Метатель. Книга 8

Глава 21

Всё это происходило в полутора километрах от нас. Звуковая волна, сметающая лес, как карточный домик, неслась с дикой скоростью — я прикинул на глаз: максимум четыре секунды, и она накроет нашу площадку. Параллельное сознание лихорадочно перебирало варианты, но время сжималось, как пружина, готовая лопнуть. Телепорт на 250 метров — бесполезно, бежать в этом звуковом аду было всё равно что прыгнуть в мясорубку. Решение пришло само, резкое, как удар током.

— Держись! — рявкнул я, хватая Киру за руку. Одним движением я деактивировал палатку — ткань свернулась в инвентарь с едва слышным шорохом, на который в общем то уже было плевать. Картинка первой точки, где мы шагнули в эту параллельность, всплыла в памяти чётко: портальная площадка, трава, тишина. Я стиснул пальцы Киры и активировал длинный телепорт, молясь, чтобы он сработал без осечек.

Рывок — и мир щёлкнул, как выключатель. Мы оказались на знакомой площадке, той самой, где впервые ступили в этот звуковой капкан. Воздух здесь был свежим, лес выглядел нетронутым, а портал позади нас молчал, покрытый тонким слоем пыли. Я выдохнул, чувствуя, как пот стекает по вискам, и повернулся к Кире. Она смотрела на меня ошарашенно, её глаза были шире обычного, а эмпатия передавала смесь страха и недоверия.

— Как думаешь, это поможет? — спросила она по мыслесвязи, но даже так чувствовалось, что её голос дрожал.

Я сглотнул, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

— Надеюсь, звуковая волна рассеется. Расстояние — не десять километров, как в прошлый раз. Тут гораздо больше. Будем верить, что до нас она не докатится. Подождём, пока спадёт КД, и вернёмся к той точке. Продолжим движение по маршруту.

Кира кивнула, но её взгляд всё ещё метался по сторонам, будто она ждала, что волна вот-вот вынырнет из-за деревьев. Мы стояли на портальной площадке, спиной к неактивному порталу, который выглядел как мёртвое зеркало — ни искры, ни движения. Тишина вокруг казалась обманчивой, как затишье перед бурей. Я вызвал интерфейс, проверяя таймер КД. Час. Целый час, пока мы не сможем прыгнуть обратно. Параллельное сознание уже прикидывало: если волна не рассеется, у нас будут проблемы. Большие.

Спустя пару минут Кира нарушила молчание, её голос в мысленной связи прозвучал неожиданно спокойно: «Сколько там было расстояния?»

Я прищурился, вызывая карту в интерфейсе. Мысленно прокрутил маршрут, сопоставил точки, прикинул масштаб. — Где-то километров сто сорок, не меньше, — ответил я, глядя на неё. — Если волна идёт со стандартной скоростью звука, то у нас в запасе минут шесть, может, шесть с половиной, пока она доберётся сюда. Если вообще доберётся.

Кира хмыкнула, скрестив руки. «Шесть минут — это целая вечность, Тём. Что делаем? Сидим и ждём?»

— Ага, — буркнул я, но внутри всё сжималось от тревоги. — Ждём и молимся, чтобы эта хрень не оказалась упрямей, чем мы.

Мы устроились на краю площадки, стараясь не ступать на траву — мало ли, вдруг даже слабый шорох спровоцирует новый резонанс. Я смотрел на лес, прислушиваясь, но пока всё было тихо. Слишком тихо. Параллельное сознание не останавливалось ни на секунду, прокручивая сценарии: волна рассеивается, волна усиливается, волна меняет направление… Каждый вариант был хуже предыдущего, но я гнал эти мысли прочь. Паника — худший советчик.

