Месть Паладина

Глава 3

Рогожа воняла так, что хоть святых выноси. Человеческими испражнениями, потом и кровью. Как свежей, так и застарелой. Я по максимуму отключил органы чувств, чтобы не добавить к этому букету еще и блевотины. Ну удружили! А еще братья, называются! А все так хорошо начиналось...

— Ну что, готов? — Арий зашел ко мне с утра.

— Что, прямо сейчас? — удивился я.

— Прямо сейчас — это здесь, а на той стороне плюс девять часов, там уже вечер. Вальриф подтвердил окно. Сегодня оно будет открыто, ожидается свежая поставка пленников.

— Ну, в общем-то, я готов, — я попрыгал в обычной крестьянской одежде с пристегнутыми мечом и посохом и пару раз тряхнул ранец. Нет, ничего не звенело, не бултыхалось и не булькало.

— Еще не готов, — остановил меня он. — Когда будешь в Сенаре, зайдешь к одному человеку. Запоминай адрес. Ракитовая двенадцать, это на восточной окраине.

Брат развернул передо мной карту Сенара, и ткнул пальцем.

— Понял.

— Человека зовут Милген ван Трейсс. Он капитан Королевской Стражи.

— Что? — опешил я.

— Да, — кивнул с довольным видом Арий.

— Контакт Осия?

— Нет. Герцогини Ирийской. Той самой, которую мы успешно отправили за Грань.

— Ну ты даешь!

— Считав ее память, я стал обладателем информации о всех фигурах ее заговора, — брат выделил «ее». — Ну а теперь их надо замкнуть на себя.

— А не взбрыкнет ли господин капитан, получив весточку из-за Грани?

— Вот тебе и предстоит это выяснить, — подмигнул брат. — В крайнем случае — устроишь ликвидацию и уйдешь.

— А самому было слабо? — недовольно спросил я.

— Не могу, — вздохнул брат. — И Осий тоже не может. Трейсс всех нас знает, так что быстро смекнет, что к чему. И попытается освободиться от той вассальной клятвы, которую он тайно дал герцогине. К тому же тут есть выбор — посылать туда целую команду или одного Паладина. Там, где пройдешь ты, другим просто делать нечего.

— А начинаем мы с Королевской Стражи потому, что...

— Именно. Сейчас выбираем наиболее значимых фигур и самые интересные для нас части. Чтобы знать, кто с нами, а кто против нас. Ну и соответственно, кого придется в будущем блокировать или уничтожить. Поэтому на тебе будет лежать основная работа в Лундии, — брат посмотрел на меня оценивающим взглядом. — Королевская Стража — это один их основных пунктов плана, а Трейсс — один из самых главных заговорщиков. Без их содействия придется его корректировать.

А что, я готов. Тем более, что это моя основная специализация. Давно я ждал работы по профилю.

— Ну править его придется и так, и так. Я не думаю, что у герцогини план совпадал с нашим. Которого еще, собственно, и нет. Вопрос. Что делать, если он не согласится на сотрудничество? — спросил я.

Брат выразительно провел пальцем поперек горла.

— С этим у тебя, как я думаю, проблем не возникнет? — спросил он.

— Ни малейших, — подтвердил я. В самом деле, на мне здесь уже висит столько отправленных за Грань, что персональный костер в аду гарантирован.

— Ну вот и хорошо. Да, запомни пароль для Трейсса и его приближенных — «как пройти в кинтарские бани?»

— Бани? — хмыкнул я. Глупее кодовой фразы придумать было трудно.

— Мне что, объяснять тебе смысл? — раздраженно спросил брат. — На это у тебя спросят «у вас есть свой банщик?» если все в порядке, или «вы заблудились, спросите в Вейруне», если нет.

— А если ни то, ни то?

— Значит, ты попал не к тем людям и это скорее всего засада подручных Вулия. Отрываешься, как можешь и возвращаешься обычным путем. Как пришел. Только в другом облике.

— Понял. Как я туда попаду?

— А вот это и есть самое интересное. Гарантирую, тебе это вряд ли понравится, — усмехнулся он.

Чертов братец оказался прав. Для начала мы доехали до Кольца Духов, и вынырнули уже на орочьей территории, где был перевалочный пункт.

— Ну что, ты готов? — старый знакомый Вальраф в одежде орочьего вождя встретил нас у портала.

