Аквилон. Маг воды. Том 4

Глава 9

Жара стояла такая, что даже в тени камышей воздух казался густым, как патока. Мошкара вилась столбом над водой, а от прогретой солнцем тины тянуло болотом.

Бородач сидел на корме узкой лодки, методично чистя ногти кривым ножом. Лезвие было заточено до бритвенной остроты. В жизни речного пирата не так, чтобы много развлечений, так что Бородач точил свой нож в любую свободную минуту.

Рядом, прислонённый к борту, покоился его главный козырь. «Ломаный» жезл молнии. Медная трубка с треснувшим жёлтым кристаллом на конце выглядела невзрачно, но Бородач знал ей цену. Одного выстрела хватит, чтобы любого превратить в прожаренный кусок мяса.

«Ломаные» жезлы были ценным товаром на черном рынке. Каждый такой артефакт когда-то принадлежал аристократу, но был или украден, или снят с трупа. В тех кругах, к которым принадлежал Бородач, не было принято интересоваться происхождением имущества.

Подпольные умельцы-артефакторы, «ломали» привязку таких жезлов к владельцы. А вместо подпитки от источника мага устанавливали временные накопители энергии.

Получалось слабо, криво, нестабильно.

Но, для неодарённых, невероятно мощно.

На носу лодки напарник Бородача, Якорь, возился с маскировочным щитом. Сплетённые из камыша панели сползли от ветра, и теперь приходилось заново их крепить. Бандит работал молча, только изредка шипел сквозь зубы, когда острые стебли резали ладони.

Прозвище Якорь получил из-за старой флотской татуировки на предплечье. Речные пираты не отличались оригинальностью.

— Да брось ты эту ерунду, — проворчал Бородач, не поднимая головы. — Всё равно никого сегодня не будет.

— Косой велел держать маскировку, — отозвался Якорь, продолжая вязать узлы. Сказывалась флотская выучка. — Знаешь, как он орёт, когда приказы не выполняют.

Бородач сплюнул за борт.

— Косой, Косой… Тоже мне, адмирал нашёлся. Запретил курить в засаде, говнюк. Говорит, дым выдаст. Какой, к чёрту, дым в таких зарослях?

— А ты не боишься его? — спросил Якорь, оборачиваясь.

— Боюсь, — честно признался Бородач. — Но курить хочу больше.

Он отложил нож, потянулся. Спина затекла от долгого сидения в одной позе. Лодку они загнали в камыши ещё часа три назад и уже устали торчать в этой духоте.

— Зато утром повезло, — сказал Бородач, усмехаясь в бороду. — Купчик из Трёхречья. Помнишь его рожу, когда мы из камышей выскочили?

Якорь хихикнул.

— Ага: «Господа разбойники, я бедный торговец! Берите, что хотите, только отпустите!»

— Мы и так взяли, — фыркнул Бородач. — Больно нужно нам его разрешение.

Пират взял в руки жезл, проверил заряд. Кристалл светился слабо, еле заметно.

— Последний выстрел остался, — констатировал он без особого сожаления. — Надо у Кривого новый выпросить.

Он внезапно замолк, прислушиваясь. Издалека, едва различимо, доносился характерный гул движителя.

Оба пирата замерли. Медленно, стараясь не шуметь, Бородач раздвинул камыши.

По главному руслу, не торопясь, плыл катер. Красное дерево корпуса блестело лаком, медные части сияли начищенным золотом. Такие лодки стоили как небольшой дом.

— Вот это да… — выдохнул Якорь, заглядывая через плечо Бородача.

На катере было трое. Пожилой мужчина у руля — седые усы, добротная одежда. На носу ещё один, помоложе, в дорогом костюме. А между ними…

— Девка, — хрипло сказал Бородач. — И какая девка! В шляпке, платье дорожное. Это ж барышня настоящая!

Якорь облизнулся.

— Богачи городские на прогулочку выехали. Идиоты.

— Готовь свою пукалку, — скомандовал Бородач, хватаясь за румпель. — И свистни остальным. Пора поохотиться.

Якорь поднял со дна и примостил к уключине свое гарпунное ружьё. Это будет получше, чем кидать крюки для абордажа. Артефактная пружина, тридцатиметровый трос. Если рыбка попадет, то уже не сорвется.

