Ниочёма - 4

Глава 12

В гостиной повисла тишина. Данеш лишилась дара речи, испугавшись собственной храбрости. Девочки, которые уже жёны, онемели от негодования. Троим студенткам-наложницам дыхание в зобу сперла простая мысль: «А что, так было можно?» А сам Песцов просто впал в ступор от ужаса. Он уже несколько примирился с мыслью о том, что женат и что жён у него трое. Но к перспективе увеличения их числа оказался совершенно не готов. Но стоит отметить, что пришел в себя он быстрее других.

— Данеш, исполнить твоё желание не так уж просто. Ты знаешь о том, что у нас не просто род, а клан?

Та, всё еще не способная к связной речи, замотала головой.

— Так вот, по законам клана глава не может просто взять себе жену. Его брак — это результат присоединения к клану нового рода. И в знак подчинения и верности присоединяющийся род отдаёт одну из своих девушек в жены главе клана. Но главное — присоединение нового рода должно быть одобрено советом клана, главами всех входящих в него родов. А это, так уж вышло, мои нынешние жены. Тебе предстоит прежде всего добиться их согласия.

Испуг в глазах девушки сменился полнейшим ужасом. Она уже не рада была, что решилась высказать вслух своё заветное желание. Зато жёны отмерли. Проморгались до появления осмысленности в глазах и устами Маши объявили:

— Действительно, Данеш, нам сперва нужно посовещаться. Много факторов следует учесть, чтобы клану не случилось какого ущерба.

А лица прочих наложниц отразили смешанное чувство: с одной стороны, огорчение за то, что желание одной из них не было сходу удовлетворено. С другой стороны — злорадство за то, что выскочку окоротили.

Тут Олег сообразил и подсуетился:

— Вот что, девчонки: поскольку главная цель этого сборища достигнута, а решения вопроса с желанием откладывается, давайте займемся плановыми мероприятиями. Если вы забыли, у нас нынче ужин в ресторане, за который платит господин Маралов. Маша, на тебе сборы и экипировка неофиток. Привлекай Веру и Алёнку и вперед. Даю вам… — он глянул на экран телефона, — четыре часа и банковскую карту. В одну машину вы все не влезете, поэтому заказывайте такси. А я подумаю на предмет минивэна, мест этак на десять-двенадцать.

Где-то в особняке Мараловых

— Саша! Александр!

Глава рода Мараловых шел по коридору в направлении комнаты отпрыска, потрясая только что полученными штрафными квитанциями. Был он, мягко говоря, не в духе, ибо суммы штрафов были такими, что за эти деньги вполне можно было купить новую машину. Глава распахнул дверь в комнату сына:

— Сколько это может продолжаться? Всё, моё терпение лопнуло! С сегодняшнего дня ты сам будешь оплачивать все свои штрафы до копейки.

Против ожидания, в ответ не прозвучало ни слова возмущения.

— Я отзываю доверенность на принадлежащие роду машины. У тебя есть две своих, на них и катайся. Разобьёшь — твои проблемы.

И опять в ответ тишина.

— Мне надоело, что ты спускаешь деньги рода на кабаки да на гулящих девок. Отныне ты не получишь ни от меня, ни от матери ни копейки. Будешь тратить лишь то, что заработаешь сам. Долгов наберешь — сам их гасить будешь. И упаси тебя Предки начать мухлевать на службе в свою пользу. Исключу из наследников полным ритуалом, чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах главой рода ты не стал.

Маралов-младший, сидевший на диване совершенно растрепанным — и в одежде, и в чувствах — поднял на родителя мутные глаза и вновь уперся взглядом в пол перед собой.

— И последнее: мне надоело ждать, когда ты сам обзаведешься наследниками. Вместо этого чуть не каждую неделю ко мне приходят какие-то девки и требуют взять на содержание твоих байстрюков[2]. Поэтому, раз сам не хочешь, я решу за тебя. Через месяц — свадьба.

— Хоть две, — вяло махнул рукой пока еще наследник рода Мараловых и вновь уставился на отца мутным взглядом.

Маралов-старший нахмурился: вроде, перегаром в комнате не пахло. Но если пить до такого состояния, дух должен такой стоять, что нормального человека наизнанку вывернет. Наркота? Тоже непохоже, зрачки нормальные. Значит, накосячил настолько круто, что не знает, как вывернуться. А к родителю идти боится, поскольку за свои выкрутасы ожидает закономерной выволочки.

