Медицина катастроф в ином мире 4

Глава 5 Разлом над утесом

Чем дальше от утеса, тем хуже… Кристалл затухал уже метрах в двухстах от места падения.

— Я наверх! Сокол?

— Пошли, чего уж… — вздохнул он.

Цепляясь за ветки кустов и деревьев мы взмокли, карабкаясь по склону утеса, но победа была близка. Подав руку Соколу, я втянул его на вершину и мы отдышались.

— Что теперь?

— Пошли, подстрахуешь если что.

Проваливаясь в глубокий снег, мы поперлись туда, где кристалл светился сильнее всего. По закону подлости, как это обычно случается — в сторону обрыва. Прощупав ногой край, я вытянул палку вперед.

— Че-то он у тебя прям сильно светится, — усмехнулся Сокол.

— Придержи за ремень!

Сокол схватился за мой ремень и присел, широко расставив ноги. Это позволило мне дотянуться чуть дальше. Кристалл вспыхнул ярче.

— Твою ж мать… палку бы подлиннее.

— Где бы ее еще взять?

Сокол оттащил меня от обрыва и осмотрелся. С другой стороны склон был куда длиннее и положе.

— Палку длиннее, говоришь? — он достал рацию. — Товарищ майор, с той стороны склон ровнее, можете подогнать технику сюда?

— Нахрена?

— Нужна стрела. Павлик что-то нащупал.

Взобравшись на броню, Фургаев с особистом объехали холм. Не с первого раза, но ИИ танка смог преодолеть крутой подъем у подножия и, ломая кустарники, заполз на самую вершину. Развернувшись, танк разложил стрелу крана. В нарушение всех правил безопасности, я повесил на крюк дубовую от мороза чалку и встал на нее ногами.

— Давай!

— Делай, чего уж там… — отмахнулся Фургаев.

Танк деликатно оторвал меня от земли и разложил гидравлическую стрелу на всю длину. Хватаясь за металлическую скобу набалдашника, я перехватил палку и, взяв ее за самый кончик, вытянул так далеко как только смог…

— Холодов! — рявкнул майор, щурясь, — Какого хрена⁉

Кристалл внутри магазина вспыхнул ярче дневного света. Я ненадолго ослеп. Проболтавшись на чалке минут пять, смог проморгаться. Резкие тени от техники и людей прочертили снег. Обняв стрелу как родную, я заслонился ладонью и посмотрел наверх. Изогнутая вертикальная полоса метров в десять высотой проступила над палкой…

— Это разрыв! — заорал я во все горло. — Сокол, вот оно! Отсюда я выпал!

Я ощутил резкий прилив маны и вызвал экран статуса. Он появился! Мутный, нечеткий, но явственно различимый!

— А можно еще ближе?

— Ты дурной? — отозвался майор. — Технику хочешь угробить? Завязывай с этой хренью! Сейчас же!

Стрела поползла обратно, и мне пришлось спрыгнуть на броню. Эфирный преобразователь на конце палки светился как прежде. Я осторожно отвязал его и положил на снег.

— Не подходите пока, он не стабилен.

— Что это? — Фургаев ткнул пальцем в небо.

— Вы не поверите, товарищ майор.

— Глазам я пока еще верю. Говори.

— Это — разрыв пространства. Разлом, можно сказать. Врата в другой мир.

— Параллельный чтоль? — напряженно усмехнулся особист.

— Нет, просто другой. Вы слышали что-нибудь о червоточинах?

— Ну да, — Фургаев нахмурился. — Но это ж фантастика, хоть и научная. Не доказано.

— На другой стороне этого разлома есть мир, где полно еды и того, что вам и не снилось.

— Допустим. Например?

— Магия! — усмехнулся я криво. — Нужны доказательства?

— Валяй! — хмыкнул особист. — Посмотрим.

Взобравшись на танк, я выбрал ровную местечко чуть подальше от обрыва. Убрав снег и деревья, забрал грунт до голого камня. Разровняв площадку, призвал из инвентаря небольшой каменный дом с черепичной крышей и дровником. Разжился им как-то по случаю. Все равно бы Альянс разбомбил. Из трубы показался дым, потянуло запахом пищи.

Хромов выглянул из-за танка и улыбочка сползла с его лица. Фургаев пуще прежнего побледнел…

— Чайку? — усмехнулся я довольно. — Не желаете ли отужинать, господа офицеры?

