Ментальная кухня – 3

Глава 3

Прогремел взрыв на дне говённого болота, и началось бурление. Шумное! Злое! Безудержное! Люди повскакивали со своих мест. Люди принялись орать на недовольном и топать ногами, а кто-то даже ломанулся по проходу в сторону судьи. Трёх молодых девчонок с надписью «ВА» на левой щеке и «СЯ» на правой под руки вывели из зала.

И вот ведь… чёрт, а⁈ Народ реально был на моей стороне, без шуток! Пускай для большинства всё это просто увлекательное реалити-шоу, а мы с Марковной в нём актёры, но люди ведь пришли меня поддержать! Прямо сюда! Физически!

— Фу-у-у-у! — орала толпа.

Неразборчивые проклятия стаей летели в адрес судьи, Орловой и решения в целом. Лариса Тимуровна в свою очередь хреначила молотком и требовала тишину, да только её голос пока что тонул в общем гуле. И пришлось ей ждать, пока толпа не выдохнется.

— Смотри-смотри, — шепнул мне Солнцев и указал на Тимуровну. — Она не злится.

— И что?

— Улыбается даже.

— И что?

— Как будто ожидала такую реакцию.

— И что? — заладил я; для меня последние новости были всё равно что удар пыльным мешком с железной стружкой по голове, и соображал я пока что туго. — Что дальше-то?

— Не знаю, — ответил Солнцев. — Но это ещё не конец.

Что ж… кажется, сегодня из нас двоих менталистом оказался Яков Саныч. Даже просто попытаться залезть в голову к судье — дело не просто подсудное, а сразу же висельное. И потому нам действительно не оставалось ничего кроме, как читать мимику Ларисы Тимуровны и пытаться понять её язык тела.

— Тишина! — наконец-то ей удалось перекричать недовольных. — Я не закончила! Решение суда насчёт признания Василия Викторовича Каннеллони бастардом графа Орлова и передачи ему теплохода «Ржевский» вступает в силу с сегодняшнего дня.

И снова трах молотком! И вроде бы ничего нового кроме сроков озвучено не было, но на лице у Тимуровны реально заиграла какая-то уж больно озорная улыбка. Видно, что судья старается её скрыть, но где-то внутри кайфует от происходящего. Как будто бы… я даже не знаю… как будто бы собирается рассказать концовку анекдота?

— Вторым решением суда, вступающим в силу с ЗАВТРАШНЕГО числа, — Тимуровна нарочно нажала на слово, — все счета семьи Орловых объявляются замороженными сроком на полгода либо до полного выздоровления Безобразова Геннадия Витальевича и слушания дела с его непосредственным участием…

Не знаю, что за глубинная часть мозга приняла решение о том, что мне срочно нужно вскочить на стол, но я даже опомниться не успел и вот я здесь — стою выше всех, воздев кулаки к небу и то ли ору, а то ли смеюсь.

— Я-ХА-ХАЙ-ЛЯ!!! — закричал Солнцев и крепко сжал меня в объятия… ну… где-то внизу, за колени, как мог.

За спиной наше фанатьё заорало на сотню глоток, — на сей раз радостно и совершенно безжалостно по отношению к себе, прямо вот на разрыв связок. Вспышки десятков фотоаппаратов сработали, как чёртов стробоскоп. Кто-то из Орловых уже начал потасовку с репортёром, а полиция уже растаскивала их.

Ай да Тимуровна! Ай да затейница! Такой твист провернула!

— КА-НЕ-ЛО-НИ! — постепенно пришло на смену разрозненным крикам; народ реально принялся скандировать моё имя! Кто рок-звезда⁈ Вася рок-звезда! Да⁈ Да-а-а-а!!!

Веселье! Смех! Счастье для всех и каждого, кроме Марины Марковны и её людей! Да и ну их в жопу!

— Тишину! — закричала судья спустя время, дав людям выпустить пар. — Василий Викторович, слезьте со стола! Накажу!

— Да, Ваша Честь, — я спрыгнул вниз к Солнцеву. — Простите, Ваша Честь, — и сел обратно на своё место.

— Кхм-кхм, — прокашлялась Лариса Тимуровна. — Сеть ресторанов «ОрловЪ» и прочие предприятия семьи Орловых продолжат работу в штатном режиме. Внутренние финансовые операции, а также расчётные операции с партнёрами допустимы, а недопустимы…

Короче!

