MARVEL: Небесный Кузнец

Глава 26

«Оружейный магазин Фрэнка», — гласила скромная, выцветшая вывеска на обшарпанной двери. Само здание представляло собой небольшой одноэтажный кирпичный домик-коробку, уныло вписывающийся в серый и скучный пейзаж Квинс Вилладж. Никаких эмоций, никакой интриги, никакого желания войти внутрь для случайного прохожего.

Стоило мне толкнуть тяжелую дверь и войти внутрь, как ожидания, вскормленные шпионскими фильмами, разбились о суровую, брутальную реальность. Никаких блестящих витрин и развешанных по стенам крутых образцов. Меня встретил минималистичный, идеально организованный спартанский интерьер. Воздух был густым и пах сталью, оружейным маслом и порохом. Серые кирпичные стены были пусты. Лишь пара деревянных стеллажей, на которых стояло несколько винтовок и пистолетов. Мой новый взгляд Мастера-часовщика мгновенно подметил едва заметные швы литья на пластике и отсутствие микроцарапин от использования. Бутафория.

За единственным массивным дубовым прилавком на меня молча взирал он. Высокий, жилистый мужчина лет тридцати, с черными, коротко стриженными волосами, волевым подбородком и холодными, оценивающими глазами. Фирменной футболки с белым черепом на нем не было — лишь простая черная футболка, — но я на 95 % уверен, что это Каратель. Будущий или, возможно, уже настоящий.

Тишина затягивалась. Продавец явно не собирался ее прерывать. Это место было «для своих». Залетный покупатель, испугавшись этой атмосферы, ушел бы отсюда с пустыми руками. Но я пришел с конкретной целью.

— Эм… Я от Эрика, — наконец произнес я, и мой голос прозвучал в тишине неуместно громко.

— Имя? — коротко, без эмоций спросил он. Его взгляд не изменился.

— Джон. Джон Томпсон.

Он молча смотрел на меня еще несколько секунд, словно сверяясь с каким-то внутренним списком. Вероятно, Блэйд все же предупредил его. Фрэнк коротко кивнул, и я заметил, как напряжение в его плечах спало на один, едва уловимый градус. Если бы не мой навык, подмечающий мельчайшие детали, я бы этого и не заметил.

— С какой целью покупаешь оружие? — его голос был ровным, но в вопросе чувствовался вес. Это проверка.

— Самозащита. И дальнейшая модификация, — ответил я так же прямо.

Слово «самозащита» он, казалось, пропустил мимо ушей. Но на слове «модификация» его правая бровь чуть дрогнула. Я решил развить мысль.

— Мне нужно не просто оружие. Мне нужны надежные и легко модифицируемые оружейные платформы. Чтобы я мог лично… доводить их до ума, не рискуя повредить основной механизм. — про Технологическую Модернизацию я тактично умолчал.

— Хм… Занятно, — на его лице впервые промелькнуло нечто похожее на интерес. — Довольно редкий запрос. Эрик был прав, ты интересный малый. Что конкретно из платформ тебя интересует?

— Для начала я бы хотел взять пистолет, две разные штурмовые винтовки и одну снайперскую, — озвучил я свой план. — Но я не специалист, так что в выборе конкретных моделей доверюсь тебе.

— Хорошо. Жди.

С этими словами Фрэнк беззвучно скрылся в подсобке. Вернулся он спустя три минуты, неся в руках целый арсенал. Он с хирургической точностью разложил на прилавке четыре единицы оружия.

— Начнем с простого, — он указал на пистолет. — Глок-17. Австрийский пластиковый кирпич. В нем почти нечему ломаться. Он будет стрелять в грязи, под водой, после того как ты уронишь его с крыши. Он прост как молоток и так же надежен. Но главное для тебя — это платформа. На него существует больше деталей для тюнинга, чем на любой другой пистолет в мире. Ствол, затвор, рукоятка, спуск — ты можешь заменить все. Превратить его в спортивный пистолет или в бесшумное оружие для тихой работы. Это чистый лист.

Этот мужик способен на такие длинные и проникновенные речи?! Шок. Хотя, речь шла об оружии — очевидно, главной страсти в его жизни. И я был с ним согласен. Глок — это бренд, это надежность. Но, находясь в одной комнате с одним из лучших знатоков оружия в мире, я не мог не утолить свое любопытство.

