Мастер из качалки – 3

Глава 11

Центральная площадь Небесного кряжа гудела, словно разворошённый пьяным пасечником улей. Зрители громко галдели, одновременно с этим провожая взглядом победителя, полуголого и довольного собой юношу с бело-голубым халатом в руках.

Было похоже, что Су Чень из Мудан куда-то очень спешил, раз даже не удосужился накинуть на широченные плечи халат или как-то ещё прикрыть свою дерзкую наготу.

При этом глаза юноши просто лучились от счастья. Похоже, он был несказанно рад своей столь скорой и неожиданной победе.

«Проклятый Чегаль, почему он так легко уступил⁈» в который уже раз за последние пару минут возмутилась про себя Чень Сифень. Подобного исхода она совсем не ожидала.

Да, ей, как опытной наставнице, было хорошо известно: клан Чегаль в первую очередь ценил не воинскую доблесть, а изощрённую изобретательность вкупе с отточенным владением ци. Но она и представить себе не могла, что младший наследник клана так легко откажется от гарантированной победы! А в том, что этот с виду невзрачный юноша сумел бы одолеть в честной схватке столь ненавистного ей Су Ченя, наставница нисколько не сомневалась. Даже до неё, закоренелой затворницы, доходили слухи о необычайном таланте юного Пэк Чегаля, возможно, самого одарённого пользователя ци за последнюю тысячу лет. Злые языки даже пророчили ему титул Любимца ци, что вот уже как сотню лет был закреплён за небезызвестным мастером Ма с так нелюбимой ею горы Мудан.

И вот этот одарённый самими Небесами юноша прямо на глазах у всей столицы только что взял и так просто сдался. И не просто сдался, а попрал честь всего клана!

Произойди нечто подобное в стенах Кровавого культа или даже Небесного клана, и дерзкого мальчишку забили бы палками, как последнюю собаку.

Чень Сифень вдруг поймала себя на мысли, что с удовольствием бы понаблюдала за подобным действом, всё же младший наследник Чегаль, сам того не подозревая, лишил её последнего шанса на отмщение. Теперь ей не оставалось ничего иного, кроме как с позором и тяжёлым сердцем покинуть столь негостеприимное место, и как было обещано Дандан отправиться обратно в Изумрудный дворец…

— Ну так что, пять ляней — и по рукам? — снова прервал ход её мыслей один из дикарей.

— В сотый раз вам повторяю: я не кухарка!

На этот раз она даже не обернулась, чтобы окинуть презрительным взглядом приставучих дикарей. Это в первый раз, услышав от них подобное предложение, она едва не выдала себя в порыве праведной ярости, теперь же, усмирив так и рвущуюся наружу ци, Чень Сифень сумела отрешиться от этого унизительного разговора.

Во всей этой ситуации её больше злило даже не то, что ей, уважаемой наставнице великой секты предложили стать поваром трёх вонючих дикарей, а озвученная ими оплата — пять ляней за целый день работы! Да они, должно быть, совсем с ума посходили в этих своих степях⁈ Чтобы она, уважаемый мастер и наставница великой секты взяла и уподобилась какой-то низкосортной шуюй⁈ Не бывать такому!

— Не кухарка я, запомнили⁈ — на всякий случай уточнила она, прежде чем развернуться и отправиться прочь, подальше от этих троих.

— А выглядишь как кухарка, — донеслось ей вслед.

Гнев снова ожёг душу Чень Сифень, слова дикаря прозвучали подобно насмешке. Но самое обидное во всём этом было то, что она не могла ничего ответить. В данную секунду уважаемая наставница и впрямь выглядела так, будто её только что выдернули с кухни.

Ситуация казалась безвыходной. Нет, она, конечно, могла во всеуслышание заявить, что эти дешёвые блёклые одеяния всего лишь часть её маскировки, но кому бы от этого стало легче? Уж точно не ей. Орлиный взгляд патриарха Ляо всё ещё зорко обозревал центральную площадь, так что подобное признание было сродни отсечению собственной головы. А на такое даже ради собственной попранной гордости она пойти никак не могла. Слишком многое сейчас стояло на кону. Ради будущего всего Альянса Мурим и, само собой, во имя процветания любимой секты она должна была сообщить Зелёной императрице, что в секту Мудан затесался шпион из клана Тан. И имя ему…

— Мастер Чень! Наш мастер, он всё же решил уйти! — внезапно донеслось из-за её спины.

— Эй, брат Бень, не так громко, он может нас заметить. Мы же договаривались, что явим себя только после того, как подготовимся к встрече.

«Встреча? Так эти трое что, и впрямь с ним знакомы?» — удивилась про себя Чень Сифень.