Прошло пять с половиной минут. Я уже начал думать, что мы везунчики, как вдруг вдалеке что-то шевельнулось. Сначала это было едва заметно — лёгкое дрожание воздуха, как мираж над раскалённой пустыней. Но потом лес ожил. Деревья вдали начали гнуться, их кроны растворялись в пыль, а низкий гул, который я надеялся больше не услышать, пополз к нам, как хищник, почуявший добычу. Я посмотрел на Киру, и её взгляд сказал всё: она тоже это видела.

— Всё-таки не рассеялась, — сказал я, чувствуя, как даже по мыслесвязи голос становится хриплым. — Такое впечатление, что ещё и усилилась.

Кира лишь кивнула, её лицо стало серьёзным, как у бойца перед броском. «Ну что, Тём, будем делать? Прыгаем к Астре?»

Я стиснул зубы, глядя на приближающуюся волну. Она была уже ближе — километрах в семи, может, меньше. Скорость, с которой она пожирала лес, не оставляла сомнений: через секунд 15–20 она доберётся до нас. Параллельное сознание выдало вердикт: вариантов мало. Прыжок между параллельностями — это 12 часов КД, и мы окажемся у Астры, но это терять время. Но сидеть здесь и ждать, пока нас размажет, — тоже не вариант.

— Да, — кивнул я, сжимая её руку. — Других идей нет. Прыгаем.

Кира не спорила. Она просто шагнула ближе, её пальцы переплелись с моими, и я почувствовал, как её решимость через эмпатию вливается в меня, как глоток воды в пустыне. Я вызвал интерфейс, мысленно представляя долину Астры — знакомый дом, запах травяного чая, её вечные подколы. Прыжок между параллельностями всегда требовал чуть большей концентрации на деталях.

— Готова? — спросил я, глядя ей в глаза.

«Всегда,» — ответила она через связь, и в её мыслеобразе мелькнула тень улыбки. Я выдохнул, сосредотачиваясь, и начал готовить телепорт. Волна была уже близко — гул нарастал, воздух дрожал, а деревья в паре километров от нас начали трещать, как сухой хворост. Ещё считанные секунды, может, меньше.

Волна была уже близко — гул нарастал, воздух дрожал, а деревья в паре километров от нас начали трещать, как сухой хворост. Ещё считанные секунды, может, меньше. Я стиснул руку Киры, готовясь к прыжку между параллельностями, хотя внутри всё кричало: «Это конец прогресса, всё прийдется начать заново!» Параллельное сознание лихорадочно искало выход, но вариантов не было — только 12 часов КД и долина Астры впереди. Звук приближался, как цунами, и я уже чувствовал, как земля под ногами начинает вибрировать.

И тут произошло то, чего мы вообще не ожидали. В метре от нас, на идеально ровной каменной площадке, что-то дрогнуло. Я моргнул, думая, что это глюк, но нет — камень пошёл трещиной, и прямо из него, с тихим скрипом, открылся люк. Чёрт возьми, люк! Из тёмного проёма высунулся мужик — бородатый, с жёстким взглядом, в каком-то потрёпанном комбезе, будто сшитом из обрывков старого мира. Он махнул нам рукой, коротко и резко, мол, давайте сюда, не тормозите!

Я был в шоке не меньше, чем Кира. Её глаза округлились, эмпатия передала волну её растерянности, но времени на раздумья не осталось. Волна ревела уже в километре, может, ближе. Я дёрнул Киру за руку, и мы прыгнули в люк, как в пропасть. Едва мы оказались внутри, мужик хлопнул по какому-то рычагу, и люк с глухим лязгом захлопнулся над нашими головами. Темнота накрыла нас, но тут же сменилась тусклым светом — стены туннеля, куда мы свалились, слабо мерцали, будто покрытые каким-то биолюминесцентным мхом.

Мужик повернулся к нам, окинул взглядом с ног до головы и заговорил — голос у него был низкий, с хрипотцой, но спокойный, как у человека, который видел всё и уже ничему не удивляется.

— Я не знаю, кто вы такие, — сказал он, — но то, что вы продержались там, наверху, так долго — это, мать его, впечатляет. Как вам это удалось?

