Ментальная кухня – 3

Глава 12

Как оказалось, любовь побеждает вообще всё, — и даже заклинивший магический источник. В стрессовой ситуации, Гио таки сумел трансформироваться окончательно. Серый мохнатый человеко-грузино-волк пронёсся мимо меня, прыгнул, сгруппировался и всей своей тушей врезался в Чёрного.

И снова Риту Сидельцеву пронесло в самый последний момент — когтистая лапа была уже занесена над ней. И вряд ли с тем, чтобы погладить.

Теперь же два оборотня кубарем отлетели в сторону. Изменился ли расклад сил? Вряд ли. По сравнению с Чёрным, Гио выглядел не щенком, но эдаким оборотнем-подростком. Так что надеяться на то, что Пацация выстоит против своего соперника хоть сколько-нибудь долго, вообще не приходилось.

— Ы-ыыы-ыы, — тем временем я смог задышать.

А потом ещё и двигаться смог, — причём именно так как замышлял, а не так как получалось. Но что толку? Даже будучи мастером единоборств, я вряд ли смог бы разломать кабину товарищу волколаку. Раз уж пуля не смогла, то мне туда и подавно соваться не стоит.

Однако! Несмотря на мышцы, когти, зубы и прочую звериную атрибутику, самый опасный маг на районе по-прежнему я. Осталось лишь придумать, как именно приложить свой дар к обстоятельствам. Так, чтобы не превозмогать с выпученными глазами, а простенько и элегантно завершить эту потасовку.

Итак… сперва надо бы осмотреться.

Расклад следующий:

Позади меня люди Волконского. Стоят себе и даже не думают что-либо предпринять, — даже теперь, после того как одного из учредителей пляжа запустили на манер лягушки попрыгать по асфальту. Сразу за боевиками князя виднеется Стася Витальевна — буквально висит на поводках, кое-как удерживая двух осатаневших собак. И если справиться с Тырквой проще простого, то удержать Гретту — охренеть какая задача.

Справа Миша и Байболотовы пытаются поймать грёбаного ниндзю. И, по ходу дела, начинают в этом преуспевать. Во-первых, потому что «пуф-пуф» звучит уже не так часто, — гад начал то ли уставать, а то ли проседать по мане. А во-вторых, потому что не только Гио нынче изволил бурстовать.

Уж не знаю, то ли Кудыбечь намолил себе суперсил, а то ли его рогатая подружаня сама решила заступиться и подкинуть плюшек, но факт есть факт. Огонь из глаз — уже привычный спецэффект; таким никого не удивишь. А вот сантоку повёл себя неожиданно: трансформировался в огненную самурайскую катану. Жаль только, что Мишаня обучался в кулинарном технаре, а не в каком-нибудь кадетском корпусе, как Агафоныч. О фехтовании Кудыбечь знал лишь понаслышке и манера его боя была, мягко говоря, неуклюжей…

Ну да ничего, справятся. Стало быть, за ребят я больше не переживаю и переживаю за другое:

Прямо по курсу рядом с «Грузинским Двориком», пока Рита Сидельцева всё никак не могла прийти в себя, Чёрный уже поднялся на ноги и собирался плотно заняться Гио. А потому ждать больше нечего. Выкрутив источник на максимум, я приготовился к прорыву. Ожидал, что сопротивление будет как минимум не слабее, чем у того же Пыльникова, но…

Ах-ха-ха-ха! Оборотень-то голый! Нету у него никаких карманов, а потому и артефакты защитные держать негде. Так что я проскочил в его голову с удивительной лёгкостью, будто подтаявший на солнышке суппозиторий.

И с самого порога мне предстала безрадостная картина. Весь «топ» занимали не облеченные в слова, дублирующие друг друга мыслестрочки — ярость, злость, гнев. А ещё, внезапно, обида и жажда мести.

Ну… как бы и хрен с ним. Я сюда не душу врачевать пришёл. Я пришёл, чтобы этого ублюдка угандошить. Ни стыда, ни угрызений совести по этому поводу я не почувствую совершенно, — заветы Агафоныча на самооборону не распространяются. Ита-а-а-а-ак!

Эть… Подчинить не получилось, увы и ах. Подчинялка ещё не выросла, что ли? Или в другом дело?

Хм-м-м… на входе сопротивления не было, а вот здесь какие-то защитные механизмы всё-таки работают. Животные, быть может? Быть может это из-за того, что оборотень в своём зверином амплуа не совсем человек? Ладно… меньше размышлений! Момент вообще не подходящий.