Нет, её ушей и прежде достигали их восхищённые возгласы в адрес мальчишки из Мудан, но за ливнем хвалебных слов и непонятных терминов наставница совсем не уловила суть того разговора. Теперь же она была почти уверена в том, что эти трое с ним как-то связаны.

Вот только как? Неужели и они явились сюда по поручению Небесного клана⁈

Чень Сфиень мысленно сравнила тела дикарей с телами виденных ею мастеров из Небесного клана. На выходцев из ядовитого клана Тан громилы совсем не походили. Те хоть и обладали сильными и ловкими телами, но всё же больше полагались на изощрённые яды, а не на грубую силу. Эти же трое явно отличались от знаменитых отравителей, а это могло значить лишь одно: Небесный клан решил не ограничиваться только подчинёнными из клана Тан и отправил в Небесный кряж других своих слуг. Может, даже кого-то из тайной, сокрытой от чужих глаз секты Злого потока!

Наставница по-новому взглянула на своих недавних преследователей. А что, если все они, как и ненавистный ей Су Чень, часть этой зловещей секты, вобравшей в себя, по слухам, всё самое лучшее из Небесного клана? Тогда их странное поведение, речь, а главное, связь с презренным Су Ченем — всё это обретает смысл!

Осознав, в какой переплёт угодила, Чень Сифень невольно сбилась с шага, а затем и вовсе остановилась. Ей в голову пришла неожиданная мысль. Наставница вдруг поняла, как ей поймать двух карпов на одного мотыля. Нет, даже трёх карпов! Отомстить ненавистному Су Ченю, раскрыть заговор Небесного клана и, главное, обелить своё имя перед главой секты Жёлтых облаков и всем Муримом!

Правда, для этого придётся кое-чем поступиться…

Чень Сифень нехотя обернулась и, зажмурившись, будто бы окунаясь в омут с головой, выпалила:

— Я согласна быть вашей кухаркой!

— Эй, подруга, не так быстро, работёнка уже занята!

Это был совсем не тот ответ, которого она ожидала. К тому же и произнесён он был отнюдь не мужским голосом. Распахнув глаза, Чень Сифень уставилась на непонятно откуда взявшуюся женщину примерно её возраста. Незнакомка стояла неподалёку от трёх дикарей и уже протягивала руку, чтобы получить причитающееся ей вознаграждение, те самые пять ляней.

Тут-то наставница Чень и поняла, что её опередили. Причём сделали это нагло и бесцеремонно, прямо у неё на глазах. Внезапно для себя Чень Сифень оказалась в весьма затруднительном положении. Её только что состряпанный план уже начинал трещать по всем швам, и виной тому оказалась какая-то дерзкая беспринципная девка, охочая до дармовых ляней!

Гнев снова овладел душой Чень Сифень, но на этот раз направлен он был не на шпиона секты Тан, а на обычную, пускай и очень наглую горожанку.

Однако злость в таких делах, как переговоры, была плохим советчиком, а потому мудрая наставница вновь усмирила свой пылкий нрав и решила подойти к делу трезво и с умом. А именно, сыграть с бесцеремонной нищенкой в её же игру!

— Согласна на четыре ляня! — не раздумывая, выпалила Чень Сифень.

Одним лянем больше, одним меньше — какая разница? Это для обычных людей такая оплата граничила с несусветной щедростью, для неё же, многоуважаемой наставницы великой секты, подобные суммы были сродни пыли под ногами.

Услышав её предложение, трое дикарей нерешительно переглянулись, а на лице всё ещё протягивающей руку нахалки поселилась досада пополам с раздражением. Она явно не ожидала такого исхода.

Впрочем, пришла она в себя довольно быстро. Почти также быстро, как опытная наставница великой секты.

— Три с половиной!

Услышав ответ соперницы, Чень Сифень не на шутку напряглась — такого яростного отпора она никак не ожидала. Ей даже на мгновение почудилась, что она вновь оказалась посреди битвы, да ещё и перед лицом грозного противника.

Ясно было одно: сдаваться никто из них не собирался, поэтому Чень Сифень тут же, не раздумывая, погрузилась в доселе невиданную для себя битву.

— Три, ровно!

Будучи дочерью из богатой семьи, ей ещё не приходилось ни с кем торговаться, но как бы то ни было, умудрённая годами наставница быстро уловила суть странного сражения.

— Два и три четверти! — тем временем вторила ей раскрасневшаяся от злости потенциальная кухарка.

— Два с половиной!

— Два, ровно!

— Полтора!

— Один!

— Ноль! — оставила за собой последнее слово, разгорячённая жаркой схваткой Чень Сифень. После чего окинула победоносным взором свою не менее раскрасневшуюся соперницу.

— Ты идиотка⁈ — ошеломлённо посмотрела та на неё в ответ, с разочарованием и даже какой-то жалостью.

