Наследие Айжен

Глава 7.5 Разрыв двух душ

После полуночи вместе с остывшим городом в сон погрузился и весь Альтарион. Глайдер спал, едва заметно покачиваясь в робком приливе. Об его корпус нежно ласкались волны, обмывая белое тело машины. Водные колыхания странно сочетались со звучащей с берега музыкой. Где-то еще продолжались ночные гулянки, а мир, за границей берега уже пребывал в покое.

В конечном итоге, Фекс, что-то бесконечно ворча по реванш, тоже перешел через край собственных возможностей и вырубился вслед за Сойером. Поэтому честь доставлять их домой выпала быстро протрезвевшему мечнику. Все огни внутри и снаружи глайдера были погашены. Но Рэну это не помешало сориентироваться в темных коридорах и уложить в разные каюты своих товарищей.

Когда компаньоны оказались на кроватях, а двери в их каюты приглушили самозабвенные храпы, Рэн прошел в темную кают-компанию и со вздохом опустился на ближайший диван. Внутри еще пахло энергиями Джейта, Сойера и, особенно Иджи. Только никого из них рядом Рэн не ощущал. Даже доведенный до страны грез монах не ощущался, как энтэссер, в нынешнем состоянии.

Ухмыльнувшись чему-то своему, Однорукий задрал потрепанный свитер. На животе и ребрах все еще сияли проклятые шрамы.

— Раньше ты чувствовал мое присутствие, — вдруг раздался из ближайшего кресла тихий голос. — А сейчас даже не замечаешь.

— Ох, Эрния! — мечник чуть не вздрогнул, разглядев в темноте напарницу. Стянув ботинки и обхватив острые коленки, девочка тихо сидела в кресле. — Да, прости. Я… задумался просто. А где Джейт, Каори? Иджика?

— Они на берегу, рядом с пирсом. Мы прошли мимо них, когда возвращались из бара. Похоже, они решили погулять вместе. Ксан что-то чинит в складском помещении.

— Хорошо. Это хорошо, — как-то рассеянно отозвался мечник. — Я знал, что Джейт быстро с ней подружится. С Иджи-то. Да и она не глупая — видит в парне потенциал. Правда, для них обоих есть такое отвлекающее обстоятельство в виде Каори. Но, думаю, так даже всем троим веселее. Эх, молодежь!

— Я поговорила с Иджи на счет этих ран. Она сказала, что попробует их убрать, — спокойно продолжала девочка, словно не замечая рассеянного трепа Рэна. — Вот только… ей придется для этого узнать нас получше. И изучить наши шрамы более внимательно. Каждого из нас по отдельности.

— Звучит неплохо, — пожал плечами мужчина. — Так, может, попробуете с ней… уединиться?

— По отдельности, Рэн, — акцентировала внимание девочка. Напарник даже не сразу понял, что именно она имела в виду. — Понимаешь ведь, что это значит? Пусть нас с тобой и объединяет одна и та же рана, нанесенная почти в нескольких измерениях, вылечить ее для нас обоих разом уже не представляется возможным. Лишь убрать последствия. Для каждого по отдельности. Даже Иджи уже не видит между нами той связи, что была раньше.

Тяжело вздохнув, Однорукий поднялся и неуверенно прошел вглубь кают-компании, в сторону мини-кухни. На пару секунд комната снова погрузилась в тишину, отдавая инициативу только приглушенному храпу из кают. Энергии Рэна нехотя повылезали из тела и принялись лениво обыскивать округу и ощупывать раны на теле, словно ища, куда делись ниточки, что связывали его с Эрнией.

— Очевидно, по этой же причине, наш с тобой констракт Феникса перестал быть столь эффективен, — наконец, произнес мужчина. — Помню, в бою с Сойером и Пересмешником мы перешагивали через смерть, шутя и не задумываясь. А в битве с Арктуром едва держались, чтобы не откинуть копыта.

— Даже при всех моих стараниях, мы уже не можем на том же уровне обмениваться жизненной энергией и эо. Констракт перестает работать, — согласилась напарница. — Скорее всего, дело в…

— Да, даже старик Фекс разобрался в этом, — поспешно взял инициативу мужчина. — Он ведь четко объяснил особенности применения линейных матриц. Похоже, наши с тобой души слишком сильно изменились. И уже не влезают в настройки констракта, — мужчина тяжело вздохнул, снова поворачиваясь к собеседнице. — Или… только одна душа изменилась.

— Так давай создадим новый! — с вызовом произнесла девочка.