Спрыгнув с брони, я вошел первым и осмотрелся. Да, все так же как и было. В очаге потрескивают дрова, рядом котел с бурлящей похлебкой. Чайник над огнем вот-вот закипит…

Взяв черпак, я по-хозяйски наполнил тарелки и поставил на стол. Потом заварил чай в заварнике и нарезал грубый зерновой хлеб. Мои спутники, напряженно озираясь, вошли в дом.

— Двери-то закрывайте!

Сокол прикрыл дверь.

— Вешалка там…

Плохо веря в происходящее, мужчины разделись и, переглядываясь, расселись за столом. Разлив чай по кружкам, я поставил на стол миску с сахаром, раздал ложки.

— Кто ты, мать твою? — наконец спросил Хромов. — Какого лысого тут творится⁈

— Павел Холодов, санинструктор штурмового отряда.

— Павел Холодов погиб при штурме Берлина 5-го мая 2035-го года, — стальным голосом проговорил он. Я навел справки. Есть видео!

— Так точно, — кивнул я. — Только не погиб, а переместился. Вероятно через такой же разлом как и здесь.

— Через вот этот? — Сокол показал пальцем в сторону обрыва.

— Нет, через этот меня выбросили обратно. В родной мир. Кстати, пища, что мы привезли — оттуда. И этот дом и… похлебка. Ешьте, чего замерли? Готовят у них вкусно, но без соли. Дорого очень.

Я отломил хлеб и принялся закидывать в рот ложку за ложкой. Сокол не стал долго думать. Голод — не тетка. Следом ложку взял Фургаев. А потом и Хромов.

— Сармат знает?

— А? Да, знает. Тоже не сразу поверил. Думал, что я дезертировал или попал в плен.

— Или переметнулся к врагу… — добавил особист.

— Ни то ни другое, как видите. Все гораздо сложнее.

— Нужно об этом сообщить, — проговорил особист.

— Кому? — болезненно усмехнулся Фургаев. — Хочешь выставить себя идиотом? Ты сам-то веришь в то, что видишь?

— М-да. Твоя правда… — он взглянул в миску. — А соли действительно не хватает. Может это и бред, но можно добавки?

Мне пришлось снова рассказать историю своих злоключений в ином мире. На сей раз я уложился в час. Выпив по три кружки чая, мы стали собираться в обратный путь. Патрульный дрон пару раз зависал над домом, докладывая дежурному об аномалии. Но когда из дверей вышел майор Фургаев и помахал рукой, дрон улетел. Я подобрал из снега магазин и пополнил запас своей маны.

— Что теперь, Морозов? — спросил особист.

— Холодов — я. Разрешите остаться в части и изучить аномалию?

— Зачем?

— Это шанс на спасение. Для всех нас.

— Хочешь вернуться? — спросил Фургаев.

— Наверное… — я пожал плечами. — Там осталось много друзей, но и проблем не меньше. В любом случае лучше чем здесь. Если мне удастся открыть проход, мы сможем убраться отсюда к чертовой матери. Все мы.

— Хочешь… придать Родину?

— Никак нет! Хочу спасти тех, кого еще можно. Нас всего человек семьсот так?

— Допустим, — кивнул Фургаев.

— На той стороне я смогу обеспечить всех провизией и убежищем. Да, там тоже небезопасно, но такова жизнь. Мы сможем начать все заново.

— А часть? Куда девать оружие, технику? Оставить врагу или мародерам?

— Заберем с собой все, что сможем. Все, что в бетон не залито.

— Экий ты быстрый… — вздохнул особист. — Что скажешь, майор?

— Не знаю. Такие вопросы с кондачка не решаются. Мне нужно переспать с этой мыслью. Взвесить все… Холодов, можешь остаться. Я свяжусь с Сарматом по закрытому каналу и хорошенечко переговорю по душам. О том, что здесь случилось — ни слова! С дежурным я сам разберусь. Галич у нас понятливый…

— Спасибо захлеб за… М-да, — особист встал. — Выдвигаемся, дело к ночи.

В часть мы вернулись часам к десяти. Колонна уже готовилась отправиться в обратный путь. Вернув танк под навес, мы с Соколом остались помогать. В полночь, колонна выдвинулась в сторону дома. Сармат разрешил нам двоим остаться и приказал ждать указаний Фургаева.

