Ниочёма - 4

Глава 6

Где-то в кабинете главы рода Кабановых

Нервы Геннадия Викторовича были напряжены до предела. Операция входила в решающую фазу, и он с минуты на минуту ждал доклада. И как-то само собой разумелось, что доклад будет больше напоминать победные реляции. Как ни крути, а не играет песец против кабана. Не тот масштаб, не тот калибр. Немного напрягала неизвестность относительно кабриолета: посты, расставленные на подъездах к Москве, его не обнаружили. Значит, прячется, зараза. Тайными тропами пробирается. Значит, искать надо. Даже если в нем Песцова нет, его девки пригодятся. Глядишь, и сопляк сговорчивей станет.

Наконец, раздался долгожданный звонок. Кабанов, мерявший шагами кабинет, подскочил к столу и схватил трубку.

— Слушаю!

— Геннадий Викторович, — докладывал руководитель операции, — объект находится в лечебнице поселка Липцы на трассе Тула-Калуга. Наши бойцы контролируют все подходы к лечебнице. Сейчас Песцову будет предъявлен ультиматум. Дам ему подумать с полчасика. Если откажется — наши люди просто войдут внутрь и возьмут его. Всем непосредственным участникам захвата выданы спецбоеприпасы.

— А он не сможет за эти полчаса нажаловаться императору?

— Не сможет. Мы глушим в районе больницы все радиочастоты.

— Добро, — одобрил Кабанов. — Что с кабриолетом?

— Ищем, Геннадий Викторович. Идет две группы. Одна от точки, где находился пост, другая — от Москвы. Ищут следы машины. У нее очень характерный рисунок протектора, так что это будет несложно. Думаю, в течении часа найдем.

— Хорошо. Действуйте.

Кабанов повесил телефонную трубку, и его широкое лицо само собой расплылось довольной улыбкой. Можно сказать, он уже победил. Максимум полчаса подождать, и дело в шляпе. А потом, когда Песцов будет в антимагических браслетах сидеть у него в подвале, никто и ничего не сможет ему предъявить. И не будет никаких арбитражей в виду отсутствия истца.

Где-то на окраине посёлка Липцы

Маленькая голубенькая машинка резво выползла к первым домам поселка и неторопливо покатилась по главной улице.

— Наконец-то!

Катерина увидела в телефоне значок сети, и тут же принялась набирать знакомый номер.

— Алло! Девочки? Наших обстреляли. Джип валяется на дороге весь насквозь продырявленный. Внутри никого. На дороге еще две сгоревших машины, очевидно, преследователи. Где мы? Какие-то Липцы. Сюда по трассе не проехать, пробки в обе стороны. Дорога полностью перекрыта. Мы проскочили вообще чудом.

В этот момент Анна Ярославна толкнула плечом напарницу и кивком головы указала на знакомый микроавтобус. Та сразу же добавила в трубку:

— Машина прикрытия здесь же, в Липцах. Внутри никого, с виду целая. Сейчас прокатимся по посёлку, поищем наших.

Катерина закончила доклад и убрала телефон. Анна Ярославна тем временем припарковала свой автомобильчик.

— Что, уже приехали? — удивилась младшая.

— Разумеется, — подтвердила старшая. — Подумай сама: джип обстреляли, значит, были раненые. Ребята из прикрытия сожгли преследователей, а сами не пострадали. Значит, парней из убитой машины достали, и сюда привезли. Догадаешься, зачем, или подсказать?

— В больницу! — сообразила наёмница. — А где её искать?

— Чего там искать, — отмахнулась Анна Ярославна. — Только что мимо проезжали.

Напарницы прошли до угла дома. Тут Катерина вдруг напряглась:

— Стойте! — вполголоса скомандовала она и для верности придержала Комарову за плечо.

Анна Ярославна недоуменно посмотрела на неё, потом проследила направление взгляда. Вокруг двухэтажного здания казённого вида с медицинской эмблемой на фасаде стояло несколько человек в чёрной тактической экипировке. Бронежилеты, шлемы — всё как полагается. В руках — автоматы, и направлены они на здание. Бойцы стояли грамотно: выстрелами из окон больницы их было не достать, но при этом никто бы не смог незамеченным ни пройти в больницу, ни выйти из неё. Думала она недолго. Увлекла Катерину чуть подальше, вручила ей ключи от машины и приказала:

— Сто процентов: наши ребята внутри, а эти, снаружи — Кабановы. Срочно докладывай обо всём девочкам.

