Начало новой истории. Том 3

Ход чёрный: Глава 37: Все позабыли

К великому разочарованию Ар, понадеявшейся, что вот теперь, когда она уже готова, всё наконец закончится, очнулась она совсем не в мирах мёртвых. Уж слишком живой была надменная рожа аристократа, глядевшего на неё свысока.

Шеи тут же коснулось что-то холодное. Не без труда скосив взгляд, ария смогла рассмотреть руку со сквозной дырой в ладони, крепко сжимавшую кинжал у её горла. Подняв глаза выше, ария увидела перекошенное, безумно лыбящееся лицо Лирии.

«Ну и рожа», — хотела прокомментировать Ар, наконец поняв, отчего было так сложно узнать бывшую аристократку. Ведь лицо её больше подходило крестьянке, рано состарившейся от тяжёлой жизни, а теперь оно и вовсе было изуродовано. Вот только сказать ничего не получилось — вместо слов из горла её вырвался лишь глухой хрип. Она и не дышала, и зрение вроде бы стало хуже…

Лирия, довольно растянув губы в ещё более широкой улыбке, заставившей арию задуматься о том, как бы те не порвались, поднялась, оставив Ар лежать на холодном каменном полу, связанную грубой толстой верёвкой. Голова дочери Империи словно бы раскалывалась на части. Не было никакой возможности направить внутреннюю энергию, чтобы это поправить. Поднимать её не спешили.

По каменному полу простучали каблуки. Лирия с вызовом обратилась к холёному аристократу на языке Зузамеса:

— Ты получил что хотел. Я достала тебе девчонку, относительно целую и абсолютно беспомощную. Подержи её в темнице полхода, и она даже двинуться не сможет.

Аристократ, манерно закинув ногу на ногу, разочарованно процедил:

— Какая-то она не такая…

Лирия зарычала от гнева, но тут же заставив себя успокоиться, принялась втолковывать недалёкому богатею очевидное:

— Перед тобой ария — умная, хитрая, изворотливая тварь. Наверняка и сейчас что-нибудь задумала, теперь выжидает. Конечно же, кто-то из них не сдался бы без боя. Действовать пришлось варварски, немного повредив мордашку. Ты же понимаешь, что это не рабыня, которую можно иметь во все дыры. Эта может и откусить… Пока. Если довести её до истощения, можешь развлекаться как захочешь. Даже у арий запасы сил не безграничны. Только не отрезай ничего, боюсь, это может нарушить контур, а уж если она вернёт связь с мирами, от всей планеты и следа не останется, и не побоится конфликта с Властителями центров.

Подумать только, она ещё расстраивалась, что потеряет лицо перед кем-то вроде этого напыщенного самодура. Да ко всем богам, такой статус в обществе, если общество состоит из подобных кретинов.

— Ладно, — в нос проговорил аристократ, делая Лирии великое одолжение. Он бросил в ноги безумной колдуньи мешок имперских монет, велев: — А теперь оставь нас, а то у меня весь замок твоим потом пропах.

«Слишком ничтожен для того, чтобы считать себя сливками общества, и слишком самонадеян — для ничтожества», — процедила сквозь зубы Лирия, немного изменив слова в когда-то казавшейся ей очень забавной шутке. Но спорить она не стала, прихватив деньги, помчалась прочь.

Аристократ, подойдя к Ар, легко пнул её носком сапога, потом повторил это действие ещё несколько раз, вкладывая всё больше силы. Схватив арию за белые волосы, встряхнул её, недовольно проговорив:

— Да ты уже как тряпичная кукла.

Надавив у основания нижней челюсти, аристократ заставил Ар открыть рот, тут же хмыкнув: «А зубки действительно хороши». Богатей опустился на колени, нависнув над всё ещё неподвижно лежавшей арией, с клацаньем закрыл её рот, поспешно срезал тугие верёвки, лишавшие всякой подвижности, склонился ближе, коснувшись горячими слюнявыми губами тонкой шеи. Тяжело дыша, он запустил одну руку в шелковистые волосы, другой обхватил талию, прижимая хрупкое неподвижное тело к себе. Задыхаясь от вожделения, он скользнул языком по ключице арии, тут же завопил, подскочив на ноги, отбросил от себя прочь дочь Империи, оказавшуюся вовсе не безвольной куклой.

