Мастер Гравитации 5

Глава 29

Чуть не зарылся передним бампером в землю. Но австрийский броневик выдержал и не застрял, хотя уже весь в дырках, как решето, и местами из него валит дым.

Внутри нашлись противогаз и какая-то униформа. Я натянул противогаз на голову и в таком виде мчался сейчас на полной скорости.

Определенно чего-то не хватало… Глаза слипались от усталости, но настроение было приподнятое, и хотелось добавить что-нибудь бодрящее.

Я начал крутить колесико магнитолы, выискивая подходящую волну. Наконец поймал станцию с любимым шансоном. Из динамиков донеслось: «Не связать вам мне рук! Не обломать крыльев! Дома ждет меня жена! У нее шикарные глаза!». Отбивая ритм ладонями по рулю, я улыбался и подпевал себе под нос. Скоро увижу Викулю, узнаю, как там дела дома.

Я уже ехал по землям Российской Империи — считай, почти дома. Только странно, что никто меня не останавливает. Всё-таки я пересёк границу. Хотя, возможно, причина в том, что я прорывался через лес, снёс шесть пограничных заборов подряд там, где, по мнению охраны, никто бы не проехал. После заборов был овраг, который я тоже преодолел на броневике.

А вот моим преследователям не повезло — их машины оказались слишком тяжелыми для такого прыжка. Они порадовали меня своим провалом, хотя пришлось немного потратиться силой.

В целом всё складывалось неплохо, если не считать того, что после нападения на дворец Императора мне пришлось проторчать в Австрии ещё три дня — раньше выбраться оттуда живым не представлялось возможным.

Естественно, меня сразу бросились ловить, и приходилось выжидать, прятаться. Всё это время я толком не спал, ведь перед этим поднял такую знатную шумиху. Меня в Австрии искали все, кому не лень. Положение было, мягко говоря, серьёзным. Но я обошёл их всех, хотя и пришлось действовать скрытно — совсем не в моём стиле.

Потому сейчас меня нещадно клонило в сон. С огромным удовольствием завалился бы в первую попавшуюся гостиницу, но разумнее было отъехать подальше от границы, чем я сейчас и занимался.

Императорский дворец

Во дворце царил настоящий хаос. Советники непрерывно обсуждали военные действия и секретные операции, от их бесконечных перешептываний у Петра Александровича раскалывалась голова. В зале заседаний уже час анализировали успехи и неудачи предпринятых мер. Предварительный вердикт был неутешительным — провалов оказалось значительно больше, ни одна из поставленных целей не была достигнута.

Император и сам прекрасно осознавал тяжесть положения. Он лично контролировал ситуацию с предельным вниманием. Отряд, направленный в Вену, потерпел сокрушительное поражение. Согласно данным разведки, только Добрынину удалось избежать гибели в западне, устроенной противником.

Впрочем, даже его достижения были минимальны по сравнению с изначальным планом — хотя императорский дворец Австрии действительно пострадал благодаря его действиям.

Теперь многие ломали голову над судьбой Добрынина. Очевидно, что он находился в бегах и скрывался, но как обнаружить его раньше противника и эвакуировать — оставалось загадкой. Государь уже приказал разведке мобилизовать все ресурсы и немедленно докладывать о любых зацепках.

Однако мысли императора были заняты не только этим. Другие отряды, отправленные на важные миссии, также столкнулись с серьезными трудностями. В одном из них один Одаренный был убит, второй захвачен в плен, остальные вынуждены были отступить.

При этом они сумели нанести значительный урон австрийской столице — вернее, австрийцы сами едва не разрушили половину города, пытаясь уничтожить членов отряда. Направленные туда маги проявили исключительную силу, выстояв в масштабном сражении. Иначе и быть не могло — Петр Александрович отбирал для этого задания только лучших.

Но главная цель — устранение Императора Австрии — оставалась под завесой тайны. Информация была строго засекречена, и все с нетерпением ждали либо утечки данных, либо официального заявления австрийских властей.

В такой атмосфере напряженного ожидания и бесконечных дискуссий проходили последние дни. Вдобавок приходилось выслушивать доклады военных командиров о боевых столкновениях на границах.

