Мастер из качалки – 3

Глава 5

Синеватая дымка рассеялась, а вместе с ней исчезли и последние сомнения в моей невиновности.

Я с облегчением выдохнул, провожая взглядом уносящуюся вглубь толпы лёгкую взвесь Эликсира Сокрытой правды. Выпаренный до состояния порошка эликсир растворился среди зрителей, как бы знаменуя тем самым окончание прошедшего судилища.

Отныне ни у кого из присутствующих не было ни тени сомнения в личности виновника. Истина же была известна лишь мне одному. Ну, и может быть, ещё наставнице Чень. Но последней после всего произошедшего доверять бы стал только слепой. А таковых в обозримом пространстве было не то, чтобы много. Да и тот один, что находился рядом, пусть и был слеп на оба глаза, но истинная сущность Чень Сифень была видна ему с самого начала.

— Чень Сифень, наставница великой секты Эмэй, вхожая в Изумрудной дворец, есть ли тебе что сказать в своё оправдание? — обратился слепой мастер Шень к белой, как мел женщине. И пока он говорил, стоящий рядом с ним патриарх Жёлтых облаков всё сильнее наливался праведным гневом и ярким золотым светом.

На самом деле вопрос мастера Шеня уже ничего не значил, ибо судьба Чень Сифень была предрешена. Слепой мастер лишь великодушно предоставил ей время, дабы собраться с мыслями, а затем со стойкостью и смирением, присущими истинному мастеру боевых искусств, принять предстоящее наказание.

По крайней мере, хотелось в это верить. Ведь будь иначе, мне бы пришлось сильно усомниться в благородстве слепого мастера. Всё же его последние слова можно было спутать как с благородством, так и с банальной издёвкой, или даже пляской на чужих костях.

Но, зная мастера, я сомневался, что бы он опустился до чего-то подобного. Издеваться над бедной женщиной в преддверии её публичной казни стал бы лишь воистину бессердечный человек. А мастер Шень таковым не был…

— Ну-ну, Чень Сифень, усмири свою печаль, у тебя всё ещё есть шанс на спасение, — ядовитой змеёй прошипел слепой мастер. — А вдруг это всё — лишь заговор против секты Эмэй?

— Заговор? — затравленно повторила за ним некогда гордая наставница секты. Её потухшие было глаза судорожно заблестели, выдавая заметавшиеся в новом направлении мысли.

— Ну, конечно! — торжественного воскликнул мастер Шен. А после заговорщицким голосом продолжил: — Что, если всё это подстроено, и в вине и впрямь нет никакого эликсира? Синий дым — подделка. А слова аптекаря — лишь колыхание воздуха. Ты же сама слышала, с какой лёгкостью юный Ляо сумел подкупить служителя альянса Мурим, так почему бы этому не произойти вновь? Может, тебе не стоит полагаться на чужие слова и самой проверить где ложь, а где правда? Мой острый слух до сих пор улавливает течение вина в том бутыле. Содержимого осталось немного, всего на один глоток, но, думаю, этого хватит.

— Точно! — внезапно загорелась Чень Сифень. — Эликсир не может быть настоящим, ведь я — та, кто точно знает, что всё сказанное — грязная ложь!

— Да, это хороший ответ, — поддержал её Шень, словно какой-то бес-искуситель.

Честно говоря, в любое другое время я бы от такого поведения мастера нехило так прифигел: Шень прямо у меня на глазах будто бы переметнулся в стан врага и зачем-то начал поддерживать окончательно павшую духом Чень Сифень. Ту самую Чень Сифень, с которой пару минут назад вёл словесную дуэль. Всё это выглядело как минимум странно. Но лишь для того, другого Су Ченя. Нынешний же я всё ещё пребывал в озарении, а потому мигом смекнул, чего добивается мастер секты Мудан. И даже собирался ему подыграть.

— Нет! Это вино я выпью сам! — вскочив на ноги, я сделал шаг по направлению к столику аптекаря.

