Мастер Гравитации 5

Глава 18

Дело вовсе не в том, что у меня нет воображения, как шутливо заметил Гриша. Я просто не хотел, чтобы наш Род прервался. Поэтому вернул ему старую фамилию и вполне этим доволен. Главное теперь, чтобы Империя не пала, ведь война не утихает. Вчера, разговаривая с Распутиными, я узнал, что даже на границах уже неспокойно: беспорядки, начавшиеся в центре, дошли и туда.

Говорят, государь хочет все это прекратить. Но на практике задача выглядит сложной: масштабы слишком велики, и даже армии Императора может не хватить сил на такую операцию. К тому же, если убрать войска с границ ради подавления мятежных аристократов внутри страны, ничего хорошего не выйдет. Впрочем, предполагать можно что угодно. Пока же стоит сосредоточиться на том, что мы можем сделать сами и заняться ближайшими делами.

— Все собрались? — крикнул Семён, один из многочисленных дядь Гриши, высовываясь из верхнего люка джипа.

— Даааа… — послышался нестройный хор голосов.

— Отлично, — рявкнул Семён и хлопнул по кузову. — Пора ехать! Заводи, Пахом!

Заверещали моторы, и наш утренний кортеж выехал из имения к Императорскому дворцу на приём. Гриша сидел в машине и потягивал вино с самого утра, но, как лекарь, умел делать это так, чтобы не пьянеть. Отец посмотрел на него хмуро:

— Мог бы и не пить до приёма, — сделал он замечание.

— Я не пьян. После всего пережитого утром вино не так страшно. Хоть немного развеюсь: ты же нас среди ночи поднял и заставил тренироваться.

— Нам нельзя сейчас расслабляться, — многозначительно кивнул отец. — Мы теперь в ещё более шатком положении, чем раньше.

— С чего бы это? — напрягся вдруг Федя, родственник, который ехал рядом.

— С того, что предыдущие успехи окрыляют раньше времени. Уверенность важна, но рано упиваться полной победой, которая еще не наступила, — спокойно объяснил глава Рода.

Гриша убрал вино, лицо у него стало серьёзным. В глазах не было страха, но он понимал, что отец прав. А я снова вспомнил, что у каждого из нас есть свои слабые стороны, которые на войне могут оказаться фатальными. Гриша не только раздолбай и импровизатор, но порой им руководит гордость, а в бою это может сыграть злую шутку.

Дальше мне не хотелось углубляться в мысли — вокруг разгорелся громкий разговор о прошлых сражениях и не только.

— Видели этого экономиста из Рода Муриных в новостях? — спросил бородач со шрамом над губой, едва сдерживая смех.

— Похоже, он уже пожалел, что имеет с ними дело, — рассмеялся племянник графа. — А впереди у него ещё куча наших «сюрпризов».

— Пусть считает убытки круглые сутки, ему же за это платят, — ухмыльнулся граф Распутин.

— Интересно, сколько новых ругательств он уже выучил, пока общался с графом Муриным во время своего отчета? — подмигнул Павел, потерев лоб.

Я слушал молча, время от времени глядя в окно, а Гриша углубился в свои думы. В это время брат графа Распутина, прокашлявшись, продолжал своё:

— Я дольше всех возился с Власом Муриным. Он такой здоровяк в магии, что я думал, не выберусь из его световых плетей и шипастых ловушек в земле. Только через полчаса сумел проломить щит и подобраться к нему вплотную.

— Ты ведь, кажется, часть его мозга задел, и он стал галлюцинации видеть, — откликнулся кто-то. — Я видел, как он в поле будто сам с собой разговаривал.

— Это после того, как Санька кирпичом по башке ему зарядил, — усмехнулся брат графа.

Все были в приподнятом настроении. Я заметил подозрительные машины, и уже собирался предупредить остальных, но тут Гриша сказал:

— Чувствую позади пульс чужих сердец. За нами погоня. Но их мало, — он щёлкнул пальцами, как будто знал, что будет через секунду.

Гвардейцы Распутиных, ехавшие позади, просто открыли огонь по преследователям и быстро с ними разобрались. Никто из семьи не вмешивался лично — охраны хватило с лихвой. Смотрелось всё довольно скучно: потом случилось ещё одно нападение, но и оно провалилось. Никто из нас не пострадал.

Мы уж думали, что так и дальше будет, но вдруг поднялся разговор обо мне: братья Гриши вспомнили про тот случай в тюрьме.