— У нас нет на это времени! — категорично заявил воин. — Да и где мы в мирах сейчас найдем нужный сэт артефактов для создания такой сложной схемы? Забудь! В первый раз мне повезло — помогла старая заначка. Пока я соберу новый сэт, уже помру от старости. Обойдемся как-нибудь тем, что есть…

— Ты ведь понимаешь, что с «как есть» у нас уже не получится! — забеспокоилась напарница. — Еще одного такого боя с еще каким-нибудь Арктуром тебе не пережить! Тебе нужен отдых!

— Нет у меня времени и права на отдых, девочка, — устало отозвался мечник, пряча лицо в руках.

— Тогда я расскажу обо всем команде! — явно без шуток заявила Эрния. — Они должны знать, что теперь мы уязвимы, и тебе нужно…

— Не вздумай! — всполошился мужчина, бросаясь к напарнице. — Не дай Ануэ, они об этом узнают! Особенно сейчас перед решающей битвой с Альянсом. Неужели ты не понимаешь?

Рэн погладил Эрнию по плечу, словно успокаивая, и нервно заходил перед ней по комнате. Взгляд напарницы недовольно следил за ним из-под длинной челки.

— Я — символ этой борьбы! — громким шепотом принялся объяснять мечник. — Они все верят в мою неуязвимость, мою силу, мое пренебрежение опасностями. Я как флаг, знамя — я должен быть красным, чистым и гордо развиваться над их головами. Они к этому уже привыкли. Нельзя показывать, что знамя запачкалось, а древко надломлено. Тем более, когда мы так далеко зашли.

— Но ты надломленное знамя! И они это видят! — возразила Эрния. — Ничего особо не изменится, если ты расскажешь им, насколько именно все плохо. Это лучше, чем если ты просто сгоришь в решающий момент! Тогда они еще и будут думать, что это случилось по их вине! Из-за их невнимательности и слепой в тебе уверенности!

— Отнюдь не слепой! Даже несмотря на все мои трещинки и затертости я — все еще очень бодрый коврик, развивающийся на ветру! И это дает им надежду и мысль, что я — вообще неубиваемый гобелен! Кто еще так сможет?

— Отдай инициативу Джейту. Побереги себя! Если ты знамя, то почему первый же идешь на бой и рвешься так окончательно сломаться? Ты же хочешь победить Альянс, так? Закончить этот путь героем?

— Таков мой план, — мужчина развел руками, словно не понимал, к чему ведет напарница.

— Тогда почему ты так нещадно себя истязаешь? Бросаешься, не думая о себе, из крайности в крайность? В сражении с Арктуром ты просто кидался под его атаки, — на краешках глаз девочки снова проявились непрошеные слезы, а голос задрожал. — Даже не думал сражаться серьезно, беречь силы, заботиться о восстановлении. Ты всем своим поведением буквально только и нарывался на то, чтобы героически погибнуть! А тот момент с Иджи? Что вообще это было? Кинулся прямо на его руку! О чем ты вообще думал?!

— Ой, да что ты к его руке привязалась? — махнул протезом Рэн. — Ты же и так ее срезала! В чем проблема? Показала парню наглядным образом, что каждый имеет право на личное пространство, которое лучше не нарушать! Все же закончилось хорошо! Джейт с Ксаном нам подсобили! Все остались целы.

— Вот именно! Поэтому я и прошу тебя все им рассказать! — взмолилась девочка. — Пожалуйста! У тебя же сильная команда! Подумай о себе! Дай одному из них проявить себя, пусть они станут героями! Ничего мир не потеряет, если вдруг узнается, что Рэн Однорукий не такой всесильный и непобедимый!

— Нет! Как раз наоборот! Мир потеряет все! Открой глаза, девочка! — зашипел Рэн, махая руками. — Этот мир, Альянс, Арктуры, Корвы — они все думают, что герой, главная угроза — это я! Во всех сводках сети Ай-Зур, везде одни и те же приказы: убить Рэна! Они видят угрозы только во мне! Моих ребят за спиной они даже не принимают в расчет! И это наш козырь! Я прикрываю их от этой участи, которую взял сам на себя!

Не справившись с эмоциями, мужчина поспешно вытащил фляжку из кармана и сделал крупный глоток. Судя по звукам, содержимого в легендарном сосуде осталось все на пару приемов. Пока Рэн нервно разбирался со своей порцией успокоительного, Эрния поспешно вытерла слезы с лица. Но ей сдержать себя, явно, было сложнее.

