Новые Боги. Пересмешник 2

Глава 10 «Безумству храбрых»

— 36 часов, 0:00

Военный Совет собрался на том же месте и в том же составе. Все шестеро, включая меня, пребывали в относительно добром здравии: телесно и душевно. Настрой имели решительный и в высшей мере воинственный. К счастью, самого худшего не произошло — мы успели. Кобольды, остановившись в полукилометре от наших пещер, форсировать события не спешили, предоставив игрокам время на подготовку. Надо сказать, что полного единодушия в Совете как не было, так и не появилось. Однако перед лицом общей угрозы фракционные междоусобицы и личная неприязнь всё же временно отступили на второй план, освободив место конструктивному диалогу.

А между тем маховик эскалации набирал обороты. Каждый, кто имел место за этим столом, понимал, что кобольды не уйдут, не сдадутся без боя, не бросят попыток уничтожить нас, присланных Системой для того, чтобы возродить их маленький мир. Что-то нарушилось в нём, не только в самом этом мире, но и в умах населяющих Лаккону существ, раз спасителей встречали с такой остервенелой агрессией.

Подлинные мотивы кобольдов всё ещё ускользали от моего понимания. Но какие-то обрывки их странных верований, навеянные не то Партизанской тактикой, не то Путеводителем по Лакконе, выплывали из памяти. Выплывали и складывались в безосновательное, почти интуитивное знание — для ящериц это джихад. Бессмысленное и беспощадное противостояние, в котором или победа, или смерть. Третьего не дано.

— Итак, друзья. Второго шанса у нас может не быть, поэтому пройдёмся ещё раз, — Сунь, оседлавший любимого конька, выглядел Наполеоном и, подробно разбирая свой план, чеканил каждое слово.

Пока игроки держали оборону у выходов на поверхность, изредка делая вылазки, чтобы не дать кобольдам закрепиться на нейтральной полосе, у нас перед носом тоже происходило своего рода сражение. Повинуясь воле узкоглазого полководца, круглые голыши в удручающем меньшинстве шли в атаку на своих четырёхугольных противников. Те трусливо скрывались в лесу из жёлто-зелёного мха и, по задумке, должны были простодушно купиться на хитрость, ударив навстречу. Тогда другая горстка желтобоких воинов, пробравшись в тыл увлёкшимся преследованием многоугольникам, разобьёт тех на голову.

То же самое, с допустимыми вариациями, как мыслил китаец, произойдёт и на другом фланге. А если, паче чаяния, злобные угольники выйдут из лесу в силах тяжких, кругло-овальные храбрецы, навалившись с трёх сторон, запросто повергнут неприятеля в бегство. Те побегут и… Впрочем, так далеко стратегический гений Суня пока не заглядывал. Да и почему «побегут»? Покатятся. Они же камни… М-да. Эти настольные игры были бы даже забавны, если б не понимание, что на месте лихо гарцующих камушков вскоре должны оказаться мы сами.

Ровно в эту секунду стрелки системного хронометра отмерили сутки с момента щедрого предложения Адама, о котором я, грешным делом, успел позабыть:

Внимание! Выбор не сделан! Предложение покровительства (Мамон) отозвано!

Внимание! Репутация с Мамоном понижена! Мамон вами недоволен! (-100)

Да уж, не больно то и хотелось его принимать. А недовольство своё он может засунуть в свою золочёную задницу! Вся эта божественная шайка-лейка с их подковёрной вознёй больше сковывала по рукам и ногам, чем приносила пользу. Вот и теперь приходилось играть свою роль, чтобы оставаться поближе к Гаспару, чью голову ждал от меня Неизвестный. Чего ожидали Мамон сотоварищи, можно было только догадываться, но уж слишком всё это смахивало на западню. Впрочем, у всего есть предел. И мой вынужденный конформизм — не исключение.