— Я — да, — критически осмотрел я его. — Ты чего это в орочьи тряпки вырядился?

Так и подмывало сказать «хиппуешь?». Еле сдержался, а то не поймет и начнет допытываться до значения слова.

— Ты ему не сказал? — спросил Вальраф у Ария.

— Не-а. Сам и растолкуй.

Так, вот тут я и почувствовал подвох.

— Что вы хотите мне растолковать, господа?

— Ладно. Поедешь ты без комфорта, — сказал Вальриф.

— А как?

— Займешь место одного из пленников. Притворишься мертвым. И поедешь обратно через кольцо в Сенар. Ну а там, думаю, найдешь, как выбраться.

— Отличные у вас идеи.

— Какие есть, — пожал плечами Вальриф.

— Ладно, придется...

— Ну тогда готовьтесь, — сказал он. — Как только фургон придет сюда и остановится, лишнего времени не будет.

Так оно и получилось. Как только по кольцу забегали цветные огоньки и протаяло зеркало портала, Вальриф накинул на себя и сопровождающих морок. Хороший морок, качественный — ну вылитый оркобес, зеленый такой, и с желтыми кариесными клыками, доходившими до подбородка.

Фургон медленно съехал с настила и, проехав шагов двадцать, остановился. Из кабины спрыгнул на землю Искореняющий. Судя по его роже, этого дальше порога штаб-квартиры не пускали. Вальриф сделал шаг к фургону.

— Мое почтение, милсдарь! — поклонился он «орку».

— Привез? — резким каркающим голосом с выраженным орочьим акцентом спросил Вальриф.

— Да, милсдарь. Трое, как и договаривались, — Искореняющий открыл заднюю дверь.

— Показывай!

Искореняющий откинул рогожу. Вальриф брезгливо посмотрел на три тела, лежащие в ряд.

— Ты мне что привез, да? Зачем мне трупы, а?

— Почему трупы? Просто они под маковым соком, спят.

— И этот тоже? — брезгливо указал пальцем на крайнего он.

Ну тот был точно труп. По крайней мере, безвольно повернутая набок голова, открытые глаза и рот выдавали покойника.

— Этот? — глянул на него Искореняющий. — Да вроде жив был, когда грузили. Может, перебрали с соком?

— Может, может... — прокаркал Вальриф. — Может, мне тебе не заплатить?

— Никак нет. Уговор ведь был...

— Уговор был на живых. Этот — дохлый. Плачу за двоих.

— Может, всех заберете? — спросил немного оробевший Искореняющий.

— Еще чего, — сказал Вальриф. — Сам избавишься от дохляка. Здесь мне это тухлое мясо не нужно.

— Как скажете, милсдарь.

— Иди в кабину и жди, пока мы выгрузим этих, — Вальриф подал водиле тощий кошель.

— Да, милсдарь!

Я хмыкнул про себя. Не обломилось водиле.

Двое «орков» начали возиться и выгружать тела. Я под скрытом пробрался в фургон и занял место под рогожей рядом с трупом. Так что если даже Искореняющий и заглянет в кузов труповозки, то кроме бесформенной кучи ничего не увидит, глаза я ему отведу.

— Все, можешь ехать, — Вальриф подошел к кабине. — Начальству скажешь, что я недоволен, и хан тоже.

— Передам, — хмурый водила набрал адрес на панели портала.

Точнее, я так себе представил. Видеть я это ну никак не мог, только что если подключить Открытие Преграды. Но поскольку мертвяки этого не могут, я тихо и спокойно лежал и дышал отвратным амбре от рогожи.

По стуку колес по подмосткам я понял, что мы пересекли портал и выехали уже в Сенаре.

— Уже вернулся? — незнакомый голос спросил водилу.

— Ага.

— Ну привет магистру Вудеру передавай.

А, это видимо портальщик из Ордена. Любезностями обменялись и ладно, давайте уже, а то я исполню рыголетто от запаха.

— Пропускай! — крикнул первый голос.

Ну да, правильно, у порталов как правило караулка стоит на подобные случаи. Не то, чтобы она мне мешала, но сейчас лучше без лишнего шума и засветки.

Фургон покатил дальше, гремя по камням мостовой железными ободьями. Ну правильно, труповозке и положено такой быть, мертвым не нужны удобства. А что до возничего — принудительный массаж от простатита ему не повредит.

