Москва – город проклятых (СИ)

Глава 2

В воскресенье друзья договорились отметить успешно проведённую операцию. Решили взять жён, детей, подруг, и всей компанией отправиться за город на шашлыки.

А в пятницу Стасу позвонил Эдик Пухов. Так один приятель. Эдик был ему многим обязан. Около года назад этого бизнесмена средней руки крупно подставил деловой партнёр, после чего на Пухова серьёзно наехали бандиты. Сразу откупиться Эдику не удалось, поэтому ему включили счётчик. Долг быстро стал расти. А потом отморозки быстро перешли от угроз к делу: сперва сожгли припаркованный во дворе автомобиль бизнесмена. Спустя неделю Эдика среди бела дня на оживлённой улице запихнули в тонированную иномарку и отвезли в лес, где заставили рыть себе могилу. Поиздевавшись всласть, бандиты отвезли Эдика обратно, пригрозив в следующий раз устроить ему настоящие похороны.

Ещё через несколько дней уроды избили его жену. И, наконец, похитили сына. Пухов уже попрощался с собственным бизнесом, он был готов отдать всё, лишь бы его самого и семью оставили в покое. Но на его счастье в скверную историю вмешался Легат со своими парнями. В результате Эдик был спасён и даже сохранил свою фирму.

В последнее время приятель серьёзно преуспевал. При этом не забывал кому всем обязан. «Пух» регулярно зазывал капитана к себе на работу в компанию, гарантируя просто «генеральские условия». Легат вежливо отшучивался, обещая дозреть аккурат к пенсии, если к тому времени на фирме знакомого появится ставка почётного консультанта. Единственная просьба, с которой Стас за всё это время позволил себе обратиться к знакомому бизнесмену, — это помочь достать дефицитное лекарство для тяжело больной дочери. Знакомый профессор рассказал, что новейший импортный препарат может помочь приостановить развитие страшной болезни или даже обратить его вспять. Правда, стоил курс лечения суперлекарством баснословных денег, но дело было даже не в деньгах. В России такое лекарство не производилось. И не импортировалось к нам. Спасительные ампулы можно было только привезти из-за границы частным порядком.

И вот Пухов позвонил, чтобы обрадовать: лекарство ему доставили из Англии — прямиком со склада фирмы-производителя.

— Стас, могу передать его тебе прямо сегодня! Давай через три часа встретимся в «Джотто». Это итальянский ресторанчик семейного типа, я там все деловые встречи со своими партнёрами-фирмачами провожу. Отличное место! Всего 8 километров за МКАД, но настоящий лесной воздух и отличную кухню я тебе гарантирую. А то всё по телефону, да по телефону общаемся, давно пора нам пересечься.

Лекарство было необходимо Оксанке срочно, поэтому Стас согласился. Но когда ехал на встречу на душе отчего-то неприятно скребло.

Впрочем, выбранное «Пухом» место действительно ему понравилось: уютный оазис в лесу, неподалёку Пироговское водохранилище — тянет свежестью, довольно тихо.

С приятной улыбкой встретившая гостя девушка-метрдотель провела капитана в отдельный кабинет, где его уже ожидал за столом Пухов. Они пожали руки, но Эдику этого показалось мало, и он полез обниматься:

— Рад тебя видеть, старина!

— Взаимно, — ответил Стас, немного сбитый с толку столь подчёркнутыми проявлениями чувств.

Сели. Эдик попросил официанта принести им пока по бокалу минеральной воды.

— Ты ведь за рулём? — быстро уточнил он.

Стас кивнул.

— Тогда минут через пятнадцать можно подавать горячее, — по-хозяйски велел официанту Эдик и снова обернулся к своему гостю: — Да, тебе воду с газом или без?

Вроде ничего необычного не происходило, но в ускользающем напряжённом взгляде дельца мелькало что-то неуловимое. Стас кожей ощущал опасность, ему бы довериться собственной интуиции и уйти. Но как?! Если вот оно — заветное лекарство, лишь руку протяни!

— Как дочь, — сочувственно спросил Эдик.