Пират поднёс к губам два пальца. Резкий свист разнёсся над водой — сначала короткий, потом два длинных. Сигнал к атаке.

Маскировочные щиты полетели в воду. Лодка стрелой вылетела из камышей, оставляя за кормой пенный след. Следом, из других укрытий, выскакивали остальные, чёрные хищные тени на сверкающей глади реки.

Охота началась.

Волнов выронил бутерброд. Три этажа копчёной рыбы, солёных огурцов и ржаного хлеба, любовно сооружённые Еленой Павловной шлепнулись ему на колени.

— Черти полосатые…– выдохнул он.

Восемь лодок. Они выскакивали из камышей одновременно, со всех сторон.

Сразу понятно, что это была, тщательно подготовленная засада. Длинные, узкие, с низкими бортами, созданные для скорости и манёвра, а не для перевозки грузов. В каждой виднелись два силуэта, и даже на расстоянии было понятно — это не рыбаки вышли проверить сети.

Надя вскочила с диванчика. На лице мелькнула целая гамма чувств, от испуга, до возмущения.

— Это они? — Голос дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. — Это те самые пираты?

Наивный вопрос. Рыбаки не окружают честных путешественников, отрезая пути к отступлению. Рыбаки не прячутся в камышах часами, поджидая добычу. И уж точно у рыбаков не бывает такого хищного выражения на физиономиях.

Волнов уже потянулся к рычагу управления движителем. Его пальцы легли на полированную рукоять.

Опытный моряк прикидывал шансы. Я видел, как его взгляд метнулся от одной лодки к другой, оценивая расстояния и углы.

— Движитель у нас мощный, — пробормотал он, скорее себе, чем нам. — Шесть камней, все настроены в пару. Против их жалких двух… Можем попробовать прорваться. Рвануть на полной скорости, пока они не сомкнули кольцо.

Он говорил это, но в голосе не было уверенности. Потому что мы оба видели, что пиратские лодки уже расходились веером, профессионально отрезая возможные пути бегства.

И главное, их узкие посудины могли идти по мелководью, скользить над песчаными косами, где наш тяжёлый катер неминуемо сядет на мель.

— Не стоит играть в догонялки, — сказал я, невозмутимо. — Давайте лучше познакомимся с нашими новыми друзьями. Выясним, чего они хотят.

Волнов обернулся, и в его глазах мелькнуло сначала изумление, а потом понимание. Он знал, кто я. Видел как я в одиночку очистил скважину Добролюбова, как установил там ловушку.

Мои спутники научились доверять мне, и делали это без споров и размышлений.

А вот Надя всё равно волновалась. Сама ситуация, что кто-то хочет посягнуть на наши жизни и имущество, для неё, аристократки и выпускницы столичной Академии, казалась невероятной.

Она наклонилась вперёд, прищурившись, пытаясь разглядеть лица в ближайшей лодке. Солнечные блики мешали, но она упрямо всматривалась, словно надеясь увидеть там знакомых.

— Вы уверены, что это именно пираты? — В её голосе звучала та особая интонация, которая появлялась, когда она пыталась найти научное объяснение происходящему. — Может, это просто… местные жители? Мы же не знаем здешних обычаев. Вдруг у них принято так встречать? И мы по ошибке… по недоразумению…

Она не договорила, но я понял. Надя боялась, что я применю магию против невинных людей. Трогательная забота, учитывая обстоятельства.

Волнов фыркнул так выразительно, что усы встали дыбом.

— Местные жители, говорите? — Он ткнул пальцем в сторону ближайшей лодки, пассажиров которых уже было видно. — Видите вон того, с бородой? У него в руках «ломаный» жезл. За владение такой штукой на виселицу отправляют без сомнений. Надежда Андреевна, я тридцать лет по рекам хожу. Отличаю рыбака от бандита с первого взгляда. Это разбойники, самые настоящие. И намерения у них самые что ни на есть разбойничьи.

Я положил руку на плечо Волнова, слегка сжав.

— Остановите катер, — попросил я негромко. — Пусть подойдут ближе.

Волнов чуть повернул голову, вопросительно приподняв бровь.