— А вы? — нахмурилась Катерина.

— А я пойду добывать доказательства. Сама знаешь: император не одобряет стрельбу в населенных пунктах. Нужно, чтобы весь этот беспредел был как следует зафиксирован, тогда Кабановы при всём желании не смогут отвертеться.

— Но… это может быть опасно!

— Если Кабановых не остановить сейчас, они попробуют снова. А так их примером, возможно, удастся напугать остальных. Иди, звони. Не трать время впустую.

Наталья Степановна похлопала Олега по плечу: мол, остановись. Тот послушно нажал на тормоз: мало ли что потребовалось пассажирке? Однако Наталья Степановна, не говоря ни слова, протянула свой телефон.

Олег принял трубку, внимательно выслушал. Вернул аппарат владелице и достал свой. По памяти набрал номер. Дождался недовольного «Алло!» и начал говорить:

— Добрый день, Илья Андреевич. Скажите, вам сильно досаждают Кабановы? Есть возможность прижать их к ногтю если не навсегда, то, по крайней мере, надолго. Но действовать нужно немедленно, времени на раскачку нет. На то, чтобы взять их с поличным, есть максимум полчаса. Где? Посёлок Липцы на трассе между Тулой и Калугой. В ближайшее время их бойцы начнут штурмовать местную больницу. Зачем? Меня поймать хотят. Там сейчас мои ребята, которых Кабановы обстреляли прямо на дороге из засады. Заодно у вас будет повод вздрючить губернские отделения: уже три часа прошло с момента перестрелки на дороге, а они даже не почесались. Удачи вам, Илья Андреевич.

Где-то в кабинете начальника ИСБ

Генерал Пастухов снял трубку с телефона. Поселок Липцы слишком далеко, из Питера за полчаса успеть туда нереально. Так что пусть поработают регионалы. А если накосячат, будет отличный предлог для кадровых решений. Он нажал кнопку вызова секретаря:

— Срочно соедини меня с начальником тульской управы.

Не прошло и минуты, как в трубке раздался знакомый голос.

— Овечкин? — словно плетью хлестнул Пастухов. — Быстро поднимай тревожную группу. У тебя под носом, в Липцах, неизвестные штурмуют больницу. Чтобы через двадцать минут бойцы начали работу! И поторопись, а то калужане успеют вперёд.

Генерал повесил трубку и злорадно ухмыльнулся: пусть побегают, жир подрастрясут. А то совсем уже мух не ловят. Пора, пора всколыхнуть это сонное болото. Он снова взялся за телефон, озадачил секретаря:

— Дай мне начальника Калужского управления.

И через полминуты:

— Козлов?

Где-то в поселке Липцы

— Анна Ярославна! — в который уже раз начал командир группы прикрытия. — Ну зачем вы сюда пришли? Осталось буквально две-три минуты, и начнется штурм. Мы изначально, подписывая контракт, знали, на что идем. Но вам-то это на кой?

Комарова холодно посмотрела на бывшего наёмника:

— Я — член клана. Сейчас наступает критический момент, когда как минимум независимость Песцовых оказывается под угрозой. Присоединяясь к клану, я поставила на карту практически всё, что у меня было. И просто обязана приложить все силы к тому, чтобы защитить и клан, и своё будущее.

— А-а, — махнул тот рукой, — делайте что хотите.

Комарова посмотрела на командира как на ребенка:

— Имейте в виду, у меня восьмой ранг, и я кое-что умею. Этим людям выполнить задуманное будет непросто. Кроме того, я верю в Песцова. Этот хитрый лис уже доказал всем, что способен выкручиваться из самых безвыходных ситуаций. И ещё: он своих не бросает, это я знаю точно. Так что командуйте, я в вашем распоряжении.

— Ладно, — хмуро бросил командир. Куда-то ушел и вернулся с бронежилетом и каской.

— Вот, наденьте. По крайней мере, с этим у вас будет больше шансов выжить.

— Вы с кого это сняли? — возмутилась было Анна Ярославна.

— Не переживайте, — правильно понял её командир. — Боец в отключке после целителя, так что претензий не предъявит.

