Не твой герой

Глава 12

В понедельник утром, прибыв в школу после продуктивных выходных, я чувствовал себя гораздо увереннее. Восемь тысяч долларов в тайнике, план по обустройству базы, а главное — новые идеи относительно развития паучьих способностей. Работа в лаборатории Коннорса дала мне доступ к оборудованию и знаниям, которые могли пригодиться не только для изучения собственной мутации.

У шкафчиков меня уже ждали Гарри и Флэш. За эти дни наше трио окончательно сформировалось — Гарри с его связями и деньгами, Флэш со своим влиянием в спортивных кругах, и я как мозговой центр группы.

— Йо, Пит! — поприветствовал Флэш, хлопнув меня по плечу. — Как выходные? Выглядишь бодро.

— Продуктивно провел время, — ответил я, открывая шкафчик. — Изучал разные научные материалы, планировал проекты.

— Опять зарылся в книжки? — рассмеялся Гарри. — Питер, ты должен больше отдыхать. Жизнь не состоит только из учебы.

— Зато состоит из возможностей, — парировал я. — Кстати, как дела с вашими планами? Флэш, команда готова к завтрашней тренировке?

— Готова, — кивнул Флэш. — Ребята в восторге от твоих методов. Тренер Кравчински говорит, что не видел таких улучшений за всю карьеру.

Именно об этом я и думал. Футбольная команда состояла из крепких, здоровых парней в отличной физической форме. Идеальные кандидаты для экспериментов с модифицированными версиями паучьих мутагенов. Конечно, не в полном объеме — это было бы слишком опасно и заметно. Но небольшие улучшения рефлексов, силы, выносливости...

— Слушай, у меня есть идея, — сказал я, закрывая шкафчик. — Что, если мы попробуем более научный подход к тренировкам?

— В каком смысле? — заинтересовался Гарри.

— Спортивные добавки, витаминные комплексы, может быть, какие-то экспериментальные препараты для улучшения результатов, — объяснил я. — Я работаю в лаборатории, имею доступ к современным разработкам в области спортивной медицины.

Флэш загорелся:

— Серьезно? Типа как у профессиональных атлетов? Легальные стимуляторы?

— Примерно так, — кивнул я. — Но нужно будет действовать осторожно. Тестировать небольшими дозами, следить за реакцией организма.

— А это безопасно? — с сомнением спросил Гарри. — Не хочется травить ребят ради спортивных достижений.

— Конечно, безопасно, — заверил я. — Я же не сумасшедший, чтобы давать что-то непроверенное. Сначала все протестирую на себе.

Это была правда, хотя и не полная. Я действительно планировал тестировать препараты на себе — но не для проверки безопасности, а для калибровки дозировок. Паучья физиология уже показала способность к регенерации и адаптации, поэтому риски были минимальными.

Первый урок — химия с мистером Дэвисом. Пожилой учитель с энтузиазмом рассказывал о органических соединениях, не подозревая, что один из его учеников уже применяет эти знания в гораздо более продвинутых экспериментах.

— Питер, — обратился ко мне Дэвис, — можешь объяснить классу механизм действия адреналина на организм человека?

— Конечно, — ответил я, поднимаясь. — Адреналин, или эпинефрин, вырабатывается надпочечниками в стрессовых ситуациях. Он увеличивает частоту сердечных сокращений, расширяет бронхи, повышает мышечную силу и скорость реакции.

— Отлично, — одобрил учитель. — А можешь сказать, почему этот эффект временный?

— Потому что адреналин быстро разрушается ферментами печени, — продолжил я. — Но теоретически можно создать модифицированную версию с более длительным действием.

— Интересная мысль, — заметил Дэвис. — Хотя это уже область продвинутой биохимии.

Если бы он только знал, насколько продвинутой. После урока я задержался, чтобы поговорить с учителем о возможности использования школьной лаборатории для «дополнительных экспериментов».

— Мистер Дэвис, я работаю в университетской лаборатории и хотел бы провести несколько простых опытов для школьного проекта. Можно воспользоваться оборудованием после уроков?

— Смотря какие опыты, — осторожно ответил учитель. — Ничего опасного или незаконного?

— Конечно нет. Просто синтез витаминных комплексов и анализ их эффективности. Все под присмотром и с соблюдением техники безопасности.

— В таком случае, не вижу проблем, — кивнул Дэвис. — Но я должен присутствовать при работе с химикатами.

— Естественно, — согласился я. — Спасибо за понимание.

Это открывало дополнительные возможности. Школьная лаборатория была простой, но достаточной для базовых синтезов. А присутствие учителя даже на руку — дополнительная легализация экспериментов.

