Магия льда для чайников

Глава 9

Меня все это время безмерно удивляло отношение местного населения к водникам. Ну нелогично же! Мы должны быть самыми могущественными и почитаемыми магами, а нас презирают и используют как микроскоп для забивания гвоздей — топорно и не по адресу.

Оказалось, все не так просто.

Ведь вечная зима — искусственного происхождения. А значит, и магические законы тут немного по-другому действуют. Принципы обучения же остались прежними. Никому не пришло в голову изменить структуру заклинания, как это сделала я.

Полно, да изучали ли вообще здесь принцип построения заклинаний? Или пользовались наработанным предками материалом, не слишком вникая в суть?

Скорее всего, второе. Ведь вместо того чтобы подстроиться под новые реалии, водников пытались заставить бороться с природой.

В противостоянии стихия-человек побеждает тот, кто сильнее.

И обычно это не человек.

Причин провала и последующей сегрегации несчастных водных магов оказалось сразу несколько.

Без специального обучения водники почти потеряли способность нагревать, а также испарять воду. Прежние заклинания не работают с нынешним снегом, а новые изобрести отчего-то не сумели. Или же не захотели…

Выяснить, почему именно водникам так «повезло», не удалось.

Огневики и прочие пользовались своим даром как прежде, безо всяких проблем и сложностей. Скорее всего, основной удар отчего-то был направлен именно на магов воды, но что нужно было сделать, чтобы перекроить энергетический спектр целого направления магии, я себе представляла смутно.

Вот бы в архивах покопаться!

Кай, к сожалению, не знал, кто именно развязал ту страшную войну и чем она закончилась. На уроках в приюте этого не рассказывали, больше времени уделяя прикладным наукам вроде кройки и шитья, металлургии и прочего. Да и библиотека здесь весьма скудная, в основном детские сказки.

Ни к чему юные мозги грузить историей. Еще вопросы задавать начнут, задумываться.

Не к добру это.

Все эти ценные сведения я выцепляла из речи брата урывками и полунамеками. Он и сам до конца не осознавал, что вокруг происходит. А мне, с высоты многолетнего опыта, все было предельно очевидно.

В общем, маги воды потеряли свое главное преимущество — способность управлять собственно водой, рассыпанной и замороженной вокруг в огромных количествах.

Разве что по мелочи — охладить, подогреть, чайник там вскипятить… но ради этого нанимать целого специалиста не требуется. Учитывая постоянные морозы, использовать дар на улице сложно вдвойне, а в помещении вроде бы и незачем. Сауну разве что устроить или вот парник… и то, далеко не все культуры нуждаются в повышенной влажности воздуха. Тут есть еще риск гниения, избыточного полива и прочего.

Отопительная система на водных артефактах частенько промерзает, огненные куда надежнее. Даже воздушники в этом плане практичнее и полезнее — нагреть воздух проще, чем воду, и гораздо быстрее.

Щиты маги воды создавать больше не могут. Те, что над оазисами — не в счет. Там водники фактически подпитывают древо, а не устанавливают что-то сами. У купола совершенно другой функционал, который, к сожалению (или специально, по велению вышестоящих), люди пока не сумели повторить.

А вот новый построить — никак. Метель принимает частички воды, впитывает и уносит, снося конструкцию в мгновения. Первое время вроде бы пытались, а потом перестали, осознав, что у остальных стихий куда больше шансов устоять.

Даже сейчас города прикрывали совместные щиты двух стихий — воздуха и огня. Отсюда всполохи и ночное свечение над городом из-за резкого перепада температур на границе.

Добывать же воду — в отличие от огня или камня — не нужно. Она и так есть, в избытке. Набрал горсть снега, поставил кастрюлю на огненный артефакт — вот тебе и вода. Безо всякой магии и посредников.

Потому и остается несчастным водникам работать живыми батарейками для зеленых участков. Больше ни на что не годные, никчемные изгои.

Нет, им еще доступны другие, общечеловеческие, так сказать, профессии. Швеи, каменщики, ювелиры и прочее. Но, как и в любой области, за работу с магией, высокими материями платили больше. Вот осиротевшие, отлученные от клана водники и лезли добровольно на госслужбу в лес, рассчитывая разжиться быстрыми деньгами. А после установки печати уже не могли никуда деться — их притягивало к куполам как магнитом.

Об этом, кстати, Кай упомянул лишь вскользь. И больше как плюс — мол, работа пожизненная, с нее не уволят.

Радоваться надо.

— Так что не пропадем, — подытожил брат, поглаживая меня по голове, как маленькую.

Мы сидели на моей постели вчетвером, пользуясь тем, что она пока не застелена. От окна действительно перестало дуть, иней я убрала, чтобы не намочить матрас, а воду перелила в стоящий на тумбочке чей-то пустой стакан.