Я посмотрел на Киру — она всё ещё держала меня за руку, её пальцы слегка дрожали, — потом перевёл взгляд на мужика. В голове крутился миллион вопросов, но я выбрал самый очевидный.

— А ты вообще кто? — выпалил я. — Откуда ты тут взялся?

Он усмехнулся, почесав бороду. — Так я здесь всегда жил. Мы все здесь живём. С самого прихода Системы.

Я открыл рот, чтобы спросить ещё что-то, но он уже махнул рукой, мол, идите за мной, и двинулся по туннелю. Мы с Кирой переглянулись — её мыслеобраз был смесью недоверия и любопытства: «Тём, это что, правда люди тут живут?» Я только пожал плечами и пошёл следом, держа её за руку. Параллельное сознание уже анализировало: если этот тип не врёт, то мы наткнулись на что-то весьма интересное. Может, даже на ключ к этой параллельности.

Туннель вёл вниз, стены были гладкими, но не искусственными — скорее, природными, будто пещеры, выточенные водой миллионы лет назад. Свет от мха становился ярче, и вскоре мы вышли в просторную пещеру. Я замер, чувствуя, как челюсть чуть не падает. Это был не просто схрон — целый анклав. Десятки людей, мужчины и женщины, двигались по своим делам: кто-то чинил инструменты, кто-то готовил еду на странных плитах, излучающих слабое тепло. Дети — чёрт возьми, дети! — бегали в стороне, но их смех был приглушённым, почти неслышным. Всё здесь было пропитано странной, почти неестественной тишиной.

Мужик, который нас привёл, остановился и повернулся к нам. — Меня зовут Рик, — сказал он. — Добро пожаловать в Нижний Ярус. Садитесь, — он кивнул на грубо сколоченные стулья у костра, который горел без дыма. — Расскажу, что к чему.

Мы с Кирой сели, всё ещё оглядываясь по сторонам. Пещера была огромной, с высокими сводами, усеянными всё тем же мхом. В центре стоял странный объект — каменный постамент с вделанным в него кристаллом, который слабо пульсировал, испуская мягкое голубое сияние. Я почувствовал, как по коже пробежали мурашки. Это был не просто анклав. Это было что-то большее.

— Всё, что у нас есть, — начал Рик, усаживаясь напротив, — завязано на этом. — Он кивнул на кристалл. — Артефакт Тишины. Без него мы бы давно сгинули. Эта параллельность… она не прощает звуков. Вы уже сами видели, что творится наверху. Один шорох — и всё, резонанс разносит в пыль. Мы научились жить тихо. Очень тихо.

Я прищурился, пытаясь уловить подвох.

— И как это работает? Артефакт, пещеры… Вы же не просто так тут сидите?

Рик хмыкнул, его глаза блеснули в свете костра.

— Пещеры — это дар земли. Когда Система пришла, первые две волны были… терпимыми. Зомби, мутировавшие твари — всё как в плохом фильме. Мы отбивались, строили укрытия, выживали. Но потом что-то сломалось. Мир покрылся рябью, как экран с помехами, и звуки… они стали другими. Сначала просто раздражали — гудение в ушах, лёгкий дискомфорт. Но с каждым днём, с каждой неделей это становилось хуже. Шаги, разговоры, даже дыхание — всё усиливалось, возвращалось эхом, которое могло разнести стены. Люди гибли десятками. Кто-то пытался бежать через порталы, но они… — он замялся, — они только на вход. Сюда попасть можно, а уйти — нет.

Кира подалась вперёд, её голос в мысленной связи был напряжённым: «Тём, это правда? Порталы односторонние?»

Я кивнул ей, не отрывая взгляда от Рика.

— И что дальше? Как вы нашли эти пещеры?