Однако наставница оказалась быстрее! Зелёной молнией она пронеслась мимо меня, чтобы уже через секунду оказаться рядом с тем самым столиком.Теперь ей оставалось лишь протянуть руку, взять почти опорожнённую бутыль хуашаньского вина и сделать глоток.

И этот самый глоток должен был стать последним в её жизни. Хитрый замысел мастера Шеня стал мне предельно ясен.

Слепой мастер желал наказать не только саму Чень Сифень, но и всю её секту. Ну, а что может быть более унизительным, чем наставница великой секты, что вываливает вовне все ее грязные секреты. А таковых у столь высокопоставленной особы, как Чень Сифень должно было быть в избытке. Поэтому как только эликсир правды растворится в её венах, мастер Шень первым делом поинтересуется у Чень Сифень не тем, как она подставила нас с Ляо, а новостями из Изумрудного дворца.

Теперь всё встало на свои места. Разве что оставался один-единственный вопрос: были ли слова Шеня обусловлены обычной местью за ученика, или мастер хотел окончательно утопить Чень Сифень, чтобы та даже при всём своём желании не смогла избежать наказания, укрывшись за именем великой секты? Ответа на этот вопрос я не знал. Однако, в чём я точно был уверен, так это в том, что развязка близка.

— Сейчас вы все узнаете правду! — во всеуслышание воскликнула наставница, прежде чем подхватить со стола бутыль вина.

Словно в замедленной съёмке я наблюдал за тем, как сочные женские губы касаются глиняного горлышка бутыля, а кадык наставницы судорожно дёргается, проталкивая внутрь себя последнюю каплю отравленного вина.

Это определённо был конец…

По крайней мере, так я думал. Но внезапно все планы мастера Шеня и мои ожидания оказались перечёркнуты вторым по счёту изумрудным росчерком! За спиной наставницы Чень Сифень появилась ещё одна представительница секты Эмэй.

— Дандан, что ты здесь… — дальнейшие слова застряли в горле наставницы. Причём застряли буквально, не в силах совладать со смертельной удавкой на шее.

Осознав это, Чень Сифень ухватилась пальцами за опутывающую её горло плеть. Лицо женщины начало наливаться дурной кровью, а глаза отчаянно заметались от одного лица к другому, словно ища ответа на немой вопрос.

Уверен, она, как и мы, просто не могла поверить в реальность происходящего. Вот только если для нас всё случившееся казалось ушатом вылитой на голову холодной воды, то для наставницы Чень это был билет в один конец. Её собственная ученица не оставила Чень Сифень ни единого шанса. Плеть в руках Дандан подобно хищной змее окутала тонкую шею наставницы, и как бы та не старалась, ослабить смертельную хватку было невозможно. Даже вспыхнувшая вокруг рук наставницы ци ничем не помогла, а, казалось, лишь ещё сильнее приблизила неизбежное.

Я с удивлением наблюдал за тем, как зеленоватая ци наставницы стремительно поглощается плетью Дандан. И чем больше этой ци оседало на загадочное оружие секты Эмэй, тем бледнее становилась наставница Чень. Плеть в руках Дандан не только лишала Чень Сифень живительного воздуха, но и словно бы питалась её жизненной силой. И, судя по лицу самой наставницы, питалась весьма успешно. Уже через несколько секунд лицо Чень Сифень из бледного стало синим, а руки, до этого пытавшиеся содрать плеть со своей шеи, повисли безвольными тряпками вдоль тела.

Сама же наставница Чень продержалась немногим дольше. Через какие-то пару мгновений она сломанной куклой рухнула к ногам собственной ученицы.