Глава закрыл дверь, уселся в кресло напротив сына и потребовал:

— Рассказывай, что натворил. Подробно и с самого начала.

Тот вяло попытался уклониться от допроса, но Маралов крепко ухватил его за ворот халата и основательно встряхнул.

— Рассказывай, или сей же час выгоню из дома взашей и знать забуду, что был у меня такой беспуть. Говори, что произошло!

И Александр Викторович Маралов, в недавнем прошлом звезда московского бомонда, записной ловелас, гуляка и кутила принялся сбивчиво и косноязычно рассказывать.

Во время рассказа Виктор Павлович Маралов сжимал то зубы, то кулаки. Порой вскакивал с кресла и лишь усилием воли заставлял себя сесть обратно. Но в какой-то момент лицо его просветлело. Уже вполне успокоившись он дождался окончания истории, поднялся, дошел до бара и самолично разлил в хрустальные рюмки по полста грамм водки.

— Держи, — протянул он сыну наполненную посудину.

— Это зачем? — не понял тот.

— Чтобы ты пришел в норму и начал, наконец, думать. Заодно отпразднуем открывающееся перед Мараловыми окно возможностей.

— Какое окно? Какие возможности?

Если бы Саша Маралов не знал своего отца настолько хорошо, то решил бы, что он спятил. Лично он не видел никаких возможностей. Но раз папаша говорит, значит, что-то такое на самом деле существует.

— Ладно, — снизошел родитель до объяснений, — смотри: кто такой Песцов? Он — глава государства, пусть пока что нищего и неустроенного. Сейчас он здесь, в империи, заканчивает учёбу. А что будет делать, когда доучится?

— Ну… не знаю. Уедет к себе в степь, наверное.

— Вот именно!

Глава назидательно воздел вверх указательный палец.

— Он уедет обратно и будет свою степь обустраивать. Мы, наш род, чем занимаемся?

— Строительным бизнесом, — удивленно пожал плечами Саша. — И что?

— А то, что здесь, в империи, все давно поделено. У нас есть свой кусочек рынка, и без большой крови нам его не увеличить. Каждый род за свои доходы насмерть встанет. А потом придет ИСБ и поинтересуется: по какому поводу шум? И может статься, что оба рода, затеявших свару, канут в небытие. А их бизнес быстренько растащат конкуренты.

— И ты хочешь застолбить за родом строительный рынок Дикого поля? — сообразил, наконец, младший Маралов.

— Ну наконец-то дошло! Так что иди, приводи себя в порядок и… ты уже заказал столики в ресторане? Замечательно. Собирайся, готовься. Род оплатит этот ужин как представительские расходы. Твоя задача — сблизиться с Песцовым настолько, насколько это будет возможно. Была бы у тебя сестра подходящего возраста, я бы ему жениться предложил.

— Так у него три жены уже есть! — опять затупил сыночек.

— Да хоть десять! Это — статус, как ты не понимаешь! Нам не светит быть поставщиками императорского двора. Зато статус поставщиков ханского дворца вполне доступен при должном усердии. И для начала ты сейчас должен во что бы то ни стало с этим парнем подружиться. Извиниться за все свои дурости, над собой посмеяться и Ну а потом, когда у вас отношения наладятся, и меня познакомишь. Все, иди, готовься к вечеру. И дай мне номер того ресторана, я свяжусь с ними насчет оплаты.

Где-то в одной московской квартире

Ужин прошел замечательно. Ресторан был не слишком пафосный, зато с прекрасной кухней. Азартный автогонщик Александр Маралов честь по чести принес полагающиеся извинения, а Олег Песцов их подобающим образом принял. После этого Маралов изо всех сил старался быть душой компании. Шутил, по большей части, удачно, ловко поддерживал застольную беседу, даже немного разговорил степнячек, которых убранство зала и наряды гостей поначалу ввергли в ступор. Но при этом в общении с девушками был предельно корректен, не допуская ни малейшей фривольности.

Несколько раз молодые люди по одиночке и мелкими группами пытались увести какую-нибудь девушку танцевать, но с полдороги узнавали Песцова и тут же разворачивались в поисках более лёгкой добычи. И даже в комнате для пудрения носиков никто не посмел не то, чтобы пристать или напасть, а даже косо посмотреть.

