Невеста дома Доустер

Глава 15

Руки Тораса уверенно скользили по коже, пока вдруг он не замер. Будто только сейчас понял, насколько высоко задрал мою юбку, насколько близко оказался. Он резко отстранился, отнял ладони, и я увидела, как по его лицу скользнула тень смущения.

— Простите… — пробормотал он, и сам же бережно опустил ткань платья обратно на колени, поправляя складки.

Я посмотрела на него и вдруг сказала совершенно спокойно:

— У меня есть ещё синяки. На руках. Не хочешь помочь и с ними?

Он вскинул глаза на меня — и на секунду снова завис.

В комнате повисла тишина. Я успела заметить, как он сжал губы, будто боролся сам с собой, а потом в его глазах мелькнуло осознание. Уголки его губ дрогнули, и он чуть улыбнулся:

— Чтобы добраться до рук так же… придётся раздеться.

Я усмехнулась.

— Если у тебя найдётся что-то без рукавов, что я смогу надеть, пока ты будешь делать свою работу, а потом спокойно оденусь так, чтобы служанки не ахнули снова, как утром, то я не против.

Торас рассмеялся коротко, но радостно, и глаза его засияли.

— У меня есть футболка. Могу одолжить.

И, не дожидаясь ответа, он вскочил с пола и направился к шкафу. Лёгкий, быстрый, как всегда, он уже через секунду копался в стопке одежды, роясь в своих вещах.

Я невольно улыбнулась, наблюдая за ним. Вот уж точно — младший. Такой живой, искренний. И в этом доме он единственный, кто совсем не кажется пугающим.

Он вытащил из стопки простую тёмную футболку и протянул её мне.

— Вот. Должна подойти.

— Спасибо, — сказала я, принимая ткань.

Он на мгновение задержал взгляд, потом резко развернулся к шкафу спиной.

— Я… отвернусь.

Я едва не рассмеялась — в его голосе слышалась такая искренность, будто он боялся обидеть меня простым взглядом.

Я стянула платье, оставшись в нижнем белье, и принялась натягивать футболку. Ткань оказалась мягкой, прохладной, и действительно сидела свободно.

На миг я поймала его взгляд в зеркале шкафа: он, думая, что я не замечаю, чуть повернул голову и скользнул по мне глазами. Всего лишь секунду — но этого хватило.

Я улыбнулась уголком губ, но сделала вид, что ничего не заметила. Пусть думает, что его тайна осталась при нём.

Футболка легла идеально — закрывала всё, что нужно, и открывала руки. Я поправила подол и сказала спокойно: — Готово.

Торас быстро развернулся, и я заметила, что он прикусил губу, будто проверяя, не заметила ли я его шалости. Но я только улыбнулась мягко и села обратно на кровать, подставив руки.

Ну что, младший Доустер… посмотрим, как ты справишься теперь.

Торас снова сел передо мной, открыл мазь и аккуратно взял мою руку в свои ладони.

— Здесь синяк, — сказал он негромко, коснувшись кожи на предплечье. Мазь оказалась прохладной, но пальцы Тораса быстро согрели её.

Он работал тщательно. Сначала аккуратно обрабатывал места, где кожа была чувствительной, потом скользнул выше, к плечу, словно проверяя мышцы. Его пальцы двигались уверенно, но мягко, и вскоре он уже массировал не только там, где были синяки.

Я наблюдала за ним, и каждый раз, когда его взгляд поднимался и задерживался на мне, я ловила этот миг и улыбалась про себя. Он отводил глаза, но ненадолго — снова возвращался.

Так мы и сидели: он, устроившийся слишком близко, и я, которая вовсе не спешила его отодвигать. Между нами становилось теплее, чем от любой мази.

— Всё, — наконец сказал он, когда мои руки уже чувствовали себя легче. Но не отстранился.

— И что теперь? — спросила я, разглядывая его сосредоточенное лицо.

— Теперь ты должна повторять сама, — начал он, по-прежнему держа мою руку, словно не мог отпустить. — Дважды в день, утром и вечером. Втирать не резко, а мягко, круговыми движениями, пока кожа не согреется. Так заживёт быстрее. Если будет больнее — значит, перебор. Если холодно — значит, мало.

Он говорил, говорил, выдавая инструкцию за инструкцией, а я только кивала.

Но при этом он всё ещё сидел так близко, словно продолжал массаж. Его ладонь лежала на моём запястье, большой палец лениво скользил по коже, будто по привычке.

И я не стала ничего говорить.

Ну что, Торас… похоже, сближаться тебе нравится не меньше, чем мне.

Стук в дверь раздался резкий, сухой.

— Торас, — донёсся голос Сайласа, глухой и требовательный. — Ты обещал зайти, но так и не пришёл. Мы же сегодня уезжаем по делу, забыл?

Торас вздрогнул, его руки моментально отдёрнулись от моих, будто обжёгся.

— Сейчас, минуту! — крикнул он, поспешно вытирая пальцы о ткань.

Стук повторился, ещё громче.

— Открывай, — голос Сайласа стал насмешливее. — Или ты там служанку зажал?

— Что? Нет! — Торас залился краской, уши вспыхнули ярко-красным.

Я, сидевшая в его футболке и совершенно не чувствуя нужды оправдываться, фыркнула. Пока он метался, не зная, что сказать, я спокойно поднялась и сама подошла к двери.

Повернула ручку — и дверь распахнулась.

На пороге стоял Сайлас. Его глаза со шрамом на щеке чуть расширились, когда он увидел меня.

— …Мишель, — протянул он, медленно оглядывая с головы до ног. В его взгляде задержалось слишком долго: футболка, открытые руки, босые ноги, всё это вместе.

Позади меня зашевелился Торас.

— Я просто мазь ей наносил! У неё синяки… после тренировки… — слова слетали с его губ сбивчиво, почти жалобно.

Сайлас наклонил голову набок, изучая нас обоих. Его взгляд был колючим, слишком внимательным, словно он видел больше, чем хотелось бы.

Я встретила его глаза прямо, с вызовом. Не отвела, не смутилась.

Ну и что? Я не сделала ничего такого, за что должна оправдываться.