— Мне нужно время, — пояснил я. — Буквально несколько минут. Подыграйте мне.

Старый лодочник медленно кивнул. Его рука легла на рычаг, плавно потянула на себя. Движитель затих с тихим всплеском, последние пузырьки воздуха поднялись на поверхность. Катер по инерции проплыл ещё десяток метров и замер посреди реки.

«Капля», — мысленно позвал я. — «Проведи разведку. Осмотри каждую лодку. Какое у них есть оружие? Есть ли среди них маги?».

«Капля плывет! Капля смотрит!» — радостно отозвалась она.

Для неё это была игра. Новая, интересная игра с плохими дядьками.

Пока Волнов выпрямлялся, принимая позу оскорблённого в лучших чувствах капитана, а Надя поправляла шляпку, я прикрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях Капли.

Она скользила под водой от лодки к лодке. Быстрая тень, невидимая с поверхности. Через нашу связь я чувствовал всё: прохладу воды, вибрацию от движетелей, даже запах смолы от днищ лодок.

«В каждой лодке по два злых дядьки», — доложила Капля. — «Десять и шесть штук всего! Капля может считать до десяти! У них опасные блестяшки! С кусачьей энергией!»

«Ломаные» жезлы. Я ожидал чего-то подобного. Видел такое устройство, когда разбирался с бандой «Рыбаков». Тогда оно не произвело на меня особого впечатления.

«А маги есть? Кто-нибудь пахнет силой?»

«Один пахнет водой,» — Капля словно задумалась, подбирая сравнение. — «Но слабо-слабо. Как лужа, а не как река. Фу!»

Значит, слабый маг воды, скорее всего самоучка. Может, первый-второй ранг Подмастерья. Это упрощало дело. С одной стороны. С другой — шестнадцать головорезов с оружием всё ещё представляли проблему. Особенно когда нужно защитить Надю и Волнова.

Пиратские лодки тем временем завершили свой манёвр окружения. Они встали кольцом вокруг нашего катера, не слишком близко, метрах в десяти. Достаточно далеко, чтобы мы не могли броситься в рукопашную, достаточно близко, чтобы не промахнуться из жезла или гарпунного ружья.

В передней лодке, пижонски балансируя и не держась за борт поднялся человек. Медленно, театрально, явно наслаждаясь произведённым эффектом.

Среднего роста, но широкий в плечах, из тех, кто компенсирует недостаток роста избытком мышц. Лицо наглое, самоуверенное. При этом довольно молодой, лет не больше тридцати. Когда он ухмыльнулся, во рту блеснул золотой зуб.

Волнов тоже встал. Выпрямился во весь рост, расправил плечи, принимая капитанскую осанку. Годы службы боцманом не прошли даром, он умел изображать начальственное негодование.

— Кто вы такие? — гаркнул Волнов так громко, что с ближайшего островка вспорхнула стая уток. — По какому праву остановили честных путешественников?

Главарь пиратов издевательски поклонился, приложив руку к груди. Остальные разбойники заржали.

— Ох, простите великодушно, господа хорошие! — Голос у главаря был гнусавым, видно в драке ему когда-то сломали нос. — Мы тут это… как его… речная стража! Да-да, именно так! Следим за порядком на реке. И собираем, значит, плату. За проезд по нашей реке.

Ещё один взрыв хохота. Кто-то из пиратов не удержался и крикнул:

— За безопасность платить надо! А то мало ли что!

— Точно-точно! — подхватил другой. — Река опасная! Ещё обидит кто-то!

Волнов изобразил праведное возмущение. Его усы воинственно топорщились, делая его похожим на разгневанного моржа.

— Какая ещё плата? — рявкнул он, явно переигрывая. К счастью, публика была настолько невзыскательная, что не заметила фальши. — С каких это пор на водных путях берут пошлину? Где ваши документы? Где полномочия? Покажите бумаги!

Главарь перестал улыбаться. Он обвёл взглядом наш катер — медленно, оценивающе, как свою собственность. Присвистнул.

— Ого, какая посудина!

Он даже присел, обшаривая жадными глазами корпус из красного дерева и блестящие медные детали. Затем выпрямился, и золотой зуб снова блеснул в хищной улыбке.

