Нелюбимая для огненного дракона

Глава 16. На колени

Блондинка указывает направление, и я бегу, оставляя позади любопытных адептов. Залетаю в оранжерею и едва не роняю челюсть, когда вижу свою подругу, стоящую на коленях перед довольно скалящейся Томаль.

Внутри разрастается такое пламя, что я готова плеваться огнем.

– Айла! – кидаюсь я к подруге, отталкивая девчонку, которая давит ей на плечи, не давая встать. Вот же дрянь!

– Айла, вставай! – прошу я подругу, но она словно не слышит, словно не здесь. Лицо залито слезами, глаза пусты. Они ее опоили? Нет. Они ее довели!

– А вот и наша Мышка! – режет слух противный голос Томаль, и вместо того, чтобы ей ответить, я кидаюсь на нее. Готова разорвать в клочья, но свора приспешниц оттягивает меня назад.

– Что ты с ней сделала, стерва?! Я волосы тебе выдеру!

– Поосторожнее со словами, Мышка. Посмотри, чего стоила Айле твоя наглость. Как думаешь, почему она стоит на коленях? Из-за кого? – ухмыляется яркими губами драконша.

– Хотела наказать меня, так и наказывай! Айла тут ни при чем! – кричу я ей, что есть злости.

– Ну, нет. Она уже ответила за тебя. А ты, если хочешь, ответь за нее.

Как же меня злит этот голос. Как раздражает этот взгляд. Я закопать ее сейчас готова.

– Айла, дорогая, у меня туфли запылились, протри, – велит Томаль, и Айла,… глотая слезы и собственную гордость, ползет на коленях в ее сторону.

– Нет! – кидаюсь я к ней, отрываю от пола и ставлю на ноги. – Что ты делаешь?! Прекрати!

– Отойди, – только и шепчет мне подруга. Совсем ее не узнаю. Меня не было два дня, а от моей Лисички ничего не осталось. Как?

– Айла, приди в себя! Не унижайся! – молю я ее, но она хватает мои руки и прижимает к своей груди. О боги, как люто бьется ее сердце!

– Я не могу. Ты не понимаешь. Томаль сказала, что, если я не стану ее рабыней, она сделает так, что мой отец потеряет работу. Его нигде не возьмут! Мы станем не просто нищими, а бездомными, – мотает головой Айла, а я не могу вымолвить и слова. Вот же гадина!

– Томаль! – рычу я, готова вновь броситься на нее, но в этот раз меня останавливает не свора, а сама Айла. Хватает за руку и смотрит так, что я уже не знаю, что делать.

– Что, Мышка? Думала, сможешь мне противостоять? – скалится принцесса.

– Ты подлая, мерзкая дрянь!

– Тише! А то передумаю давать тебе шанс.

– Шанс?! О каком шансе ты говоришь, ненормальная?!

– Хочешь, чтобы твоя подруга вновь жила нормально, или предпочитаешь, чтобы она ползала передо мной на коленях? Раз уж все случилось из-за тебя, дам тебе возможность взять ее участь на себя, – ухмыляется гадина, глядя на меня свысока. Чувствует свое превосходство. Свою власть. – Стань моей рабой на месяц, и я не буду больше трогать твою нищую подружку.

– Ты совсем из ума выжила?

– Тссс…. У тебя тридцать секунд. Думай, Элла. Ты месяц у меня на побегушках или Айла год? – спрашивает она, и я готова проклясть весь мир.

Да что же за день сегодня такой, что все только и ставят перед выбором? Нет. Я не могу на этой пойти. Но глаза Айлы прожигают сердце насквозь. Сколько же в них отчаяния. Сколько боли.

– Пять.

Десятки адептов нетерпеливо ждут, когда я соглашусь, но слова застряли в горле.

– Три.

Мысли кружат голову. Все, что я сейчас хочу, это выдрать драконихе волосы. И я могу. Вот только, после этого она точно отомстит. И не мне. А Айле. Томаль способна разрушать чужие жизни. В этом не нужно сомневаться.

– Один!

– Согласна! – выплевываю я проклятое слово, и стерва довольно ухмыляется.

Она чувствует за собой победу, проходится взглядом по притихшим зрителям, которые не смеют сейчас даже дышать.

– На колени, – велит она, и я закрываю глаза. Чувствую, будто ноги обратились в палки. Даже если захочу их согнуть, не смогу. Думай об Айле. Думай об Айле!

Мысли не помогают. Помогают приспешницы Томаль, которые бьют меня под колено, и я тут же падаю на пол. Хочу закричать, но стискиваю зубы и сжимаю кулаки.

Как же противно. Как больно.

– Скрепим клятвой, – предлагает Томаль, суя мне под нос желтоватый лист бумаги.

С трудом отрываю руку от холодного каменного пола. Пальцы дрожат, не слушаются, но я тянусь, чтобы взять лист и взглянуть на то, что меня ждет. Почти касаюсь бумаги, как она вспыхивает ярким пламенем.

– Ай! – вопит драконша, роняя горящую бумагу на пол, и тут же бросает взгляд в толпу в поисках того, кто это сделал. Застывает, напоровшись на убийственный взгляд разъяренного дракона в дверях оранжереи.

– Арон? – нервно выпаливает она, явно, стыдясь этого шоу. Хочет что-то сказать, но дракон одним взглядом велит ей заткнуться, при том навечно.

Тяжелый режущий взгляд Эшера медленно переходит ко мне и становится еще холоднее.

– Что тут происходит? – раздается голос.

Хочу раствориться, хочу исчезнуть, чтобы профессор Салас не увидел меня такой жалкой и убогой, но он уже здесь. Идет прямо ко мне, подрезая Арона. Берет меня за плечи и поднимает с колен.

– Адептка Томаль Сота, – в его голосе звенит сталь. – Немедленно в кабинет ректора!

– Профессор Салас, при всем уважении, я…

– Сейчас же! – отсекает он, и драконша тут же прикусывает язык.

– А вы чего смотрите? Бегом на занятия! – рычит Рик, и адепты смущенно опускают глаза и медленно начинают расползаться.

– Айла, ты можешь идти? – тянусь я к подруге, но она отстраняется от меня, как от огня.

– Вы обе, идите за мной, – просит профессор.

Смотрю на подругу, которая почему-то делает вид, что не знает меня. Она следует за ним первой, а после и я делаю шаг и тут же хромаю. Под коленом, куда ударили, раздается острая боль.

– Тише. Не шевелись, – велит Рик и подхватывает меня на руки.

Боль моментом уходит на второй план, уступая место смущению, что волнами проходит по телу с головы до пят. К большему стыду замечаю, что далеко не все адепты разошлись и многие из них оторопели, увидев, как профессор взял меня на руки. Даже Томаль и… Арон.

От его пристального, пронзающего взгляда все внутри сжимается. Боги! Что с его зрачками? Они вертикальные! Он же не обратится сейчас?