Невеста дома Доустер

Глава 53

— Хорошо, потому что я хочу закончить то, что мы начали в кабинете. Тогда ты умоляла меня взять тебя. А я хочу, чтобы все твои желания были исполнены.

С этими словами он высвободил свой член и прижал его к моему входу. На этот раз ему не надо было себя сдерживать и он сразу начала проталкивать его глубже. Я была максимально влажная после оргазма, но даже в таком состоянии он едва смог протиснуться и раскрыл меня еще шире прежде чем толкнуться внутрь.

Я застонала еще громке, ощущая, как внутри снова скапливаются волны желания. Потянула к нему руки и мужчина склонился к моим губам, подчиняясь моему желанию, и толкаясь глубже.

Он целовал медленно, будто боялся спугнуть то хрупкое волшебство, что возникло между нами. Его пальцы скользнули по моей щеке, по шее, по груди — нежно, бережно, будто он впервые касался чего-то по-настоящему драгоценного. От каждого движения по телу расходились волны тепла, и я ощущала, как с каждым вздохом теряю остатки воли, растворяясь в нём.

Он шептал тихие, сбивчивые слова, и их смысл тёк где-то рядом с биением сердца: о том, как скучал, как не должен был позволять себе этого, как не смог иначе. И всё это перемежалось поцелуями — короткими, прерывистыми, почти отчаянными.

Его ладони легли на мою спину, притягивая ближе, и я чувствовала, как дрожь проходит по его телу — отклик на мою собственную. Он не торопился, будто хотел растянуть этот миг, впитать его целиком. Наши дыхания смешивались, движения становились всё менее осознанными, всё более настоящими.

— Моя жена, — шептал он, срывая стон за стоном с моих губ и ускоряя свои движения, пока мое тело не сотряслось от нового оргазма. Он довольно хмыкнул, сжал мои бедра и толкнулся последний раз, заливая меня своим семенем.

— Хочу, увидеть тебя беременной моим ребенком, — шепчет он целуя мою шею.

Он чуть крепче обнял меня, и я улыбнулась, не открывая глаз.Мы долго лежали молча, пока я не решила, что пора менять наши планы и выползать из постели:

— Ашер, может, мы наконец займёмся чем-то, кроме создания мне круглого живота?

Он рассмеялся, тёпло, низко, и провёл пальцами по моим волосам.

— Я же предупреждал, у меня не так много времени, чтобы тратить его неразумно.

— Не настолько же мало, — возмутилась я, шлёпнув его по плечу.

Он навис надо мной и внимательно заглянул в глаза.

— Ты не против зачать моего сына? — спросил он.

— Возможно мы это сделали только что, разве нет? — улыбнулась я. — А что, кстати будет с ребенком, если он будет твой, а твоя тиара с меня слетит?

— Если ты его оставишь, я буду счастлив.

— Конечно, я оставлю его, Ашер. Это же твой ребенок. Наш ребенок. Он наклонился, поцеловал меня в кончик носа и хмыкнул:

— Ладно. Не будем забегать вперед… Совместим приятное с полезным. Пойдём со мной — в кабинет.

Я прищурилась.

— Работа?

— Отчасти. Но не бойся, я не дам тебе скучать.

Он поднялся, протянул мне руку, и я, бурча себе под нос, всё же вложила ладонь в его. Половину дороги я шла сама, а потом он, не выдержал — подхватил на руки.

— Ты неисправим, — усмехнулась я, обвив его шею руками.

— Считай, тренируюсь переносить жену через все жизненные препятствия.

Мы спускались по лестнице — он легко, будто я весила меньше воздуха, я — смеясь и уткнувшись ему в шею. Запах кожи, лёгкий аромат смолы и дыма — такой привычный и приятный. Все мои мужчины пахли волшебно. Так, словно их создавал умелый парфюмер для меня лично.

Когда мы дошли до кабинета, он распахнул дверь плечом, не опуская меня на пол.

— Вот и полезное место, — сказал он с хитрой улыбкой. — Посмотрим, сможем ли мы там действительно заниматься чем-то кроме того, чем я действительно намерен все время с тобой заниматься в свободные минутки.

— Посмотрим, — ответила я, всё ещё смеясь, и он наконец поставил меня на стол, всё так же придерживая за талию.