— Добрыня, может, эликсир из тебя добыть, как в жутких сказках? — ухмыльнулся Паша Распутин. — Ты ведь неубиваемый! Тюрьме настал конец, а тебе хоть бы что. Кажется, что одной капли твоей «сущности» с целительской магией хватило бы, чтобы целый город за сутки поднять на ноги.

— Эликсир из него? — второй брат удивлённо поднял брови. — Гляди, как бы он сам из тебя чего не «выдавил».

— Добрыня, серьёзно, может, хотя бы кровь дашь на анализ? — продолжал Паша.

— Да хоть волосы, — повернул к ним голову я. — Только не получится у вас ничего полезного.

— С чего это вдруг? — нахмурился Паша. — Мы с Лёхой как-то экспериментировали в отцовской лаборатории. Хотели ускорить рост волос у одного виконта и для этого изучали конскую гриву.

— И что вышло? — уточнил я.

— Да нарастили ему волосы молниеносно, — хмыкнул Лёха.

Но тут же Гриша влепил ему подзатыльник, а Паша получил щелбан от графа.

— Молчали бы лучше, позорники! Напились и без моего ведома контракт на лечение решили оформить. А сами к этому ещё не доросли! Хорошо, что виконт мой друг, а то бы я вас тогда точно прибил!

— Гриша, а по факту что произошло? — спросил я сдавленно, пытаясь не рассмеяться.

— Да что-что: выросла у него настоящая грива, длинная и жёсткая, как проволока. Хоть сыр режь, хоть огурцы, — Гриша бросил возмущенный взгляд на своих родственников-экспериментаторов и закатил глаза.

— Я потом всё ему бесплатно исправил, — вмешался отец Гриши. — Не понимаю, зачем он к этим олухам пошёл. Они же ещё додумались с моего друга плату взять. Ладно, Паша с Лёшей тогда подростками были. Правда, Гриша в их возрасте похлеще умудрялся.

— О, смотрите, какой большой орёл за окном пролетел! — тут же перевёл тему Гриша, указывая пальцем в сторону окна.

Но было уже поздно: все начали обсуждать самые тупые косяки Гриши. Это сейчас он чертовски силен и мудрый лекарь, но не родился же он сразу таким… Хотя мне не особо хотелось слушать разговоры про него, ведь я знал, что он до сих пор мог выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее, связанное со всякими махинациями, гораздо более крупное, что и рядом не стояло с детскими забавами. Только теперь он умен и все его боятся и уважают. Скажу в таком случае только похвалу: вырос над собой.

Если отойти от этой веселой атмосферы в джипе, где некомфортно сейчас себя чувствовал только Гриша и краснел не от стыда, а от того, что был когда-то так глуп и что его раскусили, то пора сказать о том, как мы потеряли одного бойца во время этой поездки.

Гвардеец покинул нас неожиданно: перед поездкой он съел ту самую лапшу, что продавалась в лапшичной, принадлежащей Дайко. А ведь я так любил ту лапшу в коробочке, но теперь не смогу есть после этого. И не потому, что меня возьмет какая-то хворь, ведь меня и ядом раньше травили, просто все впечатление испортил.

И когда в машине спросили, ел ли кто-нибудь там еще и знает ли об этом месте, то я сказал, что знать не знаю. Правда, Гриша посмотрел на меня почти в упор, но и это ничего не изменило.

Ладно, поговорю потом с Дайко: где он вообще? Сам с ним разберусь и выясню, в чем дело. Какого хрена в его заведении стали так плохо готовить?

Гвардеец, кстати, остался жив: ну еще бы! Благо рядом полно самых крутых лекарей, но вот только сам процесс восстановления все равно не быстрый. Так что на сегодня и правда из строя вышел один гвардеец, а про испачканный им джип, в котором он ехал, вообще молчу… И судя по рации, откуда к нам обращались другие гвардейцы, им там было не совсем приятно находиться.

Дальше же было без приключений и когда мы подъехали к дворцу, вокруг не осталось ни души, даже слежка отстала. А у дворца была такая охрана, что и неудивительно: лучше и не приближаться, если задумал что-то плохое.

Вид безоблачного неба над дворцом, отсутствие дыма и разрушений, птичьи трели и зелёная, а не кровавая, трава заставляли забыть о войне… хотя бы на миг.