Доставив наложниц в кампус академии, Песцовы вернулись домой. Утомлённый Олег отправился было на боковую. Но едва он удобно устроился под одеялом, как в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошли. Все три жены.

— Девушки! — запротестовал муж, — Вы действительно хотите этого?

— Ну разумеется, дорогой! — нежно промурлыкала Каракалова и уселась поверх одеяла справа от супруга.

— Конечно, милый! — радостно воскликнула Щукина и уселась поверх одеяла слева от супруга.

Я думаю, ты давно мечтал об этом, — заметила Лебедева и зафиксировала супружеские ноги. — Возможно, где-то глубоко внутри себя, но мечтал. Я в этом уверена.

— Эй, погодите! — забеспокоился супруг. — Что это вы задумали?

— Ничего такого, о чем я не смогла бы рассказать своей мамочке, — нежно улыбнулась Алёнка.

— В конце концов, ты дал клятву Данеш, и если начнешь тянуть с её выполнением, вмешается твой Песец. Я думаю, принуждение с его стороны может быть весьма болезненным, — напомнила Маша.

— К тому же слишком жестоко держать бедную девочку в неведении, — припечатала Вера. — Она и без того напугана сверх всякой меры, нервы у неё на пределе. Того и гляди, извиноватит себя, да и крайность какую учудит. Между прочим, другого настолько способного мага у тебя в распоряжении нет.

— Так вы… — сообразил, наконец, Олег.

— Ну да, — подтверджила Алёнка. — Мы собрались на совет клана.

В руках у Маши, откуда ни возьмись, появилась планшетка и карандаш.

— Ты, Олежек, наверное, решил, что мы втроем тебя приревнуем и чисто из женского чувства собственности дадим девочке отлуп. Так вот: напрасно ты так подумал. Разумеется, мы не в восторге от потенциальных конкуренток, ревность и прочее тоже имеет место. Но решение должно быть продиктовано не нашими эмоциями, а балансом позитивных и негативных последствий принятия Данеш в клан. Причем, главное — польза для клана в целом, а не для отдельных его членов.

Она с ехидным пришуром глянула на Олега и продолжила:

— Мы набросали несколько доводов «за». Доводов «против» найти не сумели. Сейчас мы прочитаем тебе, что надумали, а ты добавишь к этому свои соображения. Алёна, ты первая.

Прежде, чем начать, Щукина поёрзала на одеяле, устраиваясь поудобнее.

— Итак, с точки зрения демографии наш клан и каждый из входящих в него родов можно назвать вымирающими. Принятие в род или клан людей проблемы не решает, ибо для Предков исключительно важно именно кровное родство. Сейчас, Олег, нас у тебя трое. И нам предстоит в ближайшие десять лет активно заниматься деторождением. Имей в виду, что согласно нашему брачному договору лишь половина рожденных в браке детей становятся Песцовыми, а вторая половина получает девичью фамилию супруги. Таким образом, чем больше у тебя жен, тем быстрее род Песцовых, а вместе с ним и клан встанут на ноги. Для того, чтобы род перестал считаться вымирающим, он должен иметь не менее десяти-двенадцати совершеннолетних членов. Значит, чтобы это случилось при твоей жизни, ты должен иметь по меньшей мере пять жен. Если же учитывать вероятности того, что какое-то количество детей до совершеннолетия не доживет, кто-то из жен окажется не в состоянии родить нужное количество детей, то число «семь», встречающееся в летописях, не кажется чрезмерным.

— Ёксель-моксель! — экспрессивно среагировал Песцов. — За что мне такая кара!

— Не всё так страшно, дорогой, — улыбнулась Алёнка. — Никто ведь не заставляет тебя жениться на всех сразу! Представь: пройдет лет двадцать-тридцать, тебе захочется свежего молодого девичьего тела. И ты сможешь это получить без особых усилий. Хотя крови мы тебе, конечно попортим — чисто из любви к искусству.

Олег, до глубины души потрясённый коварством и цинизмом супружницы, лишь молча хлопал глазами.

— Не переживай, — сжалилась над ним Маша, — не всё так страшно. Но ты так очаровательно пугаешься перспективы заиметь очередную жену, что грех не развлечься. Ты ведь простишь свою жену за такую малюсенькую шпилечку?

Алена состроила умильное глуповатое личико и как следует похлопала ресничками.