Дальше даже сама Тимуровна продолжила читать по бумажке, уж до того оказался матёр канцелярит постановления и его формулировка. Но если в двух словах и на нормальном русском, то получалось вот чего:

Марковне нельзя снимать наличку. Марковне нельзя продавать и покупать недвигу, транспорт, драгоценности, предметы искусства и роскоши. Марковне нельзя дарить имущество и вершить благотворительность. Марковне нельзя окольными путями делать то, что нельзя, ведь к ней будет приставлен специальный дядька-аудитор, который будет тщательно следить за всеми денежными потоками. Короче, Марковне нельзя сливать имущество.

А можно Марковне продолжать вести бизнес, чтобы он не загнулся раньше времени и перешёл в мои загребущие полнокровным, цветущим и бабло приносящим. И ещё ей можно за сегодняшний день вывести на специальный счёт сумму денег, цитирую: «достаточную на достойное проживание семьи в течении полугода».

Вот это, конечно, так себе. Особенно учитывая, что точную цифру судья не назвала. Но такое решение можно понять. Пока вина Марины Марковны окончательно не доказана, — а она не доказана, — унижать нищетой аристократку, а тем более графиню, попросту нельзя. С этим в Империи строго. Дворянская честь превыше всего и так далее, и тому подобное.

И снова: бах-бах-бах! — простучал молоточек.

— Вынесенный вердикт понятен обеим сторонам конфликта?

— Да, Ваша Честь! — захлёбываясь счастьем крикнул Солнцев.

— Да, Ваша Честь, — уныло повторил за ним Свистопляцкла.

— В таком случае слушание объявляю закрытым.

Вдова Орлова под конвоем своих мордоворотов тут же покинула зал, ну а мы с Солнцевым, конечно, задержались.

— Звёздный час, — как мантру повторял Яков Саныч, шествуя к толпе репортёров. — Звёздный час…

Буду честен сам с собой — через неделю никто уже не вспомнит ни суд, ни кто такой Вася Каннеллони, но свою порцию внимания я урвал сполна. На выходе сперва почувствовал себя, как залётный ковбой в чужом салуне, вот только вместо револьверов на меня уставились микрофоны и камеры. Ну а как ещё? Я же нынче ходячий инфоповод!

Так что интервью я, конечно, дал. Но коротенькое. Доволен ли я решением суда? Так ясен хрен, что доволен! Что я сейчас чувствую? Всё самое лучшее! Какие у меня планы на будущее? Ждать излечения Безобразова! Ах, да, ещё! Чуть не забыл! Посещайте «Загородный Клуб Каннеллони» и игры мытищинских «Волчиц»! А Волковская пивоварня, если вы вдруг не знали, лучшая пивоварня в мире… про эту нативную интеграцию мы с господином Кокушкиным потом отдельно поговорим.

Во-о-о-от… А о чём ещё говорить-то?

Короткое интервью, небольшой фотосет с Яков Санычем, а потом меня взяли и затискали. Те три девчонки, которых выдворили из зала суда, всё-таки до меня добрались. Жали, мяли, обнимали, как будто я какой-то поющий кореец. Но до непотребства дело не дошло. Во-первых, барышни слишком юны и впечатлительны, а я слишком порядочен чтобы этим пользоваться. А во-вторых, даже если бы я решил ради исключения стать непорядочным, девушек спугнул Яков Саныч. Тоже полез к нам в кучу обниматься, и был воспринят неправильно.

Но домой я всё равно возвращался, как мартовский котяра. Волосы взъерошены, верхняя пуговица рубашки оторвана, а на щеке нестираемый след от помады. С победой возвращался, пускай и с промежуточной. Со щитом! Я со щитом, получается, а Марина Марковна во shit-е. Каламбур средненький, но годный, надо запомнить…

— Ох ничего себе, — Яков Саныч заприметил обновку ещё издалека. — Смотри чего тут навертели, пока нас не было!

И действительно. Закончив со всем основным, строители Волконского занялись косметикой. Так что помимо парковочного кармана, напротив «Грузинского Дворика» теперь стоял здоровенный сине-белый указатель со стрелочкой и надписью «Загородный Клуб Каннеллони».

Чуть за ним биллборд, а на биллборде всё как надо. Простенький логотип в форме стилизованной буквы «К», контактные данные, перечисление основных услуг и годный визуал. На половину плаката парочка очень выгодных фотографий наших блюд, — а именно паста с осьминогом и румяный стейк, — а на другую добрая такая девичья попа в купальнике на фоне пляжа. Идеальное сочетание, как по мне.