Это был конец. Теперь-то уж наверняка. И хотя я не ожидал подобного исхода, это был не самый худший конец для наставницы Чень. Ведь в противном случае её мог разорвать на куски сам глава Жёлтых облаков. По сравнению с этим смерть от асфиксии уже не казалась чем-то ужасным. Вон некоторые вообще галстуки к дверным ручкам привязывают, чтобы испытать нечто подобное. Так что она ещё легко отделалась. Вместо позора и болезненной казни Чень Сифень обрела лёгкую смерть…

Ну, ладно, может, не такую уж и лёгкую…

Я ещё раз окинул взглядом посиневшее лицо Чень Сифень, а после устремил свой взор на всё ещё пылающего, будто солнце, старшего Ляо. На лице патриарха Жёлтых облаков гнев постепенно сменялся досадой.

— ОБЪЯСНИСЬ! — с явно читаемым раздражением в голосе произнёс глава клана.

И, к счастью, на этот раз обращался он уже не ко мне, а к, стоящей рядом с трупом настаницы, Дандан.

— От лица секты Эмэй прошу простить эту недостойную, за то что вмешалась в ваш спор, достопочтенный глава Ляо, — Дандан ловким движением сдёрнула плеть с шеи бездыханного тела, после чего изящно упрятала грозное оружие в широкий рукав платья и не менее изящно поклонилась главе Жёлтых облаков. — Моё сердце также, как и ваше, плачет от несправедливости. Вы должны были своими руками покарать эту недостойную преступницу. Однако, как верное дитя секты Эмэй, я не могла позволить наставнице Чень пасть жертвой Эликсира сокрытой правды. Тайны Изумрудного дворца, отпечатанные в наших сердцах, должны оставаться тайнами, а не обращаться словами. Надеюсь на ваше понимание, глава Ляо. Но если ваш гнев ещё силен, то эта смиренная ученица готова принять его на себя весь без остатка и своей жизнью заплатить за нанесённое оскорбление.

Сказав эти слова, Дандан ещё сильнее склонила голову, выставив на всеобщее обозрения тонкую и такую беззащитную шею.

Хотя беззащитную ли? После всего увиденного я уже не был в этом столь уверен. А ведь эта миниатюрная девушка не так давно шагала позади меня.

Подумав о том, чем наша невинная прогулка могла закончиться, невольно потёр свою толстенную шею. Хах, а я ещё собирался стребовать с неё плату за те самые пирожки. Ну, теперь-то после всего увиденного я точно не стану жадничать и, так уж быть, прощу Дандан её долг. К тому же, и самого долга там не так, чтобы много — всего-то пара ляней. Это явно не те деньги из-за которых стоило рисковать собственной шкурой.

Впрочем, рисковать мне не придётся в любом случае, потому как глава Ляо явно не собирался спускать с рук выходку Дандан. Его овеянная золотым светом фигура неумолимо двигалась по направлению к ученице Эмэй.

Кажется, патриарх Жёлтых облаков собирался сполна отыграться на той, что лишила его законной мести. Что ж, его право, вмешиваться в этот междусобойчик я точно не стану…

— Дядя Ляо! Дядя Ляо! — внезапно раздался из толпы юношеский голос. Весьма узнаваемый голос.

Через толпу проталкивался мой старый знакомец, загорелый, крепкий паренёк в бежевой безрукавке.

Ду Вон! А он что здесь забыл? Точно! Он ведь как и я участвует в этом дурацком турнире.

Однако это никак не объясняло его панибратского отношения к патриарху Жёлтых облаков.

Дядя Ляо⁈ Серьезно⁈ Да они же ни черта не похожи! И вообще, разве Ду Вон не воспитанник Одинокого кулака Чжу Вона? А тот, насколько мне известно, рождён в обычной крестьянской семье. Ну, прямо какая-то Санта Барбара вырисовывается. Надеюсь, Ду Вон здесь не за тем, чтобы позариться на флейту патриарха, а то я ещё от прошлого раза не отошёл.

— Дядя Ляо! Прошу, пощади эту юную госпожу! Ревность затмила ей глаза!

Ревность? Да что этот парень такое несёт? Какая ещё ревность, это здесь причём?

— РЕВНОСТЬ⁈ — не меньше меня удивился патриарх.