— Фрэнк, можно пару вопросов? Я новичок, и почти все мои знания из фильмов и игр, так что они, скорее всего, неверны…

Он медленно кивнул.

— Так вот. Почему «Глок», а не, скажем, «Беретта» 92FS? Она же классика, армия США ее использовала десятилетиями.

— Ключевое слово — «использовала», — ответил Фрэнк без паузы. — «Беретта» — неплохой пистолет. Но это дизайн и эргономика из семидесятых. Он тяжелее. У него сложный спуск двойного действия — первый выстрел требует одного усилия, второй — другого. Это лишняя переменная, когда у тебя трясутся руки. Открытый затвор — магнит для грязи. Он просто хорошо работает. «Глок» работает хорошо каждый раз. Для новичка простота — это жизнь. Чем меньше деталей, тем меньше шансов, что что-то пойдет не так.

Я кивнул, принимая его логику. Простота — это жизнь. Но мое любопытство, вскормленное поп-культурой, требовало ответов.

— Понял. А что насчет эм… — я замялся, понимая, насколько глупо это прозвучит, но желание услышать вердикт от профессионала было сильнее стыда. — «Дезерт Игла»? Я знаю, что он, скорее всего, переоценен, но останавливающая сила…

Фрэнк на мгновение замер, словно анализируя, не ослышался ли он. Затем он издал короткий, сухой смешок, лишенный всякого веселья.

— «Останавливающая сила»? — он указал подбородком на АК. — Патрон из «Калашникова» пробьет твою цель, парня за ним и кирпичную стену за ними обоими. В городе это называется «избыточное пробитие» и является прямой дорогой к убийству невинных. Это — пассив. — после этих слов он снова сходил в подсобку и вернулся с еще одним пистолетом. — А теперь возьми это.

Он протянул мне массивный, хромированный пистолет, очевидно, тот самый «Дезерт Игл». Он весил как небольшой якорь.

— В его магазине семь патронов. В «Глоке», — он кивнул на прилавок, — семнадцать. Этот весит в два раза больше. После первого выстрела ты будешь целиться в потолок. А еще он клинит, если держать его неправильно. Это реквизит для кино. Громкий, блестящий и абсолютно бесполезный в реальном бою. Ты пришел за инструментами или за реквизитом?

Я почувствовал, как краснею, и поспешно положил «Дезерт Игл» на прилавок. Логика Фрэнка была убийственной.

— Это, я так понимаю, АК-47? — я поспешил перевести тему, указывая на легендарный автомат.

— Он самый. Автомат Калашникова, — Фрэнк с явным уважением провел рукой по деревянному цевью. — Он будет стрелять, даже если ты будешь использовать его как весло. Ему плевать на грязь, песок и отсутствие ухода. Патрон 7.62 пробивает легкие укрытия, перед которыми спасует следующий экземпляр. Он не такой точный, лягается сильнее. Но когда дело дойдет до выживания в полном дерьме — он тебя не подведет. Это не скальпель. Это топор. Тебе нужны оба инструмента.

Тут Фрэнк взял в руки черную, выглядящую более современно винтовку.

— AR-15. Конструктор «Лего» для взрослых. Легкая, точная, эргономичная. Модульная система позволит тебе менять на ней все: от приклада до калибра. Сегодня это карабин для ближнего боя. Завтра — снайперская винтовка для средних дистанций. Она капризнее «Калашникова», требует чистоты и ухода, как породистая лошадь. Но за это платит точностью и удобством.

— Хм, а почему не классическая М16? Она же вроде как прародитель всего этого? — неопределенно махнул я рукой.

— Потому что прародитель был сырым, — ответил Фрэнк без паузы. — Первые М16, которые отправили во Вьетнам, клинили от влажности. Их доводили до ума десятилетиями. То, что лежит перед тобой — результат пятидесяти лет работы над ошибками. AR-15 в компоновке карабина короче, легче и надежнее, чем тот длинный мушкет. Ты же не станешь пользоваться первой версией программы, если есть финальный релиз со всеми патчами?

— Логично. Что насчет снайперской винтовки? — указал я на последнее оружие. Оно выглядело на удивление просто.