Вильда поглядывала на меня со смесью интереса и настороженности. Ее явно заинтриговали мои умения, но спрашивать напрямую, как я это сделала, девушка еще стеснялась.

— На занятия пора, Кай, — напомнил Тайринг. — Мы и так историю пропустили, боюсь, господин Гледстен ругаться будет.

— Не будет, у меня же радость — сестра приехала! — широко улыбнулся братец. — Нагоним, все равно больше того, что в учебнике, он не расскажет.

Отличный у них преподаватель. От бога прямо-таки.

— А у меня есть занятия? Я, наверное, тоже что-то пропустила? — спохватилась я.

— Сейчас наставница средней группы девочек придет и тебе все объяснит. Ильмина хорошая, не бойся ее. — Вильда погладила меня по руке.

Хоть я в утешении и не нуждалась, жест приняла с благодарностью.

Значит, потихоньку принимают за свою. Заботятся.

— Заболтались мы, — спохватился брат, когда в спальню ворвался десяток галдящих девиц. Заметив парней постарше, они остановились как вкопанные, захихикали и принялись нас окружать. — Мне, пожалуй, пора.

Он поднялся, но уйти не успел.

Вильде с Тайрингом повезло больше. Они вовремя улизнули и сейчас бочком пробирались на выход.

— Это твоя сестра? Хорошенькая! А она с нами будет учиться? Ты будешь приходить почаще? — посыпались вопросы.

— Так, девочки, разошлись! Быстро переодеваемся, у нас дальше танцы! — похлопав трижды в ладоши, остановила безобразие молодая женщина с внушительными объемами.

Она сразу заполнила собой половину комнаты — и телесно, и энергетически. Эдакий бодрый колобок. Подкатившись ближе, госпожа Ильмина доброжелательно меня оглядела и взмахнула руками.

— Ты у нас новенькая? Кристель, да?

— Да. Здравствуйте.

На всякий случай я встала и присела в отработанном телом полуприсяде-поклоне. Немного уважения по отношению к наставнице не помешает.

— Тоже переодевайся, пойдешь с нами. Как раз со всеми познакомишься, — постановила та и, изображая ладонями веник, «вымела» брата с приятелями из спальни. — Вы давайте отсюда, за обедом поболтаете.

— А во что переодеться? — уточнила не слишком уверенно, глядя на выданную стопку одежды.

— В юбку подлиннее.

Госпожа Ильмина подлетела и молниеносно отобрала то, что нужно. Кроме юбки — рубашку с узкими рукавами, тонкий корсетного вида жилет — чтобы видно было осанку, наверное, и узкую ленту, которой предполагалось собрать волосы.

У Кристель — у меня — они были длинные, светлые до белизны. Как и у большинства присутствующих девочек, у брата и его друзей. Видимо, отличительный признак водной магии. Тугой пучок наставницы отливал темной рыжиной. Либо иной дар, либо вообще без него? Не уверена.

Обуви мне дали аж три пары, каждая в дерюжном мешочке. Тапочки, похожие на балетные, туфельки на небольшом каблуке и полусапожки с тонким слоем меха внутри. Мои нынешние — гораздо теплее, но не уверена, что мне позволят их оставить.

Покосившись на остальных, поняла, что сейчас время каблуков.

Девочки построились парами, я осталась одна. Но госпожа Ильмина тут же встала рядом.

Мы с ней двинулись замыкающими короткой колонны, и по дороге в бальный зал — здесь и такой имеется! — она рассказывала мне об устройстве приюта. Похоже, я не первая такая дикая, жизни не знающая, не понимающая элементарных вещей.

Групп было всего шесть. Делились они по полу — пополам — и по возрасту. Младшая, средняя и старшая. Больше градаций разводить смысла не было — в приют попадали в основном осознанные подростки, детей моложе десяти на все здание было человек шесть. Ими занимались две нянечки, по очереди. Подрастут — войдут в младшую группу.

На одаренных и неодаренных не делили. Водники ходили на дополнительный предмет — основы магического искусства — в свободное от иных уроков время. Меня сначала проэкзаменуют, посмотрят на уровень владения силой и добавят в один из классов. Скорее всего, к брату.

Что касается дара, разделение происходило по уровню, а не по возрасту. Чем выраженней сила, тем тщательнее нужно заниматься с будущим водником.

Я прямо-таки предвкушала первое занятие.

Танцы тоже порадовали.

Девочки занимались отдельно от мальчиков, что уже говорило о многом.

Нас выстроили вдоль стены в просторном зале с низким потолком. Подпрыгивать слишком высоко рискованно: если вытянуть руку и подняться на цыпочки, вполне реально дотянуться до неровной штукатурки.

Но прыгать никто нас заставлять и не собирался.