Раз не получилось взять зверушку под контроль, буду путать его мысли. Схватив первую попавшуюся мыслестрочку с посылом «УБИТЬ!!!», я переписал её от и до. Внушил Чёрному, что для утоления всех своих страстей, ему срочно нужно упасть на колени и начать челобитную об асфальт. И чем сильнее, мол, тем лучше.

— Р-р-р-р-рааа!!! — заревел оборотень, реально встал на колени, размахнулся и-и-и-и…

Тормознул в самый последний момент. А мыслестрочка, над которой я поработал, форменно рассыпалась. «Я знаю, что ты здесь, грёбаный менталюга!» — прорезался внутренний монолог Чёрного: «Где ты, тварь⁉ Покажись!» — и оборотень начал крутить башкой.

Что плохо. А что хорошо — тут же получил по щам от Гио и резонно отвлёкся. Что ж! Стало быть, работаем в паре. Не ссы, человек-грузин, прорвёмся! Вот только:

— Вася! — не совсем кстати раздался крик Сидельцевой. — Вася, помоги!

Причём «помоги» не в значении «спаси», а в самом что ни на есть прямом. Рита поднялась на ноги и окончательно пришла в себя. Теперь она стояла на пороге горящего «Дворика» и почему-то увлекала меня за собой, — прямо туда, внутрь, в огонь.

— Вася, быстрее!

Так… Многозадачность наше всё. Повар, который за раз готовит одно блюдо — кандидат на увольнение и вообще лох. Одновременно вбивая в голову Чёрному мысль о том-де, что ему срочно нужно почесать когтями трахею, я ломанулся вслед за Ритой.

— Р-р-р-рааа! — очередной рёв прервался очередным шлепком по морде от господина Пацации.

— Что случилось⁉ — подбежал я к Рите.

— Некогда объяснять! — ответила та. — За мной! Не бойся, я прикрою!

Ни в той, ни в этой жизни мне не доводилось спасать котят из пожара. Да и вообще как-то так вышло, что эта напасть обходила меня стороной, — чему я несказанно рад. Так что внутри горящего здания я оказался впервые и… блин… страшно.

Всё кругом трещит. Огонь ревёт, — и это вовсе не манера речи. Ревёт, ширится прямо на глазах и жрёт всё, до чего только может дотянуться. Дышать нечем, глаза слезятся, видимость соответствующая, однако… не жарко. Не знаю, как оно работает, но Ритка Огонёк взяла меня под свою защиту.

— Туда, — зажимая нос и рот ладонью, сказала она и ринулась в соседнюю комнату прямо сквозь полыхающий наличник.

Я последовал, а по пути проверил как там наши оборотни. Попробовал состряпать Чёрному мысль о том, что сейчас самое время ткнуть себе когтем в глаз, однако он на такое больше не повёлся — мыслестрочка рассыпалась мгновенно, стоило мне её закончить.

Значит, надо быть хитрее. Например, накинуть ложное воспоминание о том, что Гио друг и они заодно. Ха! Помогло! Чёрный поверил и сам подставился под удар! А человек-грузин напрыгнул на него сзади, вцепился зубами в шею, и ногами на манер разъярённой кошки начал буксовать ему прям в спину.

И это, по ходу, надолго. Зацепился Гио неслабо, снять его непросто, так ещё и Антоха Погоняло подключился к веселью — нашёл где-то на летке кусок трубы и теперь охаживал Чёрного спереди. Отлично! Эдак я может быть даже половину минуты выиграл!

А тем временем в горящем «Дворике»:

— М-м-м! — замычала Рита.

Слова мы теперь не то, что экономили, а попросту не использовали. В такой гари скороговорка, пожалуй, и убить может.

— М-м-м-м!

Сейчас мы с ней находились в комнате, похожей на кабинет. Рита подбежала к массивному деревянному столу прямо по центру, попыталась сдвинуть его в сторону, а потом жестами показала, что у неё не получается. Мол, так и так, помоги. А я же галантен! Я же вообще-то правильно воспитан!

Аккуратно отодвинув госпожу Сидельцеву в сторону, я в три рывка перетащил стол к стене, где его тут же начал кушать огонь. Рита тем временем уже волокла в сторону ковёр, на котором этот самый стол стоял и тут-то я понял, что к чему.

Дверь. То ли в подвал, а то ли в погреб; железная крышка с колечком вместо ручки.

— М-м-м-м!

Да понял я, понял. Здесь тоже туго и здесь тоже требуется моя помощь. Не без усилия, но дверь у меня получилось открыть с первого раза. Никакого хода внутри не оказалось, просто потайной отсек в полу, не больше полуметра глубиной. А в нём… спортивные сумки.