— Ремингтон 700. Для работы на дистанции. Затворная группа этой винтовки — золотой стандарт уже полвека. Невероятно точная и надежная. И, как и все остальное здесь, это — платформа. Ты можешь со временем построить вокруг этого затвора абсолютно новый агрегат. Это оружие не для суеты. Это для одного точного, выверенного выстрела, который решает все.

— Но… она выглядит какой-то слишком простой. Я видел винтовки Barrett, например. Они выглядят куда внушительнее. Разве они не лучше? Я готов заплатить.

Фрэнк посмотрел на меня, и в его взгляде не было презрения, скорее усталость учителя, объясняющего очевидные вещи.

— Вопрос не в том, лучше ли винтовка. Вопрос в том, лучше ли ты. Винтовка за двадцать тысяч долларов может выбить группу в полдюйма на 500 метрах. Этот «Ремингтон» выбьет группу в три четверти дюйма. Ты почувствуешь разницу, только когда твой собственный навык превзойдет возможности этого оружия. До этого момента пройдут годы и тысячи патронов. — Он указал на винтовку, а затем на весь комплект. — Ты потратишь пять тысяч на все это. А остальные пятнадцать, которые ты бы выкинул на модный бренд, лучше потрать на патроны и тренировки. Именно это сделает тебя лучше, а не шильдик на ствольной коробке.

— Спасибо за науку, — искренне поблагодарил я. Он действительно открыл мне глаза. Фрэнк кивнул и подвел итог.

— Этот набор закрывает все твои потребности. Надежный пистолет. Точный карабин. Неубиваемая штурмовая винтовка. И инструмент, чтобы решать проблемы на расстоянии. Научись в совершенстве владеть этим, и ты будешь опаснее 99 процентов вооруженных людей на этой планете.

— Насчет «научись»… — я решил рискнуть. — Может, посоветуешь кого-нибудь? Хорошего инструктора.

Я ожидал, что он даст мне визитку или номер телефона. Но он просто посмотрел на меня.

— Себя, — не раздумывая ответил Фрэнк, изрядно меня удивив. Увидев немой вопрос на моем лице, он пояснил. — Этот магазин для своих. Посторонние сюда не заходят. А наценка у меня небольшая. Так что параллельно я ставлю базу новичкам. Таким, как ты.

— И сколько времени займет освоение базы? С учетом того, что я хочу сделать это как можно быстрее.

Фрэнк на мгновение задумался, оценивая меня.

— Пистолет — час. АК и AR — три. «Ремингтон» — еще три. Но это именно что самые основы, — он назвал цену без малейшего торга. — Триста долларов в час. За четыре часа ты уйдешь отсюда способным защитить свою жизнь в перестрелках в подворотнях, а не просто продырявить бумагу.

— Не то чтобы мне нужно было отстреливаться в подворотнях, — пробормотал я, — но твои услуги инструктора я оплачу с радостью.

— Тогда поехали, — сказал он, направляясь к выходу.

— Прямо сейчас?

Фрэнк остановился и посмотрел на меня через плечо.

— Время — ресурс. У меня его немного. Мне нужно быть дома к шести.

Мне кстати тоже.

— Значит, успеем только пистолет и автоматы, — быстро прикинул я. — С «Ремингтоном» разберемся в другой раз.

Мы не стали тянуть. Я сел в свою «Хонду» и поехал за ним. Машиной Фрэнка оказался черный Chevrolet Chevelle SS 1970 года. Старый, идеально отреставрированный маслкар, чей низкий, утробный рев, казалось, заставлял дрожать асфальт. Он вел машину по непримечательным улицам Квинса, и вскоре мы свернули в безлюдный промышленный переулок, остановившись у неприметной металлической двери в стене склада.

Полигон представлял собой огромное подвальное помещение. Запах пороха и оружейного масла здесь был на порядки гуще, чем в магазине. Холодный серый бетон, стены, обитые звукопоглощающими плитами, и тусклый свет, которого было ровно столько, чтобы видеть мишени. Атмосфера была давящей, функциональной и абсолютно лишенной всякой мишуры.

— Моя задача — не научить тебя получать удовольствие от стрельбы, — сказал Фрэнк, заметив мой оценивающий взгляд. — А вбить в твою мышечную память навыки, которые позволят тебе выжить.

— Да мне здесь даже нравится. Антуражненько, — пожал я плечами.

Фрэнк проигнорировал мою браваду. Он молча выложил на деревянную стойку по два экземпляра «Глока», АК-47 и AR-15.