Комарова натянула бронежилет, надела каску. Стоять во всём этом было непросто, весила защита изрядно. Пройти в больницу было легче лёгкого. Выйти вот будет сложновато. Она мысленно перебрала свои действия: отсняла раненых бойцов, окруживших больницу людей, даже лежащего на операционном столе Петра Семёновича. И, главное, пулю, которую извлекли из его тела. На ней была метка: три синих пояска. Специальная, против магов. А поскольку обстреливали джип сзади, значит, точно знали, кто внутри.

В душе Анны Ярославны стал закипать гнев. Она не противилась: так легче будут получаться боевые конструкты. С улицы донеслось:

— Срок ультиматума истёк, вы все покойники!

Она приготовила телефон и поспешила на позицию, которую определил ей командир.

Из окна, из-за шторы, была хорошо видна площадь перед больницей. Чёрные фигурки перебегали от укрытия к укрытию. Причем, пока одни бежали, другие активно стреляли по окнам. Если бы не щит, Анна Ярославна даже немного высунуться бы не рискнула.

Несколько пуль влетело в стекло рядом с ней и влепилось в противоположную стену. Со звоном осыпалось разбитое стекло. Комарова прицелилась, создала конструкт.

Ф-фух!

Яркий оранжевый шар стремительно пересёк площадь и ударил в чёрную фигуру, готовящуюся рвануть дальше. Раздался душераздирающий крик, фигура упала. От неё потянулся дымок. Проинструктированная командиром, Анна Ярославна упала на четвереньки и поспешила прочь из палаты, в которой укрывалась. И тут же по стене, по её верхней части, застучали пули.

В соседней палате окна были всё ещё целыми. Ненадолго.

Ш-шух!

Воздушное лезвие выбило стекло и через полсекунды надвое рассекло еще одну фигуру. В этот раз обошлось без криков. Анна Ярославна едва увернулась от брызнувших во все стороны осколков стекла. Разумеется, щит бы всё задержал, но она всё равно дернулась. Поспешила так же, на четырёх костях, в коридор. Укрылась, переводя дух, за стенкой. Несмотря на все щиты и бронежилеты ей было страшно. Теперь она вполне могла представить себе, как солдаты в первом бою прудят в штаны. Она сейчас и сама была от этого недалека.

Подошел командир.

— Здорово! — восхитился он. — Сколько вы еще можете сделать таких конструктов?

— Штук пять-щесть, не больше, — призналась Комарова.

— И то хлеб, — обрадовался командир. — Давайте теперь вон туда, в ту палату. И так же: один раз жахнуть, и дёру оттуда.

— А у вас есть что-нибудь действительно мощное? Типа той штуки, которой вы броневик раздолбали?

— Есть, но сейчас её использовать нельзя. Мы постреливаем, но боеприпасов маловато. Как пойдут активно штурмовать, так и мы дадим жару.

Анна Ярославна вошла в указанную палату, подкралась к окну, осторожно выглянула. Наметила очередную цель, создала конструкт. На этот раз решила метнуть ледяное копьё. Добавила чуток энергии, чтобы пробило и кирпичную стенку, за которой спрятался враг, и его самого. Коротко свистнула сосулька, завизжал пробитый насквозь куском льда боец. Опять затрещали выстрелы, опять посыпались на пол осколки стекла. Анна Ярославна упала было на четвереньки, но чуть замешкалась. Что-то ударило её в грудь, отбросило на пол. Магический щит снесло, будто его и вовсе не было. Из лёгких в один миг вышибло весь воздух. Даже кричать было невозможно. Кто-то ухватил её за шиворот, потащил. Чья-то рука сунулась под одежду, щупанула отбитую грудь, а она даже не смогла возмутиться.

Комарова пришла в себя уже в коридоре, в безопасности. Осмотрелась: в бронежилете, в нагрудной пластине, торчал смятый кусок металла с вкраплениями синей краски.

Анна Ярославна приподнялась, села, прислонившись спиною к стене. Выколупала смятую пулю, покрутила в пальцах и убрала в карман. Чуть отдышалась и принялась подниматься на ноги.

— Куда вы! — напустился на неё командир. — Чуть в ящик н сыграли!

— Ничего, — отмахнулась Комарова. — Не сыграла же! А эти сейчас на штурм пойдут, и вас всех тут положат.

Командир зло ощерился:

— Может, и положат, да только сперва кровушкой сполна умоются.

— Вот я и пойду, помогу им умываться. Куда сейчас? Туда или сюда?