Но и это ещё не всё!

Главная фишка расположилась чуть дальше. Здоровенная входная инсталляция; красивая и запоминающаяся. Два каменных столба с факелами, а над ними деревянная арка и вывеска. Не знаю, откуда вдруг выскочила эта ассоциация, но ворота в «Загородный Клуб Каннеллони» внешне напомнили мне ворота в Парк Юрского Периода, вот только без створок.

Такси остановилось рядом со входом, и мы с Солнцевым вылезли наружу. Тут же обнаружилась стойка с меню и прейскурантом услуг пляжа, а чуть дальше небольшой загончик для хостес. Крытый от дождя и чем-то напоминающий палатки, в которых на югах торгуют экскурсиями, вот только в тысячу раз более стильный. Фактурное обработанное дерево — наше всё.

— Добрый день, молодые люди, — улыбнулась нам новенькая хостес, которая никогда прежде ни меня, ни Яков Саныча не видела. — У вас забронировано?

А я даже не успел ей как-нибудь забавно ответить, хоть и ситуация для этого сложилась просто идеальная.

— ВА-АА-СЯ-ЯЯЯ!!! — сшибая на бегу друг друга, к нам уже бежали пацаны.

Мишаня Кудыбечь, Гио, Санюшка и успешно интегрированный в тусовку Захар Палыч. Следом за ними перебирая короткими лапками неслась Тырква. А уже за Тырквой мерно вышагивали Стася с Греттой на поводке и Агафоныч без поводка. Отрадно. Кажется, эти двое перебороли неловкость, забыли всякое, и начали общаться. А там, глядишь, и вообще подружатся…

— Вася!

— Пасаны!

— Ва-аа-а-ся!

— Пааа-сааа-ныыы!

Вообще, когда на тебя бежит человек с комплекцией господина Пацации, по логике вещей надо бы развернуться, притопить в противоположную сторону и на всякий случай помолиться всем известным богам. Но только не сегодня! Сегодня меня замызгали ещё раз, — теперь ещё и по-дружески. Руки жали, волосы трепали и били в плечо.

— Так ты граф или не граф? — судя по грязнючему кителю, Санюшку ещё не успели ввести в курс дела, и он пока что радовался просто так.

— Пока что нет, — ответил я.

— А денег-то дали?

— Пока что нет.

— А чего дали?

— Теплоход.

— У-у-у-ух!

— Ржавый правда и очень старый, но ничего. Основной барыш ещё впереди.

Санюшка чуть подумал, а потом выдал сентенцию о том-де, что даже старый ржавый теплоход тоже является частью Вселенной, и мы всей толпой двинулись на пляж.

Ожидаемо, в одном из гостевых домиков уже был накрыт банкет. Ребята даже не рассматривали негативный исход суда и приготовились праздновать заранее. На столе встала батарея вкусных дорогих бутылок и нехитрые закуски — соленья, фрукты, сыр, мяско, баклажановые рулетики. А в качестве украшения стола Его Величество Хамон. Нецелованный окорок на деревянной подставке. Всё как надо; всё как любим.

Насчёт горячего Миша распорядился так: пускай каждый закажет себе что хочет по основному меню. Сказал, что смена сегодня на кухне толковая и уже сработавшаяся. Коля с Толей и кто-то ещё, с кем я пока не успел познакомиться.

Уже в домике к празднику присоединились Зоя Афанасьевна, Ванька Таранов, Настя Кудыбечь и госпожа Сидельцева со своими парнями. Все в сборе, короче говоря, все тут. Все ржут и галдят вразнобой. А я, блин…

И соскучился вроде по всем, и хочется со всеми обстоятельно поговорить, и узнать что нового, и рассказать своё, а получается пока что лишь кратко брызгать оптимизмом и смеяться, — так же, как и все вокруг.

Ну да ничего.

Времени поговорить с каждым у меня ещё будет предостаточно.

Дзынь-дзынь-дзынь! — ножиком да по бокальчику, всеобщее внимание привлёк к себе Саша Аничкин. Спросил у всех ли налито, чуть подождал, а потом начал толкать речь:

— Я речи толкать не умею, — сразу же отмазался на всякий случай. — Но всё равно хочу сказать. Вася! Ты только не обижайся! Мы за тебя сегодня обязательно выпьем, притом не один раз. Но первый тост я хочу сказать в честь другого своего друга…

Тут я заметил, как Гачин-Мучинский ухмыльнулся и тряхнул головой.

