НеТемный 6

Глава 32

Пока я возвращался, то успел остыть. Даже подумалось — и чего так разозлился на эту Евфимию? Ничего сверх меры она у меня не просила.

На обратном пути я посидел на том же камне, что и до этого, пытаясь разобраться в собственных ощущениях. И пришёл к выводу, что злюсь на самого себя.

Просто я знал, что помочь этому Витимиру вполне можно. Как и говорила целительница, оставить одну печать целой, притащить Тёмного к ней… И разорвать пуповину резким выбросом другой силы.

Должно сработать, потому как сила не терпит пустоты. Уничтожишь печать просто так, и Тёмный лишится жизни. А вот если резко заместить потерянную силу вновь обретённой — то шанс есть.

А где её взять, эту силу?

Ответ я знал, и он мне не нравился по многим причинам. Во-первых, скрытая глубоко во Тьме сила Второго Жреца, убитого мной в прошлом мире — слишком жирный кусок для Витимира Беспалого.

Во-вторых, цербер ещё слабоват, чтобы лезть так глубоко во Тьму…

А в-третьих, меня злило то, что теперь этой силой я сам попросту не могу воспользоваться. Это уже не моя стихия, и даже если решиться попробовать, то результат будет даже ещё скромнее, чем с источником магии воздуха. Остальное всё распылится в эфир.

Но это стихия Кутеня, и вот ему-то этот кусок силы был очень нужен. Так что жадничать смысла особого не было, но и рисковать лишний раз цербером я не хотел. Всё-таки, сейчас Тьмой повелевает Бездна, и она может почуять моего питомца…

Кутень чувствовал моё настроение и подлез под мою руку. Я сразу ощутил, как прогрелась бросская кровь в пальцах, когда потрепал ими кромешную холку.

— Там-там-там?

— Не просто там, а очень-очень глубоко там, — проворчал я.

Меня не отпускало чувство, что это не мой цербер ещё слабоват, а просто я не готов его отпустить. Как родитель, который не хочет отпускать дитя во взрослую жизнь.

А ведь в случае успеха мой цербер заматереет в разы. Кстати, меня устраивало, если Кутень сожрёт львиную долю спрятанной силы и оставит достаточный кусочек для Тёмного из Камнелома. Достаточный, чтобы тот оторвался от пуповины и выжил, а дальше уже пусть сам думает, как становиться сильнее — не моя проблема.

Сильный цербер, способный в одиночку завалить того же паладина, в Бросских Горах будет отличным подспорьем. И, кажется, то, что судьба подкинула мне эту влюблённую целительницу, самый жирный намёк мне, что уже давно пора решать эту проблему.

— Сам-сам-сам, — уверенно кивнул цербер.

Вымучив из себя улыбку, я потрепал его и поднялся, чтобы двинуться дальше, в деревню. Я принял решение, и от этого теперь было страшно так, что даже мощные бросские ноги, казалось, подкашивались.

А в деревне что-то неуловимо изменилось. Это я почувствовал, когда вышел на крайнюю улочку и двинулся уже вдоль первого забора.

Всё притихло, куда-то исчезла суета, и даже собаки перестали лаять. Кутень тут же обратился в тень и, скользя по крышам и кронам деревьев, отправился на разведку.

Причина ненормального народного спокойствия нашлась быстро, и была она возле дома Эрика. Там цербер разглядел несколько всадников, пару конных повозок, и всё это охранялось внушительной дружиной. Правда, воины в основном занимались тем, что под присмотром нескольких магов перетаскивали из шахты останки кикимор, сгружая их в телеги. Креона была там же, и, судя по её лицу, всё шло нормально.

Кутень не стал приближаться, чтобы маги не почуяли тёмное существо, а вот мне скрываться смысла не было. Но, когда я, внушительный бросс, оказался у калитки во владения Эрика, тут же впереди выросло пять воинов, облачённых в добротные шлемы и кольчуги.

— Кто такой? — последовал вопрос от бородатого вояки. Судя по чуть более богатым ремням и сапогам, и по золочёной каёмке на шлеме, он был тут не младше десятника точно.