На большой перемене мы с Гарри и Флэшем продолжили обсуждение планов.

— Значит, ты серьезно думаешь о спортивных добавках? — уточнил Флэш. — Команда точно будет за. Все хотят играть лучше.

— Только нужно действовать разумно, — предупредил я. — Начнем с базовых вещей — улучшенные протеиновые коктейли, витаминные комплексы, может быть, что-то для восстановления после тренировок.

— А сколько это будет стоить? — поинтересовался Гарри. — Готов спонсировать проект, если результаты будут.

— Не так дорого, — ответил я. — Основные компоненты можно достать через университетские каналы. Плюс у меня есть доступ к лабораторному оборудованию.

План постепенно оформлялся. Сначала я создам несколько базовых препаратов — улучшенные витамины, аминокислотные комплексы, может быть, что-то для ускорения восстановления мышц. Ничего радикального, просто более эффективные версии обычных спортивных добавок.

Затем, когда команда привыкнет и начнет доверять, можно будет вводить более интересные соединения. Производные адреналина для улучшения реакции, модифицированные белки для увеличения силы, может быть, даже ослабленные версии паучьих мутагенов.

На уроке биологии я внимательно слушал рассказ о мышечной системе человека, мысленно планируя модификации. Основная проблема любых улучшений — баланс между эффективностью и заметностью. Слишком драматичные изменения привлекут нежелательное внимание.

— Мистер Паркер, — обратилась ко мне учительница мисс Конвей, — что вы можете сказать о факторах, влияющих на мышечный рост?

— Три основных фактора, — ответил я. — Механическое напряжение от тренировок, метаболический стресс и повреждение мышечных волокон. Плюс адекватное питание и восстановление.

— А как можно ускорить эти процессы? — продолжила она.

— Оптимизированное питание, правильный режим тренировок и отдыха, — начал я стандартный ответ, но затем добавил, — а также использование научно обоснованных добавок, которые могут ускорить синтез белка и восстановление.

— Интересно. А вы изучали этот вопрос практически?

— Да, в рамках работы в университетской лаборатории, — ответил я. — Планирую провести исследование эффективности различных добавок на примере школьной спортивной команды.

После уроков я направился на футбольное поле, где команда уже разминалась. Сегодня планировалась обычная тренировка, но я хотел ближе познакомиться с ребятами и оценить их как потенциальных участников эксперимента.

— Привет, Питер, — поприветствовал меня капитан команды Брэд Дэвис. — Что сегодня изучаем?

— Сегодня работаем над выносливостью и скоростью реакции, — ответил я. — Но сначала хочу обсудить одну идею.

Я собрал команду в круг и начал объяснять концепцию научного подхода к тренировкам.

— Ребята, что если я скажу, что могу помочь вам стать быстрее, сильнее и выносливее? Совершенно легально и безопасно.

— Как? — заинтересовался защитник Майк О'Коннор.

— Спортивные добавки нового поколения, — объяснил я. — Я работаю в университетской лаборатории и имею доступ к экспериментальным разработкам. Хочу протестировать несколько препаратов на добровольцах.

— А это точно безопасно? — с сомнением спросил нападающий Джейсон Ли.

— Абсолютно, — заверил я. — Все препараты основаны на натуральных компонентах, просто в оптимизированных концентрациях и сочетаниях.

— А что мы получим? — прямо спросил Брэд.

— Увеличение силы на 15-20%, улучшение реакции, более быстрое восстановление после тренировок, — перечислил я. — Плюс лучшее общее самочувствие.

Команда загудела от интереса. Перспектива легального улучшения результатов привлекала всех.

— Когда начинаем? — спросил Флэш.

— Через неделю, — ответил я. — Сначала нужно подготовить препараты и провести базовые измерения ваших показателей.

Следующий час я провел, тестируя физические параметры команды. Время реакции, максимальная сила, скорость бега на короткие дистанции, выносливость. Все это нужно было задокументировать для сравнения с результатами после приема препаратов.

Брэд показал лучшие результаты в силовых упражнениях — жим лежа 140 килограммов, приседания 180. Джейсон лидировал в скорости — стометровку за 11.2 секунды. Майк выделялся выносливостью — мог бежать в среднем темпе больше часа.

— Отличные базовые показатели, — похвалил я. — Теперь посмотрим, насколько их можно улучшить.

После тренировки я остался с Флэшем и Брэдом, чтобы обсудить детали эксперимента.

— Питер, а ты уверен, что это сработает? — спросил Брэд. — Не хочется быть подопытной крысой.