— Я хочу выпить за Захара! — продолжил Санюшка. — Он ведь скромный у нас, да⁈ Все знают! Скромняга херов! А ведь у него сегодня тоже праздник! Да, Захар⁈

— Ну хорош…

— Праздник-праздник! Мне рассказать или сам расскажешь⁈

— Саш, ну правда. Неловко как-то и…

— Давай-давай!

— Ну хорошо.

Захар Палыч встал из-за стола, вздохнул через мечтательную улыбку, а потом вместо тысячи слов сунул руку в карман и…

— О-о-о-ооо!!!

…и достал новенькую, чистенькую, хрустящую кожаную ксиву с буковками «Т. К. Е. В.». Тайная Канцелярия Его Величества, ага.

— Оо-о-хо-хо-хо! Захар, красавчик! — понеслось вразнобой с разных сторон. — Поздравляем! Молодец! Да⁈ Да-а-а!

Ну охренеть! Шёл парень к успеху, шёл, шёл и дошёл! Добился-таки своего! Поймал шанс, вгрызся в него зубищами и не отпустил до последнего! А особенно приятно, что я в этом довольно плотно поучаствовал и… и это что же теперь? Это у меня теперь, получается, ещё и в Канцелярии свой человек имеется⁈

Ах-ха-ха-ха! Вот-это-поворот! А кто бы мог подумать, а⁈ Особенно учитывая то, как хреново мы с ним начали!

— Да я на испытательном, — начал бубнить Захар Палыч, отмахиваясь. — Младший сотрудник и вообще, — да только хрен ему кто позволил этот самогазлайтинг; столько добрых слов напихали, что от успеха откреститься было просто невозможно.

Итого: я выиграл промежуточный суд и стопудово выиграю основной, Захар Палыч вступил в должность, Агафоныч в составе «Чумного Сала» прошёл отборочный тур на чемпионат по «Call of Empire», Миша со Стасей наловчились рулить пляжем без посторонней помощи, и даже Гио впервые прилюдно приобнял за бочок свою Ритку Огонёк. И всё так у всех хорошо! И всё так здорово! И всё так… так… ТАК!!!

И такое щемящее чувство у меня в груди возникло… хм… как бы ухитриться его описать? А, во, придумал! Такое чувство, что пора пускать титры. Что всё, как будто бы.

Чёрт! Неужели мы действительно пережили всю эту жесть и впереди теперь лишь лето, молодость и счастье?

— А что там за теплоход-то? — спросил барон Ярышкин, неумело отрезая себе «слайсик» хамона сантиметровой толщины.

— «Ржевский».

— М-м-м, — нахмурился Агафоныч, вспоминая. — Не слыхал о таком. Не видал, и не катался, это точно.

— Ну так давай вместе съездим, да глянем что там. Завтра, например. Поехали?

— Поехали…

Имение Орловых

Марина Марковна долго рефлексировала и пыталась понять, что же именно завладело ей: материнский инстинкт или всё-таки жажда мести? Или и то и другое разом смешалось в этот ядовитый коктейль? Не важно!

Важно, что решение для себя она уже приняла. Пусть её посадят. Пусть её даже казнят, а Каннеллони всё равно не получит ничего из того имущества, что причитается детям Марины Марковны. Мячик улетел с правового поля, и теперь пойдёт другая игра. Второй тайм пройдёт в грязи.

Каннеллони сдохнет!

Нет человека — нет проблем. Завещание на имя Васеньки, говорите? А нету больше вашего Васеньки! Что будет после этого с самой Орловой — насрать и растереть. Главное, что Ольга и Сергей сохранят фамилию и все активы семьи.

Осталось лишь исполнить задуманное. Как? Легко и просто. План уже готов. Коварный план, изящный и конечно же неимоверно подлый. Дело в том, что к Безобразову не подобраться — всё, забыли. Сам Вася на эти два месяца тоже наверняка забаррикадируется на своём чёртовом пляже, под круглосуточной охраной людей князя Игоря Николаевича. Так что добывать его шкурку придётся боем. Лоб в лоб. Другого пути просто нет; его не существует.

Однако пойти в бой своими силами никак нельзя. Разборка двух знатных родов не закончится ничем хорошим. Кровную вражду не просто так называют «кровной». Разъярённый Волконский может вырезать весь род Марины Марковны под корешок, и будет на это в полном своём праве.