— Для начала — четыре фундаментальных правила. Это не пустой звук. Это твоя новая религия. Запоминай. Правило номер один: ВСЕГДА ОБРАЩАЙСЯ С ОРУЖИЕМ ТАК, БУДТО ОНО ЗАРЯЖЕНО.

Он взял в руки «Глок», одним плавным движением извлек магазин, затем отвел затвор назад, визуально и тактильно проверив патронник.

— Нет понятия «незаряженное». Есть «заряженное» и «непроверенное». Каждый раз, когда берешь ствол, первое, что делаешь — проверяешь патронник. Без исключений. «Я думал, оно не заряжено» — это то, что пишут на надгробиях идиотов. Зафиксировал?

Он с явным намеком передал «Глок» мне. Я кивнул и попытался повторить процедуру. Извлек магазин, начал отводить затвор… и в этот момент моя неопытность дала о себе знать. На долю секунды, всего на одно неловкое движение, ствол пистолета сместился в сторону Фрэнка.

Его реакция была молниеносной. Он не просто шагнул в сторону, его тело словно размылось в движении, мгновенно уходя с линии огня. В следующую секунду он рявкнул, и его голос ударил по ушам, как выстрел:

— Правило номер два: НИКОГДА НЕ НАПРАВЛЯЙ ОРУЖИЕ НА ТО, ВО ЧТО НЕ СОБИРАЕШЬСЯ СТРЕЛЯТЬ!

Я замер, холодея. Тишина в подвале стала оглушительной.

— Ствол смотрит либо на мишень, либо в пол, либо в потолок, — уже спокойнее, но с ледяным холодом в голосе продолжил он. — Тебя толкнут, ты споткнешься, палец соскользнет — пуля вылетит. И ей будет все равно, что ты не хотел. Это выжигается в рефлексах. Еще раз — и я сломаю тебе руку. Понял?

Я судорожно сглотнул и кивнул. Урок был усвоен. И проверять правда ли про «сломаю руку», мне сильно не хотелось.

Фрэнк взял второй «Глок», демонстрируя свой хват. Его указательный палец лежал идеально ровно на раме, далеко от спускового крючка.

— Правило номер три: ДЕРЖИ ПАЛЕЦ ВНЕ СПУСКОВОГО КРЮЧКА, ПОКА НЕ ГОТОВ СТРЕЛЯТЬ. Твой палец лежит на раме, прямой, как стрела. Он касается спуска только в тот момент, когда твои прицельные приспособления наведены на цель и ты принял решение выстрелить. Не раньше. Это самое частое нарушение новичков. И самое смертельное.

Он положил «Глок» и указал на дальнюю стену с мишенями.

— Правило номер четыре: ВСЕГДА ЗНАЙ СВОЮ ЦЕЛЬ И ЧТО НАХОДИТСЯ ЗА НЕЙ. В городе нет «безопасных выстрелов». Пули пробивают стены, машины и людей. За твоей целью может быть кто угодно. Каждый раз, когда ты нажимаешь на спуск, ты несешь ответственность за весь путь, который проделает пуля. Нет уверенности — нет выстрела. Итак, зафиксировал?

Я выпрямился, глядя ему прямо в глаза, и четко, без единой запинки, отчеканил:

— Всегда обращаться с оружием так, будто оно заряжено. Никогда не направлять его на то, во что не собираюсь стрелять. Держать палец вне спускового крючка, пока не буду готов. И всегда знать свою цель и что находится за ней.

Правила были выгравированы в моем мозгу. Фрэнк молча кивнул. Теоретическая часть была окончена.

— Пойдет, — коротко бросил Фрэнк, и в этом слове не было и намека на похвалу, лишь констатация факта. — Приступаем к практике. Начинаем со сборки-разборки.

Он взял в руки «Глок». Его движения были экономичными, плавными, без единого лишнего жеста.

— «Глок» — как я уже говорил, простой как кирпич. Тут всего пять основных частей, которые нужно знать: рама, затвор, ствол, возвратная пружина, магазин. Разбирается за три секунды, — он комментировал каждое свое действие, словно диктовал инструкцию. — Снимаешь магазин. Проверяешь патронник. Отводишь затвор чуть назад. Отжимаешь фиксаторы. Снимаешь затвор. Все. Ты должен уметь делать это вслепую, в полной темноте, под огнем.