Строго говоря, в идеальных условиях план Суня был даже неплох. Инсценировать бегство малыми группами, уничтожить преследователей, вынудив основные силы к решительным действиям… Всё дело в том, что, казавшийся вполне рассудительным, он вдруг возомнил себя полководцем, напрочь забыв, что фамилия его не Македонский и не Суворов, а в подчинении у нас вовсе не испанская пехота. Кто даст гарантию, что в случае масштабного столкновения толпа новичков: вчерашних клерков, менеджеров и иже с ними, не разбежится кто куда, воспользовавшись сумятицей? Но все попытки спустить китайца с высот грядущей боевой славы обратно к жестокой реальности, разбивались о гранитную стену непонимания.

— О чём задумался, Линч? — жрец Теневира, самоустранившись от обсуждения военных вопросов, откровенно скучал. Мотнув головой, я выбросил из неё все несвоевременные мысли и произнёс в пику раздухарившимся диванным стратегам:

— А если нет? — Китаец недоумённо замолк и, нахмурившись, обжог меня взглядом. Проигнорировав безмолвное предупреждение, я развернул мысль: — Кобольды в массе своей примитивны, но среди них встречаются и достаточно разумные особи. Откуда уверенность, что ловушка сработает? К тому же у них есть то, чего нет у нас — готовность умереть за свой дом и своё племя.

— Говори, если есть что сказать, — мягкий голос Гаспара заполнил молчание. Готов спорить, он всё понимал, но по какой-то причине этого интригана устраивало происходящее. Американец, как обычно, вёл свою игру. Возможно, в случае поражения готовился обвинить во всём Суня, развалив его фракцию, а заодно наметившуюся коалицию.

— Вы прекрасно знаете, о чём речь, — отмахнулся я, не желая по десятому кругу излагать свои предложения тем, кто не готов слушать, а главное — слышать.

— Ты о…

— Именно о том, Адам! Я помню, что ты голосовал «за», как и Рич. Но остальные, кажется, всё ещё путают реальность и грёзы.

— Ксеносы должны умереть! — Лазарь был, как обычно, непримирим и столь же несдержан. — Я не отрекаюсь от своих слов, но то, что предлагаешь ты — подло. И у этой подлости может быть слишком высокая цена.

— Плохих эпитетов к слову «победа» не существует, — равнодушно парировал я.

— Говори за себя, безбожник!

— Реализация настолько… деструктивного замысла чревата непредсказуемыми последствиями, — вклинился Сунь, уязвлённый недоверием его военным талантам. Но если они с Адамом рассчитывали, что, протащив меня на Совет, заимеют ручную собачку, то горько ошиблись.

— Зато последствия провала твоего плана способен предсказать даже Лазарь, — продолжал я громить осторожные доводы жреца Дэйты. — Противник зажмёт нас в этих норах, оставив без еды и воды, и повесит нам на шею толпу вчерашних обывателей… Кто-то владеет реальными цифрами?

— Общая численность игроков под нашим командованием достигает полутысячи человек, — сухо прокомментировал тот.

— Час от часу не легче. Твари загонят нас обратно в тоннели и, обложив выходы на поверхность грибной мякотью, подожгут к чёртовой матери.

— Ветер… — Адам как будто с Луны свалился. Но лучше поздно, чем никогда. — Ветер будет задувать дым в пещеры! Очень сильный ветер и очень много дыма. Дерьмо!

— Спорно, — Сунь упрямо стоял на своём. Стоило появиться намёку на противоречие, и вся видимость единства рассыпалась, как карточный домик. — Прошу учесть, что тоннели тянутся на километры. Вероятно, на десятки километров во всех направлениях, а наличие у аборигенов огня — это только гипотеза. То, что хочет провернуть Линч, напротив, поставит под угрозу успех всей миссии в целом. Я не считаю нужным тратить драгоценное время на повторное обсуждение. План Линча отвергнут решением большинства.

— Только потому, что мой собственный голос не приняли во внимание.

— Правила есть правила, — сладко пропел Гаспар. — Нельзя голосовать за себя. Это вынужденная мера, Линч, учитывая, что нас шестеро.

— Подчиняюсь решению Совета, — покладисто склонил голову я. И пусть попробуют меня остановить.

Гаспар деловито хлопнул в ладоши:

— Тогда на этой ноте предлагаю закончить со словами и переходить к делу. Капитаны отрядов займутся подготовкой людей. Выступаем, как только засадные группы окажутся на позиции. Удачи, господа! И храни вас Пятеро!

