверкнули ослепительным светом. Затем она развернулась и зашагала в сторону входа в храм.

Я выжил. Вопрос лишь в том, надолго ли?