— М-м-м-м! — опять замычала Рита и начала кидаться ими в меня, мол, давай, надевай.

Допустим.

Дело это нехитрое, и можно попутно проверить драку оборотней. Доступ к зрению Чёрного я получил в тот самый момент, когда он исхитрился схватить Гио и со всей дури запустить им в Погоняло. Так… пробуем вколотить очередную мысль. Мимо. Пробуем ещё одно ложное воспоминание. Тоже не даётся. Да кто ты, воин⁉ Что ты за тварь такая⁉

И кстати ведь!

Вжух!

На сей раз я пошёл шерстить память с конца. Пролистал момент нападения на «Дворик» и… честно говоря вообще не понял, что к чему. Сцена абсолютно немая. Вот Чёрный стоит посередь какой-то заводской заброшки, а прямо перед ним толпа. Назвать «братками» этих людей язык не поворачивается, — ни цепей, ни малиновых пиджаков у них нет, — но судя по сломанным ушам и шрамам на роже это всё-таки криминалитет.

Чёрный бросает под ноги толпе растерзанный труп какого-то седого старичка. Все молчат. Все стыдливо прячут глаза. Все… присягают? Без церемоний, чай не рыцари на колено плюхаться, и не солдаты чтобы флаг целовать. Просто кивают и потихонечку расходятся…

Вжух!

Та же самая сцена, только декорации другие. Вместо заброшки холл особняка, вместо седого старика парнишка лет двадцати пяти, а вместо побитых жизнью борцух — гиковатого вида ребята. Каждый второй в очках, каждому первому не помешала бы беговая дорожка. Как будто… хакеры какие-то…

Вжух! И снова то же самое. Вжух! И опять. Меняются места и лица, но суть та же. Одна толпа вслед за другой признаёт нового вожака. И всё это воспоминания всего лишь одной ночи! Вжух!

Кажется, господин оборотень устроил знатные гастроли. И да… «в криминальном мире сегодня случились кое-какие перестановки» — вспомнились мне слова Волконского. Что ж. Князюшка явно смягчил. Тут не перестановки, тут настоящий демонтаж с последующим становлением. Но едем дальше…

Вжух!

Ох. Ре. Неть.

Марина Марковна собственной персоной!

— Послушайте, Павел. Дело в том, что вы кое чего не знаете…

Так это же Сидельцев!

Вжух!

Благо, время для погружённого в воспоминания менталиста практически не течёт, и пока Рита вьючила меня спортивными сумками, я много чего узнал. Про передел власти. Про сам криминальный мир, который существует не вопреки, и даже не в параллели, а в прямой созависимости с аристократическим, — так называемую «Цепь». Про договор Сидельцева с Орловой узнал. Про Жуй-Жуя, который ищет нож. И про сумки…

Да-да, Ритка Огонёк сейчас нагружала на меня так называемый «общак». В сумках были деньги и драгоценности. Непонятно на какую сумму, но вот прямо много.

М-м-м… Так… Резюмируя все свои новые знания, могу смело заявить, что нам теперь звиздец. Мне, Гио и Мише так точно. Но! Помимо прочего я придумал как хотя бы попробовать весь этот звиздец оттянуть. Как минимум на несколько минут, как максимум на день.

Чуть глубже в воспоминаниях Сидельцева я нашёл его небольшой фетиш. Ничего такого, не-не-не! Без всякой извращенской грязи. Так, небольшой романтический мазок по зачерствевшей душе бандита. Дюже ему нравилось, обернувшись в зверя, нюхать. Волчье обоняние ведь в разы сильнее, вот он этим и пользовался вовсю. Кайфовал, смаковал, наслаждался.

Ну а особо ему в таком состоянии нравились духи Риты Сидельцевой, которыми он буквально заставлял её пользоваться…

— М-м-м-м! — крикнула Рита, закинув на плечо последнюю сумку.

— М-м-м-м! — ответил я, мол, обожди.

Затем натянул китель на футболку и сделал очень медленный аккуратный вдох. Лёгкие чуть обожгло, но не смертельно. Пусть оставаться здесь, конечно, опасно, но на улицу выходить ещё опасней. Так… чуйка подсказывает, что впереди очередной прорыв по уровням, но пока он не произошёл и источник работает штатно. Правда маны уже кот наплакал и как же хорошо, что у меня есть резервный источник.

А стало быть погнали!

Занырнув обратно в голову Пашки Сидельцева, я пронаблюдал следующую картину: господин Жуй-Жуй куда-то ретировался и теперь казахи, Санюшка, демонический самурай Кудыбечь и Агафоныч присоединились к побоищу. Действовали разумно. Играли с оборотнем в собачку: кусали с разных сторон кто как может и тут же отбегали, — будто портфель у ботана отняли и теперь между собой перебрасываются.