— Аминь! — с напускной серьёзностью выпалил Рич и, покосившись на меня, заговорщически подмигнул. Этот хитрован точно будет не против, чтобы половина Лакконы сгорела ко всем чертям вместе с населяющими её тварями. Беда в том, что две пары яиц плохо делятся на шестерых.

Крохотная фигурка кобольда показалась из-за россыпи кривых валунов, вросших в мёртвую серую землю нейтральной полосы метрах в двухстах от нас. Пасть аборигена открывалась и закрывалась. Должно быть, он кричал что-то очень обидное, но рассерженный ветер, подхватывая слова чуждого человеческому уху наречия, уносил их дальше на север. Высказав всё, что о нас думает, коротышка вскинул правую руку, принявшись совершать ею энергичные круговые движения, будто вычерчивал над головою круг. Ну, или раскручивал плетёные ремешки пращи.

— Слышь, паря! Спорим, что этот тоже облажается? — подначил Налим, дружески ткнув новичка локтем в бок.

— Не, — хмуро потряс головою Лютый, взявший в бою с троглодитами третий уровень. — Ты мухлюешь! Тебе Навух подсказывает! Я и так уже 2 ОС продул… — Кобольд в последний раз описал дугу и, подавшись всем телом, отправил камень в полёт. Щёлкнуло. Крутобокий голыш, шлёпнувшись в полусотне шагов, сохранил Лютому системный опыт, приумножив опыт житейский. Возбуждённо подскакивая, кобольд скрылся в тени обломков скалы, торчавших посреди бесплодной равнины.

— Сколько голов насчитал? — подошёл я к подпирающему стену Навуходоносору. В ожидании вестей от засадной группы заняться было особо нечем. Пока Адам скрытно, подгорными тропами пробирался к южному флангу, мы здесь, у главного выхода на поверхность, дружно считали ворон. Ну, или дразнили гусей, тут как поглядеть.

— Тридцать три… Нет. Плюс один! Вон за теми камнями, на четыре часа! — парень честно указал пальцем куда-то к северу. Бесполезно. Куда не глянь — только серая каменная пустыня. Разве что далеко впереди трепещет лазурными фонариками грибной лес, где и засела основная масса противника.

— Даже половины не разглядел, — досадливо цыкнул я, признав своё поражение в необъявленном состязании. При равном значении восприятия, Навух получил от Системы Обострённые чувства, так что в чистой зрительной наблюдательности превосходил любого из нас. Чем по праву гордился.

— Напомни, почему приманкой должны быть именно мы? — соратник бросил пересчитывать кобольдов и, скорчив серьёзную мину, уставился на меня. На донышке его глаз плескалась тревога.

— Роли определил жребий, — слукавил я. С виду всё было действительно так: ниточки, выдранные из системной одежды, решали, кому стать молотом, а кому наковальней. Вот только я не привык играть честно. Благодаря глазам Тени, незримо присутствующей там, где потребуется, короткая нитка стала вполне осознанным выбором. Навух угрюмо кивнул и, заметив что-то у меня за спиной, тактично отошёл в сторону. Эхо разума ошпарило затылок жгучими эманациями нетерпения и… затаённого предвкушения. Вот ведь свалилась «радость» на мою голову…

— Линч-сама, долго нам ещё ждать? — раздался капризный девичий голос. Тёмный зев пещеры породил миниатюрную фигурку Марико. Обладающая взрывным характером девчонка засиделась в лагере и рвалась в бой, выставив Суню ультиматум: либо она идёт с нами, либо китаец идёт нахрен. Сунь отступил, попытавшись навязать нам в сопровождение пятёрку своих людей, против чего в ультимативной форме высказался уже я сам. Приманка должна выглядеть заманчиво и беззащитно, а не как вооружённый кортеж для одной вздорной особы.

— Говорил же не называть меня так, — проронил я через плечо. При виде японки внутри клокотали противоречивые чувства. Я просто не знал, радоваться мне сильному игроку в отряде, или ждать беды от склочного гиперактивного подростка. Ну, может и не подростка. Бес их, японцев, разберёт, когда они до старости выглядят вчерашними школьниками.