Повторив процесс еще раз, уже молниеносно, он жестом указал на второй пистолет. Сигнал для меня. Я прокрутил в голове его инструкцию, которая уже отпечаталась в памяти, и взялся за оружие. К моему собственному удивлению, я справился с первого раза. Мои пальцы двигались с такой уверенностью и точностью, будто я всю жизнь только и делал, что разбирал и собирал «Глоки». Магия «Мастера-часовщика» работала безупречно, превращая любое механическое устройство в интуитивно понятную мне систему.

Фрэнк долго молча смотрел на мои руки, и его взгляд был тяжелым, анализирующим.

— Схватываешь на лету, — наконец произнес он, и это была высшая степень похвалы, на которую он, видимо, был способен. Он тут же взялся за АК. — Тогда переходим к оружию, созданному для войны, а не для выставки. Здесь зазоры между деталями такие, что туда можно засыпать песок, и он все равно будет стрелять. Разборка примитивная. Нажимаешь фиксатор, снимаешь крышку ствольной коробки. Вынимаешь возвратный механизм. Вытаскиваешь затворную раму с затвором. Готово. Детали крупные, прочные. Это оружие прощает ошибки.

Я повторил за ним, и снова все прошло идеально. Мысль о школьных уроках ОБЖ вызвала у меня усмешку. Тогда мои руки были неуклюжими, я путал последовательность. Сейчас же они двигались с грацией и пониманием, которые я не контролировал до конца. Фрэнк скупо кивнул, его взгляд стал еще более изучающим, и перешел к последнему оружию на сегодня.

— А это — другая философия. Точность и модульность. AR-15. Разбирается на две половины — верхний и нижний ресивер. Выдавливаешь два штифта, и винтовка «переламывается». Затворная группа вынимается сзади. Детали меньше, допуски жестче. Требует внимания и чистоты. Если в АК попадет грязь, он ее «выплюнет». Если она попадет сюда — его может заклинить. Учитывай это.

Сборка-разборка не заняла много времени. Убедившись, что механику я освоил, Фрэнк перешел к следующему этапу.

— Теперь — основы боевой меткости. Твое тело — это станок, который держит инструмент. И этот станок должен быть идеально отстроен.

Он подошел ко мне и жестко, без церемоний, начал корректировать мою позу.

— Никаких расслабленных поз. Ноги на ширине плеч, колени согнуты, вес тела — вперед, на носки. Стойка должна быть агрессивной, готовой к движению. Пистолет держишь максимально высоко. Хват — мертвый. Ты должен «раздавить» рукоятку, чтобы оружие стало частью твоего тела, а не отдельным предметом.

— А что по поводу дыхания? Это вроде важно? — поинтересовался я, пытаясь привыкнуть к непривычно напряженной позе.

— На спортивных соревнованиях — может быть. Там тебе расскажут про задержку на выдохе, — в его голосе прозвучало презрение. — В бою на эту херню нет времени. Твое сердце будет колотиться как бешеное, легкие будут гореть. Ты учишься обрабатывать спуск в естественных паузах между ударами сердца. Ты не борешься с телом. Ты находишь островок спокойствия посреди шторма и работаешь оттуда.

После отработки стойки началась практика с пистолетом. Фрэнк объяснил мне разницу между двумя видами перезарядки.

— Экстренная. Бой в разгаре, затвор встал на задержку. Ты пуст. Твоя задача — максимально быстро вернуть оружие в строй. Движение одно, слитное: палец сбрасывает пустой магазин, он летит на землю — забудь о нем, он тебе жизнь не спасет. Одновременно другая рука уже летит к подсумку, достает полный магазин, вставляет его, ты бьешь по нему ладонью и нажимаешь рычаг затворной задержки. Оружие снова в бою. Норматив — полторы секунды.

Даже с «Мастером-часовщиком» мой лучший результат после десятков повторений был около двух секунд. Мышцам требовалась практика.

— Тактическая. Бой затих. В магазине осталось несколько патронов. Начинать новый бой с полупустым магазином — идиотизм. Ты достаешь полный магазин, подносишь его к пистолету. Затем аккуратно извлекаешь неполный и прячешь его. Только после этого вставляешь полный. Делать все естественно на максимально возможной скорости, но даже так, это медленнее, но ты сохраняешь боеприпасы и всегда готов к новой схватке.

