Начало новой истории. Том 3

Ход фиолетовый: Глава 31: А время бежит

Немного пошатываясь от ставшего уже привычным и потому запросто Ар игнорируемого недосыпа, она ввалилась в зал, где обычно преподаватель танцев проводила занятия, с ошеломлением уставившись на говорившего с той юношу, в некотором запоздании осознав, что лицо его знакомо, и мысленно обругав себя за излишнюю увлечённость, ведь могли же те переговоры и без неё провести. Нынешний наследник династии Ринора — парнишка не глупый ведь.

Преподаватель, оставив юношу, подошла к Ар, заговорив:

— Я отыскала тебе прекрасного компаньона. Думаю, вы с Ниэлом сработаетесь. — Привстав немного на носочки, чтобы оказаться на одном уровне с ухом Ар, шёпотом добавила: — Он, между прочим, из знатного дома, девушке твоего возраста должно быть лестно, что кто-то вроде наследника семьи Гойс проявил к тебе интерес.

Ар в ответ на это только хмыкнула. О каком только возрасте говорила преподаватель, если ей было всего ходов с тринадцать, что на планете Академии приравнивалось к двадцати шести и считалось достаточно сознательным возрастом, но для арий обе цифры были чем-то незначительным. Даже если учитывать, что Ар достаточно долго шаталась по окраинам, а значит, физически была куда старше тринадцати.

Куда старше…

Не значило ли это, что максимальное время, отмеренное ей до возраста самостоятельности — тридцати шести ходов, теперь гораздо меньше? Как вообще рассчитывалось время в предсказаниях? Если считать до тех пор, пока ей официально исполнится, то ещё целая жизнь впереди. Но что насчёт трактовки с достижением возраста?..

Задумчивость Ар, заставившую её на мгновение замереть, преподаватель восприняла за робость, тут же поспешив успокоить арию:

— Не воспринимай всё слишком серьёзно и постарайся не оттоптать парню ноги, этого будет достаточно. Ну а если тебя действительно интересует такая партия, то не глупи, да покажи, что с тобой и поговорить можно.

Все эти советы вызвали у Ар искренний смешок.

— Куда ты пропала? Опять тебя не выловить. То ты падаешь как снег на голову посреди ночи, то исчезаешь, — шепнул Ниэл, приобняв Ар за талию, заставив приблизиться, сделав первый шаг танцевальной фигуры.

— У вас вроде бы есть адрес моего счёта для переводов, так чего же ещё нужно? — ответила Ар, копируя интонации и мимику Тиллери.

На лице наследника семьи Гойс отразилось искреннее удивление. Подобная откровенность насчёт мыслей относительно окружающих была несвойственна аристократам, приученным искать чужой компании только ради выгодных связей. Но в отличие от той же Тиллери, точно таким же подходом зарекомендовавшей себя как надёжного партнёра, ария подкупала ещё и какой-то наивной непосредственностью на милом, почти детском личике, от того Ниэл предложил:

— Просто продолжить общение?

— Можно, но я в последнее время увлеклась иными сферами.

— Я видел твою статью, смешно. Музыканты негодуют, готовятся уже чуть ли не драться с тобой. Парочка даже бросали публичные вызовы на дуэли, тут же оговариваясь, что женщина может и не принимать — женщинам простительно такая трусость.

Теперь уже удивлялась Ар:

— Чего-то мне про их вызовы ничего неизвестно, а между тем, они ведь знают, где меня искать. — Ухмыльнувшись, она тут же прокомментировала: — Я не стану возмущаться, если вдруг конкретно эта часть нашего разговора станет достоянием общественности, но не более, а то глотку перережу.

Издав нервный смешок, Ниэл предпочёл не уточнять, шутка ли эти слова или всё же нет, помня обо всех слухах, ходивших про Ар и обоих её братьев, и то, как ария относилась к чему-то, умудрившемуся завладеть её вниманием, заставляя вспоминать легенды об одном из мироздателей, часто перескакивавшем с одной идеи на другую, но отдававшемуся новой мысли со всем рвением, что оставалось непонятным для созданных им же смертных.

— Прокатило бы, будь ты какой-то безымянной студенточкой, но ты же Ар, — продолжил Ниэл. — В последние ходы это имя обретает всё больший вес. Тебе следовало бы следить за тем, что говоришь, или уж тем более пишешь. Публичная персона, однако.

Со вздохом, смешанным с усмешкой, Ар произнесла:

— Вот бы пропасть куда-нибудь на несколько ходов, чтобы они все позабыли, а то так тяжело от этой популярности.

— На пару ходов помочь не могу, но вот с одним сезоном — это запросто. Отец интересуется, отчего ты больше к нам не приходила, ему очень понравилось общение с тобой. Если будет негде провести сезонные выходные, зазываем тебя к себе. Поселим в лучших покоях, выделим парочку служанок. А ты можешь делать что придет в голову.

— Я пошутила, — тут же пояснила Ар, удивляясь, что Ниэл воспринял всерьёз столь надменные и самолюбивые речи. — Плевать мне на их мнение, что хочу, то и буду писать и говорить. К тому же, мне нужно бы помочь Тётушке с грядками.