— Тебе не нравится? Почему? В японской традиции это знак уважения.

— Именно поэтому. Традиции традициями, а лицедейка из тебя аховая. Хреново у тебя с уважением, прямо скажем.

— А может, я так и хотела, Линч-сама! — протянув это самое «сама» будто какое-то завуалированное ругательство, Марико с вызовом вздёрнула аккуратный носик. И, не выдержав, прыснула звонким смехом.

— Выпороть бы тебя…

— Через двадцать девять дней сможешь попробовать, — подбоченилась та. — Не думай, что я забуду о…

— Тихо! — вскинул я руку. Девчонка покладисто замолчала, вопросительно взмахнув ресницами. Мне было не до того, ведь всё внимание оттянул на себя интерфейс, который после некоторой оптимизации выглядел чуть более эргономично:

Адам Брайт: «Молот 1» на позиции! Столкнулись с незначительными силами кобольдов прямо в тоннелях. Никто не ушёл, но это только отсрочило неизбежное. Враг концентрирует силы на нейтральной полосе. Их там под сотню, нуж…

Адам Брайт: Дерьмо! Сунь, твой навык ограничивает длину сообщения! Короче, нужно спешить! Или Линч выходит сейчас, или вся затея станет слишком опасной!

Сунь Укун: «Наковальня 1», Линч, в таких условиях я не имею права приказывать. Решение за тобой.

— Засадный полк на позиции. Наш выход, парни! — провозгласил я, проигнорировав никчёмную попытку манипуляции.

— Хэй!

— И девушка… — отмахнулся от надувшей губы Марико. — Всё, отставить порожняк! Действуем по обстоятельствам. Установка на первое время — «делай как я»! — Договорил, убедился, что был услышан и, призывно взмахнув рукой, сорвался с места, не забыв отправить сообщение в общий чат: «Наковальня в пути!» (30/120). Краткий период спокойствия и ничегонеделания завершился. Всё, что можно было решить словами — решено. Наступало время говорить сталью.

В ушах свистел ветер, глаза слезились, благо вспомнил о Защитной мембране. Под ногами стелилась голая серая тундра. По левую руку мрачной громадой нависала изрытая кавернами Стена, далеко вверху переходящая в немыслимо огромный Лакконский свод. В то время как отряды Рича и Лазаря играли в пятнашки со смертью где-то на севере — их «радиообмен» с Центром засорял логи моего интерфейса — наш дерзкий план вёл нас строго на юг. Стойко преодолевая холодные шквалистые порывы встречного ветра, мы то и дело переходили в галоп, закладывая зигзаги в сторону неприятеля. То, приближаясь к лесу, провоцировали кобольдов, прицельно швыряя заранее припасённые камни, то снова уходили ближе к Стене, цепляя на хвост небольшие группы преследователей.

Били тварей их же оружием. Метание камней (F, 1/5), изученное мной (27/120) и размноженное посредством пустышек для всех желающих, служило нам добрую службу. Привыкшие к безнаказанности кобольды, забывая об осторожности, увлекались азартом преследования. По большей части в погоню пускалась зеленочешуйная мелочь, однако на общем фоне выделялась парочка алых крепышей, размахивающих примитивным оружием. Эти были значительно быстрее своих младших собратьев, отчего приходилось непрерывно ускорять темп, всё больше усугубляя отставание основной массы. Дальше так продолжаться не могло…

— Слушайте меня! — перекрикивая шум ветра, прокричал я, дабы привлечь внимание. Выдать планы врагу можно было не опасаться. Вряд ли среди младших кобольдов, достаточно тупых, чтобы купиться на провокацию, найдутся знатоки системного языка, обладающие высоким восприятием. — Внимание! Сейчас я упаду и подверну ногу, а вы все коварно меня бросите на растерзание кобольдам!

— Линч, ты чего?! — с присущей ему простотой воскликнул Навух.

— Драть! Старшой задумал чего-то! Не мороси, малой!