— То есть вы готовы работать забесплатно? — подскочил к Чень Сифень один из дикарей, сияя при этом как тот самый отполированный до блеска лянь.

— Эм-м-м, да, — только и смогла выдавить из себя мудрая наставница великой секты.

— Тогда будем знакомы, я — Хуи Лан! — представился ей необычайно довольный переговорами дикарь.

Однако Чень Сифень ничего не ответила. В этот момент она провожала взглядом свою гордо удаляющуюся соперницу, сердитую женщину средних лет, что только что проиграла битву, но, кажется, выиграла войну.

Наставница секты Эмэй даже сумела разобрать её последние слова, пробившиеся сквозь гул толпы.

— Больная! Ну точно больная!

Свет, отразившийся от заснеженных горных вершин, больно резанул по глазам, заставив ненадолго зажмуриться. Вот уже добрых полчаса, стоя на ступенях каменного дворца, Ян Гэ всматривалась в даль.

Её полный тоски и беспокойства взгляд был устремлён на восток, туда, где располагался Небесный кряж. С такого огромного расстояния рассмотреть восточную столицу Лояна мог разве что какой-нибудь Небесный мудрец, но никак не обычный старший ученик, коим она и являлась. Однако этот факт совсем не тревожил Ян Гэ, ведь в этот момент она смотрела не глазами, а сердцем, как учил её дедушка. А потому свет полуденного солнца, отразившийся от белоснежных горных шапок, совсем ей не мешал…

— Скучаешь? — раздался совсем рядом такой знакомый и при этом родной голос.

— Дедушка, ну я же просила тебя так не подкрадываться.

Разлепив глаза, Ян Гэ сердито уставилась на седовласого, но при этом моложаво выглядящего мужчину. С плеч Первого старейшины секты Мудан, как обычно, свисал бело-голубой халат, чьи полы словно бы по волшебству свободно парили над землёй.

— Прости, не смог удержаться, ты выглядела такой серьёзной и сосредоточенной, будто воробушек, балансирующий на острие копья.

— Не смешно, и вообще говори потише, нас могут услышать.

— О, об этом можешь не переживать. Дедушка обо всём позаботился, наш разговор не достигнет чужих ушей. Так что же тревожит моего птенчика?

— Я беспокоюсь.

— За него?

— Пф, вот ещё! — возмущённо сдула своенравную чёлку Ян Гэ. — Пусть об этом оболтусе Су Чене беспокоится мастер Шень!

— Вообще-то, я имел в виду твоего нового питомца, яка по имени Ю, — улыбнулся в роскошные белоснежные усы старейшина Гэ. — Но, кажется, твоё сердце, а вместе с ним и язык имеют другое мнение.

— Как бы не так! После того как Су Чень покинул гору Мудан, наша жизнь вернулась в прежнюю колею. В стенах Каменного дворца снова поселилась гармония, а из хранилища в кои-то веки перестало пропадать продовольствие. Обитель становится прежней.

— Верно. Всё, как ты и сказала, секта постепенно становится такой, какой была прежде: тихой, спокойной, умиротворённой и…скучной. Скажи, Ян Гэ, разве истинная гармония может быть скучной?

— Я не знаю, — задумчиво покачала головой девушка.

— Я тоже, но что-то мне подсказывает, что прошлое порой должно оставаться в прошлом.

— Дедушка, я не понимаю.

— Иногда я и сам себя не понимаю, но знаешь, моё старческое сердце велит мне не оглядываться. Мы, выходцы из Мурима, если не погибаем на поле боя, живём очень долго и, кажется, со временем забываем кое-что важное. Обретя главную ценность, время, мы перестаём стремиться вперёд. Юные телом, но закостенелые духом, мы просто не поспеваем за его течением. Не ощущаем его и не можем в него погрузиться. Однако, глядя на юного, жадного до жизни Су Ченя, я чувствую, как время снова ускоряет свой ход.

— Ты его переоцениваешь.

— Ах, поначалу я тоже так думал. Но кое-что никак не даёт мне покоя: Су Ченя с нами больше нет, однако ты всё ещё продолжаешь его странные тренировки… И не только ты.

— Дедушка, но ты ведь и сам знаешь причину. Показанная им телесная закалка помогает нам в освоении Шёлковой ладони. Мы попросту не можем от неё отказаться.

— Ох, сердце этого старика разрывается, когда он слышит ложь из уст любимой внучки, — схватился за сердце старейшина Гэ.

— Дедушка, а ну, прекращай!

— Но ты ведь сама начала. Зачем обманывать дедушку? Думаешь, я не знаю, что ты уже давно разгадала секрет этой чудо-закалки?

— Не так уж и давно, — пробурчала себе под нос Ян Гэ.