— Случайно, — ответил он, пожав плечами. — Один из наших, старый геолог, заметил, что под землёй звуки глохнут. Земля — лучший изолятор. Мы начали копать, искать пещеры, укреплять их. Но даже здесь было не безопасно. Любой звук мог просочиться наверх, а там… вы знаете, что там. Тогда мы нашли первый Артефакт Тишины. — Он снова кивнул на кристалл. — Он поглощает звук, гасит его, как вода огонь. Но есть загвоздка: артефакт нужно подзаряжать. И заряжается он только наверху, когда порталы активируются.

Я почувствовал, как внутри шевельнулось предчувствие.

— То есть вы выходите? — спросил я. — Несмотря на этот звуковой ад?

— Выходим, — подтвердил Рик. — Ненадолго. У нас есть костюмы, усиленные артефактами. Они дают пару часов защиты, поглощая любые звуки, пока заряд не начнёт падать. Мы забираемся к порталам, ждём, пока они загорятся, и подставляем кристаллы под их энергию. Это риск, но без артефактов мы не выживем.

Кира сжала мою руку, её мыслеобраз был полон вопросов: «Тём, это же ненормально. Жить под землёй, бояться каждого шороха…»

— А как вы вообще… живёте? — спросил я, глядя на людей вокруг. — Это же не жизнь, а выживание.

Рик вздохнул, его лицо стало жёстче.

— Живём, как можем. Разговариваем шёпотом, двигаемся плавно, учим детей молчать с пелёнок. У нас есть огороды — грибы, корни, всё, что растёт без света. Есть вода, есть тепло от подземных источников. Это не рай, но это наш дом. Пещеры тянутся на километры, и почти у каждой портальной арки есть такой же анклав. Мы не одни. Система загнала нас сюда, но мы нашли способ не сдаваться.

Я смотрел на него, пытаясь осознать масштаб. Целые города под землёй, люди, которые научились обманывать Систему, артефакты, порталы… Это было больше, чем просто выживание. Это была борьба. Но одна мысль не давала покоя.

— Почему порталы только на вход? — спросил я. — Если вы знаете, как они работают, почему не уйти?

Рик покачал головой.

— Мы пытались. Система… она не пускает. Порталы загораются, но ведут только сюда. Кто-то говорит, это сбой. Кто-то — что так было задумано. Мы не знаем. Но вы… вы другие. Вы пришли с другой стороны. Может, вы знаете, как выбраться?

Я переглянулся с Кирой. Её взгляд был полон той же смеси надежды и страха, что бурлила во мне. Мы не знали, как ответить. Но одно было ясно: этот анклав, эти артефакты, эта параллельность — всё это было частью чего-то большего. И мы с Кирой только что вляпались в это по уши.

Рик смотрел на нас с Кирой, сидя у странного бездымного костра, и его глаза, тёмные, как пещеры, в которых он жил, будто пытались выудить из нас все тайны разом. Пещера вокруг гудела тихой жизнью: шёпот людей, лёгкое позвякивание инструментов, приглушённые шаги — всё это сливалось в странную симфонию, которую Артефакт Тишины держал под контролем. Я всё ещё не мог отвести взгляд от кристалла на постаменте — он пульсировал, как живое сердце, и я чувствовал, как от него исходит что-то… не совсем человеческое. Параллельное сознание уже перебирало варианты: кто эти люди, что за артефакт, и как, чёрт возьми, они выживают в этом звуковом аду?

— Я не знаю, как вы оказались в этой параллельности, — начал Рик, его голос был низким, но твёрдым, как камень под нами. — Сюда часто забрасывает людей. Из других миров, других реальностей — Система играет в свои игры, и мы уже привыкли. Некоторых мы спасали, вытаскивали с поверхности, как вас. Но анклав переполнен. — Он развёл руками, и в его жесте мелькнула усталость. — Вы уж не серчайте, но на вас сразу поставили крест. Никто не думал, что вы продержитесь наверху больше пары часов. А вы… двое суток! — Он хмыкнул, и в его глазах мелькнуло что-то вроде уважения. — Это как выжить в бурю на голом поле. Как вам это удалось?