— Не в бровь, а в глаз! Делайте, как я сказал! Налим за старшего, — польстил я пройдохе. А затем, приняв немного в сторону, чтобы акробатический этюд вернее нашёл своего зрителя, театрально всплеснул руками. Плотные мышцы и высокая ловкость помогли придать падению нужную степень трагизма, при этом не разбиться о каменистую почву и ничего себе не сломать. Тяжело поднявшись, отряхнулся поспешно и, припадая на правую ногу, поковылял вслед за ускакавшим вперёд отрядом. Чёрт, а эта дурёха чего удумала?!

— Я тебя не брошу, Линч-сама! — категорично заявила Марико, довольно комично принявшись суетиться вокруг. На самом же деле, девчонка бросала косые взгляды на заглотивших наживку преследователей. Ума у них всё-таки, как у голубя.

— Ладно, к чёрту. Оставайся. Подхвати меня под руку и усиленно делаем жалкий вид, — Марико прекратила бестолково метаться и, поднырнув мне под левую руку, подставила хрупкое девичье плечо бугаю на голову выше ростом.

Со стороны, должно быть, выглядело, как будто дочь тянет мертвецки пьяного, но от того не менее любимого папашу домой. Впрочем, я коротко оглянулся, кобольдов ничего не смутило. Напротив, алые ящерицы, радостно щёлкая и посвистывая, наперегонки неслись к цели. Нас разделяли не больше двух дюжин шагов. Остальные же отстали, по меньшей мере, метров на сто. Я видел, как тот, что вырвался вперёд — Кобольд, уровень 6, потрясает своим нелепым оружием. То были две торчащие зубами наружу половинки челюсти какого-то крокодила, смотанные кожаной нитью. А вот куда девалась вся системная экипировка, оружие и прочие трофеи, взятые ими в разгромленном Лагере, оставалось только гадать.

— По моей команде расходимся и встречаем, — предупредил я. Марико напряжённо кивнула, пристроившись так, чтобы в любой момент легко скользнуть в сторону. Уже скоро. Отголоски двух примитивных разумов тревожили моё восприятие. Эхо их мыслей, не будучи толком интерпретировано, сливалось в какой-то мерзопакостный комок злобы. Сквозь шум ветра послышался топот лап и ликующий стрекот…

— Давай! — я отпрянул в сторону, на ходу извлекая клинок. Кобольд, уже вскинувший костяное рубило, в растерянности замотал головой. Завершая вращение, я нанёс горизонтальный удар, распоровший противнику брюхо, но, увы, не убивший его. Алая чешуя сдержала системную сталь. Без всякого толку рассёк воздух допотопный топор. Кобольд проскочил мимо… И распался на две неровные части, извергая всё мыслимое содержимое из парящих обрубков. Марико эффектным движением отряхнула от крови клинок. Оружейная аура — это нечто! Но в противовес убойной эффективности навыка, проделывать подобные фокусы она могла очень и очень не часто.

Второй кобольд, уровнем ниже того, которого только что поделили на два, как-то резко сбледнул с лица. Отчаянно упираясь всеми конечностями, он пытался развернуться и дать стрекача. Вот только я оставаться без доли добычи не собирался. Главное было не медлить. Мысленный приказ достиг адресата. В ответ пришли тусклые мыслеобразы понимания и… одобрения. Тень улепётывающего кобольда подёрнулась едва заметной рябью, приобретая хищные очертания сгорбленного человека. Чёрное лезвие рассекло ахиллово сухожилье на правой ноге.

Ящер пронзительно взвизгнул, едва не полетев кубарем и заметно охромел. Не теряя времени, я выхватил не слишком увесистый булыжник из сумки и, примерившись, метнул вдогонку. В яблочко! Снаряд клюнул кобольда по затылку, выбив из того дух. Ноги толкнули твёрдую землю, срывая тело в бешеный спурт. Я в момент оказался у цели. Выпад. Остриё клинка легко пробило тонкую чешую между лопаток. Не так эффектно, как действует оружейная аура Марико, но не менее эффективно. Мгновение…

Получено 10 ОС! (37/120)

В воздухе над телом тускло блеснуло. Впрочем, пустышки я узнавал по одному лишь тону свечения. А между тем маленькая орда низкорослых тварей была уже на подходе, и бесславная гибель старших собратьев, казалось, только раззадорила их ещё больше.