— Брэд, я сам буду принимать эти препараты, — заверил я. — Просто у меня уже есть хорошая физическая форма, поэтому изменения будут менее заметны.

— А что, если что-то пойдет не так? — поинтересовался Флэш.

— Я буду постоянно мониторить ваше состояние, — ответил я. — При малейших признаках проблем сразу прекратим эксперимент.

Цель была не в создании армии супер-солдат, а в понимании механизмов действия паучьих способностей. Если я смогу выделить и воспроизвести отдельные компоненты своих мутаций, это открывает огромные возможности.

Возвращаясь домой вечером, я составлял список необходимых компонентов для первых экспериментов. Аминокислоты с разветвленной цепью, креатин, коэнзим Q10, различные витамины группы B. Все это можно было легально приобрести или синтезировать в лаборатории.

Команда станет моей тестовой группой. Если эксперименты пройдут успешно, можно будет подумать о более широком применении. Может быть, создать сеть улучшенных союзников — не супергероев, но людей с немного лучшими физическими способностями.

Засыпая этой ночью, я планировал будущие эксперименты. Футбольная команда была только началом. В перспективе — изучение и воспроизведение всех аспектов паучьих способностей. Сила, скорость, регенерация, обостренные чувства, а может быть, даже производство паутины.

Наука открывала безграничные возможности. И у меня был уникальный объект для изучения — собственное тело.

Вторник прошел в привычном ритме школьной жизни. Утренние уроки, переменки с друзьями, обед в кафетерии. Я старался поддерживать образ обычного старшеклассника, хотя мысли постоянно крутились вокруг планов по обустройству базы и экспериментов с командой.

На уроке физики мистер Уоррен рассказывал о законах Ньютона, и я мысленно применял их к своим паучьим способностям. Третий закон — действие равно противодействию — особенно интересовал меня в контексте потенциального производства паутины. Если организм научится выделять липкие нити, понадобится компенсационный механизм для сохранения баланса.

— Мистер Паркер, — обратился ко мне учитель, — можете привести пример применения второго закона Ньютона в повседневной жизни?

— Конечно, — ответил я. — Когда футболист бьет по мячу, сила удара определяет ускорение мяча согласно формуле F=ma. Чем больше масса ноги и скорость удара, тем сильнее полетит мяч.

— Отлично. А что насчет менее очевидных примеров?

— Хм... — я задумался, — паук, выстреливающий паутину. Сила выброса нити создает реактивную тягу, которая помогает пауку маневрировать в воздухе.

Учитель поднял бровь:

— Интересный пример. Вы изучали биомеханику пауков?

— Немного, в рамках работы в университетской лаборатории, — ответил я. — Биомимикрика — перспективное направление в инженерии.

После урока Гарри подошел ко мне с предложением:

— Пит, что скажешь насчет того, чтобы после школы забить на учебу и пойти в «Молли Малоун»? Там открылась новая барная стойка, говорят, отличное пиво и симпатичные официантки.

«Молли Малоун» — ирландский паб в университетском районе, куда часто захаживали студенты и старшеклассники с поддельными документами. Гарри, с его связями и деньгами, легко проходил face-контроль, а меня обычно пропускали «за компанию».

— Звучит заманчиво, — ответил я, — но у меня планы на вечер. Обещал одной девушке сходить в кино.

— О, интрига! — оживился Гарри. — Кто она? Откуда знакомы?

— Беатрис, встретились на выходных, договорились посмотреть фильм, — объяснил я.

— Беатрис... красивое имя, — заметил Гарри. — А девушка симпатичная?

— Очень, — улыбнулся я. — И умная. Изучает химию на втором курсе.

— Красота и мозги — опасная комбинация, — рассмеялся Гарри. — Смотри, не влюбись слишком сильно.

— Ладно, тогда в следующий раз, — махнул рукой Гарри. — Удачного свидания!

После уроков я быстро заехал домой переодеться. Мэй была на работе, поэтому никто не интересовался моими планами на вечер. Выбрал темные джинсы, белую рубашку и темно-синий пуловер — достаточно опрятно для похода в кино, но не слишком официально.

До встречи с Беатрис оставалось около часа. Я решил прогуляться по району и подумать о предстоящем вечере. Девушка мне действительно нравилась — умная, красивая, с хорошим чувством юмора. Хотелось провести приятный вечер, отвлечься от всех этих планов с базами и ночными вылазками.

К университету добрался на автобусе ровно к четырем. Беатрис уже ждала у главного входа, читая учебник по органической химии. Сегодня она была одета более нарядно — темно-синее платье, легкий жакет, туфли на небольшом каблуке. Выглядела очень привлекательно, но...