Мы с Соколом почти не выходили из своей комнаты, ели, спали, снова ели. Благо, теперь еды было в достатке. Много говорили о Сарнале. Я рассказывал ему о своих новых друзьях, о зверолюдях, вивернах, драконах, Богах… О том, как воевал за Тарсис, потом за Дастан. Как меня выкинули, испугавшись силы. Он слушал, кивал, временами ржал как конь. Иногда предпочитал тактично промолчать.

Так прошло два дня. На третий день, ближе к обеду, появился майор Фургаев. Мы подскочили с кроватей и вытянулись приветствуя старшего по званию.

— Да сидите уже…

Он снял шапку и вытер вспотевший лоб.

— В общем так, Холодов, Соколов, вам разрешается исследовать аномалию над утесом. Не знаю, как мы будем жить дальше, но провизия кончится месяца через три. То, что ты рассказал, конечно, полнейшая ересь для уха российского офицера, но… у нас женщины и дети. В директиве 505 ясно сказано: выжить любой ценой. Если к весне ничего не изменится, я готов поверить в любую сказку. Я… ясно выразился?

— Так точно!

— Хорошо, — он кивнул. — Сармат, в общем и целом, придерживается такого же мнения. Так что давай, сержант, колдуй над этим!

Фургаев состряпал кисляк на лице и развернулся на каблуках.

— Товарищ майор! Нужно будет построить мост. Это не быстро.

— Понял тебя. Скажешь что нужно… Ах да, подойдете к начмеху, он выдаст два снегохода и дрон. Вам ведь нужен дрон?

— Так точно, Нужен! И еще инженерный танк или урал со стрелой. Лучше с люлькой.

— Будет. Это еды у нас мало, а техники навалом…

Первым рейсом мы перегнали автовышку на базе «Урала». Специально для этого механики переобули его в широкие болотные шины. На наше счастье в В/Ч 12205 согнали технику из расформированного строительного батальона. Машина по снегу шла хорошо, даже очень. Главное держать скорость, чтобы не потерять инерцию. На корме закрепили один снегоход, на котором и вернулись потом обратно. Вторым рейсом забрали кое какое строительное оборудование и инструмент. Патрульные дроны теперь облетали это место стороной, чтобы ни у кого случайного не возникало вопросов. Пищу со складов я брать не стал. Рядом с разломом, на краю обрыва, инвентарь работал вполне стабильно.

В один из дней в дом вломился медведь и навел там беспорядок. Мишку, конечно, жалко, но шатуны очень опасны зимой. Пришлось привезти наземный дрон для охраны периметра. Вскоре особист снова отведал медвежьих котлет.

Памятуя о спутниках над головой, я выставил над обрывом магическую завесу. Для подобной иллюзии вполне хватало маны, которую вырабатывал преобразователь. Пришлось оставить один магазин на крыше «Урала», привязав машину к заклинанию. Не страшно, ведь в инвентаре у меня был небольшой запас, как магазинов, так и плазменных винтовок.

Расстояние от разлома до края утеса составляло метров двадцать. Вылета стрелы подъемника едва хватало. Подгонять машину к самому краю очень опасно. Снег рыхлый, под ним мерзлая земля, гранит. Сползти может на раз-два. Мы и так развернули его кормой, чтобы стрела не перевешивала. Опоры облили водой, чтобы вмерзли как следует.

Пока я болтался в люльке над обрывом, Сокол занимался замерами. Вычислив нулевую точку, он отстрелял всю территорию теодолитом и выставил отметки при помощи лазерного уровня и спутниковой навигации. Через три дня, в его планшете сформировался технический план выносного моста. Введя максимальную массу, условия эксплуатации, а также материал и плотность основания, он получил от ИИ подробный проект несущего сооружения с учетом имеющихся в военной части оснастки. Подошел штурмовой мост «МТУ-90», на базе танка «Т-90», но с доработками.

Вынос моста достигал 24-х метров, чего вполне хватало, но он рассчитан на две точки опоры, два берега. У нас же берег был только один. Получив точные размеры, мы с Соколом принялись долбить мерзлую землю, зачищать от нее гранит и сверлить каналы для анкеров. Я бы с легкостью это сделал при помощи инвентаря, но как раз в этом месте он переставал работать. Как специально!

Убив на это три дня, мы перешли к альпинистским работам. Вернее — я, потому как у Сокола навыков таких нет.

— За то я отличный снайпер! — заявил он, когда я начал возмущаться.