— Тётушке? У твоих отца с матерью разве есть какая-то родня?

В ответ Ар хохотнула:

— Нет, конечно. Я так называю нашего библиотекаря.

— А всё-таки ты необычная аристократка, впервые слышу, чтобы огород был причиной отказываться от приглашения кого-то из центров.

— Я думала, очевидно, что я не смогу долго вертеться среди аристократов без того, чтобы перегрызть кому-нибудь глотку. Скучные и занудные вы.

— Однако, я помню о твоей спонтанности, потому просто говорю, что такой вариант времяпрепровождения имеется.

По окончании пятого хода Ар всё же согласилась на уговоры Миры сходить на бал. Ниэл, выряженный в белое, как и полагалось наследнику рода, публично отказав в части первого танца парочке девиц, под завистливыми взорами, так и прожигавшими ей спину, пригласил на танец арию.

— Ты это специально, — хмыкнула дочь Империи, всё же приняв приглашение.

— Конечно, дамы ведь наверняка захотят тебе насолить, я же гостеприимно готов распахнуть перед тобой спасительные двери своего дома, — ответил он, подражая той непосредственности, с которой Ар говорила о своих целях.

Больше Ар ничего не ответила. Как только закончилась музыка, она тут же сбежала через арку дверного проёма к Тётушке, послав куда подальше магию, на которой так была зациклена весь ход.

Несколько дней Ар только и делала, что отсыпалась, но всё же Тётушка, растолкав арию, перекрасила её ослепительно белые волосы в оранжевый, выпнув рано поутру с лукошком на рынок. Проворчав что-то неразборчивое, Ар улыбнулась лениво поднимавшейся из-за горизонта утренней звезде, только начавшей прогревать остывшую за ночь землю, и неспешно пошла по улице, с интересом оглядываясь по сторонам. К удивлению Ар, хоть она и не была здесь несколько ходов, городишко ничуть не изменился. Всё там же стояло дерево, нещадно ободранное ими с соседской ребятнёй. Только вот, против обычного, по истечении времени, забор стал выше, несмотря на то, что Ар вроде бы даже подросла за два хода.

Оглядевшись по сторонам, подобрав юбки, заправив их полы в нескольких местах за пояс, ария перемахнула через забор, с разбегу сделав по нему несколько шагов, подтянувшись на руках. Но, распихав по карманам коричневого платья налитые соком спелые плоды, так запросто скакать обратно она не решилась, подтянувшись и перекинув за частокол сначала одну ногу, потом другую. Приземлилась ария с глухим треском разорвавшейся ткани — выправившаяся юбка краем зацепилась за гвоздь, державший доски, разорвавшись по краю.

Хмыкнув, Ар опустилась на землю, скрестив ноги, «зарастив» ткань тем же заклинанием, которым сращивала разорванную плоть, с усмешкой припомнив, что изначально оно предназначалось именно для этого. Как ни в чём не бывало, ария пошла дальше по улице, на ходу натерев бок раздобытого фрукта до блеска и с аппетитным хрустом впившись в спелую мякоть острыми зубками.

Неожиданный оклик из-за спины заставил Ар вздрогнуть, но не выпустить добычу. С нагловатым видом ария обернулась, продолжая обгладывать фрукт до огрызка, следуя выученной за время странствий мудрости: уверенный взгляд и вид, словно бы не происходит ничего из ряда вон выходящего.

Окликнула её уже спешившая подойти женщина, совсем ещё молодая, не утратившая девичьей свежести, но уже со свёртком на руках, в котором Ар не сразу признала ребёнка.

— А ты, похоже, из мест совсем близких к центрам? — поинтересовалась незнакомка, встретившись взглядом с холодными глазами арии.

— Мы знакомы? — в ответ хмыкнула Ар, слегка нахмурившись, бросив в придорожные кусты огрызок и принявшись за следующий плод.

По лицу женщины расплылась немного смущённая улыбка.

— Помнишь, ты когда-то с ребятнёй по соседским огородам лазила? Там и я была. Вряд ли ты припомнишь, я тогда донашивала штаны да рубахи за братом.

Ар тут же нахмурилась, выуживая из закоулков памяти события, оказавшиеся для неё чем-то столь мимолётным, чтобы быть удостоенными лишь небольшого пункта в списке «Было».

— А ты постарела… — со столь присущей ей прямолинейностью прокомментировала Ар, никогда не понимавшая, отчего все прочие аристократы так стараются избегать констатации фактов, считая их оскорбительными…

Женщина, немного нахмурившись от обиды, но всё же без злобы отметила:

— Зато ты ни капли не изменилась. Только подстриглась… Всегда было интересно, не надоедает вам так жить? Постоянно в пирушках да балах, так же вы, жители центров, проводите время? Всё время одни и те же лица — ничего по истечении ходов не меняется.

Ар лишь пожала плечами:

— Да кто их знает, этих аристократов. Может, от скуки и придумывают всякие глупости. Я ария, мы редко остаёмся в центрах — на окраинах интереснее, как раз можно посмотреть, как вокруг всё меняется. И мы сами редко на одном месте сидим.