Паучьи чувства сразу уловили что-то необычное. Беатрис выглядела бледнее обычного, под глазами залегли легкие тени, а движения казались немного заторможенными. Когда она поднялась с скамейки, я заметил легкое покачивание — словно голова кружилась.

— Привет, Питер! — поприветствовала она с улыбкой, но голос звучал чуть слабее, чем обычно. — Готов к культурной программе?

— Привет, — ответил я, внимательно глядя на нее. — Ты в порядке? Выглядишь немного усталой.

— Все нормально, — поспешно заверила Беатрис, закрывая книгу. — Просто не очень хорошо спала последние дни. Сессия приближается, много учебы.

Но я чувствовал, что дело не только в недосыпе. Обостренные чувства улавливали слабый запах лекарств — что-то вроде аспирина или других болеутоляющих. А еще... легкий металлический привкус в воздухе, который часто сопровождал стресс или болезнь.

— Уверена, что не стоит перенести? — осторожно предложил я. — Если ты плохо себя чувствуешь...

— Нет-нет, — быстро возразила Беатрис, — мне действительно хочется посмотреть фильм. И провести время с тобой.

В ее голосе слышались искренние нотки, и я решил не настаивать. Возможно, приятный вечер поможет ей расслабиться и почувствовать себя лучше.

— Что будем смотреть? — спросил я, предложив ей руку для поддержки.

— «Форрест Гамп» в кинотеатре «Риджент», — сказала Беатрис, осторожно взяв меня под руку. — Говорят, Том Хэнкс играет потрясающе. Фильм идет в семь, так что у нас есть время спокойно дойти и перекусить.

Идя к кинотеатру, я старался подстраиваться под ее ритм. Беатрис шла чуть медленнее обычного, время от времени слегка прислоняясь к моему плечу. Я не акцентировал на этом внимание, но был готов поддержать в любой момент.

— Как дела в университете? — спросил я, стараясь завязать легкую беседу. — Химия не слишком сложная?

— Нормально, — ответила она. — Правда, органическая химия иногда кажется каким-то колдовством. Столько формул, реакций...

— Зато когда понимаешь логику, становится проще, — заметил я. — У каждой реакции есть своя причина.

— Ты говоришь как настоящий ученый, — улыбнулась Беатрис. — Иногда кажется, что ты старше своих лет.

Кинотеатр «Риджент» находился в двадцати минутах ходьбы от университета. Старое здание в стиле ар-деко, построенное еще в тридцатые годы. Внутри сохранилась атмосфера золотого века Голливуда — красный бархат, позолоченная лепнина, хрустальные люстры.

— Красивое место, — заметил я, покупая билеты.

— Один из моих любимых кинотеатров в городе, — согласилась Беатрис, но я заметил, как она осторожно оперлась на стену возле кассы. — Здесь еще показывают классические фильмы по воскресеньям.

У нас было достаточно времени, чтобы зайти в небольшое кафе рядом с кинотеатром. Заказали кофе и легкие сэндвичи, устроились за столиком у окна.

— Ты точно не хочешь рассказать, что происходит? — мягко спросил я, когда официантка принесла заказ. — Я вижу, что ты не в лучшей форме.

Беатрис помолчала, медленно размешивая кофе. В ее движениях была какая-то осторожность, словно резкие жесты причиняли дискомфорт.

— Просто... головные боли последнее время, — призналась она наконец. — Врач говорит, что от стресса и переутомления. Прописал таблетки, но они не очень помогают.

— Как давно это началось? — поинтересовался я.

— Недели две назад, — ответила Беатрис. — Сначала думала, что просто много читаю, напрягаю глаза. Но боли стали сильнее.

Паучьи инстинкты подсказывали, что проблема серьезнее обычных головных болей от усталости. В запахе, исходящем от девушки, чувствовались химические ноты — не только лекарства, но и что-то еще. Что-то, что говорило о нарушениях в организме.

— А к специалисту обращалась? — спросил я. — Может, стоит сделать более детальное обследование?

— Мама настаивает на том же, — вздохнула Беатрис. — Но я боюсь... А если это что-то серьезное?

— Лучше знать наверняка, чем мучиться неизвестностью, — сказал я, накрывая ее руку своей. — И если это действительно просто стресс, то лечение поможет.

Ее рука была холоднее обычного, а пульс слегка учащенным. Определенно что-то было не так, но сейчас не время было настаивать на медицинских обследованиях.

— Давай не будем об этом сегодня, — предложила Беатрис. — Хочется просто хорошо провести время.