— Хорошая работа, — похвалил я. — Смотри, как раздухарились.

— Пусть катятся, черепахи, — Марико смело вышла навстречу, показав кобольдам средний палец. А чуть в стороне от леса, наперерез нам неслась ещё одна свора из пары десятков особей. Налим сотоварищи увлечённо закидывали их камнями, пытаясь то ли задержать, то ли отвлечь на себя. Однако зелёные, будто ищейки, взявшие след, не замечая ничего вокруг, пёрли к намеченной цели, практически обесценив доблестный труд игроков. Мысли промелькнули в мгновение. Расклад был понятен, задача ясна. Осталось не сдохнуть в процессе её выполнения.

— Отдохнули — и будет. Ходу отсюда!

Соединившись с соратниками, я принял решение больше не рисковать в то время, когда мы так близки к цели. Отряд перестал закладывать петли, свернув к самому краю полосы Серых Земель, кругом опоясывающих всю Лаккону. Дальше предстояло двигаться строго на юг… и чуть-чуть на запад. Перескочив крупную трещину, в которую ветер играючи сбрасывал мелкие камушки, я коротко обернулся.

Часть кобольдов по тем или иным причинам неизбежно отстала. Но завести в ловушку даже те несколько сотен, что с упорством, достойным лучшего применения, продолжали преследование, значило нанести врагу заметный ущерб. А большего от нас как будто бы и не требовалось. Возможность же с определённой долей комфорта вырезать такое полчище тварей сама по себе являлась наградой, стоившей рискованной авантюры.

Обновлённое тело фонтанировало энергией, но после такого забега даже я начинал уставать. Защитная мембрана защищала глаза от ветра и солёного пота, однако каждый шаг отдавал болезненным гулом в отбитых ногах. О моих спутниках и говорить нечего. Налим хрипел загнанной лошадью — того и гляди упадёт замертво. Навуходоносор каждую минуту просил немного передохнуть. Придурок! Под обстрелом, что ли, отдыхать собрался? Лютый раскраснелся, словно вареный рак. Только Марико до крови кусала губы, утирала рукавом бисеринки пота с лица, но продолжала упрямо переставлять ноги. И делала это молча, за что я был ей особенно благодарен. Впрочем, эта заноза умирать будет, воды не попросит. Гордая и независимая, словно кошка.

Вскоре мы оказались почти что на месте. Здесь серую пустыню пятнала длинная вереница вспученной скальной породы. Беспорядочный вал камней и земли, будто останки давно почивших гигантов, брошенные на растерзание ветру. В густой тени древних курганов могла бы скрыться целая армия. То был самый опасный отрезок пути. Если вдруг твари бросятся наперерез, всё могло пойти прахом.

Раздался свист, и в правый бок что-то толкнуло. Камень. Не могу судить насчёт целой армии, но взявших нас на прицел низкорослых пращников было не меньше десятка. Свернуть бы да перебить надоедливых тварей, однако нельзя. Это точно ловушка. Я отряхнул куртку, продолжив движение, как ни в чём не бывало. Системные карты, заполнившие большую часть специальных карманов, превратили её в подобие лёгкого бронежилета. А Плотные мышцы неплохо переносили такого рода воздействия, выступая второй линией обороны.

Однако всему есть предел, и если долго бить по клавишам, даже обезьяна рано или поздно напишет «Война и мир». Перед кобольдами стояла задача попроще, и вечности ящерицам не понадобилось. Не повезло Лютому. Голова игрока дёрнулась. В следующую секунду он был уже на земле.

— Надо помочь! — часто хватая ртом воздух, прохрипел Навух.

— Оставь его! Замедлимся — увязнем и останемся здесь уже все, — жестко одёрнул я. Навух ослушаться не посмел. Но, ко всеобщему удивлению, камень по черепу не выбил из Лютого дух. Кровь заливала лицо, однако игрок всё же поднялся и, шатаясь, продолжил бежать. Может быть, и выйдет из него толк, подумал я. Мыслю, что быть растерзанным кобольдами — это не та смерть, о которой он грезил.

Адам Брайт: Видим вас! Ориентир пещера, похожая на зубастую пасть!