— Посмотрим, кем ты будешь на той стороне, — посмеивался я имея высокий навык стрелка.

Ну, здесь инвентарь уже работал. Мысленно задав параметры каналов, я сделал их за пару часов. Дольше с места на место перебирался.

Все это хорошо, даже здорово. Однако, как разорвать ткань пространства и открыть проход я до сих пор не мог понять. В часть мы с Соколом наведывались редко. Только за Анкерами и инструментом. В мастерских по нашему чертежу уже вовсю варили опоры для будущего трамплина, так сказать, в новую жизнь. Еды пока всем хватало, так что занять людей работой было даже очень хорошим решением. Это поднимало боевой дух и разгоняло плохие мысли. Для жен и детей военнослужащих залили каток и привезли из лесу большую елку. Каждой семье дали задание сделать новогодние игрушки для нее. Фургаев старался как мог. Надо сказать, у него получалось.

Тем временем, запас продовольствия на складе все таял и таял…

Новый год отпраздновали как следует! В мастерских понаделали игрушек, благо запчастей, принтеров и станков хватало. Мальчикам машинки и коптеры, девочкам — куклы и прочую ерунду. Чертежей и цифровых моделей в интернете навалом. В плане тепла и электричества часть обеспечивал компактный реактор с запасом топлива лет на сто. Проводные линии и спутниковая связь тоже работали. И новости были и прочие передачи по телевизору. Все больше записи и повторы, да старые фильмы. Только вот связи с командованием, увы, так и не появилось. А в начале марта пропало и это…

Мы оказались в полной информационной блокаде. Однажды ночью, оставшись на утесе, мы с Соколом наблюдали звездопад. Вот только падали это не звезды, а спутники. С Землей что-то происходило… Появились помехи, навигационное оборудование давало сбои. ИИ, установленный на технику стал часто чудить. То в стену машину упрет, то с дороги резко свернет. В общем, ремонтной роте было чем заняться. Однажды, на связь вышел Сармат, это было в середине апреля. Я поставил планшет на стол и включил камеру.

— Паш, привет, как дела с твоим чудом?

— Пока все по плану, — почти не соврал я.

— Надо поторопиться. Провизии почти не осталось. Еще неделя — другая и придется жрать семенной материал. А мне бы этого очень не хотелось. Видел звездопад?

— Видел.

— Мы вели наблюдение через оптические системы, даже подняли дрон к самой стратосфере. Кто-то сбивает спутники. Это направленное излучение с Земли. А неделю назад мы снарядили автономный дрон дальнего радиуса. Направили в сторону Москвы. Вчера он вернулся.

— И… что там?

— Все вымерло. Помнишь, как тогда в Берлине? Он кружил там пару суток. Ни одного огонька, представляешь? Даже теплового следа нет!

— Так они же вроде под землю ушли?

— Ушли–то ушли…. Только вот вентиляция все равно должна работать. Посты наблюдения, ПВО. Патрули, в конце концов. То же самое и в других городах. Все мертво. А еще дрон зафиксировал сильный перепад по давлению и температуре. Наш метеорологический ИИ говорит, что формируется мощный циклон холодного воздуха и пойдет он, скорее всего, сюда. Если ты не успеешь, нам придется тоже уходить под землю… Только сдохнем там все равно. Друг друга жрать станем…

— Что еще?

— Это все. Дрон транслировал сигнал с нашими координатами, для тех кто выжил. Были небольшие очаги активности в радиусе пятисот километров. Возможно кто-то и доберется сюда. Я отправил несколько инженерных танков с экипажами для расчистки дорог. Сколько смогут — почистят. Это ведь наш долг…

— Все верно, отец… Я тебя понял. Завтра же приступим к сборке моста.

— Принял. Давай там держись! Нос не вешай. Конец связи.

Экран планшета погас. Я посмотрел на Сокола, он на меня.

— Засада, да?

— Еще какая. Анкеры-то у нас готовы, только что мне делать с переходом?

— А что с ним? — напрягся Сокол.

— Ничего. Жопа — если точнее. Дверь есть, ключика нет. Только никому не слова! Понял?

— Да понял, чего непонять.

— Что-нибудь придумаем. Как там у гладиаторов? Победа или смерть?

— Ага, слабоумие и отвага, как по мне, — Сокол усмехнулся. — Давай Павлик, страна на тебя смотрит.

— Ладно, умник, поехали в часть. Опоры еще доставить нужно.