Вместо музыки служили небольшие колокольчики, которые выдали трем девочкам. Ритм задавала сама наставница, остальные подзванивали в такт.

Соединив ладони, по цепочке, как стояли, мы поползли длинной змеей вслед за указующим перстом госпожи Ильмины. По кругу, зигзагом, спиралью. Максимум активности — когда приходилось поднимать сцепленные руки, чтобы под ними проскользнуло очередное «звено» живой цепи.

Небольшое перестроение, и шесть девочек образовали внутренний круг, оставшиеся двенадцать — внешний. Я оказалась тринадцатой, меня приняли с заминкой, сбившись с шага, за что получили осуждающий взгляд наставницы. Но не более.

Ученицы действовали уверенно, привычно переходя с позиции на позицию. Видно, что каждый раз происходит примерно одно и то же.

Внутренний хоровод закружился по часовой стрелке, мы снаружи — против.

Мгновение тишины, остановка.

Смена направления.

— Вы сегодня умнички! — захлопала госпожа Ильмина. — Бегом, освежитесь, переоденьтесь и на обед!

— И все? — вырвалось у меня.

Нет, в качестве легкой разминки сойдет. Но вот это — танцы?

— Да, надеюсь тебе не сложно будет запомнить движения до следующего занятия? Потренируйся, попроси кого-нибудь. Хотя у тебя и так неплохо получается. Тебя родители обучали дома? — неправильно поняла мой возглас наставница. Решила, что я так стону от перенапряжения.

— Нет, я первый раз, — пробормотала растерянно. — А когда следующее занятие?

— Через неделю! — жизнерадостно заявила дама, распахивая двери.

В помещение ворвался прохладный воздух и только сейчас я поняла, насколько здесь душно. Полная изоляция имеет свои плюсы и свои минусы.

Лучше бы на улице чем занялись, честное слово. Снеговика там слепили, или замок построили. Все полезнее.

— Расписание я тебе вечером дам. Ты же читать умеешь?

Я неуверенно кивнула. Проверять образованность Кристель в этой области мне еще не приходилось. Но не совсем же она дикая была!

— Ну вот и хорошо, — удовлетворенно кивнула госпожа Ильмина. — Вижу, ты девочка покладистая, быстро освоишься.

На обед давали гороховый суп с редкими вкраплениями чего-то мясного и кашу. Из чего была каша, я определить не смогла, похоже на особый сорт чечевицы или еще каких бобовых.

С братом поговорить мне до вечера больше не удалось. После еды нас ждало пение, затем каллиграфия — мелом на грифельных пластинах.

Бумага-то дефицит, кто ее сиротам доверит.

Расписание мне тоже выдали на небольшой металлической пластине с тягучим глиняным покрытием, с наказом зазубрить и вернуть обратно.

Обращаться с пластиной нужно было осторожно, сверху ничего не ставить и вертикально долго не держать, потому что смесь начинала размазываться и плыть. Глубоко и уверенно прокарябанные штрихи складывались в буквы и цифры.

Читать я умела. Облегчение вырвалось с глубоким вздохом.

Заняты оказались все семь дней недели. Похоже, начальство решило, что излишек свободного времени детям ни к чему.

С одной стороны, это правильно, с другой — капитально усложняло мне жизнь. Я-то хотела еще разок наведаться к знакомому куполу, навестить духа, может, еще грибочков набрать — не на продажу, себе лично в пользование.

А тут засада.

Кроме танцев, раз в неделю у нас планировались занятия по истории, математике и письму. Не тому, которое каллиграфия, — то отдельный предмет, скорее рисование, чем литература. А именно грамотности и слогу посвящался лишь час. Зато шитье — через день, вышивка — в промежутке, уборка дважды в неделю, дежурство на кухне — раз в месяц. Еще искусство ухода за собой, этикет, музыка — спаси богиня!

Девочек явно готовили к роли любовниц или знающих свое место, как деликатно выразился Тайринг, жен. Усладить взор, поддержать беседу, возможно, даже вести хозяйство — небольшое, скромное. Кто ж из богатых возьмет водницу замуж?

Единственное, что меня порадовало — забота о птице и скотине. Хоть так на улицу попасть иногда!

Прогулки расписанием не предусматривались. Когда я спросила об этом у девочек, на меня посмотрели странно.

— Там же холодно! — выразила общее мнение моя соседка Линка. Она спала через две кровати от меня и охотно взяла шефство над новенькой.

Не без надежды снова увидеться с Каем, как мне кажется.

«Снаружи приют казался куда мрачнее, чем изнутри», — подумалось мне в полусне. Вроде бы не так все и плохо. Голодом не морят, тепло, атмосфера в целом доброжелательная. Некоторые минусы вроде отсутствия свежего воздуха можно постепенно компенсировать самостоятельно.

В конце концов, есть еще ночь!