Я остановился, промолчав в ответ, всячески изображая хмурого и нелюдимого бросса. Губитель в руки я, конечно же, вызывать не стал.

Воины переглянулись. Все они были ниже меня на голову, а то и полторы, и без повода в драку не полезли. Вид у меня был, как и у любого бросса, очень грозный, но в Камнеломе к варварским рожам явно были привычны.

— Отвечай, говорю, кто такой.

Я лишь вздохнул, нахмурив брови ещё гуще. Чего от варвара хотят, вообще не понимаю…

Поняв, что я на контакт не иду, но и на конфликт тоже, десятник чуть склонился в сторону и шепнул воину рядом:

— Сгоняй до господина Германа, пусть советник сам решит, что с ним делать.

Воин кивнул и, развернувшись, тут же исчез за калиткой. Пошёл он как раз в сторону кучки магов в серых мантиях, стоявших рядом с повозками и наблюдавший за погрузкой. Креона тоже стояла рядом с ними и что-то живо обсуждала.

Когда воин коротко переговорил с ними, Креона глянула в мою сторону и махнула. Я с места не двинулся, дождавшись, когда воин вернётся обратно… И правильно, потому что вернулся он ещё с пятью дружинниками, и уже вместе с ними, в окружении десяти вооружённых рыл, мне позволили войти во двор Эрика и подойти к магам.

Это были трое мужчин и одна женщина, стоявшая за их спинами. Хоть они и были все в серой мантии, я заметил вышитые узоры, и цвета вышивки явно на что-то намекали. Кстати, среди вышитых узоров были и похожие на татуировку на моей шее — видимо, в Камнеломе ранг мага было принято повторять и на одежде. Ну что ж, будем знать.

— Это мой телохранитель, — сразу же, по оговорённой заранее легенде, представила меня Креона, — Малуш.

— Хм-м-м, — впереди стоял магистр, равный мне по рангу, в мантии с оранжевым отливом. И, судя по узору, он тоже владел магией огня.

Короткий ёжик светлых волос, голубоватые глаза, бледная кожа. Типичный северянин, он даже чем-то меня напоминал, только в миниатюре.

— А это, Малуш… — Креона уже обратилась ко мне, — … советник кнеза Глеба Каменного, магистр Герман Искусный.

Я чуть склонил голову. Достаточно глубоко, чтобы выдать уважение, и не слишком подобострастно.

К счастью, среди магов бардов не наблюдалось, и некому было уличить нас во вранье. Но, на самом деле, мало кто из знати любил держать рядом бардов — в высших кругах слишком много лжи, и бардов туда и на пушечный выстрел не подпустят.

Быть может, поэтому у Виола и не заладилось ни с его отцом, ни с его братьями?

— Почему же вы, госпожа Креона, к нам в Камнелом последовали без телохранителя? — спросил Герман, с интересом меня разглядывая. Он не притронулся ни к одному из своих перстней, видимо, поверив на слово.

— Эрик сказал, что в городе под защитой дружины кнеза и так безопасно.

Маги без особых церемоний рассмеялись, и атмосфера заметно разрядилась.

— Ох уж эти деревенщины, — весело шепнул Герман Искусный, — Скажу честно, в шахте с кикиморами безопаснее, чем в Камнеломе. Уж слишком много денег там крутится…

Он даже поднял палец, словно изрёк мудрость.

— Жуки, — вдруг выдал я.

— Что? — спросила и Креона, и другие маги. Они стали переглядываться.

Я кивнул назад, в сторону другого конца деревни, где мы с бардом зачистили ещё шахту утром, и повторил:

— Жуки. Там.

Зачем я изображал из себя туповатого бросса, сложно было сказать. Но по своему опыту я знал, что там, где приходится играть другую роль, следует задавать себе планку пониже — и её всегда будет легче держать.

— Малуш имеет в виду, что в шахте старого Ивана тоже были твари, — сказал подоспевший камнетёс Эрик, которому жена наверняка уже рассказала новости, — С утра он уже наведался туда, и там оказалось несколько больше, чем мы раньше думали…

— Жуки⁈ — Герман переглянулся с остальными, потом повернулся ко мне, — Могильщики?