Потом всё перешло в официоз. Придворные подсказывали, куда нам идти и что говорить, хотя мы и сами всё понимали. Личная стража государя осмотрела нас, изъяла оружие, и мы заняли места в приёмной, дожидаясь приглашения. Телефоны у нас тоже забрали, так что я просто разглядывал узоры на дорогих гобеленах. Впрочем, можно было пока поговорить друг с другом.

— Ты часто тут бываешь? — спросил я у Гриши.

— Я — нет. Отец чаще приезжает в столицу по делам, — он откинулся на спинку стула и вытянул ноги. — Жаль, что ты не увидишь Дружка. Его сегодня уже успели выгулять.

— Дружка? — переспросил я.

— Ну да, любимая собака Императора. Тебе бы он точно понравился: ведь ты любишь животных, и сам недавно завёл пса. Дружок игривый и добрый, но его почему-то все боятся, — криво улыбнулся Гриша. — Хотя сейчас это не так важно. Главное, что я хочу тебе сказать: внимательно следи за словами и помни, с кем говоришь.

— Проще говоря, фильтруй базар, — я пожал плечами. — Но я и сам понимаю: мне предстоит нелегкий разговор с государем.

— Да не в этом дело, — усмехнулся Гриша. — Может даже показаться, что Император тебе угрожает. Но сразу предупреждаю, если вдруг почувствуешь такое, не вздумай только его убивать.

Я немного опешил и совсем запутался, к чему он ведёт этот разговор.

— А можно внести чуть больше ясности, — я посмотрел на него вопросительно.

— Всё просто, — кивнул он. — У Его Императорского Величества особая аура, часть его силы. И, честно говоря, ты не смог бы его убить, брат, в любом случае.

— Звучит так, будто ты сам это проверял, — усмехнувшись, пошутил я.

Гриша пропустил мою шутку мимо ушей и добавил, что Мурины, как и все прочие, кто выступает против Императора, — полные дураки. По его словам, только идиоты могут подумать, что у них получится одолеть государя.

— Понятно, что Император, в принципе, не может быть слабым, — хмыкнул я. — Но что тогда за аура у него и что за Дар?

— Его Дар… — Гриша ненадолго замолчал. — Это нечто другое, ну совсем запредельный уровень.

— Вот как! — вырвалось у меня. Мне уже не терпелось узнать, что именно он имеет в виду. — Так у него что, уникальный Дар, непохожий ничем на остальные? — задал я наводящий вопрос.

— Именно, — согласился друг.

Этого, впрочем, мне оказалось мало: сколько бы я ни расспрашивал, яснее не становилось. В итоге я почти ничего не выяснил. А поговорить дальше нам не удалось: появился придворный в желтом сюртуке и позвал Распутиных — мол, Император уже ждет. В зале ожидания пребывали только граф, Гриша и еще несколько старших сыновей их семейства. Им и велели идти, а меня попросили подождать.

Я же не ожидал, что нас разлучат прямо сейчас. Может, им так удобнее? Или это какая-то ловушка? Как говорил один знакомый лесоруб из прошлого мира: «Если что-то кажется подозрительным, сразу удирай». С первой частью его совета я согласен. Но всё же, какой смысл в ловушке? Император ведь вряд ли настолько безрассуден. Хотя внешность бывает обманчивой: тебя не трогают, пока ты полезен, а потом могут вполне убрать. Впрочем, меня всё это особо не пугало: Государь — не две планеты да и не одна, так что переживать я пока не спешил.

Прождал я где-то два часа, но они прошли незаметно из-за собственных раздумий. Распутины вернулись, и я не успел толком перекинуться с Гришей ни словом — меня уже позвали на аудиенцию. Как положено, я не заставлял Императора ждать, тем более, что придворные меня поторопили.

— Да иду я, иду, — ворчливо бросил я и прошёл за ними в один из многочисленных, видимо, залов Императора.

Судя по обстановке, это не самый большой зал, скорее что-то вроде кабинета — возможно, у Государя таких во дворце сколько угодно. Зачем самому куда-то ходить, если можно позвать людей в любое из удобных помещений и там решать вопросы? Комната была скромная по имперским меркам: сводчатый потолок, пара колонн, стены с позолотой и историческими фресками. В центре стоял массивный стол, тоже в общем стиле. Всё это выглядело «дорого-богато», что и неудивительно. Кажется, я занудствую…

Так вот, Император производил впечатление уверенного, высокого мужчины. В его взгляде странным образом сочетались доброта и угроза, причём угроза была словно с налётом безумия. Казалось, он прекрасно контролирует себя, но если вдруг эмоции выйдут из-под контроля, спрятаться уже не выйдет.