И, видимо, удивление это было настолько велико, что его светящаяся длань так и не достигла склонённой головы Дандан, остановившись в каких-то сантиметрах от оголённой девичьей шеи.

— Да, дядя, всему виной ревность! — патетично воскликнул Ду Вон. — Бедная послушница Эмэй всего лишь не захотела делить с наставницей своего возлюбленного. Разве вы не слышали последние новости: этих двоих связывает алая нить страсти!

Палец юноши бесцеремонно прошёлся по нам с Дандан. И ладно бы этот засранец просто потыкал в нас пальцем. Но нет, он продолжил свою идиотскую и полную пафоса речь.

— На улицах Небесного кряжа говорят, будто Су Чень силой совратил послушницу Эмэй! Но это грязная ложь! Всё произошло по обоюдному согласию! Мы с наставником Чжу Воном видели все собственными глазами!!

Ой, дурак! Разве он не понимает, насколько двусмысленно звучат его слова…

— А мне мама говолила, что подглядывать нехолошо! — прошепелявил в полной тишине тот самый малыш, что ещё недавно обзывал меня «глязным оболванцем».

— Кто подглядывал? Мы подглядывали? — оскорбился простодушный Ду Вон, а после зачем-то добавил. — Да они особо и не скрывались! Делали это прямо в закусочной!

Последние слова Ду Вона снова всколыхнули успокоившуюся было толпу. Тут и там начали вспыхивать горячие обсуждения.

— Прямо в закусочной? Мам, а что так можно было⁈ — бурно удивилась юная прелестница. Та самая, что ещё недавно хотела детей от юного Ляо, а после восхищалась моим «Опоясывающим холмы великим змеем».

— Тебе — нет! — строго ответила ей стоящая неподалеку богато одетая госпожа.

И ладно бы все подобные разговоры ограничились лишь похожими обсуждениями. В нескольких метрах от мамы с дочкой я заметил многодетного отца в окружении целой своры спиногрызов.

— … Вот так я и встретил вашу маму, — заканчивал свой рассказ потасканный жизнью мужик, обращаясь к ребятишкам перед собой.

— И вашу, — повернулся он уже к другой группе детей по левую руку от него.

— И нашу? — с надеждой спросили его те дети, что стояли справа.

— Нет, вашу я встретил в соседней закусочной, но это уже совсем другая история.

— Отец, — внезапно обратился к нему самый старший из детей, при этом печально оглядывая своих многочисленных братьев. — Думаю, с закусочными пора завязывать.

— Ты прав, сынок. Ох, как же ты прав! Обещаю, сегодня в последний раз загляну в лапшичную к дядюшке Гу, и на этом всё!

— Ты говорил так три брата тому назад.

— И снова в точку. Вот поэтому ты и старший.

— Нет, я старший, потому что все мои старшие братья сбежали кто куда.

— Хорошее замечание. И в кого ты такой умный?

— Даже не знаю, иногда мне кажется, что я не от тебя. Слушай, отец, а ты вообще когда нибудь задумывался, почему у всех твоих детей столь разные черты лица?

— Задумывался, — с печальным вздохом ответил многодетный отец.

— И?

— И именно поэтому я сегодня иду к дядюшке Гу…

— НЕТ!!! ОТЕЦ!!! — хором накинулась на него галдящая ребятня.

Бр-р-р-р! Аж мурашки по коже! Глядя на эту картину, я как-то разом позабыл не только обо всех своих проблемах, но и о том, что главный зачинщик всего этого бардака ещё не закончил свою речь.

Зато не забыл об этом сам зачинщик. Подождав, пока толпа немного успокоится, Ду Вон продолжил пороть горячку.