Спросил он даже с некоторой надеждой. В ответ я лишь пожал плечами, опять набычившись и нахмурив брови. Мол, надо, идите сами и смотрите.

Кстати, о барде… Виола во дворе я не наблюдал, и Кутень не нашёл его внутри дома.

Может, дело в молчаливой и немного грустной женщине-маге, стоявшей за спинами остальных — в нашей беседе она почти не участвовала, лишь иногда выдавливая улыбку. Но я начал подозревать, что это, скорее всего, была та самая Петра, о которой мне рассказывал Виол. И если это так, то понятно, почему бард ретировался со двора от греха подальше.

Я как раз обернулся, раздумывая, а куда ещё и Лука с Бам-Бамом запропастились, как маги удивлённо выдохнули:

— Пятый ранг⁈

Ах, ну да, у меня же татуировка. Что-то я и забыл, теперь даже глупо весь этот мой маскарад выглядит.

Креона, к счастью, среагировала быстро. Она с гордостью улыбнулась и кивнула:

— У Малуша огненный талант, вы же знаете о горячей бросской крови?

Герман растерянно кивнул. Сам он, с его огненной вышивкой, был мне равен если не по статусу, то по силе точно… Даже мне стало интересно, а что забыл такой могучий чародей в такой глуши, как Камнелом. Наверняка царь Могута его не просто так сюда направил, к кнезу в помощь.

— Законы Троецарии требуют, чтобы магический талант отмечался, — продолжала Креона, — Мы использовали артефактный камень, чтобы замерить силу стихии. Это так, Малуш имеет пятый ранг, но… — чародейка вздохнула, — К сожалению, мой телохранитель совершенно не обучен магии, и старается её не применять.

— Это чистая сила? — удивлённо переспросил Герман, глянув на меня с совсем другим интересом.

Креона кивнула.

— Всё же вы, броссы, удивительный народ, — магистр весело покачал пальцем, — Но всё-то у вас, не как у… кхм… обычных магов, — он ещё хотел что-то добавить, но не решился, потому как о бросской вспыльчивости знали многие.

Поняв, что от меня никакой опасности не исходит, магистр отпустил воинов. Десятник вздумал спорить, но Герман только шикнул на него.

Герман Искусный, хоть и был магистром, общался с алтарницей Креоной совершенно без высокомерия. Наоборот, заметно уделял ей внимание, обращаясь если не как с равной, то явно с уважением… и с явным мужским интересом. Хотя видно было аристократичное воспитание, потому что неких рамок он пока не переходил.

Маги отошли от меня к телегам, снова что-то живо обсуждая. Спустя минуту один из них, вскочив на лошадь, вместе с десятником и парой воинов поскакали по деревне к другой шахте.

Понравился ли мне этот Герман? Ничуть… Он мне показался довольно скользким, и у меня создалось ощущение, что нашу с Креоной игру он раскусил сразу. Но при этом оставил всё, как есть.

Значит, у него есть свой интерес, и это следовало держать в уме. Правда, тёмной энергии я за ним не ощущал, но в Троецарии было столько враждующих сил, что это было не критично.

Со мной связался Кутень, показав, что Виол в компании с Лукой и Бам-Бамом ошиваются в лесу неподалёку от деревни. Как я и думал, бард решил переждать наплыв гостей, а значит, эта чародейка в серой мантии с серо-жёлтой вышивкой на ней — та самая Петра.

— И вправду могильщики, — послышался голос Германа.

Советник кнеза вместе с Креоной шли ко мне, и магистр с горящими глазами рассматривал какой-то кусок жука в своих руках. Он тоже измазался в крови насекомого, но даже не придавал этому значения.

— Господин Малуш, — проговорил он с неожиданным уважением, — Имею смелость пригласить вас в крепость к кнезу Глебу Каменному. Думаю, его сиятельство будет рад знакомству с вами.

Потом он опустил взгляд на мою потрёпанную броню. Ну да, вид у меня был, как… кхм… как бы это сказать… А вообще, я слышал, что броссы предпочитают ходить в бой голышом. Так что пусть спасибо скажет, что я не в нашей традиционной броне тут хожу.