В один из таких моментов в зал заседаний решительным шагом вошел человек в черной униформе.

— Господа! — обратился он к Советникам, затем повернулся к монарху. — Ваше Императорское Величество, поступили критически важные сведения! Некто требует срочной аудиенции у вас.

Все присутствующие с нескрываемым любопытством уставились на вошедшего, ожидая продолжения.

— Да не тяни ты, блядь, говори уже, — резко оборвал паузу государь.

— Это Добрынин Добрыня, Ваше Императорское Величество.

— Он жив? — Петр Александрович от удивления привстал с места. — И уже здесь? Не может быть!

— Это действительно так, — подтвердил вошедший. — Однако вам лучше лично его увидеть и, пожалуй, стоит взглянуть на средство его прибытия, чтобы оценить, через какие испытания ему пришлось пройти.

С этими словами мужчина достал телефон, открыл фотографию и распорядился вывести изображение на большой экран.

Трудно мне было добраться… Нет, это слишком простое слово — «трудно». Это как назвать океан «лужей», а извержение вулкана — «костерком». Моё путешествие к столице напоминало танец на лезвии ножа, где каждый поворот колеса броневика мог стать последним. Серое небо давило на плечи свинцовой тяжестью, а дороги, изрытые снарядами и временем, словно насмехались над моими попытками сохранить остатки подвески.

Но вот что удивительно — я доехал. Доехал до столицы, величественно раскинувшейся с её куполами и шпилями, пронзающими небо, словно иглы, которыми кто-то пытается зашить рану в самой ткани мироздания. И самое поразительное — мой транспорт никто не остановил. Ни единого патруля, ни одного вопроса. А всего лишь-навсего я убрал австрийские номера и ехал без них, как призрак, невидимый для системы.

Вот что означает, когда аристократы могут делать что хотят! Мир, где правила — это лишь рекомендации для простолюдинов, а для нас — декоративные элементы.

И пока я так добирался, мысленно уже составлял речь для Императора: «Ваше Величество, ваша хвалёная защита границы — это лишь иллюзия безопасности». Ведь если я смог проехать на этом металлическом динозавре, то и другие что-то придумают. Хотя, справедливости ради, не так-то и просто — всюду полно укреплений, которые я так благополучно снес. Бетонные зубы фортификаций щерились на меня из земли, словно челюсти гигантского существа, готового проглотить любого незваного гостя, но я пробился, черт возьми!

В общем, главное, что добрался к Императору на этом едва дышащем, потрёпанном броневике. Я даже дома не был ещё, а помчался сразу сюда, ко дворцу, величественному сооружению из мрамора и гранита. Впрочем, я связался с домом по телефону и узнал, что там всё хорошо было. Всего-то пару нападений, но с мелочью легко справились мои гвардейцы и без меня. Так что я со спокойной душой пошёл на аудиенцию к Императору.

Мраморные залы дворца поглощали звук шагов, словно время здесь текло иначе — медленнее, величественнее. Гвардейцы в парадных мундирах стояли неподвижно, как статуи, и только глаза выдавали в них живых людей — холодные, оценивающие, готовые в любой момент превратиться из декорации в смертоносный механизм.

— Ваше Императорское Величество! — начал я, когда наконец предстал перед троном. — Позвольте доложить о результатах миссии, которая, как выяснилось, была сложнее, чем предполагалось.

Император слегка наклонил голову, что в его языке жестов означало разрешение продолжать. Его лицо хранило мудрость и усталость человека, который слишком много знает о тёмных сторонах власти.

— Австрия встретила нас не хлебом-солью, а свинцом и сталью, — продолжил я, подробно описывая каждый поворот нашей злополучной экспедиции.

Я рассказал ему всё — о засадах и перестрелках, о ночных маршах через леса, где каждое дерево казалось врагом, о том, как мы, загнанные в угол, решились на отчаянный шаг.

— Но дворец австрийского правителя теперь весьма в плачевном состоянии, — и добавил в конце своего рассказа итог. — Мраморные колонны превратились в щебень, как и большая часть роскошных залов. Но вот что интересно, в смерти самого Императора Австрии я вовсе не уверен. Возможно, он мог успеть ускользнуть.