С этим у меня получилось лучше. Более сложная и точная последовательность движений идеально ложилась на мой навык. Фрэнк это заметил.

— Сложнее — значит лучше для тебя. Как часовщик, — пробормотал он себе под нос, но я услышал.

Я также тактично умолчал с расспросами о том, какие именно бои мне предстоят. Это было бы глупо. Это мир Марвел. Здесь опасность не нужно искать — она найдет тебя сама.

Последний час тренировки был самым интенсивным. Фрэнк гонял меня по упражнениям с карабинами до седьмого пота, и его похвала, пусть и скупая, за мою меткость, была лучшей наградой.

— Посмотри на винтовку, — сказал он, взяв AR-15. — Прицел здесь, — он постучал по коллиматору, — а ствол — здесь, на два с половиной дюйма ниже. На пятидесяти метрах это неважно. Но если цель в трех метрах от тебя, и ты целишься в голову — пуля уйдет в грудь. Целишься в глаз — попадешь в подбородок. Это называется механическое смещение. В ближнем бою ты должен инстинктивно целиться выше. Мы отработаем это, пока ты не начнешь чувствовать это на уровне рефлексов.

И мы начали отрабатывать. Я стрелял… много стрелял. Отдача, запах пороха, звон гильз — все это слилось в единый поток. Кульминацией стало упражнение на переход. Когда Фрэнк рычал: «Пуст!», я уже на автомате бросал винтовку на ремень, выхватывал пистолет и продолжал вести огонь. Как сказал Фрэнк, это упражнение, которое спасает жизни. И я был с ним абсолютно согласен.

К концу четвертого часа я чувствовал каждую мышцу. Ноги гудели, руки дрожали от напряжения. Но они помнили. Помнили, как вслепую разобрать «Калашников», как за две секунды сменить магазин на «Глоке», как мгновенно перейти на пистолет, когда в винтовке закончились патроны. Я ушел от Фрэнка не экспертом, но с прочным фундаментом боевых навыков. Я купил не просто куски смертоносного металла, а понятные и предсказуемые инструменты. И теперь, на этом фундаменте, можно было построить настоящее боевое мастерство. Шесть тысяч долларов были потрачены не зря.

Возвращаясь домой за рулем «Хонды», я думал о Фрэнке. Один непростой вопрос не давал мне покоя: он уже Каратель или еще нет? Вспоминая его манеру держаться, говорить, его сухой, мрачный юмор, я приходил к выводу, что нет. В нем была жизнь. Была ярость, была дисциплина, но не было той мертвой, выжженной пустоты, о которой я читал в комиксах. Оригинальный Каратель — это глубоко печальный и сломленный персонаж, отринувший человечность. А этот Фрэнк был живым. А значит, у него было, зачем жить.

С вероятностью в 90 % его семья была в порядке. И было бы чертовски хорошо, если бы так и оставалось. Не из чистого альтруизма. Стабильный Фрэнк Касл — ценный и надежный контакт. Каратель — это просто стихийное бедствие. Так что да, когда-нибудь, когда у меня будет достаточно сил, нужно будет подумать, как подстраховать его семью. Но это мысли на будущее…

Приехав домой, я посмотрел на свои, уже ставшие любимыми, наручные часы. 6:11. До приезда курьера Лукаса оставалось двадцать минут. Я быстро сходил в душ, смывая с себя пот и пороховую гарь, и переоделся. Мышцы приятно ныли. Фрэнк сказал, что, несмотря на мою врожденную (приобретенную, но ему об этом знать не стоит) меткость, мне нужно будет тратить пару часов в неделю в тире. Пристреливаться, оттачивать навыки.

Ровно в 6:30 к дому подъехал неприметный грузовой фургон. Двое молчаливых парней в рабочей одежде быстро и профессионально выгрузили все купленное. Мой гараж мгновенно превратился из относительно просторной мастерской в склад высокотехнологичного оборудования. Часть коробок пришлось даже занести в дом — места катастрофически не хватало.

Когда фургон уехал, я остался один посреди своего нового арсенала. Время близилось к семи вечера. Я посмотрел на вакуумную камеру, на промышленный миксер, на рулоны арамидной ткани, на ящики с химикатами.

Все части на месте. Все инструменты готовы. Вопрос теперь в том, чем заняться…