Ар поднялась на ноги, пошатываясь, словно марионетка, вздёрнутая на верёвках. Выплюнув оторванное ухо своего «владельца», она поспешила утереть кровь рукавом. Качаясь и постоянно оступаясь, ария всё же сумела поднять выроненный аристократом нож.

Зал тут же наполнился слугами, скрывавшимися до этого в тени колонн, безвкусно подражавших колоннам в тронном зале Империи. Часть из верных прислужников тут же подскочила к аристократу, поспешив увести его, чуть ли не на руках неся, другие же окружили арию, вывернув руки. Кого-то она даже успела порезать, но сама толком не поняла, кого и как, ведь на её голову обрушился удар, тут же вновь выбивший остатки сознания.

Очередное пробуждение вновь не понравилось Ар. В этот раз она оказалась избавлена от любого рода компании, кроме Саймы, с любопытством взглянувшей на неё сначала одним золотым глазом, потом другим.

— Рада, что ты очухалась. Как ты уже поняла, те двое мужиков были не аристократы, решившие, что знают толк в искусстве убийств, и даже не вояки какие, а профессиональные охотники за головами.

— …

— О да, эти мысли мне приятны. Давай, возблагодари своего спасителя. Но да, нас… Тебя спасла неожиданность. Можешь возблагодарить Ра и Фор за смазливую мордашку, которая смогла обдурить даже профессионалов.

— …

— Ах, узнала их? Ну, тогда это действительно милость Судьбы, что они не узнали тебя. Ведь одно дело — просто бойкая арийская девчонка, и совсем другое — сестра их бывшего нанимателя, со зверствами которого они знакомы не понаслышке.

— …

— Хватит его обелять. Думаю, ты помнишь если не всё, то хотя бы большую часть прошлого, так чего же ты не понимаешь, что Экор — монстр, беспринципный, готовый ради своих сомнительных целей пожертвовать любым из своих соратников.

Ар отрицательно мотнула головой, заставляя Сайму прекратить разговор. Змея послушно замолкла, но лишь на несколько мгновений, тут же переключилась на другую тему:

— Честно, я без понятия, как бы тебя вытащить.

— …

— Да, ты правильно поняла, что эта дрянь отрезает все связи этэ с внешним миром, создавая замкнутый контур. Тебя спасает только то, что ты ария. Кто-то другой просто бы задохнулся.

— …

— Ага, — Сайма словно бы ухмыльнулась, — в теории, процесс зрения тоже взаимодействие с окружающим миром. Удивлена, что ты до сих пор не ослепла. Хотя, возможно, они не полностью блокируют поступающую и исходящую энергию, есть какой-то нижний предел — тогда можно будет расшатать и снять эту дрянь. Хотя, я не советую.

— …

— Потом как-нибудь поймёшь, ну или змеи добрые подскажут.

Больше Сайма говорить ничего не стала. Сорвав с шеи Ар медальон, она ускользнула в щель под дверью.

Дни сменялись днями. Ар понимала это только лишь по тому, что в темнице её к середине дня становилось невыносимо жарко. Она бы задохнулась от духоты, если бы ещё могла дышать, а к середине ночи камни покрывались инеем, кончики пальцев её колол лёгкий морозец. И все эти ощущения были ещё одним доказательством, что «браслеты» не полностью отрезали её от плоти мира. Вот только не было ни малейшей идеи, как избавиться от них самостоятельно. Вспомнились слова Лирии про целостность контура, пришла мысль откусить себе язык, которая тут же была выгнана прочь, ведь не факт, что получится действительно разорвать окутавший её барьер. Ну и какое искусство магии без слов? Да и нужно ли вообще было избавляться? Похоже, Судьбе было угодно, чтобы она провела часть жизни здесь… Во всяком случае, здесь было хотя бы тихо, и ничего не отвлекало от мыслей. А ведь её могли бы пытать.