Фух, не могу больше. Я откинул рогожку и втянул полной грудью воздух. Зря я это сделал — вонь стояла в закрытом кузове неимоверная, все тем же. Сдерживая рвущийся наружу кашель, я прикинул, далеко ли мы отъехали от портала и не попытаются мое бренное тело выкинуть из фургона прямо сейчас. И как назло, в этой обитой изнутри цинком коробке ни одного окна. Ладно, будем действовать по обстоятельствам.

Выждав минут пять, я бросил сонное плетение прямо через стенку, туда, где сидел водила. Кажись, подействовало — фургон начал снижать скорость, пока не остановился. Ну, мне пора, бывайте!

Я осторожно приоткрыл заднюю дверь, и осмотрелся, насколько позволяла щель. Черте-где, я этого района даже не узнаю. Хотя я и Сенар знаю-то местами, и то хорошие районы. А здесь райончик был не из таких — мостовая была выщерблена, а справа и слева на улице были какие-то сараи или лабазы, не поймешь. И главное — сенарская фирменная вонь, от которой я уже успел отвыкнуть.

Похоже, мы недалеко от доков. Ну естественно, куда же еще скинуть тело? И поплывут бренные останки по реке из говна, дело житейское.

Я спрыгнул из фургона и плотно затворил за собой дверь, накинув засов. Теперь пусть возница проспится и продолжит свой путь, чтобы спрятать концы в воду. В прямом и переносном смыслах. А у меня — другая дорога, и начнем мы ее в ближайшем проулке, приняв соответствующее профессии обличье.

— Эй, бард, «Красотку Мири» знаешь? — здоровенный красномордый мужик обратился ко мне с соседнего стола, за которым сидела развеселая компания.

— Знаю, — я выразительно глянул на него. — Только в горле пересохло.

— На, выпей, — мужик подал мне кружку с дешевой бормотухой. — И спой нам про красотку.

— Благодарствую, мылсдарь! — я лихо опрокинул косорыловку в рот, мысленно передернувшись при этом.

Ничего, мои импланты, способные разлагать любой яд в умеренных дозах и магически перестроенный организм выведут эту отраву сразу, даже по шарам не стукнет. Вот и еще одна причина, по которой я не пью — не берет. Можно иногда только для вкуса, и то не это дешевое пойло.

Я подтянул струны, и лихо заиграл «Красотку Мири». Слава богу, Эйос научил меня паре десятков самых популярных кабацких песен, и теперь я не попаду впросак. А именно в кабаке я сейчас и находился.

Все прошло успешно — найдя себе место между лабазами подальше от фургона, я решил лечь и отдохнуть до утра. Не скажу, чтобы мне это удалось — когда я открыл глаза, то увидел здоровенную крысу, сидевшую на расстоянии вытянутой руки и вожделенно смотревшую на меня, нагуливая аппетит. Пришлось заняться дератизацией — крысу швырнуло ударом Воздушного Кулака о стену стоящего рядом лабаза, превратив в кровавое пятно. Нечего на меня покушаться. Сама виновата.

Я поднялся и сотворил очищающее заклинание, заставившее грязь осыпаться. Ну, почистились, зашелковистились, теперь пора и за работу.

Лютню я купил на сенарском рынке, вечном источнике сплетен и новостей. Пошатавшись по рядам и прислушиваясь к разговорам кумушек-торговок, я узнал все свежие сплетни, ходившие в Сенаре. Ничего особенного, обычный треп торговок. Кто с кем спит, кто к кому подкатывает, почем сейчас цены на рыбу, кого вчера забрали Искореняющие... Последнее меня заинтересовало больше, но продолжения не последовало — одна из кумушек подозрительно зыркнула на меня и быстро захлопнула свой информационный бюллетень. Не понравился я ей, и правильно — наверняка в толпе есть агентура Ордена, выискивающая проявляющих «отсутствие восторженности в мыслях», а также потенциальных заговорщиков. Вот будет потеха, если стравить двух агентов между собой...

Кабак я выбрал подальше от дома Трейсса и погрязнее. Единственным его достоинством была вместимость и дешевое пиво. Которое, судя по обоссанной задней стене этой рыгаловки, пользовалось большой популярностью. Дождавшись вечера, пока кабак не заполнился народом, я внаглую вперся туда под неодобрительный взгляд хозяина заведения — я же говорю, менестрелей и бардов не любил никто. Оставили они о себе дурную славу как жулье, алкаши и прочие лица с социально пониженной ответственностью.