Император слушал внимательно, его пальцы, унизанные перстнями с драгоценными камнями, медленно постукивали по подлокотнику трона — единственный признак того, что он полностью поглощён моим рассказом.

— Твои сомнения обоснованы, — наконец произнёс он, и его голос, глубокий и резонирующий, заполнил зал. — У нас тоже имеются предположения, что как только дворец начало трясти, австрийский правитель ушёл в бункер, который сейчас и завалило сверху. И сидит он там пока без возможности выбраться.

После чего Петр Александрович смолк и, немного погодя, добавил:

— Но вот что меня интересует больше всего, — было заметно как он старался придать своему голосу меньше эмоций, — как так вышло, что опытны сильные маги не справились и даже ещё не вернулись, а один так точно погиб… А ты, — он сделал паузу, — ты вот он, стоишь передо мной, целый и невредимый, словно вернулся с воскресной прогулки?

Вопрос был задан небрежно, но за ним скрывалось подозрение, тонкое, как лезвие бритвы.

— Ваше Императорское Величество, — я позволил себе лёгкую улыбку, — мне просто повезло. Повезло, как везёт пьяному, который падает с лестницы и не ломает ни одной кости. Иногда Вселенная выбирает фаворитов по своим, непостижимым для нас критериям.

Император смотрел на меня долго, словно пытаясь прочитать что-то между строк в моем лице. Затем он откинулся на спинку трона и неожиданно рассмеялся.

— Повезло, значит… — протянул он. — Что ж, будем считать, что твоё везение — это ресурс Империи.

— Это намек на то, что за это я ничего не получу? — я ухмыльнулся в ответ.

— Ну как же, совсем иначе, — Петр Александрович улыбнулся и подозвал к себе одного из Советников, а затем начал шептать ему что-то на ухо, и тот с серьезным видом кивал. После чего государь обратился уже снова ко мне: — Ты сильно рисковал, чтобы выполнить хотя бы малую часть задачи. Так что тебя, Добрынин, заслуженно будет ждать награда. И ждать она будет в твоем имении… Ее туда мои люди завезут раньше, чем ты сам приедешь.

Его слова заинтриговали меня настолько, что я почувствовал, как внутри просыпается то самое чувство азарта, которое обычно предшествует либо великим свершениям, либо грандиозным провалам. Я медленно кивнул, ощущая, как уголки губ сами собой растягиваются в довольной улыбке.

— Благодарю! Позвольте тогда откланяться, Ваше Императорское Величество? — произнес я, слегка склонив голову, но не отводя взгляда от его холодных, расчетливых глаз.

Император поднял руку в жесте, останавливающем мое отступление. Золотые перстни на его пальцах тускло блеснули в полумраке зала.

— Я надеюсь, ты успеешь отдохнуть, — проговорил он с интонацией, в которой забота о моем благополучии звучала примерно так же убедительно, как клятва верности из уст наемного убийцы. Его глаза, холодные и расчетливые, изучали меня, словно редкий экспонат в коллекции диковинок. — Завтра я снова хочу видеть тебя здесь во дворце. Для тебя имеется еще одно простенькое дельце, и мы выделим для тебя новую команду. Это все предстоит обсудить.

Он подался вперед, и трон едва слышно скрипнул. Свет от ближайшего канделябра отразился в его зрачках, создавая иллюзию тлеющих углей.

— Простенькое? — я демонстративно вскинул брови, чувствуя, как внутри разливается предвкушение. Мои пальцы выстукивали неслышный ритм по бедру. — А я не люблю слишком простые задачи. Они наводят на меня смертельную скуку, государь. Император откинулся на спинку трона и издал короткий смешок.

— Значит, это дело как раз для тебя, — в его голосе прозвучала ирония. — Поверь, скучать не придется.

Да, государю точно чувства юмора не занимать. Умеет он играть всеми как шахматными фигурами на доске, и другим ничего не остается, как участвовать в партии. Его пальцы, унизанные перстнями, постукивали по подлокотнику трона в такт каким-то своим мыслям, а глаза, казалось, видели меня насквозь, включая все мои тайные планы и скрытые мотивы. А тем, кто против, вовсе будут сброшены с доски и пропадут навсегда. Что же касается меня… Я поучаствую в партии, пока это будет и в моих целях тоже.