Стас помрачнел.

— Извини, дорогой, что спрашиваю тебя об этом.

— Ничего, — Легат заставил себя улыбнуться. — Врачи говорят, что у Оксаны очень редкая форма рака, встречается лишь у одного из ста заболевших.

— Ничего, теперь всё пойдёт на лад, — заверил Эдик и похлопал по крышке дипломата. — Человека, который привёз препарат, заверили, что это новейшее лекарство и оно уже творит чудеса. Здесь три полноценных курса для твоей дочери, — Эдик снова похлопал по небольшому кейсу, и великодушным движением отодвинул чемоданчик от себя по скатерти — ближе к собеседнику.

— Я твой должник, — заверил капитан. Он не слишком умел красиво говорить, хотя вероятно требовалось произнести что-то особенное, ведь Пухов его действительно серьёзно выручил.

— Нет, ты вначале взгляни, — добродушно усмехнулся Эдик, — а то, может, мой приятель напутал и вместо твоего препарата передал контрабандную виагру. Вообще-то он мужик рассеянный…

Стас щёлкнул замками чемоданчика, и тут выяснилось, что «дипломат» туго набит пачками купюр по сто евро. Так вот почему на столе ничего лишнего! И вот почему его усадили спиной к двери! Всё мгновенно стало ясно. Стас попытался отшвырнуть чемодан, но в кабинет уже влетели оперативники из отдела собственной безопасности. А с ними ворвался видео-оператор, который немедленно стал фиксировать на камеру все детали задержания сотрудника полиции на взятке. Сопротивляться было бесполезно, ведь на замках чемоданчика остались его «пальчики»! А ведь его предупреждали — желающие ему добра коллеги и начальство, чтобы он не связывался с «Неоновым Китайцем». А он не послушал! Упёрся как баран рогами в землю, а теперь пойдёт за свою упёртость на шашлык… Среди простого люда на Руси таких как он, называли поперечными. Потому что вот все вдоль, а он по-своему, то есть поперёк течения, поскольку не может иначе из-за склада своей поперечной натуры.

…Порой судьба подаёт нам знаки…вот только истолковываем мы их часто неверно. Сегодня ранним утром Стас как обычно отправился на пробежку. По пути свернул на небольшой пришкольный стадиончик, где была оборудована неплохая спортивная площадка прямо на открытом воздухе. Помимо традиционных турника, брусьев и наклонной скамьи, здесь имелось несколько незатейливых тренажёров, один из которых Стас и оседал. Пока он, расположившись на металлическом сиденье, с усилием выжимал от груди вес, в каких-то пяти шагах от него щипала травку стая воробьёв. Да и кого им было бояться? На открытой, хорошо просматриваемой местности размером с футбольное поле, воробьиная ватага чувствовала себя совершенно спокойно. Что же касается присутствия поблизости человека, то городские птахи настолько привыкли к любому горожанину, что воспринимали его если и не как друга, то уж во всяком случае как совершенно безопасного соседа. Они галдели и беспечно скакали почти у самых его ног. Стас действительно до поры не обращал внимание на чирикающих перед ним воробьёв. И вдруг «уф-ф-ф-р-рух» — пронеслось над самым его ухом что-то очень быстрое и необычное для города. Стас даже вздрогнул. В секунду крылатый снаряд врезался в воробьиную семейку, схватил не ожидавшую нападения добычу и, хлопая острыми крыльями, понёс к ближайшим деревьям. «Сокол!» — по стремительному благородному силуэту и быстрому полёту определил Стас. Вот не ожидал, что в центре города промышляют эти крылатые хищники. Убийственная красота подсмотренной охоты поразила его.