— Поднажали! Нужно проскочить. Полезут — рубите на бегу! Не останавливайтесь. Ни в коем случае не останавливайтесь! — прокричал я, уже понимая, что столкновения не избежать. Упомянутый грот, и впрямь походивший на клыкастый череп какого-то хтонического зверя, маячил метрах в двухстах. Сложность заключалась лишь в том, что предваряло конечную точку маршрута узкое горлышко скалистого ущелья, зажатого между Стеной и лесом скальных обломков, облюбованных кобольдами.

То было идеальное место, чтобы расстроить все наши планы, лишив эффекта неожиданности, а может и жизни. Вот и первая фигурка промелькнула среди обломков, стремясь скорее добраться до бегущих людей. Спустя пару секунд их уже были десятки. И не свернуть, не повернуть обратно. Теперь у нас одна дорога — вперёд.

В последние мгновения перед бурей, в тусклом свете Лакконских звёзд маяком среди зелёного моря воздвигся силуэт, окутанный в тёмный багрянец. Рослый дверг, облачённый в системную экипировку, командовал зеленошкурым сбродом. Я даже на секунду подумал, что… Но нет, это оказался не он. Кас'Кураш едва не заставший меня врасплох под конец прошлой миссии превосходил Ло'Криоша по уровню минимум вдвое. Ло'Криош. Дверг (Е). Герой. Уровень 5. И тем не менее, это не жалкий кобольд — дверг, способный на равных тягаться с сильнейшими из игроков. А дальше первые ящерицы безрассудно преградили нам путь, и стало вдруг не до размышлений о цветовой дифференциации местного бестиария.

Мелькнула оскаленная пасть, тени сгустились силуэтом Заступника, коротышка с рассеченной шеей вкатился под ноги. Я перепрыгнул его, выпростав руку с мечом навстречу ещё одному. Тварь сама насадилась брюхом на остриё. Лицо обдало вонью из раззявленной пасти, где мгновением ранее захлебнулся болью воинственный стрекот. Я успел заметить, как гаснет искра жизни в глубоко посаженных чёрных бусинках глаз. Кисть болезненно дёрнуло. Рукоять меча, застрявшего между рёбер, едва не вывернулась из сжимающих её пальцев. Не в этот раз. Развеяв системный клинок, я тут же, одним лишь намерением, вернул оружие в руку, чтобы снова пустить его в ход. У смертоносного подарка Системы имелось много преимуществ, и удобство извлечения из «ножен» — величайшее среди них.

Адам Брайт: Их слишком много, мы атакуем! Держитесь! Прорывайтесь к нам!

И завертелась кровавая круговерть. Кобольды накатывали, словно волны прилива, прижимая нас к равнодушному камню Стены. Каждый шаг приходилось выгрызать с боем. Сухая земля, столетиями не знавшая влаги, жадно заглатывала кровавые подношения. Их было больше, значительно больше того, что мы могли бы перемолоть вчетвером. Однако подобного подвига от нас и не требовалось. Прикрывая друг друга, крохотный отряд игроков продвигался вперёд, вгрызаясь в сумбурные порядки кобольдов, как плуг вгрызается в рыхлую землю.

Мы почти прорвались, когда укол беспокойства заставил вскинуть клинок в слепом блоке. Ятаган Ло'Криоша сотряс системную сталь, оставляя зарубку на лезвии и дрожь в отбитой руке. Скользнул дальше, нацелившись на сжимающие рукоять пальцы. Быстро оценив ситуацию, я подхватил меч левой под плоскую часть клинка и отбросил оружие дверга, заставив того провалиться. В силе мы оказались примерно равны. Я замахнулся, но Ло'Криош что-то сделал, и мощнейший порыв ветра отбросил меня, не дав воспользоваться ошибкой противника.

Морда, покрытая сеткой мельчайших, цвета красной меди, чешуек, исказилась в злобном оскале. Надо думать, чемпион кобольдов собирался покончить со мною одним ударом. Однако вместо того, чтобы принять вызов, я прыгнул в сторону, разрывая дистанцию, убивая и расталкивая мелких тварей, стремясь не увязнуть, вырваться на оперативный простор. Тактическое отступление не увенчалось успехом. Бой раскидал соратников. Волны врагов оттеснили нас друг от друга, а Ло'Криош по-прежнему хотел моей крови. Вновь настигнутый им, я оказался готов и, извернувшись, ушел с линии атаки, продолжив движение стремительным выпадом.