Комарова пальцем показала направление.

— Ну, смотрите сами. Ваша жизнь, вам и решать. Туда, — он в свою очередь ткнул пальцем. — И постарайтесь, пустив конструкт, побыстрей спрятаться. Если бы пуль было хотя бы две, вторая пробила бы броник насквозь.

Анна Ярославна молча кивнула: наглядная демонстрация на личном примере довела информацию с первого раза.

Внизу затрещали автоматы, командир поспешил к лестнице, а Комарова — к окну. По площади бежали люди с оружием. Она прицелилась и жахнула файрболом. Самым большим, на какой была способна. Попала удачно, в самую гущинку. Двое упало сразу, еще троих откинуло в стороны, и тут же застучали автоматы, добивая подранков. Попали, нет — она не видела. В этот раз она сразу же отшагнула вбок и поспешила на четвереньках прочь из комнаты.

Комарова успела вовремя. Едва укрылась за стенкой коридора, как в комнате что-то тяжело ухнуло, да так, что в ушах зазвенело. Здание содрогнулось, со стен и потолка прямо на неё посыпалась штукатурка, из дверного проема вылетела сорванная с петель дверь, а следом — густые клубы пыли. К счастью, фильтрующий конструкт она знала. Задержала дыхание, закрыла голову магическим пузырем и поползла в другой конец коридора.

Снова выходить к окну было страшно. До дрожи в ногах страшно. Но она, пусть и на четвереньках, выползла к оконному проему. Осторожно приподнялась над подоконником и увидела стрелка. Он стоял на крыше, на доме напротив, держа на плече какую-то трубу. И, кажется, направлял её именно в это окно. Убегать было уже поздно. Анна Ярославна упала на пол, прижалась к батарее отопления, каждый миг ожидая взрыва, но тут за окном раздалось стрекотанье вертолета и усиленный мегафоном голос произнес:

— Всем бросить оружие и оставаться на местах! Работает спецназ ИСБ. В случае неповиновения открываем огонь на поражение.

Ахнул взрыв. Но не в палате больницы, а где-то снаружи. Страх уступил место любопытству. Анна Ярославна приподнялась и осторожно глянула. На крыше напротив уже никого не было. Вертолёт, накренившись и оставляя за собой шлейф дыма, не то быстро садился на площадь, не то медленно падал на неё же. Человечки, пытавшиеся атаковать больницу, разбежались по щелям. Раздался удар, скрежет, дымом потянуло гуще. Атакующие снова кинулись к больнице, но тут с другой стороны больницы вновь раздался звук вертолетного двигателя и повторное предупреждение.

То ли у кабановских бойцов не осталось гранатомётов, то ли побоялись сбивать еще один вертолет, но вторая попытка прошла успешно. По тросам соскользнули вниз фигуры в черной экипировке с эмблемой ИСБ и принялись за дело. Вертолёт кружил над больницей, следя, чтобы никто не ушел. Когда всех нападавших повязали, вертолет аккуратно приземлился, а безопасники бросились в больницу. Минут через пять они добрались и до второго этажа. Два человека в чёрных закрытых шлемах с зеркальными скрывающими лица забралами подбежали к Анне Ярославне. Быстро оглядели, не упустив ни дыру на бронежилете, ни общее запылённое и растрепанное состояние. Вязать руки ей не стали, зато допросили, аккуратно и тщательно. А после допроса отпустили.

Анна Ярославна спустилась вниз. Оглядела шестерых ребят, сидевших со связанными руками в ожидании допроса, скинула бронежилет и шлем и вдруг ощутила такую легкость в ногах, какую ощущала разве что сопливой девчонкой.

На площади перед больницей, чадя вонючим дымом, догорал вертолет. Тела убитых были собраны и сложены в сторонке. Подходить к ним Комарова не стала: не хватало еще главе аналитического управления Дикого поля проблеваться при всём честном народе.

Не успела она выйти на улицу, как на неё налетела Катерина.

— Анна Ярославна, вы целы?

— Кажется, да. В любом случае, наша задача выполнена. Садись за руль, и вези нас домой. Что-то я несколько не в форме.

— А ребята?

— Всё в порядке. По крайней мере, все живы.

— Но вы же потом расскажете, как всё прошло?

Анна Ярославна уселась в машинку, отодвинула до упора правое сиденье, вытянула ноги.

— Потом, Катенька, всё потом.