Но только по пути к дому до Легата дошло насколько коварно и тактически безупречно произошло нападение. Это был очень умный сокол. Высмотрев добычу, он должен был просто спикировать на неё под углом в 45 градусов в расчёте на свою скорость и охотничье везение. Так поступают его сородичи в природе, повинуясь инстинкту, заложенному в них природой. Но пожив в городе, этот хищник кое-что понял, и потому сорвавшись с ветки, по всей видимости, стал планировать очень низко на землёй, прячась за спиной человека, используя его как прикрытие. Выскочив внезапно из-за плеча невольного соучастника убийства, сокол через мгновение схватил самого толстого воробья в стае, который наверняка так и не успел понять, откуда на него свалилась смерть…

Стас невольно поставил себя на место бедняги, от которого наверное осталась лишь кучка окровавленных перьев и косточек. В такой ситуации что-то сделать просто не реально… И вот, спустя всего шесть часов, он сам повторил судьбу того воробья.

…Услышав, что судья направляет его в следственный изолятор на общих основаниях, Стас не стал возмущаться и требовать к себе особого отношения. Он лишь крепче сжал зубы, понимая, что спорить бесполезно. Его заказали. И кто это сделал, он отлично понимал. «Неоновый китаец» умел держать слово и обид не прощал.

Судья почти не скрывала личной антипатии к задержанному, ей конечно хорошо заплатили. Даже назначенный Легату бесплатный адвокат, вчерашний студент-очкарик, возмутился таким циничным попранием закона:

— Направление моего клиента в обычную тюрьму — произвол! И вам, ваша честь, это известно лучше меня! — неожиданно резко заявил молодой защитник, едва прозвучал скандальный вердикт. А ведь, когда капитану назначили общественного защитника, он воспринял это как плохую шутку. Парень выглядел откровенным лузером: весь нескладный, в дешёвом костюмчике, тонкошеий и крупноголовый, с совершенно детской круглой физиономией, несмотря на щёточку усиков под носом. Ан, глядишь ж ты, оказался с характером!

Даже женщина-судья понимающей усмехнулась, мол, перспективный мальчик, далеко пойдёт.

Но кажется дело было не только в юношеском тщеславии суметь настоять на своём в премьерном деле. Негодование молодого юриста казалось вполне искренним:

— Мой доверитель — действующий сотрудник полиции и помещать его в одну камеру с уголовниками, — означает, подвергать его жизнь серьёзной опасности. Поэтому я прошу ограничиться до суда домашним арестом. Могу поручиться, что Станислав Игоревич будет строго следовать всем предписаниям суда.

На это судья наставительно объяснила новичку:

— Ваш доверитель подозревается в получении крупной взятки от организованной группы, занимающейся изготовлением и сбытом наркотиков; взяли его с поличным. Такого рода преступления относятся к категории особо общественно опасных. Человек, который выступал посредником в передаче денег, добровольно согласился сотрудничать со следствием, и на этом основании освобождён от ответственности.

— Ваш посредник — провокатор! — воскликнул юноша. — Мой доверитель считает, что это провокация со стороны преступников, с которыми он ведёт борьбу.

— Почему я должна верить ему, а не фактам? — судья ехидно взглянула на прыщавого юнца поверх сползших на кончик носа очков.

— Потому что мы должны смотреть что за человек перед нами! — Мальчишка реагировал на творящуюся на его глазах подлость слишком эмоционально, ему ещё не хватало опыта и хладнокровия, но он был славный малый. В запале он воскликнул:

— У меня нет оснований не верить своему доверителю, сейчас я говорю это не как его адвокат, а как гражданин и житель этого города. Я уважаю его! Капитан — заслуженный офицер, имеет боевые награды; в полиции его характеризуют, как честного и принципиального человека. Я могу предоставить характеристику…

Но судья лишь непреклонно покачала головой. Исчерпав все доводы, защитник вздохнул и обречённо взглянул на Стаса, у которого желваки ходили по скулам. Однако Легат заставил себя улыбнуться:

— Ничего, не расстраивайтесь, в следующий раз с кем-нибудь другим вам повезёт больше!

Когда Легата под конвоем выводили из зала суда, адвокат взволнованно пообещал:

— Я обжалую решение в инстанциях, только продержитесь там хотя бы неделю! Я сделаю всё, чтобы вас вытащить, только продержитесь!