— Гниль на твою кладку, человек! — избежав контратаки, прорычал дверг на системном наречии. — Раккатош пожрёт твою душу!

— Не дождёшься! — рявкнул я, обратившись жалящим вихрем. Обескураженный противник попятился, с трудом отбивая длинные серии ударов и выпадов. Всё смешалось. Звон стали, крики людей, свист и стрекот умирающих тварей заполнил безымянное ущелье, стиснутое меж каменных глыб. В тридцати шагах над полем боя нависал силуэт Боевой Формы Адама. Так близко и так бесконечно далеко. Наплевав на изначальный план, британец пришёл нам на помощь и не мне его за это судить.

Не имея возможности уклониться от навязанного Ло'Криошем поединка, я выжимал из себя последние силы, тесня ошеломлённого напором противника. Его ятаган был слишком тяжёл и неповоротлив для фехтования. А для того, чтобы реализовать дурную мощь такого оружия, требовалось для начала перехватить инициативу, чего я никак позволить не мог.

— Г-р-р-а! — взревел Ло'Криош, делая пасс левой рукой. Почва ушла из-под ног. Волной сгустившегося воздуха меня отбросило на несколько метров и протащило по острым камням.

Мелкий зелёный ублюдок подскочил со спины, воспользовавшись своим шансом, чтобы сунуть осколок кости куда придётся. Пришлось в бок, но материя куртки выдержала, а вот чешуя твари удар возмездия сдержать не сумела. Отбросив мёртвого кобольда, я поднялся на ноги. Ло'Криош теснил едва живого Заступника. Чёрным летучим туманом сочились кошмарные раны, покрывающие полуматериальное тело. Фамильяр находился на грани развоплощения.

— Линч, вместе! — Знакомое одутловатое, рябое лицо, залитое кровью, искажённое болью и яростью. Лютый, жив! Это мой шанс, отчётливо осознал я. Нельзя терять ни секунды. Пружина разжалась, и тело выстрелило энергией, бросая себя по кратчайшей траектории к цели. Не успею, проскочила предательская мыслишка. Заступник уже лишился головы, снесённой с плеч ятаганом. Ло'Криош, перехватив неуклюжий тычок новичка, вновь занёс своё страшное оружие для удара.

Пять быстрых шагов, одна секунда, растянувшаяся маленькой вечностью. С жадным чавканьем лезвие ятагана вгрызлось в живую плоть, и в тот же миг я вонзил свой клинок в спину дверга. Провернул и с силой втолкнул сталь ещё глубже, расширяя без того смертельную рану. Ло'Криош вздрогнул всем телом. Я чувствовал эту дрожь сквозь обагрённую тёмной горячей кровью рукоять своего меча. Я дрожал вместе с ним, дрожал от удовольствия, поглощая энергию жизни умирающего врага.

— Вам не… Че-ло-ве… — захлебнувшись кровью, дверг отдал душу своему богу. Кому отдал душу Лютый, разрубленный от плеча до середины груди, оставалось только гадать. Смерть остудила горячие головы. Два павших воина повалились рядом, как старые приятели, напившись хмельного, засыпают в обнимку…

— Безумству храбрых поём мы славу, — прохрипел я. Багровый от крови клинок взметнулся в салюте, отдавая дань уважения, которой они оба были достойны. Для мёртвых всё было кончено. Мёртвые могли отдохнуть. У живых же ещё оставалось полно дел. Сверкающая густой лазурью наградная карта величаво вскружилась над телом мёртвого дверга. Малый магический дар (F, 1/5), бесстрастно сообщил интерфейс, сигнализирующий также о множестве пропущенных в пылу сражения уведомлений:

…

Получено 2 ОС! (65/120)

Получено 2 ОС! (67/120)

Получено 4 ОС! (71/120)

Получено 40 ОС! (111/120)