— Да ну вас, — буркнул Песцов. — Давайте дальше.

— У Данеш сильнейшая мотивация к совершенствованию буквально по всем направлениям. Во-первых, она тебя, Олег, буквально боготворит, особенно после того, как ты ради неё принялся ломать руки своим одногруппникам. Кроме того, род отдал её в гарем, чтобы избавиться от потенциальной наследницы. Ты, может, не знаешь, но отданные хану девушки проходят ритуал отделения от рода, и при всём желании просто так обратно вернуться не могут.

— Это ты к чему? — наморщил лоб Олег.

— К тому, что Данеш хочет утереть нос своим родственничкам, заняв максимально высокое положение в обществе. А выше супруги хана женщина в Диком поле подняться не может. И еще: она умная девочка и прекрасно понимает, что вне клана ей не жить, и буквально жилы рвёт, чтобы отличиться и быть полезной. Есть и ещё один резон. Ты ведь говорил, что едва мы получим первые результаты в устройстве степи, на нас пойдут войной все кому не лень. Так?

Олег нехотя кивнул.

— У Данеш сейчас девятый ранг с хорошей перспективой. С нашей методикой и своим усердием она вполне может за оставшиеся два года добраться до шестого, и в клане появится еще один сильный боец.

Песцов уже понял, что проигрывает эту битву. Доводов против — кроме его личного предубеждения против избытка жен — у него не было. Он взглянул на Машу, тяжко вздохнул:

— Давай уже, добивай.

— Не нужно так драматизировать, — улыбнулась та. — Поверь, ты преувеличиваешь свои грядущие страдания. Подумай вот о чем: есть достаточно большое количество стратегических направлений развития ханства, которые нельзя доверять никому кроме своего рода. По крайней мере, курировать их должны безусловно верные тебе и роду люди. И пока не вырастут дети, которые не то, что еще не родились, но даже не зачаты, помочь тебе смогут только твои жены. И чем больше жен — в разумных пределах, конечно, тем больше у тебя будет свободного времени на те же магические исследования и на твои картины. Но это лично твоя выгода, её мы в общем балансе учитывать не станем.

— А что станем? — несколько оживился Олег.

Последний Машин довод слегка улучшил его настроение.

— Сейчас узнаешь.

Маша заползла под одеяло рядом с Песцовым и, укрывшись по горло, стянула с себя длинную, до середины бедра, футболку. Аккуратно вытянула её наружу и отбросила в столону. Шлепнула по игриво потянувшейся в её сторону руке:

— Сперва ты дослушаешь, потом примем решение, а уже потом десерт.

— Я весь внимание — уверил её Олег.

— Ну-ну!

Маша недоверчиво покосилась на него и, сверившись с планшетом, продолжила:

— Данеш подала блестящую идею. Она настолько перспективна, настолько ценна сама по себе, что отдавать её кому бы то ни было — несусветная глупость. Она Скорее всего, она будет работать и над её реализацией. Идея эта бесценна. Она, как и методика прокачки ранга, должна оставаться собственностью клана. И разработка идеи, доведение её до стадии промышленного производства должны проходить внутри клана. Сейчас людей, способных на это, только двое: ты и Данеш. Если мы отпустим эту девочку, то информация может уйти на сторону, и это нанесёт сильнейший ущерб и клану, и всему Дикому полю. Человек, владеющий такими сведениями, должен принадлежать клану либо умереть.

Последняя фраза была произнесена настолько категорично, что у Олега мороз пробежал по коже. Он привык воспринимать жен именно как девочек, которые думают в первую очередь о нарядах и развлечениях. И это несмотря на то, что сам выбрал их именно потому, что дело обстояло ровно наоборот. Но сейчас получил по мозгам именно за свои еще с прошлой жизни оставшиеся шаблоны и стереотипы. И вынужден был признать: получил за дело.

Маша сделала вид, что ничего не заметила и бодро закончила своё выступление:

— Ну и последнее: включение в клан уроженки Дикого поля укрепит наши позиции во внутриполитических раскладах степи.

Каракалова закончила выступление и убрала планшет.

— Думаю, пора подвести итоги, — сказала она. — Ну что, какое будет решение? Единогласно за. А теперь, девочки, прошу вас удалиться. Нам с Олежкой нужно обсудить некоторые вопросы из области нижней анатомии. А вы пока слишком целомудрены, чтобы участвовать в дискуссии.