«Лунная призма!» — послал я запрос барону Ярышкину: «Дай мне сил!»

«Чо?»

«Делись маной, говорю!»

Токи пошли, расширенные умения Агафоныча подключились, и я принялся кастовать назальную галлюцинацию. Стойкий след духов Риты, уводящий куда-то в лес, — причём в динамике. К нему же я постарался добавить несколько оттенков, которые вычленил из звериного опыта самого Сидельцева. Первый оттенок — страх. Что-то среднее между мокрым асфальтом и металлом, явно какие-то гормоны. Второй же запах — денюжка. Чернила, краска и чуток затхлости.

Короче говоря, без вмешательства в сами мысли, — к чему Сидельцев уже был готов, — я заставил говнюка поверить в то, что пока он танцевал на разрушенной летней веранде, его неблаговерная убегала прочь с общаком подмышкой.

И причин не верить у него не было. Запах настоящей Риты сейчас был недосягаем; мы же, блин, посередь пожарища стоим, в дыму, и пахнем скорее копчёной рулькой нежели самими собой. Сквозь треск с улицы послышалось очередное:

— РР-Р-РАА-АА-А!!! — и у меня наконец-то отлегло.

Шалость удалась. Позабыв обо всём на свете, Сидельцев ринулся вдоль по трассе догонять жену. Как скоро он опомнится, зависит от того насколько длинными окажутся ментальные щупальца барона Ярышкина, но время в любом случае выиграно.

Время на то, чтобы перебежать через дорогу под защиту людей Волконского. Если таковая, конечно, будет, — в чём я уже начинаю сильно сомневаться.

— М-м-м! — я махнул Рите о том, что можно бежать.

И как же вовремя мы покинули этот чёртов кабинет! По законам остросюжетной кинематографии, перекрытие рухнуло прямо у нас за спиной. Искры, жар, трескотня…

— Ху-у-у-ух! — я выскочил на улицу вслед за Сидельцевой. — На пляж! Бегом-бегом-бегом!

Подбитые Клава с Диетологом уже ухромали в сторону клуба, а все остальные ждали нас. Миша вернулся в своё обычное состояние, а вот человек-грузин по-прежнему оставался волком. И это очень кстати, ведь… он же будет голым, когда превратится обратно, верно? Уж не знаю кому как, а мне бы очень не хотелось этого видеть.

— Ходу-ходу-ходу!

Но хрен там плавал. Только разобрались с одной проблемой, как тут же появилась другая. С визгом тормозов, дорогу на пляж нам преградил ржавый микроавтобус. Боковая дверь открылась и внутри я увидел людей, некоторых из которых уже приметил в ночных воспоминаниях Сидельцева.

Н-да… Подмога. Главарь так торопился разделаться с женой, что опередил своих миньонов аж на двадцать минут. Но вот они здесь и… что теперь?

БАХ!!! — прозвучало мне вместо ответа. Со стороны пассажирской двери, сквозь окошко в кабину влетел чугунный баранчик, — на таких мы отдаём жарёху с лисичками. Влетел, крепко приложил одного из бандюков по плечу, а затем отскочил и до кучи разворотил магнитолу. Следом послышался крик:

— А ну **** их ****, ****! Переворачивай эту **** к ****! — и автобус безо всякой раскачки начал заваливаться прямо на нас. Да-да-да, прямо на дверь, из которой предположительно должны были выходить головорезы.

ДЫ-ДЫ-ДЫЩ! — автобус упал, посыпались стёкла, и на бок ему тут же запрыгнул боцман Петя.

— Уууу, ***!!! — заорал мужик, потрясывая ещё одним баранчиком. — Кого ещё ***⁉ — а где-то сзади взорвалась ликованием толпа матросов во главе с Буревым; они-то машину и перевернули.

— Обратно! — закричал я. — Бегом!

Под конец я просто не смог отказать себе в удовольствии зацепить плечом Волконских. Мужики молча схавали; ну а ещё бы?

— Всё хорошо, — на бегу Агафоныч подхватил Тыркву. — Папа рядом.

— Какого хера⁉ — в свою очередь заорала Стася Витальевна, инстинктивно рванув вместе с нами. — Что вообще происходит⁉

А я не собирался ни общаться, ни останавливаться. Судя по тому, что я видел в голове у Сидельцева, этот отморозок может попробовать и сюда сунуться. Никакой Волконский для него уже не авторитет, там кукуха свистанула капитально. Может сунуться, ещё как может! А тут же пляж! Тут гости! Тут плоды трудов моих и кормушка, отказываться от которой я вообще не намерен!