Я переглянулся с Кирой. Её лицо было напряжённым, но через эмпатию я уловил лёгкую искру любопытства. Рассказать всё? Про телепортацию, видение, палатку? Или держать карты ближе к груди? Параллельное сознание подсказало: этот Рик не похож на врага, но доверять всем подряд — верный способ вляпаться. Я решил ответить уклончиво.

— Ну, скажем, у нас есть пара трюков, — сказал я, пожав плечами. — И немного везения. А что это была за волна? Та, что чуть не размазала нас там, наверху?

Рик откинулся назад, его пальцы постукивали по колену.

— У нас такое часто. Минимум раз в неделю по всей поверхности проходят такие волны. Иногда чаще. Они не сметают всё подряд, как кажется, — только верхний слой. Деревья, траву, мелочь всякую. Но самое странное — всё быстро восстанавливается. Через день-два лес снова стоит, как ни в чём не бывало. Будто Система играет в перезагрузку. Интересно, правда? — Он усмехнулся, но в его голосе не было веселья. — Мы привыкли. Главное — не попадаться ей на пути.

Кира подалась вперёд, её мыслеобраз в моей голове был резким: «Тём, это ненормально. Волна, восстановление… Это же не просто сбой!» Я кивнул ей, не отрывая взгляда от Рика.

— А вы не пробовали выбраться? — спросил я. — Из этой параллельности. Найти выход?

Рик вздохнул, его лицо стало жёстче.

— Пробовали. И не раз. Я же говорил: порталы здесь только на вход. Сюда попасть можно, а уйти — нет. Мы бились над этим годами. Искали артефакты, изучали порталы, даже пытались ломать Систему её же правилами. Ничего. — Он посмотрел на меня, и в его глазах мелькнула тень надежды. — Но вы… вы другие. Вы не похожи на тех, кого забрасывает сюда. Может, у вас есть ответ?

Я почувствовал, как внутри всё сжимается. Сказать правду? Рассказать про точку, которую указала стрелка, про нашу цель? Или держать язык за зубами, пока мы сами не разберёмся? Кира сжала мою руку, её мыслеобраз был осторожным: «Тём, решай быстро. Он может помочь.» Я прикинул: эти люди живут в клетке, боясь каждого шороха. Если мы можем дать им шанс, почему бы не попробовать? Но осторожно.

— Я знаю точку, — сказал я медленно, глядя ему в глаза. — Через неё можно уйти из этой параллельности.

Рик замер. Его брови поползли вверх, а в пещере, казалось, стало ещё тише. Даже шёпот вокруг затих, будто люди почувствовали, что разговор принял серьёзный оборот.

— Такого не может быть, — выдохнул он, но в его голосе не было недоверия — только потрясение. — Ты серьёзно?

— Серьёзно, — кивнул я. — Мы движемся к ней. Отметка в интерфейсе ведёт нас туда. Но я не стану обещать, что это стопроцентный выход. Пока не доберёмся сами — не узнаем.

Рик смотрел на меня, будто пытался прочитать мысли. Потом перевёл взгляд на Киру, снова на меня.

— Если это правда… — начал он, но замолчал, словно боялся спугнуть надежду. — Я буду признателен, если вы поделитесь координатами. Если там правда выход.

— Почему бы и нет, — ответил я, стараясь говорить ровно. — Но сначала нам нужно туда попасть. Это не прогулка по лесу.

Он кивнул, его лицо стало решительным.

— Мы готовы помочь. Всё, что у нас есть — артефакты, еда, люди. Если вы правда можете найти выход, мы в деле.

— Договорились, — сказал я, глядя на Рика. — Расскажи, что у вас есть. И как эти ваши артефакты могут нам помочь.

Он улыбнулся — впервые за весь разговор, — и я понял: мы только что заключили сделку.