А так я спокойно сел в уголке, потратив серебрушку на дешевое пойло, и принялся настраивать лютню. Правду говорят, что две трети времени лютнист затрачивает на настройку инструмента, а оставшуюся треть — играет на расстроенной. Пока я тренькал и бренькал, народ понемногу прибывал. Хорошая публика, правильная. Работяги из города и порта, купцы микроскопического пошиба, проститутки и их сутенеры, подозрительные шныри с бегающими глазками... Короче, сливки люмпен— и обычного пролетариата.

Заказы пошли — пяток медяков я уже заработал. А теперь следующий номер нашей программы — за мой счет. Допев «Красотку», я от щедрот заказчика хлебнул для видимости дряни из стакана и затянул балладу, написанную Эйосом. Насквозь патриотическую и пролундийскую. Но допеть мне ее не дали.

— Ну что ты воешь, как на похоронах, бард? — красномордый повернулся ко мне. — И так тоскливо, не видишь, что ли? И ты еще тут. Сыграй что-нить повеселей!

Повеселей хотите? Будет вам чумовая веселуха. Пришла пора куплетов.

— Эльфы Вулия ... , — и так далее, со всеми анатомическими подробностями и описанием того процесса, что нравился поручику Ржевскому.

Дедушка Фрейд бы не одобрил, у него все писькоанализ на основе аморального состояния клиента. А у нас все просто, доходчиво и пошло, просто очень пошло. Самый раз для местной притязательной публики.

Зал стих и начал прислушиваться. Вот кто-то попьянее уже заржал, и это послужило катализатором. Через минуту хохотал уже весь зал, отмахивая такт глиняными кружками. Но похоже, и здесь допеть мне не дадут... или наоборот дадут, а потом догонят и еще дадут. Я заметил, как кабатчик, косясь на меня, подозвал мальца-посыльного, шепча ему что-то на ухо. Правильно, никто и не говорил, что это будет безопасно и без последствий, наоборот. Явно отрядил мальца на поиски Стражи, чтобы арестовали смутьяна. Ну-ну, удачи. Пока найдет, пока Стражи прибегут, да еще можно и заварушку устроить — клич «бей мусоров!» у местных явно один из любимых.

— Ну ты даешь, бард! — красномордый, утирая слезы от хохота, покачал головой. — Только ты тут осторожней такое пой.

— Такое? А вот такое? — я перебрал струны, настраивая публику на другой лад.

— Вставай, вставай, измученный народ... — и в зале зазвучала «Эль пуэбло унидо».

Публика отреагировала гробовым молчанием. Одно дело — потешные куплеты, пусть и запрещенные королевской властью, а совсем другое — песня-призыв к восстанию и свержению этой самой власти.

— Ладно, я отлить, — сказал я, и опираясь на посох, принявший вид обычной суковатой палки, для вида похромал до задней двери.

Не торопясь, я дошел до задней двери и спокойно вышел на задворки таверны. А вот теперь — делаем ноги! Лютню — за плечи, скрыт на себя, посох в руки — и вперед, подальше от места государственного преступления.

И, надо сказать, сделал я это вовремя, согласно правилу. Пробираясь по задворкам и прижимаясь к грязным стенам на не менее грязных и темных улочках, я услышал знакомое топанье солдатских сапог и звон железа, перемежаемый казарменным матерком. Все-таки малец нашел Стражу. Только вот владелец награды не получит. Не заработал, не смог удержать изменника. На свое счастье не смог, точнее не попробовал. Повезло ему, жив остался. Но тем не менее, в округе мне лучше с тем же репертуаром не появляться — лучше попытать развратить незрелые пьяные умы на другом конце города. А потом еще, и еще. Причем, надо сделать это сегодня — не думаю, что власти станут терпеть подобное безобразие долго, верняком завтра в каждой таверне будет сидеть по одному попке от Стражи во избежание, так сказать, и для недопущения. Нанесем точечный удар сегодня — как раз такой приятный вечерок, самое время для подрывной работы. Тем более непочтенная публика в других кабаках уже пьет, нужная кондиция для восприятия поклонниками таланта сочинителя матерных частушек достигнута.

Включив Полог Тишины, я пошел быстрым шагом по направлению к центру Сенара.