Но лучше бы ему с такой пешкой, как я, быть осторожнее, ведь и пешка способна поставить шах и мат. К тому же я скорее пешка под прикрытием, которая давно уже, задолго до своего появления здесь, совершила перевоплощение в другую фигуру.

— Буду с нетерпением ждать завтрашнего дня, Ваше Императорское Величество, — произнес я с улыбкой, которая могла бы показаться искренней, если не знать меня слишком хорошо. — Надеюсь, новая команда окажется более… живучей, чем предыдущая.

Император хмыкнул, и в его глазах мелькнуло что-то, похожее на одобрение.

— До завтра, — произнес он, делая жест рукой, отпускающий меня.

Потому я с беззаботным видом пообещал, что непременно приеду, и направился прочь из дворца. Мои шаги гулко отдавались в мраморном коридоре, украшенном портретами предков нынешнего правителя — такими же холодными и расчетливыми, как он сам. Казалось, их глаза следят за мной, оценивая каждое движение.

По пути, правда, многие из придворных из-за быстро расползающихся слухов смотрели на меня теперь как на героя. Их взгляды скользили по моей фигуре с тем особым выражением, которое бывает у людей, разглядывающих редкое животное в зоопарке — смесь восхищения и облегчения от того, что клетка надежно заперта. А кто-то, правда, смотрел как на безумца, отступая на шаг, когда я проходил мимо, словно безумие могло быть заразным.

— Как? Как ты выжил? — проходя мимо меня, один тип из канцелярии, с бледным лицом и глазами, полными ужаса, буквально ударился головой об стену.

Звук был такой, словно спелый арбуз уронили на мраморный пол. Я даже на мгновение остановился, ожидая увидеть брызги красного на белой стене, но, к счастью, его череп оказался крепче, чем можно было предположить по интеллекту, отражающемуся в глазах. Из его рук посыпались бумажки на пол, кружась в воздухе, как осенние листья, и привлекая всё больше внимания остальных служащих. Они сбегались, как стервятники к свежей падали, жадные до новых сплетен и подробностей.

— А вы у Императора всё спросите, — я развел руками, наслаждаясь произведенным эффектом. — Ему уже известно, что мне элементарно повезло. Да и по правде сказать, задача и правда не была такой уж сложной. Если не верите, сами попробуйте как-то в Австрию слетать. Отличная страна, знаете ли. Особенно когда тебя там пытаются убить каждые пятнадцать минут. Бодрит лучше любого кофе.

Я подмигнул особенно впечатлительной даме в пышном платье, которая, кажется, была готова упасть в обморок от моих слов.

— Да он бредит… бредит… — пронесся шепот голосов.

— Или это последствия пыток, — предположил кто-то из толпы. — Говорят, в Австрии умеют выбивать из человека всё, включая рассудок.

— Может, это двойник? — прошептала дама в пышном платье своей соседке, но достаточно громко, чтобы я услышал. — Настоящий-то наверняка мертв!

Люди больше не обступали меня со всех сторон, а разбежались дальше по своим делам, бросая через плечо опасливые взгляды. Подумали, наверное, я их прямо отсюда возьму и закину в самолет для отправки на миссию. Или что безумие заразно. Или что Император решил устроить чистку рядов, а я — его новый инструмент.

Ну а к чему задавать было мне вопросы… Все, что надо, я обсуждаю с самим государем без посредников. Если им все нужно знать, то донесут уже сверху. А пока пусть ломают головы и шепчутся по углам — это всегда было лучшим развлечением во дворце, где интриги плетутся гуще, чем паутина в заброшенном доме.

Я же уселся в броневик, но он уже не завелся, видимо, уже отжил бедолага свое. Железный конь издал предсмертный хрип, словно прощаясь со своим последним наездником. Приборная панель мигнула тусклыми огоньками и погасла навсегда.

— Ну что, дружище, — я похлопал по потрескавшейся коже руля, — ты был хорошим парнем. Не каждая консервная банка смогла бы протащить мою задницу через такое пекло и остаться хотя бы отдаленно похожей на транспортное средство.