— Так вот, господа хорошие путешественники. Плата за проезд по нашей реке будет… — Он сделал театральную паузу. — Ваш катер. Весь. И всё, что на нём есть. Провизия там, вещички, денежки. Всё до последней пуговицы.

Тишина. Даже пираты притихли, предвкушая реакцию.

— А вам, — продолжил главарь с издевательской вежливостью, — вам, господа, милостиво позволяется прыгнуть за борт и вплавь добираться до берега. Благо, недалеко. Полверсты всего. Доплывёте, если постараетесь.

Он ткнул грязным пальцем в мою сторону.

— Только сначала костюмчик снимите, молодой человек. Хороший костюм, я вижу. Дорогой. Мне как раз в пору придётся. И сапоги тоже скиньте. И часы, если есть. И кошелёк, само собой.

Надя встала с диванчика. Медленно, с той врождённой элегантностью, которой учат в лучших пансионах. На её лице читался испуг — она хорошо его изображала. Но в глазах я заметил искорку иронии. Аристократка до мозга костей, она инстинктивно отвечала на хамство холодной насмешкой.

— Боюсь, господа разбойники, я не смогу выполнить ваше… щедрое предложение. — Её голос звучал так, словно она обсуждала погоду за чаем. — Видите ли, я не захватила с собой купальный костюм. А плавать в дорожном платье неприлично!

Секунду пираты переваривали её слова. А потом снова грянул хохот. После такого представления бандиты точно забыли обо всём и ни на что вокруг не обращали внимания.

Главарь облизнулся, разглядывая её с головы до ног, от изящных ботинок до кружевного воротничка, примерно с тем же выражением лица, что до этого — катер.

— О, насчёт барышни не беспокойтесь! — Он повысил голос, обращаясь больше к своим подельникам, чем к нам. — Мужчины пусть плывут, это да. Им полезно будет охладиться. А красотка… красотка останется с нами. Мы с ней… познакомимся поближе. Поболтаем. Правда, ребята?

В ответ со всех лодок раздался одобрительный рёв.

Было видно, как побелели костяшки пальцев Нади, вцепившейся в борт. Как дёрнулся кадык у Волнова. Как потянулись к оружию несколько пиратов, готовых броситься на добычу по первому знаку главаря.

Достаточно. Мне хватило времени.

Я и не спеша принялся хлопать в ладоши. Размеренно и спокойно, привлекая к себе внимание. Я делал это, пока последний из пиратов не затих, и не уставился на меня.

— У меня встречное предложение.

Мой голос прозвучал негромко, но в нём было что-то такое, что заставило пиратов притихнуть. Может быть, дело было в интонации — слишком спокойной для человека, которому только что предложили раздеться и прыгнуть в реку. А может, в том, как я смотрел на главаря, прямо в глаза, не мигая.

Людям это, почему-то очень не нравится. Они начинают нервничать.

— Встречное предложение? — переспросил тот, явно озадаченный.

— Именно, — кивнул я. — Мы остаёмся в лодке. А вот вы прыгаете за борт и плывёте к берегу. Прямо сейчас, не оборачиваясь. И тогда, обещаю, вы останетесь живы.

Повисла тишина. Где-то квакнула лягушка и тут же замолчала, словно испугавшись нарушить момент.

— А если нет? — ухмыльнулся главарь.

Я пожал плечами.

— Тогда, к глубокому моему сожалению, вы все подохнете. Здесь и сейчас. Все до единого.

Мне не поверили. Весёлые пираты тыкали в меня своими грязными пальцами и упражнялись в остроумии.

— Слышали? — выл один. — Мы все подохнем!

— Страшно! — вторил другой. — Ой, мамочки, как страшно!

— Барчук нас пугает! — кричал третий.

Только главарь не смеялся. Его лицо побагровело, а губы сжались в тонкую белую линию.

— Ах ты, щенок столичный… — прохрипел он.

Его рука метнулась к поясу. Пират выдернул «ломаный» жезл. Медный цилиндр был потёртым, но кристалл синего цвета сиял ярко. Кто-то не пожалел энергии для зарядки.

Палец лёг на спусковую кнопку.

— Сейчас я покажу тебе, кто тут подохнет!

Молния!

Ветвящийся заряд ударил прямо в наш катер.