— Конечно, — согласился я. — Но обещай, что серьезно займешься своим здоровьем.

— Обещаю, — кивнула она, и в ее улыбке появилось больше искренности.

Мы неспешно допили кофе и направились в кинотеатр. В фойе уже собиралась очередь на вечерний сеанс — в основном студенты и молодые пары. Атмосфера была праздничной, все с нетерпением ждали нового фильма с Томом Хэнксом.

— Два билета на «Форрест Гамп», седьмой ряд, — сказал я кассирше.

— Попкорн будете? — спросила она. — У нас акция — большое ведро попкорна и две колы за пять долларов.

— Почему бы и нет, — согласился я, хотя заметил, что Беатрис поморщилась при упоминании еды.

Мы заняли места в середине зала. Кресла были удобными, с мягкими подлокотниками и достаточным пространством для ног. Беатрис села рядом, осторожно устраиваясь в кресле.

— Удобно? — спросил я, заметив, как она массирует виски.

— Да, спасибо, — ответила она. — Здесь приятная прохлада, голова меньше болит.

Свет погас, и на экране появились первые кадры. История Форреста Гампа разворачивалась неспешно, позволяя зрителям проникнуться атмосферой американского Юга и судьбой необычного героя.

Том Хэнкс играл потрясающе. Его Форрест был одновременно наивным и мудрым, простодушным и глубоким. Фильм умело балансировал между комедией и драмой, заставляя то смеяться, то сопереживать.

Я периодически поглядывал на Беатрис. Она явно наслаждалась фильмом, но время от времени прикрывала глаза или слегка откидывалась на спинку кресла. В особенно ярких сценах она щурилась — свет с экрана, видимо, усиливал головную боль.

— «Жизнь как коробка шоколада, никогда не знаешь, что попадется», — прошептала Беатрис во время знаменитой сцены.

— Мудрые слова, — тихо ответил я. — Хотя иногда хочется больше определенности.

— Да, — согласилась она. — Особенно когда не знаешь, что происходит с твоим собственным телом.

Фильм продолжался, погружая нас в эпические события американской истории глазами простого человека. Сцены войны во Вьетнаме были особенно впечатляющими, но я заметил, что Беатрис закрыла глаза во время самых интенсивных моментов.

— Все в порядке? — шепнул я.

— Просто слишком громко, — ответила она. — Звуки отдают в голове.

Я осторожно взял ее за руку, и она благодарно сжала мои пальцы. Ее ладонь была влажной от пота, несмотря на прохладу в зале.

Во время эмоциональной сцены прощания Форреста с Дженни Беатрис тихо всхлипнула. Не только от переживаний за героев — я чувствовал, что она вообще была на грани эмоционального истощения.

— Красивая сцена, — прошептала она. — Хэнкс умеет передать такую глубину чувств.

— Он действительно талантлив, — согласился я, не отпуская ее руки.

К финалу фильма Беатрис заметно расслабилась. История Форреста подходила к концу, оставляя зрителей с множеством мыслей о жизни, судьбе и человеческих отношениях.

— Потрясающий фильм, — сказала она, когда включили свет. — Спасибо, что пригласил. Я давно так не расслаблялась.

— Спасибо, что согласилась, — ответил я. — Как голова?

— Намного лучше, — улыбнулась Беатрис. — Кажется, мне просто нужно было отвлечься от всех проблем.

Мы вышли из кинотеатра и медленно пошли по вечерним улицам. Октябрьский воздух был прохладным, и Беатрис поежилась.

— Холодно? — спросил я, готовый предложить свой пуловер.

— Немного, но это приятная прохлада, — ответила она. — После душного кинозала хорошо подышать свежим воздухом.

— Хочешь прогуляться до парка? — предложил я. — Там есть красивый фонтан, и не так много народу.

— С удовольствием, — согласилась Беатрис.

Мы дошли до небольшого парка и присели на скамейку рядом с фонтаном. Вода журчала мелодично, создавая спокойную атмосферу. Беатрис откинулась на спинку скамейки и закрыла глаза.

— Как хорошо, — прошептала она. — Звук воды успокаивает.

— Тебе действительно лучше? — спросил я, изучая ее лицо. Цвет постепенно возвращался, а напряжение в чертах ослабевало.

— Да, — кивнула она, открывая глаза. — С тобой я чувствую себя... безопасно. Словно можно не думать о проблемах.

— Беатрис, — начал я осторожно, — знаешь, можешь называть меня просто Питер. А как... как правильно к тебе обращаться? Беатрис довольно формально звучит для таких вечеров.