Но я попрошу его привезти ко мне домой, так чисто на память. Пусть стоит во дворе как памятник моим безумным приключениям. Ведь даже я поражаюсь тому, что он не рассыпался и не превратился в мелкую крошку еще пару километров назад. Хорошее такое качество, на пять из пяти.

Поэтому я выбрался из мертвого броневика, любовно погладив его по простреленному боку. Вокруг расстилался городской пейзаж, сверкающий неоновыми огнями и голографическими рекламными щитами, которые отражались в лужах после недавнего дождя. Воздух пах озоном и жареной уличной едой — странное, но такое родное сочетание для нашего мегаполиса.

Так что я вызвал себе такси, но не поехал сразу домой. Пусть Император и сказал, что мою награду доставят раньше, однако есть мне хотелось больше. По дороге заглянул в новый ресторанчик Дайко, где я еще не бывал. Такси остановилось у неприметного с виду здания, но с изысканной вывеской, на которой сияли иероглифы, переливающиеся всеми цветами радуги. У входа стоял швейцар в традиционном азиатском одеянии, который низко поклонился мне.

— Добро пожаловать, господин! — произнес он с таким акцентом, что слово «господин» прозвучало как «косподзин».

И я понял, что не зря поверил в Дайко и поддержал его безумную затею. Место было хоть и не совсем большим, но очень приличным на вид. Стены, отделанные темным деревом, украшали свитки с каллиграфией и традиционной живописью. Мягкий, приглушенный свет создавал атмосферу уюта и таинственности. В воздухе витали ароматы специй, которые я даже назвать не мог, но от которых слюна начинала течь.

Здесь даже работала сеть своей доставки с курьерами — молодые ребята в ярко-красных куртках с эмблемой ресторана сновали туда-сюда, забирая заказы. А еще, как я мог заметить, здесь останавливалось немало аристократов. Их выдавали идеально сидящие костюмы, надменные выражения лиц и привычка говорить так, будто у них во рту серебряная ложка.

Но ведь это не мега какое-то элитное заведение с ценами, от которых обычный человек падает в обморок. Вот только есть один секрет — азиат готовит бесподобно, так что только дурак откажется здесь перекусить. А дураков среди аристократии, как ни странно, не так уж много, особенно когда дело касается их желудков.

— О, мой дорогой господин! — Дайко выскочил из кухни, едва завидев меня. — Ты пришел! Я так рад! Так рад!

Он подлетел ко мне, вытирая руки о безупречно белый фартук, на котором, впрочем, виднелись следы соусов всех цветов радуги.

— Дайко, старый ты пройдоха! — я хлопнул его по плечу, отчего маленький азиат чуть не улетел обратно на кухню. — Смотрю, дела у тебя идут неплохо?

— О, все благодаря тебе, мой благородный друг! — он поклонился так низко, что я испугался за целостность его позвоночника. — Позволь угостить тебя лучшими блюдами! Специально для тебя! Только для тебя!

При встрече, мы пожали друг другу руки. Его ладонь была маленькой, но крепкой, с мозолями от ножей и ожогами от кипящего масла — руки настоящего мастера своего дела.

Он был очень рад видеть меня и усадил за лучший столик в углу, откуда открывался вид на весь зал, но при этом сам я оставался в тени.

— Я приготовлю для тебя что-то особенное! — заговорщически прошептал он. — Блюдо, которого нет в меню. Блюдо, достойное героя!

— Только не говори, что это будет жареный таракан в кляре или что-то в этом роде, — усмехнулся я. — После последней миссии я видел достаточно насекомых, чтобы не хотеть их еще и есть.

Дайко рассмеялся, прикрывая рот ладонью.

— О нет, мой друг! Хотя жареные тараканы — это деликатес в моей деревне. Но для тебя — только лучшее!

Он отчитывался про то, где как что успешно продал по моим заказам, перечисляя имена и суммы с точностью банковского терминала.

Но я сказал, что это ни к чему — результаты же уже видны, да и все чеки все равно уже у меня на руках.

— Дайко, друг мой, — я поднял руку, останавливая его словесный поток, — я вижу, что ты молодец. Ресторан процветает, а мой товар расходится. Лучше скажи, что у тебя есть поесть для умирающего от голода?

— О! — его глаза расширились, словно он только что вспомнил о своем главном предназначении. — Сейчас! Сейчас все будет!

