Нелюбимая для огненного дракона

Глава 17. Поцелуй

– Пусть лекарь тебя осмотрит, а потом зайди ко мне, – говорит мне Рик. Заботливо и непривычно ласково, будто я ребенок, с которым нужно говорить исключительно осторожно.

– Хорошо, – киваю, а сама высматриваю Айлу в дверях. Только что стояла там, и уже нет.

Профессор кладет мне на плечо руку, словно подбадривая, а я вздрагиваю и опять краснею. Хотя краснею ли?

Кажется, лицо даже не думало приходить в нормальный цвет после того, как Рик пронес меня на руках.

Несмело смотрю ему в глаза и тут же туплю взгляд в пол. То, что я в них вижу, пугает. Мне кажется, что сейчас на меня смотрит мужчина, а не профессор жаждущий возмездия за обиду ученицы.

Это неправильные мысли! Так нельзя. Но как же хочется, чтобы это было правдой.

Он уходит. И я тихонечко вздыхаю. Лекарь быстро ставит меня на ноги, обещая, что синяка не будет. Спустя полчаса выхожу в коридор, но идти на занятия не спешу. Я хочу поговорить с Айлой. А она, наверняка, на профильных занятиях.

Так и есть, спешит по коридору, глядя в пол. Вся зажатая, сутулится.

– Айла, – подлетаю я к ней, а она опять отстраняется.

– Не дружи со мной, не надо! От этого только проблемы! – говорит Айла, и в горле застревает ком обиды.

– Прости меня, – цепляюсь в ее руку. – Я не хотела причинять тебе боль.

– Не в этом дело! Она манипулирует тобой из-за меня! Я не хочу быть твоим слабым местом! – кидает она, вырывает руку и убегает.

Хочу за ней побежать, но не знаю, что я сейчас скажу. Максимум, мы поплачем вместе над печальной судьбой.

Ну уж нет!

Кулаки сами сжимаются до хруста. Томаль хочет войны? Томаль ее получит! Где эта ящерица? Пора выдергивать чешую!

Поворачиваю в пятый по счету коридор и втыкаюсь в мощную грудь. Отлетела бы, если бы сейчас так крепко не держалась на ногах. Жаль передо мной не Томаль, а Арон.

И он зол сейчас не меньше меня. Однако разбираться в причинах сей злости мне некогда. И не хочется, раз уж на то пошло.

– Элла! – он выстреливает мое имя, едва я собираюсь его обойти.

– Давай потом. Мне некогда, – отмахиваюсь я, но он хватает меня за предплечье и одним грубым движением возвращает на место.

– Пусти! – вырываю я руку.

– Значит, ты все-таки не забыла, как стоять за себя. Тогда какого гоблина ты… – он стихает, словно напоролся на осколок стекла. – Какого гоблина ты встала на колени?

Вот же пристал! Какое ему дело до моих колен?!

– Тебе нравится быть жертвой? – спрашивает он, а я крепче сжимаю кулаки.

– Элла, – зовет он меня, но я по-прежнему смотрю вперед и не хочу переводить на него взгляд. Тогда он хватает меня за подбородок и вынуждает посмотреть ему в глаза.

– Не хватай меня, словно я твоя вещь! – рычу я.

– Профессору Саласу ты тоже самое сказала? – в секунду претензия в его глазах сменяется на ярость. – Ты поэтому даешь себя в обиду? Чтобы собрать рядом побольше героев, желающих тебя спасти?!

– Да что за день такой?! Одни психи, – шиплю я, скидываю его руку со своего подбородка и хочу уйти, но Арон ловит меня и в этот раз припирает к стене.

Нагло. Грубо. Настойчиво.

А вот не буду стоять и слушаться! Достали! Кидаюсь влево, и путь отрезает одна рука, да так быстро и резко, чуть ли не бьет в стену. Кидаюсь вправо – та же история. Будь здесь прошлая я, уже бы коленки тряслись, а сейчас лишь крепче сжимаются кулаки.

– Да что тебе от меня надо?! Иди с кем-нибудь другим разбирайся! Любовницы, что ли, закончились? – воплю на него.

– Ты сейчас указываешь мне, что делать?!

– Ты же мне указываешь!

– Я – могу.

– С какого корешка?! – ругаюсь я совсем несвойственной для барышни речью. – Слушай, отойди! Мне еще слухов не хватало!

– Ты о слухах беспокоишься или о профессоре? Он тебе нравится?

Чувствую, как по телу идет волна смущения, будто меня поймали с поличным. Но ничего не успеваю сказать, как от Арона исходит такая волна ярости, что я вздрагиваю.

– Что, Ваша Светлость, гордость задета, что кто-то предпочел не вас? – шиплю я ему в лицо.

Понимаю, что нахожусь непростительно близко и надо бы сдать назад, но не могу контролировать гнев.

– Никто мне не отказывает, Мышка, – предупреждает дракон.

– Да, заметно!

– В тот раз я просто тебя пощадил, – сверкают глаза Арона. Его рука молниеносно касается моей головы и фиксирует ее так, что не могу вырваться.

Арон склоняется настолько близко, что его дыхание опаляет кожу, опаляет губы, которые онемевают с каждой секундой от этой непростительной близости.

– Пу… – “сти” хочу сказать я, но Арон закрывает мне рот наглым поцелуем.