Прошёл акь или, может, больше. Возможно, минул целый сезон… Ар в какой-то момент просто устала считать.

Дверь её темницы распахнулась. Вошёл пленитель в сопровождении пары стражников, которым он тут же велел оставаться у двери. Ар подумала было взглянуть на него, но не было ни сил, ни желания, потому тело её осталось неподвижным, даже когда аристократ почти вплотную подошёл к ней, так что пламя факела лизнуло её волосы, некогда задорно торчавшие во все стороны, подобно лучам дневной звезды, а теперь бесформенно повисшие.

Недовольный тем, что его игнорируют, аристократ свободной рукой сжал её щёки, заставил запрокинуть голову, встретиться взглядом. Только теперь Ар обратила внимание, что пленитель её отрастил волосы, зачесав их на сторону оторванного уха. Это и то, что ему пришлось привстать на носочки, чтобы хоть немного сравнять немалую разницу в росте, заставили арию издать смешок, больше походивший на надрывный сип, вперемешку с лязгом заржавевшего клинка, туго выходящего из ножен.

Вздрогнув от резанувшего по ушам звука, аристократ попытался говорить настолько надменно, насколько позволяло его неустойчивое положение:

— Всё ещё жива, дрянь? Ну ничего, я подожду. А пока…

Договорить он уже не успел. Ар дёрнулась, выворачивая суставные шарниры, издавая раскатившийся грохотом по тишине подземелий звон цепями. В довершение картины она клацнула зубами прямиком перед лицом пленителя, от чего тот шлёпнулся на задницу.

Крича что-то про то, что он больше не заявится к арии и сдохнет она в одиночестве, аристократ помчался прочь, спотыкаясь, страшась обернуться к арии спиной.

Вновь потянулись бесконечные, совершенно неразличимые дни. Время текло невыносимо медленно… За один день Империи на планете Зузамеса проходил почти акь. Очень скоро в восприятии Ар случилось что-то, что вызвало панику, а потом всё затихло — живые покинули замок.

Про узницу в темницах все позабыли. Многие считали, что она уже мертва, не обращая внимания на слухи про то, как умирают арии. Никому не было дела до того, чтобы освободить камеру — подземелий оказалось достаточно, чтобы в тот удалённый уголок, куда закинули Ар, никто не заходил. Ей не носили еды, не стремились выбросить тело просто лишь потому, что никому не хотелось носиться с трупом.

Следующим гостем Ар стала Сайма, явившаяся сообщить долгожданную дату. Ар подалась вперёд, звякнув натянувшимися цепями, попыталась прохрипеть: «Не оставляй меня, хоть сегодня», — но у неё ничего не вышло.

Сайма, услышав мысли хозяйки, свернулась кольцом у ног Ар, прикованной к стене так, что руки были вывернуты, а ноги не касались пола.

Но назначенный день прошёл, и не произошло ничего… Ар захрипела, выплёвывая вместе с кровью отвратительный безумный смех, пугающе сильно отличающийся от того мелодичного и звонкого, каким смеялась она не так уж и давно. Но сегодня, похоже, смерть позабыла о ней, и это было чем-то воистину забавным.

Этот холодящий кровь хохот растёкся грохотом по всему замку, отражаясь от разваливавшихся заплесневелых стен.

Сайма, взглянув на хозяйку, через какую-то щель скользнула прочь в иные миры.

Теперь Ар оказалась одна. Даже в последней милости ей пока было отказано, а значит приходилось ждать — тупо и безвольно. И так это было непривычно — томиться в безделье, когда она так привыкла постоянно куда-то в спешке бежать. Ждать и пытаться вспомнить укрывшиеся воспоминания, ответить на последние интересовавшие её вопросы: как пала Империя? Как она умудрилась согласиться на смерть во спасение миров? Когда? И был ли во всём этом смысл?

Единственным, что осталось у Ар, были её воспоминания, которые отказывался воспринимать оторванный, ускользнувший в незримые дали разум. Воспоминания, теперь для неё ставшие просто набором картинок, к которым она больше не могла ничего ощущать.