— Все эти одиоты там, — продолжал Однорукий, — они думают, что я — эридовы искры. Что я раздуваю пламя революции, сопротивления. Думают, если меня погасить, все кончится. В этом ключ к нашей победе. Ведь я — лишь вершина разгоревшегося костра. Самая горячая и больно кусающаяся, но не имеющая силы без того, что ее питает. Даже если вся мощь Альянса обрушится на меня, пригаснет пламя, но разгорится затем вновь! Все эти храпящие там ребята — они мои искры. Они мои поленья. И я не могу допустить, чтобы они заняли мое место. Я им такой судьбы не желаю. Этот путь они закончат героями. Потому что Альянс их недооценил. Обычных ребят с улиц наших странных миров. А я — всего лишь вынужденное прикрытие. И когда холод, против которого мы боремся в эту тяжелую ночь, отступит, надобность во мне пропадет. А они засияют десятками похожих на звезды искр.

— Ты дурак! — уже совсем без сил противостоять логике мечника бросила девочка. — А как же ты?! Как же ты сам?! Почему о себе ты не думаешь? О том, что ты будешь делать после победы? Почему ты ведешь себя так, будто твоя главная мечта — оказаться еще одним именем на памятной доске для героев этой эпохи?

— Да потому что мое имя и так уже на этой доске, — устало отозвался Рэн. Выдохнув, он осел на корточки. Его взгляд застыл где-то в пустоте. — Я сейчас живу в кредит у Судьбы для одной конкретной цели. И когда закончу все свои дела, меня ждет приятный покой и забвение. Я не должен был выжить в той битве, в День Корва. Но, все сложилось немного иначе… наверняка, подарок Кида, мое возрождение, — все это не случайно. Может быть, именно так и должно было быть. Я — всего лишь запасной план Кида. Аварийный протокол на случай, если Альянс однажды ощутит себя победителями в битве с нами…

— А может быть, ты просто вернулся к жизни, использовав знания величайшего эрикрисса последнего столетия, — не унималась девочка. — Потому что хотел жить! Как тебе такой вариант?

— Эрния…

Тяжело вздохнув, воин снова закрыл лицо руками и замолк. На минуту воцарилась тишина. Небольшая пауза в битве двух сознаний, двух разделенных душ, все больше уходящих друг от друга на пути к мечтам. Девочка почти безостановочно вытирала слезы, не сводя взгляда со своего покровителя. Но по ее личику было видно — сдаваться она не собиралась.

— Скажи, Эрния, — вдруг тихо с легкой улыбкой продолжил Рэн, опуская руки. — Ты вообще представляешь меня в кругу семьи? Мужем любящей жены, которая сможет принять мои заскоки, своенравность и военную выучку? Отцом троих детишек, каждый из которых унаследует мое великолепное очарование бомжа, бредовость психопата и суицидальную склонность к разрушению любого порядка? Даже, вот, без всего этого бреда, который я только что выдал — я и семья в доме, залитом солнцем, где-нибудь в мирах. Вне войны, вне трагедий… с заботами только об урожае и состоянии нашего дома…

— Я… — на смущенном лице девочки появилась робкая улыбка, — да, я могу такое представить… Как хочешь, но я могла бы…

— А ведь мне никогда не везло с девушками, — продолжил мужчина с рассеянной улыбкой. — Не то, чтобы совсем. Просто я никогда особо не интересовался отношениями или чем-то подобным. Сколько бы не думал об этом, мне, обычно, просто некогда было искать себе подругу. Со мной были мои друзья: Кид, Эйн, Нэйт со своей девушкой… Мне этого хватало. Я и не успевал подумать о времени, когда можно было бы уже остепениться, осесть и подумать о семье. А сейчас… сейчас уже поздно. Да и нет в этом необходимости.

В темноте он медленно поднялся и приблизился к девочке. Грубоватая кожа его левой руки коснулась личика Эрнии. Бережным жестом черствые пальцы стерли влажный след с щеки. Рэн аккуратно прогладил столь знакомые ему волосы, неловко выровнял пряди, и убрал длинную челку за ухо, открыв лицо своей боевой подруги.

— В некотором смысле, я и так обманул Судьбу и даже в этом случае остался победителем, — тихо продолжил мечник, осторожно поднимая за подбородок личико девочки. Он присел на корточки и внимательно взглянул в ее глаза. — Без семьи и женщины, я и так оставил этому миру свое маленькое продолжение. Ты — мое наследие. Пусть все вышло и не так, как у обычных людей… но у меня ведь по-другому и не бывает. Знаешь, — он задумчиво оглядел образ перед собой, — раньше я и не замечал, какая же милая у меня выросла дочь.