Она улыбнулась — первая по-настоящему счастливая улыбка за весь вечер.

— Друзья называют меня Трис, — сказала она. — Если хочешь, можешь тоже.

— Трис, — повторил я, пробуя имя на вкус. — Мне нравится. Звучит... ближе.

— Да, — согласилась она. — Беатрис — это для университета и официальных мероприятий. А Трис — для людей, которые мне дороги.

Мы еще немного посидели в парке, наслаждаясь тишиной и журчанием фонтана. Трис заметно расслабилась, головная боль, видимо, отступила. Она рассказывала о своих планах на будущее, о мечтах стать исследователем, о том, как важно найти свое призвание в жизни.

— Знаешь, — сказала она, поворачиваясь ко мне, — этот вечер был именно тем, что мне нужно. Спасибо за понимание и терпение.

— Не за что благодарить, — ответил я. — Мне просто хотелось, чтобы ты чувствовала себя хорошо.

— А ты всегда такой заботливый? — спросила Трис с улыбкой.

— Только с теми, кто мне небезразличен, — честно ответил я.

Около десяти вечера я проводил Трис до остановки автобуса. Она выглядела намного лучше, чем в начале вечера — румянец вернулся на щеки, глаза больше не казались болезненно усталыми.

— Спасибо за прекрасный вечер, Питер, — сказала она, поднимаясь на ступеньки автобуса. — И за то, что не стал расспрашивать и настаивать, когда я чувствовала себя плохо.

— Позаботься о себе, Трис, — попросил я. — И обязательно сходи к врачу.

— Обещаю, — кивнула она. — Увидимся скоро?

— Конечно, — заверил я. — Может, на следующих выходных снова встретимся?

— Буду ждать, — улыбнулась она, и автобус увез ее в ночь.

Я остался стоять на остановке, размышляя о прошедшем вечере. Трис определенно скрывала серьезность своего состояния. Паучьи чувства подсказывали, что проблема глубже обычных головных болей. Но заставлять ее говорить было бы неправильно.

Возвращаясь домой, я думал о том, как быстро люди могут стать дорогими. Еще неделю назад Трис была просто симпатичной незнакомкой, а сегодня я искренне беспокоился о ее здоровье и самочувствии.

На подходе к дому я заметил припаркованную у тротуара машину, которая явно выделялась среди обычных автомобилей нашего района. Черный «Роллс-Ройс Силвер Спирит» с тонированными стеклами и хромированными деталями выглядел как что-то из другого мира. В Квинсе такие машины появлялись редко, и их присутствие обычно означало либо свадьбу, либо похороны, либо визит очень важных людей.

Паучьи инстинкты мгновенно напряглись. Машина стояла точно напротив нашего дома, словно ожидая чего-то или кого-то. Я замедлил шаг, изучая обстановку. Никаких признаков опасности не было — просто дорогой автомобиль в тихом жилом районе.

Когда я подошел ближе, заднее окно «Роллс-Ройса» медленно опустилось. Изнутри донесся приглушенный голос:

— Мистер Паркер, не могли бы вы уделить мне несколько минут?

Голос был глубоким, спокойным, с легким акцентом — не угрожающим, но властным. Голос человека, привыкшего к тому, что его просьбы выполняются без возражений.

Я остановился возле машины, всматриваясь в темноту салона. Постепенно глаза привыкли, и я смог разглядеть силуэт крупного мужчины в дорогом костюме.

— Кто вы? — осторожно спросил я, готовый в любой момент использовать паучью скорость для побега.

— Меня зовут Уилсон Фиск, — ответил мужчина. — Возможно, вы слышали это имя. Видимо, вы забыли о нашей недавней встрече. Я бы хотел побеседовать с вами о вашем будущем.

Уилсон Фиск. Кингпин. Один из самых влиятельных и опасных людей криминального мира Нью-Йорка. Человек, чьи люди уже пытались поймать меня несколько ночей назад. И теперь он лично приехал к моему дому.

— О каком будущем? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более естественно.

— Присаживайтесь, мистер Паркер, — мягко предложил Фиск. — Обещаю, разговор будет цивилизованным и взаимно полезным.

Дверца «Роллс-Ройса» плавно открылась, словно приглашая войти. Я колебался. С одной стороны, сесть в машину к криминальному авторитету было безумием. С другой стороны, отказ мог показаться подозрительным. К тому же, если Фиск хотел причинить вред, он бы не стал церемониться с приглашениями.

— Пять минут, — сказал я, садясь в просторный салон.