— Перед ликом Небес я, Ду Вон, ученик Одинокого кулака Чжу Вона, со всей ответственностью заявляю: причиной смерти наставницы Эмэй стала любовь! Нежное сердце стоящей перед нами юной госпожи не сумело совладать с коварным предательством собственной наставницы, и в порыве ревности она убила соперницу, посмевшую посягнуть на её возлюбленного Су Ченя! Так скажите же мне, добрые люди Небесного Кряжя, и ты, дядя Ляо, заслуживает ли стоящая здесь юная и ранимая дева столь сурового наказания? Разве не она здесь жертва? Уверен, сейчас её сердце разрывается от обиды, ведь наставница, которой она так доверяла, не только пыталась опорочить имя её возлюбленного и лишить его жизни, но и предварительно осквернила тело Су Ченя своими грязными губами! Разве это не возмутительно⁈ Да, я спрашиваю вас, гости и жители Небесного кряжа, разве юная ученица в ответе за подлость наставницы? Они с Су Ченем лишь жертвы! Жертвы запретной любви и коварного предательства! Так вправе ли мы их судить? Ну же, ответьте мне!!!

Боже святый! Да у этого парня точно не всё впорядке с головой. Какая любовь⁈ Я просто накормил эту засранку пирожками, а он всё выставил так, будто мы прямо там на столах кувыркались.Ладно. Неважно. Всё равно никто не поверит в подобный бред. Ведь не поверит же, правда?

— Глава Ляо, юный господин прав!

— Свободу послушнице Эмэй! Свободу!

— Любовь подвластна лишь Небесам!

— Усмирите свой гнев, глава!

— Да вы, должно быть, шутите! — окинул я взглядом беснующуюся толпу. Центральная площадь будто взорвалась. Казалось, каждый житель и гость Небесного кряжа и впрямь прислушался к дурацкой речи Ду Вона и теперь жаждал поучаствовать в спасении «бедняжки» Дандан.

К счастью, долго продолжаться подобный балаган попросту не мог. Поборник устоев старичок Джиян снова встал с насиженного места и одним своим словом усмирил разубшевашвуюся толпу:

— Ти-ши-на!!!

Центральная площадь снова начала затихать уже в чёрт знает который раз за сегодня. Я уже и сам не мог сосчитать, сколько раз представителям Альянса Мурим приходилось осаживать своевольную толпу.

А между тем глава клана Ляо наконец пришёл в себя, и его могучий голос подобно порыву ветра снова пронёсся по всей центральной площади.

— ВСЁ, ЧТО СКАЗАЛ ДУ ВОН, ЭТО ПРАВДА⁈ — обратился патриарх к Дандан.

— Да, — так и не посмев поднять головы, робко пошоркала ножкой ученица Эмэй.

— И про закусочную?

— Угу. Было очень вкусно. Он поделился со мной своей…

— ДАЖЕ ЗНАТЬ НЕ ЖЕЛАЮ! — оборвал её на полуслове патриарх.

Ну и ну, а ведь тот старик, объявлявший о начале турнира, оказался прав. Всё случилось в точности, как он и обещал, этот турнир и впрямь стал особенным. Правда, стал он таковым не из-за привычного здесь мордобоя, а из-за этой чёртовой Санта Барбары.

А ведь всего этого можно было избежать.

Я в красках представил, как после отсчёта распорядителя, не мешкая, тут же прописываю юному Ляо свой фирменный чапалах. Эх, поступи я так, и кто знает, чем бы всё обернулось? Однако, в одном я был уверен такого лютого звездеца, как сейчас, уж точно бы не случилось.

Ну, да ладно, главное, что всё разрешилось, и я могу наконец-то чего-нибудь пожевать. Может, мне даже удастся наведаться в ту самую закусочную…Как же её там? Точно! Закусочная дядюшки Гу!

— А ТЕПЕРЬ — ТЫ! — вырвал меня из собственных мыслей патриарх Жёлтых облаков.

Пока мои мечты витали вокруг лапшичной, этот светящийся человек зачем-то снова сделал шаг в моём направлении.

Странно, и чего ему от меня надо? Мы ведь всё решили. Я невиновен, Дандан невиновна. Теперь можно со спокойной совестью расходится по домам. Так чего он ко мне пристал?

— ТЫ ДОЛЖЕН ВЗЯТЬ НА СЕБЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!