— Дурак!

Не выдержав сжимающих грудь чувств, Эрния просто потянулась к мечнику и обвила руками его шею. Прижалась так крепко как могла, со всей силы показывая, насколько она не хочет его отпускать. Рэн лишь неловко похлопал напарницу по спине и бережно погладил.

Ее горячее дыхание прорезалось у его шеи. В груди стучало беспокойное сердечко. Тонкое тело прижималось к нему, ища поддержки и тепла. И желая дать все это ему взамен. Маленький человек, что раньше был лишь случайной ошибкой при возрождении, безэмоциональный аватар меча, сейчас дрожал от чувств и эмоций в его руках. Как настоящий живой человек, связанный со своим создателем, даже больше, чем обычное дитя.

— Лжец! Ты эридов обманщик, Рэн однорукий! — капризно заявила девочка, не отпуская объятий. — А как же битва с Судьбой? Когда ты уже скажешь им, что никакой Судьбы нет?

Ничего не ответив, Рэн отдалился от Эрнии, снова вытирая слезы с ее лица. Без слов мужчина медленно сел на полу напротив нее и устремил взгляд куда-то сквозь стены Альтариона.

— Для них она есть, — тихо ответил он. — А значит, борьба продолжается.

— Тогда для тебя она тоже продолжается! Но почему тогда ты сам — «знамя» и «вершина огня» после всех твоих речей о противостоянии этой Судьбе, о нарушении ее сценариев и планов сам им поддаешься?! Ты призвал свою команду делать все по-своему, противостоять всем трудностям и невзгодам до последнего! Ломать маски и строить свою пьесу! Или что там? А сам?!

— Я все это говорил? — удивленно обернулся мужчина. — Надо же… А что я?

— А сам надел одну маску, врос в нее по самые уши и не хочешь ни на шаг отступать от уготованного тебе сценария! — голос Эрнии сорвался до звонкого шепота. В словах уже чувствовалась не только горечь, но и злоба. — Ну, неужели ты не хотел бы, чтобы все было немного иначе? Взять историю в свои руки и переписать так, как тебе угодно?! Зачем следовать воле безликого сценариста во мрак по его пути, когда все вокруг тебя твоими же стараниями уходят со своих путей и строят дорожки над зрительским залом?!

На пару секунд Рэн задумался. Определенно, этот довод показался ему очень эффектным. И мужчина ушел в размышления, чтобы снова объяснить, почему прав именно он. Эрния знала это его выражение лица, когда он, будто в игре, обдумывал, как обойти оппонента. И только один это вид заставлял ее душу пылать от негодования.

— Знаешь почему? — мужчина усмехнулся и медленно поднялся с пола, снова удаляясь к барной стойке. — Потому что, моя дорогая Эрния, это мой сценарий. Или, как минимум, сценарий, который меня полностью удовлетворяет…

Из ящика, что вынесли из Гильдии Искателей, Однорукий выудил бутылку какого-то вина и не спеша разлил ее по двум высоким стаканам. Очередное успешное объяснение заставило девочку нервно сжать руками края кресла. Не выдержав, она медленно поднялась на ноги.

— Не важно, на сцене или в зале, не бывает так, чтобы все шли в одном направлении. Всегда кто-то должен уйти, чтобы по его следам пришли другие. Или чтобы его маршрут не мешал тем, кто уже отправился в путь, — продолжил Рэн после первого глотка. — Прости, девочка, тебе сложно это будет понять. Но в моем жизненном пути слишком много условностей и правил, которые понять можем только мы с моим протезом. Боюсь, здесь все не ограничивается только моими желаниями. А с ними уже все просто. Они — не против.

Сделав еще глоток, Рэн поднес второй стакан напарнице. Но Эрния не спешила брать его. Скосив взгляд в сторону, девочка стояла перед креслом. На раскрасневшемся личике по-прежнему блестели слезы, кулачки были сжаты, и юную особу буквально трясло от переполняющих противоречивых чувств. С опозданием Однорукий заметил, что и правда, похоже, совсем перестал чувствовать свою напарницу.

— Нет! — вдруг звонко высказалась Эрния.

Ее энергии вырвались из груди мимолетной вспышкой. Мечник лишь дрогнул, когда по руке заструилась красная жидкость. Аккуратно срезанный стакан, выпуская содержимое на пол, медленно съехал с зажатого в руке основания и разбился в дребезги об покрытие палубы.