— Ваше Императорское Величество, для меня большая честь получить от вас приглашение, — я поклонился с почтением.

Император еле заметно улыбнулся, будто о чём-то раздумывал. Мне показалось, что в его голове крутится что-то важное, а всё остальное лишь мишура. Но и мои мысли он вряд ли прочтёт с одного взгляда.

— А вот и Добрыня Валерьевич собственной персоной, — заявил Император, доброжелательно мне кивнув. Жест выглядел нарочито, точно он показывал на публику некие «обязательные» эмоции.

Это не повод выступать против него, но и расслабляться я не собирался. Отец Вики, как и Гриши, были людьми прямыми. А государь казался куда более сложной личностью, и дело не только в том, что он может скрывать. Ещё есть его Дар. Я почувствовал его ауру и могу сказать одно: этот Дар весьма интересен, хоть и не тот, что ожидал после разговоров с Гришей.

Государь владел Даром крови. Таких Одарённых немного, но у Петра Александровича этот Дар был особенно агрессивным. Теперь понятно, почему друг назвал его «выходящим за рамки».

Настолько агрессивная сила обычно появляется, когда кто-то проливает много крови. Это может вызвать подозрения, но я не чувствую в нём энергии жертвенной крови, значит, скорее всего он не убивал безоружных, чтобы усилить свой Дар.

Пока я оценивал его ауру, решил, что пора заговорить, иначе ситуация станет неловкой.

— Я к вашим услугам, государь. Чем могу помочь? — так здесь принято приветствовать правителя. Во дворец обычно не приглашают просто так, всегда есть дело.

— Это дежурная вежливость или ты действительно не понимаешь, зачем пришёл? — Император слегка прищурился и выглядел ещё опаснее.

— Если честно, догадываюсь, — сказал я прямо, глядя ему в глаза. — Меня вызвали, потому что Империи нужен либо палач… либо жертва. Нет смысла ходить вокруг да около — силы здесь слишком серьёзные. Мне важно понимать, с чем именно придётся столкнуться.

— Точно, — подтвердил он и рассмеялся. — У тебя есть всё, Добрынин: вернул себе титул, увеличил доходы. Теперь осталось одно — понять, кем ты захочешь стать: палачом или жертвой.

Я пару минут молча поглядывал в сторону государя, а он ждал моей реакции, но все никак не мог понять ее на моем лице. Но не будет у человека никакой реакции, когда он уже давно догадывался, чего ждать.

— Выбора мне, конечно, не предоставят, — безмятежно произнес я.

— Нет! — Император широко улыбнулся.

— Это был не вопрос, государь, — и я улыбнулся в ответ.

Императора даже немного удивила такая реакция с моей стороны, но, по сути, в ней не было ничего предосудительного. Так что Петр Александрович надолго не замешкался, а взял со стола папку с какими-то документами и передал ее мне.

Неспешно я принялся читать документы и даже, с позволения Его Императорского Величества, расположился в кресле. Но казалось, моя неспешность совсем не устраивала государя. Чувствовал я себя сейчас, словно игрушкой в руках у ребенка, которому не терпелось уже приступить к игре. Только вот я совсем не игрушка и судьба в каком-то роде зависит от моих решений. И для этого не обязательно идти на рожон: нужно просто, попав в игру, сделать так, чтобы сама играла работала на тебя, но чтобы при этом, она ни о чем не догадывалась.

— Государь, — поднявшись с места, в то время, пока тот сидел за своим столом, я усмехнулся, — пожалуй, вы все же решили сделать из меня жертву… Но, впрочем, я согласен: для меня это будет выгодное дело.

Петр Александрович оперся локтем на свое кресло, почесал подбородок одной рукой и, глядя куда-то в стену, выдал:

— Жертва, значит? Тогда, вернее, палач под маской жертвы… Я ощущаю, сколько крови на твоих руках, так что можешь даже не прибедняться, — но потом он резко повернул голову в мою сторону, как в каком-нибудь скримере и добавил: — Ты ещё удивишь их всех!

Нагородил про кровь, не пойми чего… А я ведь вроде помылся перед поездкой хорошо и ничего не должно быть видно. Так еще говорит, что удивлять кого-то должен. Но это разве по моей части? Мне бы просто быстрее всех врагов завалить и отправиться куда-нибудь на пляж к солнцу…