Он умчался на кухню со скоростью спринтера на финишной прямой. Через мгновение оттуда донеслись звуки яростной рубки, шипение масла и крики на языке, которого я не понимал, но догадывался, что это какие-то кулинарные команды, а не проклятия в адрес непутевых помощников.

В ожидании еды я разглядывал посетителей. Вон там, в углу, сидела парочка явно из высшего общества — он в костюме, стоившем как годовой заработок обычного работяги на заводе, она в платье, которое, казалось, было соткано из лунного света. Они почти не разговаривали, уткнувшись в свои телефоны. Современный романтический ужин, чтоб его. За соседним столиком расположилась компания молодых студентов. Судя по их громкому смеху и количеству пустых бутылок, они праздновали закрытие какой-то сессии.

Дайко же вскоре вернулся с подносом, от которого исходил такой аромат, что я чуть не начал пускать слюни.

— Вот, мой друг! — с гордостью объявил он, расставляя передо мной тарелки. — Специальное меню!

На столе появились блюда, названий которых я не знал, но вид и запах которых заставлял мой желудок сжиматься в предвкушении. Тонко нарезанное мясо, переливающееся всеми оттенками красного, какие-то морепродукты, которые, казалось, еще шевелились, овощи, нарезанные с хирургической точностью, и соусы всех цветов радуги. Но главное, что его самая лучшая лапша тоже там была.

— Это… — я не нашел слов.

— Это благодарность, — просто сказал Дайко. — Ешь, господин. Ешь и наслаждайся.

И я ел. Боги, как я ел! Каждый кусочек таял во рту, взрываясь фейерверком вкусов. Острое сменялось сладким, соленое — кислым, создавая симфонию, от которой хотелось плакать от счастья.

В общем, поговорили мы с ним немного, там меня немного за столом даже на полчаса где-то склонило в сон после того как я поел. Сытость и усталость взяли свое — я откинулся на спинку стула, прикрыл глаза «всего на минутку» и провалился в короткий, но глубокий сон.

Мне снилось, что я снова на задании, но вместо оружия у меня в руках были палочки для еды, а вражеские солдаты превращались в суши, стоило мне только прикоснуться к ним. Император в этом сне носил фартук и колпак шеф-повара и раздавал медали в форме пельменей.

Я проснулся от легкого прикосновения к плечу. Дайко стоял рядом с чашкой дымящегося чая.

— Извини, господин, — смущенно улыбнулся он. — Ты так крепко спал, что я не решался тебя будить. Но скоро закрытие, и я подумал…

— Все в порядке, Дайко, — я потер глаза, чувствуя себя отдохнувшим, несмотря на неудобную позу. — Твоя еда — лучшее снотворное. В хорошем смысле, конечно.

— О, это высшая похвала для повара! — расцвел он. — Значит, твое тело и душа были полностью удовлетворены!

Я не стал уточнять, что последняя фраза прозвучала двусмысленно. Вместо этого я достал карту.

— Сколько я тебе должен за этот пир?

Дайко замахал руками так энергично, что я испугался, как бы он не взлетел.

— Нет-нет-нет! Для тебя — все бесплатно! Всегда! Ты мой благодетель, мой спаситель!

— Дайко, — я посмотрел на него серьезно, — бизнес есть бизнес. Я хочу заплатить.

Мы препирались еще минут пять, пока не сошлись на символической сумме, которая была в десять раз меньше реальной стоимости всего, что я съел. Но я знал, что в следующий раз просто оставлю щедрые чаевые, когда он не будет видеть.

И вот насытившись, немного вздремнув, я все же отправился домой. Выйдя из ресторана, я глубоко вдохнул ночной воздух. Город жил своей жизнью — сверкал огнями, гудел транспортом, шумел голосами припозднившихся прохожих. Такси уже ждало меня — черный обтекаемый автомобиль с затемненными стеклами. Дверь услужливо открылась, стоило мне приблизиться.

— Куда едем, граф? — спросил безэмоциональный голос.

— Домой, — ответил я, откидываясь на мягкое сиденье и назвал адрес.

Так-так, и что же меня там может ждать… Что за награда? Вот и узнаю… Понеслась!