Во внутреннем дворике суда арестанта ожидал грузовик-автозак, который должен был доставить его в тюрьму. Перед тем, как подняться в кузов, Стас задрал голову на огромную птичью стаю, похожую на растянувшееся по небу гигантское чёрное облако. В нём было что-то апокалипсическое. Тысячи пернатых покидали город. Казалось, единовременно из Москвы устремились все населявшие её колонии голубей, ворон и прочих птах. Даже конвоиры (одним из которых оказалась женщина) пооткрывали рты, удивлённо таращась ввысь.

И как вскоре выяснилось, плохие знаки были неспроста. Стаса затолкали в тёмный кузов автозака. Помимо него из суда в Бутырки этой же машиной этапировали ещё четверых. Всех заключённых должны были перевозить закованными в наручники. Но то ли из-за преступной халатности, то ли по причине финансового кризиса в тюремной системе, но у конвоя вместо пяти необходимых пар, нашлась всего одна. И досталась она именно Легату! И хотя в кузове автозака их всех запихнули в один «обезьянник», в наручниках ехал лишь Стас. Сидел, как маньяк — закованный, да ещё основательно «стрерученный»! Конвоиры приковали его к решётке, для чего приказали пропустить заведённые за спину руки за прутья и защёлкнули наручники снаружи. Остальные же четверо всю дорогу глумились над «распятым» ментом. Скорее всего всё так было подстроено специально, чтобы с самого начала унизить и окончательно деморализовать оболганного капитана.

Через некоторое время тряски в абсолютной темноте один из конвоиров щёлкнул выключателем, и вспыхнувшая лампочка высветила суровые лица сидящих напротив Легата уголовников.

— Ну шо, попався, голуба? — злорадно поинтересовался один из них. — Всё, краснопёрый, вилы тебе!

Стас решил отмалчиваться. Конвойные с самого начала показывали, что намерены соблюдать всю дорогу нейтралитет и не собираются ни во что встревать. А у него не могло быть другого занятия, кроме как в упор изучать далеко не святые лики попутчиков, причудливо освящённые слабым боковым светом. У того, что сидел прямо напротив, были выпирающие, сильно развитые надбровные дуги, что в сочетании с низким лбом, горилльей челюстью и скошенным подбородком создавало ощущение дикой силы и умственной примитивности. Перед ним была патологическая рожа из учебника знаменитого психолога-физиономиста Ламброзо. Впрочем, быть может такое впечатление от внешности попутчика создавалось плохим освещением.

— Ты ведь не такой, каким кажешься, верно, приятель? — неожиданно с наигранной надеждой в голосе осведомился у сидящего напротив бандита Легат. При этом он смотрел ему прямо в тёмные впадины глаз.

— А каким я кажусь? — опешив, и даже переглянувшись с другими урками, спросил тот.

— Неандертальцем с кулаками заместо мозгов.

— Да…ты…знаешь, что…да я…тебя!..

В этот момент фургон круто повернул, и люди в кузове покачнулись. Инстинктивно они стали искать руками, за что бы схватиться, чтобы как-то стабилизировать своё положение. И только очень обидно задетый Легатом бандит использовал этот момент, чтобы мгновенно ужалить. Обычно так поступают рассерженные змеи: всегда используют неожиданный разбаланс противника, чтобы атаковать. В его вскинутой руке возник заточенный кусок стекла.

— Привет тебе от Неонового китайца! — торжествующе прошипел он.

Однако лишённый возможности использовать руки, Легат всё же успел сильно ударить ногой по кисти, сжимающей заточку. От удара рука бандита ушла резко в сторону и полоснула острым как бритва лезвием прямо по роже напарника.

— Чмо, бля, за-мо-очу!!! — неслось из перекошенного рта «неандертальца», заходящегося в истерике от пролитой по ошибке крови своего.

— Ты чё, Паштет, оборзел! — Накинулся на него порезанный кореш. Между недавними дружками намечалась серьёзная разборка. Конвоирам пришлось вмешаться. Они растащили осуждённых и только теперь надели на них наручники. Но при этом сделали вид, что не было никакой попытки убийства. Просто один из подконвойных случайно порезался из-за собственной неловкости, ударившись о металлическую решётку.