Короче…

Разбираться, думать, анализировать и всякое такое прочее будем потом. Сперва нужно убраться отсюда, и желательно подальше.

— Еремей Львович!

— Да⁉

— Держи! — я бросил в старика сумку с деньгами. — Это во-первых! А во-вторых, готовься к отплытию! Уходим прямо сейчас!

— Понял!

— Я догоню!

Тут я резко свернул в сторону и рванул в сторону домика баб Зои.

— Вася! Едрить твою мать, ты почему такой чумазый? Ты в крови что ли⁉

— Уезжаем, бабуль! Срочно уезжаем! Вещи не бери, всё купим по дороге!

— Опять⁉

— Опять, бабуль, опять!

— А что случилось-то⁉

— В Питер едем! — улыбнулся я. — Всё как ты хотела!

— Ох ё-ё-ё…

— Ну… наверное в Питер…

Несмотря на мою просьбу не брать с собой вещи, кое-что Зоя Афанасьевна просто не могла бросить. Засуетившись, она подхватила шлем космодеса, я в свою очередь взял броню и…

— Ба, одеяло ещё возьми, пожалуйста!

— А одеяло-то зачем⁉

— Так надо!

…и вместе мы как это только было возможно быстро, направились к пирсу. Команда «Буревого» уже перебиралась на судно по надувным горкам, Рита со своими ранеными ребятами тоже, а вот все остальные, — сухопутно-ресторанские то бишь, — застыли в нерешительности и ждали меня.

— Эть! — я кинул в Гио одеяло. — Разрешаю обратиться! Срам прикрой и дуй на корабль…

— Вася, что происходит? — опять заладила своё Станислава Витальевна.

— Ничего пока, — ответил я. — «Клуб» на тебе, а мы временно уезжаем. Миша! Ты в самую первую очередь едешь, и не спорь! Настю и детей бери с собой, потому что… потому что!

— Понял, — кивнул Кудыбечь и рванул искать своих.

— Санюшка!

Решение трудное, но принять его было просто необходимо. Я подошёл к рыжему, который после схватки сперва с ниндзей, а потом и с огромным волчарой пребывал под сильным впечатлением. До сих пор отдувался после бега, бешено вращал глазами и истово, прямо-таки изо всех сил нихрена не понимал.

— Теперь ты шеф, — сказал я Санюшке, похлопав по плечу. — Не благодари.

— Чо?

— Ты справишься, я в тебя верю. Все остальные! На борт!

Под остальными я подразумевал братьев Байболотовых и Агафоныча. Солнцев куда-то запропастился, — не видел его сегодня на пляже, — но так оно даже лучше. Охота на Яков Саныча не ведётся, и на берегу он мне будет куда полезней.

— Вперёд-вперёд-вперёд!

На борту «Ржевского» до сих пор не было мебели, еды и воды. В остальном можно сказать, что эвакуация прошла успешно. Да и хрен с ним! Сейчас надо просто отплыть, а разбираться будем позже. Последними на борт вместе со своими родителями поднимались Ярик, Владик и Ростик Кудыбечь.

Вроде бы всё… Вроде бы никого не забы…

Ах, да! Точно! Есть один упущенный момент!

Попросив Ержана с Мансуром приглядеть за бабушкой, я вернулся на нос «Ржевского». И если раньше я ещё немного сомневался, то теперь уверен на все сто — за время моего отсутствия зинфандель продышался как надо. Так что я молча сел напротив Кати, молча же разлил нам по бокалу, салютовал и залпом опрокинул в себя бокал.

— Итак, на чём мы остановились?

Даже за период столь короткого знакомства, я уже понял, что Буревая та ещё оторва, — взять хотя бы её поведение во время волейбольного матча, — но тут даже она потерялась окончательно и бесповоротно. Сидела, хлопала своими карими глазищами, и до сих пор не находила что сказать. Переваривала. И кипишь на берегу, и мой внешний вид, и вообще… всё.

— Кхм-кхм. Мясо, — наконец сбила с себя оторопь Буревая. — Оно остыло. Я уж было подумала, что ты меня кинул, ноо-о-о… Слушай, а ты всегда так на первом свидании развлекаешься?

Ай ты ж моя умница! Чувство юмора явно что на месте. Ту-у-у-ууу! — в тот же самый момент загудел теплоход и «Ржевского» дёрнуло в сторону.

— Василий, а куда мы плывём?

— Туда, — ответил я, махнув в неопределённую сторону и начислил себе второй бокал.

— Понятно…