Он посадил меня к себе на стол, а сам открыл один из резных ящиков. Внутри лежали старые книги, аккуратно перевязанные лентами, и несколько украшений — я узнала среди них браслеты, кулоны и знакомые символы рода.

— Это наши родовые артефакты, — сказал Ашер, осторожно доставая одно из украшений. — У каждого из них есть не только внешний смысл, но и своя сила. Эти и те, что надеты на тебе, все имею особые свойства.

— Я думала, они просто красивые, — удивилась я.

— Так и должно быть, — усмехнулся он. — Мало кто знает их настоящие свойства. Вот, например… — он достал из шкатулки изящную тиару из белого золота с выгравированными на ней знаками. — Эта такая же, как и моя. Когда-то они принадлежали нашей прабабке. Считается, что тиара способна отводить злые взгляды и ложные мысли. Женщины рода Доустер надевали её на балы и вечерние собрания — чтобы сохранить ясность и холодность ума.

— Выглядит так, будто вы устраивали их часто, — хмыкнула я, и он рассмеялся.

— Может, и не так часто, как хотелось бы, — ответил он, прикоснувшись к краю тиары. — Но когда предки определятся, можем устроить свой бал. Если, конечно, ты захочешь.

— И ты станцуешь со мной?

Он чуть наклонился, ловя мой взгляд.

— Только если будешь моей.

— Это шантаж, — улыбнулась я.

— Он сработает? — его пальцы коснулись моей щеки, и я ощутила лёгкий ток, пробежавший по коже.

— Безусловно, — шепнула я.

Он тихо засмеялся, притянул меня ближе, и я уже не смогла думать о предках, украшениях или балах. Только его тёплые губы, запах, дыхание. Его смех растворился в поцелуе — мягком, глубоком, с обещанием, которое не требовало слов.

Мы ещё немного посидели вместе — он показывал мне старые записи, рассказывал истории о предках, и в его голосе было столько тепла, что я не могла понять, как раньше считала Ашера злым и очень серьезным.

Он уделял мне время, несмотря на то, что его стол завален бумагами, и взгляд всё чаще возвращается к ним. Я успокаивала себя тем, что у нас еще будет много времени вместе и поэтому решила, что пора дать мужчине поработать.

— У тебя много работы, — сказала я, поглаживая край его рукава.

— Работа подождёт, — ответил он, не отводя взгляда.

— А вот я — нет, — усмехнулась я, вставая. — Пока ты не утонул в своих свитках, я, пожалуй, пойду.

Он поднялся вместе со мной.

— Я провожу.

— Не нужно, — покачала я головой. — Дойду сама.

Он подошёл ближе, обнял, прижимая меня к себе, и шепнул в волосы:

— Ты лучшее, что случалось с этим домом.

Я замерла, чувствуя, как к горлу подступает тепло. Подняла голову, заглянула в его глаза и тихо ответила:

— Я тоже люблю тебя, Ашер.

Он чуть усмехнулся, но в его улыбке не было ни тени иронии. Только нежность. Пальцы скользнули по моей щеке, потом — по губам. И прежде чем я успела вдохнуть, он поцеловал меня — медленно, глубоко, как будто хотел запомнить этот миг.

Я выдохнула, коснулась его руки и направилась к двери.

— К кому ты идёшь? — спросил он, когда я уже взялась за ручку.

— Раз ещё не ночь, найду Варена. — Улыбнулась через плечо.

Он кивнул, чуть нахмурившись, но не стал спорить.

— Он, скорее всего, на тренировочной площадке, — сказал только.

Я помахала ему рукой — и он, всё ещё стоя у стола, проводил меня взглядом, в котором было всё: и любовь, и тревога, и та тишина, что остаётся после поцелуя.

Я шла по коридору, всё ещё ощущая на губах вкус его поцелуя. В голове стояла приятная лёгкость — редкое ощущение полного покоя. Я думала о Варене, о том, как расскажу ему, что люблю всех их, что больше не хочу бояться дурацкого выбора и хоу попробовать выбрать… всех. Хотелось просто жить. Радоваться. Быть рядом с этими чудесными мужчинами.

Дом был тих — даже слишком. Ни шагов, ни голосов, только лёгкий шум ветра за окнами. Я свернула к лестнице, ведущей к тренировочной площадке, и уже собиралась спуститься, когда мир вдруг померк. Все, что я успела ощутить, как кто-то коснулся моей шеи — резкая боль, холод и тьма.