Гневный взгляд дрожащей девочки устремился на Рэна. Столько странных буйных эмоций и почти что злости было в зеленых пылающих глазах, что Рэну стало немного не по себе.

— Ну, уж нет, Рэн Однорукий! — ее голосок так же дрожал от негодования. — Ты мнишь себя хозяином своей судьбы. Думаешь, что знаешь, как будет лучше. Решаешь за всех! Считаешь, что написал идеальный сценарий? Что ж, в чем-то ты прав! Я, действительно, твое продолжение! Твое наследие! Та, что идет по твоим следам! Но на тебя я похожа гораздо больше, чем ты можешь себя представить! С твоим же упрямством и самонадеянностью я тебе заявляю… Нет, клянусь! Я приложу все усилия и сделаю все, что можно, чтобы ты не умер! Даже если мне придется обломать все твои мечты и ходы! Такого мое решение и мой сценарий! Живи теперь с этим! Именно — живи!

Даже не зная, как на это реагировать, Рэн застыл перед напарницей, вглядываясь в ее клокочущие решимостью и злобой глаза. Все мысли сбились в тугой ком, и где-то на задворках сознания у мужчины уже рождалось четкое и пугающее понимание своей ошибки. Того, что он не предусмотрел. Того, что не учел и недооценил.

Но развиться этой неприятной мысли не дало появление Каори. В своей грубой маске девушка появилась в проходе и удивленно осмотрелась.

— Что происходит? Почему в темноте сидите?

Рыжая потянулась к выключателю. Оттолкнув Рэна, Эрния воспользовалась вмешательством подруги, чтобы поспешно покинуть комнату. Свет озарил кают-компанию как раз в момент, когда девочка, шмыгая носом и вытирая слезы, скрылась в противоположном коридоре. Взгляд Каори успел пробежаться по спине Эрнии и перешел на разрезанный стакан в руках Рэна и разлитое вино на полу.

— Что произошло? Вы поругались? — напряженно спросила девушка, поднимая маску с лица.

— Уф, ничего серьезного. Семейные проблемы, — отмахнулся мечник и с энтузиазмом перелил остатки вина из поврежденного стакана в целый, чтобы сразу залпом все выпить. — Не обращай внимания. У моего меча не самый легкий период в жизни. Впрочем, как и у всех.

— Вот как? Ей всего пятнадцать, Рэн! — тут же повысила голос девушка, заставив мужчину поспешно поднять руку, показывая свое нежелание развивать еще один конфликт. — А если вспомнить, что живет она самостоятельной душой не больше года, она — вообще младенец! Об этом ты подумал? И не вздумай называть ее мечом!

— Точно! — согласился Рэн, возвращаясь к стойке за бутылкой вина. — Она больше не меч. Не инструмент. Не предмет и вообще не плоская! Она — личность! С сильным характером. Глупая еще, но…

— Что ты ей опять наговорил? — нетерпеливо бросила Каори, скрещивая руки перед собой.

— Можешь пойти и узнать у нее, — легкомысленно отозвался Рэн. — Если она тебе расскажет. Что вряд ли. А я пойду, побуду наедине с собой и послушаю мысли.

— Вообще-то у меня к тебе послание от Эйн. Кажется, они нашли, где располагаются СКП. Ни за что не угадаешь, куда их занесло… опять.

— Я уже в предвкушении! — со слегка заплетающимся языком проворчал Рэн. Похоже, весь выпитый алкоголь, наконец, получил от эо Однорукого долгожданное разрешение ударить по голове. — Можете отправляться туда сразу же… как все проснуться.

Слегка пошатываясь, мужчина с бутылкой в руках протиснулся мимо Каори и отправился в ближайшую каюту. Проводив его взглядом, рыжая только вскинула руками.

В каютах Эрнии не оказалось. Юную фотоохотницу не в самом лучшем состоянии Каори отыскала на пирсе рядом с кораблем. На лице уже не было слез, но в глазах отчетливо читались печаль и боль. Девочка сидела, свесив ноги и потерянно уставившись вдаль.

— Хэй, заяц, с тобой все в порядке? — Каори поспешила опуститься рядом с девочкой, слегка ее приобнимая. — Что у вас случилось? Рэн опять наговорил самопальной чуши и отругал тебе за придуманную им бесполезность?