— Тогда ответь, воробушек, почему ты продолжаешь идти по этому пути? Почему просто не напитаешь нужные мышцы ци? К чему эти пот, слёзы и пустые старания? Разве не проще делать всё то же самое, сидя у себя в келье в покое и уединении?

— Я пробовала, так и правда проще. Но… — недоговорив, она опустила голову, словно бы подбирая слова или, скорее, собираясь с мыслями.

— Но?

— Это ужасно скучно! — выпалила юная звезда Мудан, так и не подняв головы.

Это были чудовищные по своей сути слова, попирающие саму основу их секты. Однако, сказав их, Ян Гэ внезапно для себя почувствовала ни с чем не сравнимое облегчение.

Но помимо облегчения она ощутила кое-что ещё. Это был страх. Страх того, что единственный родной человек её не поймёт.

Ян Гэ ещё сильнее вжала голову в плечи, словно бы опасаясь грядущего раската грома.

Но раската не последовало…

— Ага, и я про это же: стало ужасно скучно.

— Дедушка? Ты не сердишься? — рискнула приподнять голову Ян Гэ.

И когда она это сделала, то к своему облегчению не увидела на моложавом лице ни единого признака недовольства.

— Ян Гэ, скажи, ты никогда не задумывалась о том, почему я позволил такому смутьяну и негодяю, как Ракша, обосноваться на нашей священной горе?

— Нет, — покачала головой Ян Гэ, ещё не до конца придя в себя.

— Всё просто. Истинная гармония кроется не только в простоте. Как пчела не мыслит себя без цветка, так и гармония не может существовать в месте, где нет выбора. Мы отшельники, но мы отказываемся от земных благ не по принуждению, а по велению наших сердец. Поэтому живи и наслаждайся, Ян Гэ. Проживи эту жизнь так, как сама того пожелаешь, а после, насытившись этим миром, насладись столь долгожданным покоем. Ну а если и покой тебе когда-нибудь наскучит, то вспомни мои слова, покинь Каменный дворец, встань на это же самое место и, глядя вниз, найди того юнца, что сможет расшевелить твоё зачерствевшее сердце.

— Дедушка…

— Ох, что-то спину прихватило, — внезапно схватился за поясницу старейшина Гэ. — Пойду обратно, а то как бы ни продуло. Да и смотреть здесь сегодня не на что.

Ян Гэ проследила за взглядом первого старейшины и увидела под своими ногами пустующую тренировочную площадку. В этот час все ученики Каменного дворца наслаждались стряпнёй повара Ма.

— Кажется, я всё поняла. Спасибо тебе, дедушка… Дедушка?

Но старейшины Гэ уже нигде не было. Появившись перед ней подобно морскому бризу, он столь же неощутимо её покинул. Ян Гэ снова осталась наедине с собой.

Слегка улыбнувшись и в последний раз посмотрев на восток, юная звезда Мудан развернулась и отправилась обратно в ученическую обитель. Идти на обед ей что-то совсем расхотелось. Вместо этого она предпочла провести свободный час у себя в келье на пару с собственными мыслями.

Привычно пройдя в левую анфиладу, Ян Гэ углубилась в один из многочисленных коридоров Каменного дворца и уже через пару минут была на месте.

Родная келья встретила её привычной уже тишиной, тусклым светом масляной лампы и привычным чувством одиночества.

Последнее Ян Гэ отчего-то особо тяготило, поэтому прикрыв за собой дверь, она первым делом отправилась к небольшому углублению в стене. Обычно в подобных нишах ученики обители Мудан хранили свои нехитрые пожитки, и Ян Гэ отнюдь не была исключением.

Вот только в отличие от других ученических схронов, в её каменной нише помимо сменных халатов и принадлежностей для умывания хранилось и кое-что куда более ценное. На самом её дне лежал особый предмет, всегда напоминавшей ей о Су Чене и их приключениях в Пещере пяти испытаний — ключ, некогда принадлежавший брату основателя их секты, таинственному Фу Ли.

Обычно она не трогала эту ржавую железяку, оставляя ту лежать в положенном ей месте до лучших времён. Однако сегодня был особый день. Ян Гэ хотела прикоснуться к тому, чего некогда касались руки её брата по секте.

Одним ловким движением Ян Гэ просунула ладонь в самый низ, под ворох вещей и извлекла наружу увесистый холщовый мешочек.

— Странно, разве он всегда был таким тяжёлым? — пронеслось у неё в голове, пока руки сами распутывали шнуровку.

Вскоре с завязками было покончено, и Ян Гэ одним ловким движением перевернула мешочек, не забыв подставить под него свободную руку.

В следующую секунду содержимое мешочка оказалось у неё на ладони. Вот только это было совсем не то содержимое, что она ожидала увидеть. В тонкой девичьей ладошке покоилась горсть самых обыкновенных камней… И ключа Фу Ли среди них не было!