На то, как женщина отшатнулась, когда она произнесла слово «ария», дочь Империи сознательно не обратила внимания, понимая, что наверняка про арий ходило немало фантастических слухов. Собеседница же её, решив, что если уж ария так запросто раньше позволяла ей высказывать всё, что думает, то не рассердится и в этот раз, ведь она помнила Ар как девчонку, разодравшую юбку о шипы соседского ягодника:

— Я как-то иначе представляла ваш народ.

— Не народ, а вид, — тут же поправила Ар. — Мы являемся отдельным видом, не расой и не народом. Хотя и все представители нашего вида являются представителями одного народа. Однако, не уверена в этом плане насчёт упырей… Ушли ли они эволюционно от нас достаточно далеко, чтобы считаться уже отдельным видом. К сожалению, из-за специфики нашего процесса размножения этого не проверить, ведь первый показатель принадлежности к иному виду — это невозможность естественного скрещивания, а мы создаём себе подобных не совсем привычным для всех прочих способом.

За рассуждениями Ар не сразу заметила, как в ошеломлении вытянулось лицо женщины, обратив на это внимание, только когда уже выболтала тот факт, что арии, от явления в миры живых, в отличие от детей всех прочих разумных, могут быть весьма самостоятельными чуть ли не с первых мгновений.

Пока женщина не начала задавать новые вопросы, ответы на которые, как только теперь поняла Ар, могли бы шокировать и некоторых представителей центров, ария поспешила распрощаться со старой знакомицей, с интересом рассуждая, а откуда же была Тётушка, если она за эти пару ходов тоже не особо изменилась, но при этом повадки её не сильно походили на то, как держали себя аристократы из центров.

Занеся корзинку в дом, Ар устроилась на крылечке, блаженно щурясь под лучами дневной звезды. Но Тётушка, вскоре заметив, что ария столь нагло прохлаждается, тут же погнала её в огород собирать кустариус.

— А разве у Вас он есть? — заинтересованно хмыкнула Ар.

Театрально взмахнув руками, Тётушка тут же возмутилась:

— Да для тебя же и посадила, краса моя. Давай, и пирог испечём.

С энтузиазмом Ар забежала в дом, на ходу стягивая многослойные юбки и всё так же по пути натягивая старые штаны, чуть ли не те самые, в которых шаталась по лесу несколько ходов назад. От былого желания просто выспаться — провести хотя бы часть сезонных выходных, валяясь в постели, уподобившись образу аристократов, какой представлялся большинству работяг и, возможно, в некоторых случаях был не так уж и далёк от истины, не осталось и следа.

Ар попыталась аккуратно присесть на корточки перед громадным кустом в треть её роста высотой, чьи то ли листья, то ли лозы, слегка сплющенные, покрытые по краям мелкими шипами, скручиваясь в спирали, расползлись до самых колышков, ограждающих пространство жадного куста. Аккуратно раздвинув листья, ария добралась до плодов в плотных скорлупках, тут же поинтересовавшись у Тётушки:

— А как понять, что они созрели?

— Скорлупа треснет и немного приоткроется, — ответила ей та, устроившись в кресле-качалке на внутренней веранде.

Ар на мгновение замерла. Тётушка точно так же сидела в день, когда она пришла отстирывать кровь с рубашки и зашивать её. Вокруг всё вертелась Сабирия… «О ты, мой злейший друг, мой лучший враг…» — шепнула Ар. Как же всё-таки ей не хватало Сабирии, без неё всё было как-то не так. Пожалуй, она была бы и рада, если бы именно упырица явилась бы проводить её в миры мёртвых, с ней бы Ар ушла без сожалений. Но Сабирии не было, она изменилась, а Тётушка и её небольшой огородик остались прежними. В доме Библиотекаря тоже ничего не изменилось, Ар отыскала все ингредиенты по памяти, даже не смотря на то, что прожила не одну жизнь на Оргосе. И от всего этого накатили воспоминания. Когда-то давно, словно бы в прошлом воплощении, она точно так же, убирая прядь от лица, замарала мукой щёку, только тогда Зингера не затевала что-то подозрительное, да и Корэр был рядом.

Корэр…

Увлёкшись очередными экспериментами, она совсем позабыла о нём. Но ведь и теперь она не пойдёт искать братишку — у него своя судьба, у неё своя… От этого все печали кажутся какими-то лицемерными. Отвратительно! Как же ей от самой себя отвратительно!

Как же раньше было проще… Но нельзя вернуть всё как было, она не будет и пытаться, нужно двигаться вперёд, а прошлое должно остаться в памяти.

— Всё хорошо? — уточнила Тётушка, аккуратно коснувшись плеча Ар, уставившейся куда-то в пустоту.

— Д… Нет, — обречённо выдохнула ария. — Думаю, меня нужно обнять.

Ар, наклонившись, повисла в объятиях Тётушки, казавшейся ей теперь такой миниатюрной. Шмыгнув носом, она вытерла рукавом предательски выступившую слезу.