— Нет, — Эрния коротко мотнула головой, снова вытирая глаза, на всякий случай. — В этот раз наоборот. Просто нам давно надо было поговорить. Но сейчас уже поздно что-то решать. Слишком поздно.

— Расскажешь? Рэн, конечно, герой, воин с размахом, но сдается мне, что в чувствах и отношениях он — сухарь бездушный. Еще более неразборчивый, чем ребенок, — Каори с волнением заглянула в глаза Эрнии. Холодный зеленый свет сиял подобно заледеневшему Потоку Энтэриуса.

— Нет, — девочка мотнула головой.

С каждой секундой ее кожа становилась все белее. Эо в ее тельце ровными потоками закручивались вокруг источников, связываясь тугими пучками. Личико становилось все спокойнее, будто что-то высасывало эмоции прочь.

— Об этом не стоит волноваться, — уже совсем ровным голосом отозвалась Эрния. — Мы со всем справимся. Скоро рассвет. Я думаю, надо отправляться…

— Куда? — от такого быстро урегулирования ситуации Каори даже немного растерялась.

— На совещание с Эйн, — спокойно отозвалась Эрния, поднимаясь с места. — Ты ведь об этом пришла доложить Рэну?

— Откуда ты…?

Каори запнулась на полуслове, провожая взглядом юную тихоню. То, что произошло с Эрнией, показалось ей очень нехорошим знаком. Но что делать в этой ситуации, девушка даже не представляла.

В это время по пирсу медленно возвращалась последняя блудная парочка. Джейт и младшая Айжен медленно двигались к глайдеру, тихо о чем-то беседуя. Взгляды обоих задержались на Эрнии до того момента, пока девочка не скрылась из виду.

— Ну что, нагулялись? — бросила им Каори, снова прикрывая лицо шлемом. — Голубки ненаглядные…

— Что-то случилось? — с любопытством поинтересовался Джейт.

— Рэн опять довел Эрнию до слез, — пожала плечами Каори. — Она ничего не говорит, ведет себя странно. Думаю, ей просто нужно время.

— Надо их поддержать, — предложила синеволосая. — Они с Рэном, как семья! Только по-разному это себе представляют. Это вызывает очень неприятный в их случае диссонанс.

— Поддержим, обязательно! — с улыбкой согласился Джейт, оглядывая девчонок. — Мы же тоже в какой-то степени семья!

— Замечательно! — фыркнула Каори. — Всю жизнь мечтала иметь брата-идиота.

— Ииееей! — воскликнула Иджи, обхватывая в объятия обоих друзей. — Семья! Здорово, когда есть семья! Особенно такая разнообразная!

Неловко улыбнувшись, Джейт подался вперед и прижал к себе обеих девчонок. Больше всех сконфузилась от такого двойного проявления нежности, конечно же, Каори.

— Ладно-ладно! Семья-семья! Только отпусти! — заволновалась рыжая. — Не стой так близко! Сколько раз говорить тебе, чтобы не лапал!

Избавившись от тесных объятий, девушка поспешила отойти подальше и принялась неловко поправлять доспех, засиявший индикаторами.

— А Иджи тебя, значит, не смущает? — не сдержал подколки Джейт. — Хотя наш с ней аномальный фон даже не сравнить.

— Да причем тут твой аномальный фон? — взъерепенилась Каори. — Она хотя бы это делает это не так пошло, как ты!

На такое заявление у ошарашенного юноши аргументов не нашлось. Впрочем, Каори они и не интересовали. Поправив костюм, она поспешила встать за штурвал.

— Ладно. Есть новости от Эйн, — вернулась к теме дня рыжая. — Можем отправляться в точку встречи. Путь, гашит, будет не близким. Я пока подниму глайдер, а вы поспите, не знаю или займитесь чем-нибудь полезным… например, вытрясите, рахай, всю дурь из Рэна.

— Окей, капитан, — зевая, протянул Джейт.

— Через несколько часов, пусть меня кто-нибудь сменит за штурвалом. Я тоже посплю…

Через пару минут глайдер снова проснулся и тихо загудел. Из-под воды вырвался пар и пузыри от включенных тепловекторных двигателей. В окружении таких белых испарений Альтарион медленно поднялся из воды.

На скованный утренними сумерками город упала размытая тень. Вдалеке, за горизонтом, плавно поднималось рассветное солнце. Его теплые рыжеватые цвета постепенно заливали небосвод, разогревая облака и волны.

Охваченным таким рыжим сиянием, белый глайдер отправился в новый путь. Впереди ждала очередная битва на сцене Судьбы.