Интерьер машины поражал роскошью. Кожаные сиденья цвета слоновой кости, отделка из полированного дерева, небольшой бар в углу. Все было выполнено с безупречным вкусом и стоило, вероятно, больше, чем наша квартира.

Уилсон Фиск был еще внушительнее, чем я представлял. Огромный мужчина — не менее двух метров ростом и весом килограммов под полтора. Но это не была рыхлая полнота — под дорогим костюмом угадывалась мощная мускулатура. Лысая голова, проницательные глаза, тяжелая челюсть. Человек, который привык подавлять одним присутствием.

— Напиток? — предложил Фиск, указывая на бар. — У меня отличный шотландский виски, или предпочитаете что-то безалкогольное?

— Спасибо, не нужно, — ответил я. — Вы хотели поговорить о моем будущем?

Фиск улыбнулся — неожиданно теплой и почти отеческой улыбкой.

— Прямо к делу. Мне это нравится, — сказал он. — Да, мистер Паркер, я интересуюсь молодыми талантливыми людьми. И вы, судя по всему, именно такой человек.

— Не думаю, что представляю для вас интерес, — осторожно ответил я. — Я обычный старшеклассник.

— О, нет, — покачал головой Фиск. — Вы далеко не обычный. Отличные оценки, работа в университетской лаборатории в таком юном возрасте, необычные способности к наукам. Плюс... некоторые другие таланты.

Последняя фраза прозвучала многозначительно. Фиск определенно знал больше, чем показывал.

— Какие еще таланты? — спросил я, изображая непонимание.

— Способность находиться в нужное время в нужном месте, — ответил Фиск. — Умение... как бы это сказать... помогать справедливости восторжествовать. Разве не так?

Он знал. Каким-то образом Уилсон Фиск связал меня с ночными инцидентами. Может быть, через своих людей, которых я нейтрализовал, может быть, другими способами. Но отрицать было бесполезно.

— Не знаю, о чем вы говорите, — все же попробовал я.

Фиск рассмеялся — низким, раскатистым смехом.

— Мистер Паркер, я не зря добился такого положения в этом городе. Умею читать людей, собирать информацию, анализировать факты. И факты говорят, что в Нью-Йорке появился новый... назовем это «фактор справедливости».

Он налил себе виски из хрустального графина и сделал небольшой глоток.

— Но меня интересует не только это, — продолжил Фиск. — Я слышал, что вы работаете в лаборатории доктора Курта Коннорса. Весьма... перспективные исследования он проводит.

— Обычная работа ассистента, — ответил я. — Мою посуду, готовлю реактивы.

— Не скромничайте, — улыбнулся Фиск. — Коннорс не взял бы на работу обычного школьника. Его исследования в области регенеративной медицины могут революционизировать многие отрасли. В том числе те, которыми интересуюсь я.

Теперь картина становилась яснее. Фиск интересовался не только мной как потенциальным союзником, но и работой Коннорса. Возможно, он планировал получить доступ к исследованиям через меня.

— А какими отраслями вы интересуетесь, мистер Фиск? — спросил я.

— Разными, — уклончиво ответил он. — Импорт-экспорт, недвижимость, безопасность, консалтинг. У меня много интересов в этом городе.

Классическое описание деятельности организованной преступности. Импорт-экспорт — наркотики и контрабанда. Недвижимость — отмывание денег. Безопасность — рэкет. Консалтинг — коррупция и влияние.

— И как я могу быть полезен в ваших... интересах? — осторожно поинтересовался я.

Фиск откинулся в кресле, изучая меня проницательным взглядом.

— Видите ли, мистер Паркер, я убежден, что будущее принадлежит тем, кто умеет сочетать традиционные методы ведения дел с научными достижениями. Ваши знания в области биохимии, доступ к университетским лабораториям, связь с передовыми исследованиями — все это может быть очень ценно для правильного работодателя.

— А что я получу взамен? — спросил я.

— Превосходный вопрос, — одобрительно кивнул Фиск. — Во-первых, финансовую поддержку. Я готов оплачивать ваше образование в любом университете мира — MIT, Гарвард, Кембридж, куда пожелаете. Плюс стипендия, которая обеспечит безбедную жизнь вам и вашей тете.

Упоминание Мэй заставило меня насторожиться еще больше. Фиск явно изучил мою семейную ситуацию.

— Во-вторых, — продолжал он, — доступ к ресурсам, о которых университетские лаборатории могут только мечтать. Оборудование, материалы, финансирование исследований. Вы сможете заниматься наукой на самом высоком уровне.

— А что потребуется от меня?