Денег на наёмников нет. А даже если собрать всё золото, что есть в доме, то не найдётся сейчас в Империи тот дурачок, что вступится за Орловых. Не в рядах аристократии — это уж точно.

И остаётся лишь путь в обход. Мимо дворян и их чёртовых правил.

— Добрый вечер, господа, — Марина Марковна вошла в зал.

В тот вечер беспрерывно бил по крыше дождь, и гром гремел ужасно где-то у реки. А за большим круглым столом вдову уже ждали трое.

Первый — Глеб Савельевич Орлов. Преданный цепной пёс; куда же без него? Второй, — вот так диво, — эксцентрично одетый пузан из цыганской диаспоры по имени Рома Иванов. Ну а третий представился именем Жуй-Жуй и присутствовал здесь от лица немногочисленного русского филиала японской мафии.

Что Иванов, что Жуй-Жуй связались с Мариной Марковной сами, — причём уже давно. Узнали о судебном процессе из новостей, глянули, увидели на экране очень знакомое лицо, — наглое и белобрысое, — и решили уточнить, могут ли они чем-то помочь Орловым против Каннеллони?

Враг моего врага, ага…

Мотив цыгана Иванова был предельно ясен; его к действию подстёгивала банальная месть. А вот Жуй-Жуй… скажем так — японцев интересовал не столько сам Вася, сколько одна занятная вещица, которой он с недавних пор располагал. Демонический нож сантоку.

Давным-давно этот нож, зарезервированный для сына главы клана якудз, таинственным образом пропал из антикварной лавки. Виновника вычислили на раз-два — это был местный алкаш Мин Сель Хоз. Вот только этот алкаш оказался не так прост и пропал на несколько лет. Зато когда появился…

Мин Сель Хоза приняли прямо в аэропорту. Бедняга устал от холодной неприветливой страны, где каждый норовил назвать его бурятом или пошутить про маленькую письку, и решил вернуться к корням. Вернулся. Попался. И тут же рассказал о судьбе сантоку; исповедался при помощи Паяльника Правды. А потом сразу же полетел обратно в качестве единственного живого свидетеля, который знал о судьбе ножа и его нового владельца.

— Марина Марковна, — первое слово взял цыган. — Глеб Савельевич примерно ввёл нас в курс дела и мне есть что сказать.

— Раз есть, — ответила Орлова, — то говорите, — и присела за своё место.

— Наш клан с радостью поможет вам деньгами, людьми и лошадьми… ну, вдруг понадобится? Но при всём уважении, Марина Марковна, мы не воины. Нам никак не выстоять против одарённой охраны князя.

— Мы тоже не можем рисковать прямым столкновением, — подключился к разговору господин Жуй-Жуй. — Наши силы внутри Российской Империи очень ограничены. Миссия самоубийственна, и мы не можем так рисковать.

— Угу, — кивнула Орлова, откинувшись на спинку стула. — Кажется, Глеб Савельевич ввёл вас в некоторое заблуждение. Господа, я не прошу вас быть пушечным мясом, — сказала она. — Особенно учитывая мою скромную роль наблюдателя, это было бы просто подло. О, нет, господа. Мне понадобятся другие ваши таланты. М-м-м… назовём их «криминальными».

В этот момент молния ударила где-то совсем рядом, особняк сотрясся и оглушительный гром заполонил собою всё время и всё пространство.

— Кхм, — прокашлялся Иванов, когда всё стихло, и сказал: — Это можно. Но позвольте уточнить: о талантах какого рода идёт речь?

— Подкуп, — пожала плечами Орлова. — Шантаж. Обман. Компромат. Быть может, придётся взять заложников, а быть может сделать подкоп.

— Подкоп? — переспросил Жуй-Жуй. — Марина Марковна, пожалуйста, прекратите говорить загадками.

— Хорошо.

Орлова улыбнулась и обвела взглядом всех присутствующих.

— От вас всего лишь требуется вытащить из тюрьмы одного человечка, — сказала она. — А всё остальное он сделает за нас, — и начала смеяться. — Ах-ха-ха-ха!

Тут молния шарахнула ещё раз.

— Ах-ха-ха-ха-ха!

И снова.

— АХ-ХА-ХА-ХА-ХАА-ААА-АА!!!

А где-то далеко-далеко в этот же самый момент в своей одиночной камере икнул Егор Сидельцев.

— Вспоминает, что ли, кто-то? — пробубнил он себе под нос и продолжил отжиматься на мизинцах…