— Пока что — просто информация, — ответил Фиск. — Регулярные отчеты о том, чем занимается доктор Коннорс. Какие эксперименты проводит, какие результаты получает, планирует ли публикации или коммерциализацию исследований.

— И все? — с сомнением спросил я.

— На начальном этапе — да, — подтвердил Фиск. — Позже, возможно, понадобятся образцы материалов, копии документов, доступ к данным. Но ничего, что могло бы навредить доктору или помешать его работе.

Предложение было соблазнительным и одновременно пугающим. С одной стороны, финансовая безопасность для Мэй и себя, возможность учиться в лучших университетах мира, доступ к передовому оборудованию. С другой стороны, работа на криминального авторитета, шпионаж против человека, который мне доверял.

— Мне нужно время подумать, — сказал я.

— Конечно, — кивнул Фиск. — Такие решения не принимаются сгоряча. Но не слишком затягивайте. Возможности имеют свойство исчезать.

Он достал из внутреннего кармана пиджака элегантную визитную карточку и протянул мне.

— Мои контакты, если старую вы уже потеряли... — пояснил Фиск. — Звоните в любое время. И мистер Паркер... — он помолчал, — я очень надеюсь на ваше сотрудничество. Было бы печально, если бы такой талантливый молодой человек выбрал... неправильную сторону.

В его голосе не было прямой угрозы, но подтекст читался ясно. Фиск предлагал союз, но отказ мог иметь неприятные последствия.

— Я подумаю над вашим предложением, — повторил я, вставая. — Спасибо за... откровенный разговор.

— Благодарю за уделенное время, — вежливо ответил Фиск. — Надеюсь на скорое решение.

Дверца машины открылась, и я вышел на тротуар. «Роллс-Ройс» тихо тронулся с места и растворился в ночном трафике, оставив только легкий запах дорогой кожи и сигар.

Я остался стоять на пустой улице, держа в руке визитную карточку Уилсона Фиска. Простой белый картон с тиснеными золотыми буквами: «Wilson Fisk. Private Consulting. » И номер телефона.

Поднимаясь к себе в квартиру, я анализировал состоявшийся разговор. Фиск определенно знал о моих ночных активностях — по крайней мере, подозревал. Его интерес к исследованиям Коннорса тоже был понятен — регенеративные технологии имели огромный коммерческий потенциал.

Но самое тревожное — он знал о Мэй, о наших финансовых проблемах, о моих планах поступления в университет. Это означало серьезную слежку и сбор информации. Фиск не действовал спонтанно — встреча была тщательно подготовлена.

В квартире было тихо, Мэй уже спала. Я прошел на кухню, налил стакан воды и сел за стол, обдумывая ситуацию. Предложение Фиска решало множество проблем — деньги на образование, безопасность для Мэй, доступ к научным ресурсам. Но цена была слишком высокой.

Работать на Кингпина означало стать частью криминальной структуры. Даже если сначала требовалась только информация, постепенно требования бы возросли. Фиск не тот человек, который отпускает людей, попавших в его сеть.

С другой стороны, отказ мог быть опасным. Фиск явно потратил время и ресурсы на изучение моей личности. Если он решит, что я угроза или помеха его планам...

Паучьи инстинкты подсказывали, что ситуация критическая. Фиск не просто криминальный авторитет — он стратег, умеющий играть в долгую. Его интерес ко мне и исследованиям Коннорса был частью более крупного плана.

Возможно, стоило согласиться формально, чтобы выиграть время и узнать больше о его намерениях. Давать ложную или устаревшую информацию, создавать видимость сотрудничества. Но это было крайне рискованно — Фиск наверняка имел способы проверки данных.

Или можно было попытаться использовать ситуацию для сбора информации о его организации. Если он доверит мне доступ к своим ресурсам, возможно, удастся нанести удар по его криминальной империи изнутри.

Но самым правильным решением было, вероятно, полное отрицание любых связей и надежда, что Фиск потеряет интерес. Хотя, учитывая его репутацию и ресурсы, это казалось маловероятным.

Засыпая этой ночью, я понимал, что жизнь снова усложнилась. К балансированию между обычной жизнью Питера Паркера и ночными вылазками добавилась еще одна переменная — личный интерес одного из самых опасных людей города.

Завтра нужно было принимать решение. И каким бы оно ни было, последствия будут серьезными. Фиск не из тех людей, которые принимают отказы без последствий. Но и согласие могло стать первым шагом в пропасть, из которой нет возврата.

Визитная карточка лежала на тумбочке, словно напоминая о необходимости выбора. Белый картон с золотыми буквами — такой простой на вид, но представляющий один из самых сложных выборов в моей новой жизни.