Маг имперской экспедиции

Глава 1

Я помню тот случай как в тумане. Такси эконом класса ехало по дороге к железнодорожной станции. В салоне пахло дешевыми духами вперемешку с освежителем воздуха. Из радио играла какая-то песня из нулевых годов. Слова были вроде бы и знакомые, но точно назвать исполнительницу я не мог. В память цеплялись только строчки девушки, как она кого-то не отдаст.

Таксист попытался завести разговор. Я лениво поддержал его в вопросе с плохим качеством дорог. Немного трясло от выбоин, но мы и ехали дворами и безлюдными переулками. Он почему-то захотел срезать путь. Я был даже не против доехать быстрее. Можно будет что-то купить поесть возле вокзала. Есть хотелось просто адски. За день ничего толком не съел, а ведь до Москвы придется ехать четыре часа. Приеду ближе к полуночи и там попробуй где-нибудь возле Киевского найти круглосуточный магазин.

Дворы сменились проезжей трассой. Потом мы выехали на мост. На свете фонарей дорога блестела. Проклятый гололед покрывал всю землю уже второй день подряд. Утром я подскользнулся на нем. Коленка побаливала до сих пор.

- Во, почти доехали, - радостно сообщил водитель, - ну вы поставите мне пять звезд за такую быструю поездку?

- Как в фильме «Такси»,- улыбнулся я, поражаясь тому, что поездка заняла вдвое меньше времени, чем грозила мне програмка.

- Да не было бы этого гололеда я бы двести километров выжал, как там, - засмеялся таксист.

За долю секунды со встречки в нас въехал грузовик. Таксист даже руль вертеть не пытался – справа только отбойники моста. Уходить от грузовика было некуда.

Страшная сила вмазалась в левую часть машины. От удара легковой автомобиль подбросило воздух. Перелетев через отбойники, мы упали в реку.

В голове кружилось от резкой встряски и кульбитов в воздухе. Я попытался отстегнуть ремень безопасности, но руки предательски не слушались. Мои ноги уже были в воде. Из разбившегося возле водителя окна вода проникала в салон. Свет не пробивался через такую толщу вод. Только небольшая панель радио горела синим цветом, едва освещая затапливаемый салон.

Вода подступила к груди, не позволяя сделать вдох. Слишком холодно было в зимней реке. Слишком.

Наконец-то я смог отстегнуть тот бесполезный ремень. Хорошо хоть плавать умею – все школьные годы в деревню возили на все лето. Я дернул ручку двери. Закрыто. А ведь водитель у меня создавал впечатление приятного человека. Пять звезд ему хотел поставить. Так по-приятельски разговаривал, хотя сам заблокировал мою дверь, чтобы я не смог сбежать без оплаты поездки.

Вода подступала к подбородку. Надо выбивать окно. Но ничего с собой такого у меня не было. Ладно, попытаюсь выбить с двух ног.

Пришлось нырнуть под воду, чтобы сделать более сильный толчок. В мутной воде вообще ничего не было видно. Мне пришлось бить наугад. От первого удара по ощущениям ничего не произошло. Но зато в ушибленной коленке болезненно стрельнуло. Второй удар тоже ничего не дал. Оно что, бронированное?

Я от злости пнул изо всех сил. Что-то треснуло, что-то хрустнуло. Причем хрустнуло где-то в моей ноге. Но стекло выбить у меня получилось. Только ботинки ушли во что-то вязкое. Стоп, машина лежала на дне правым боком? Или это я ее туда столкнул?

Стекло левой задней двери предательски было на своем месте. А ведь грузовик влетел с левой стороны. Почему оно не вылетело? Спросить было не у кого, а в глазах все окончательно погрузилось во тьму. Я попытался сделать вдох, но в горле мне полилась только ледяная вода.

***

С криком я подскочил с постели. Я не мог надышаться этим прекрасным воздухом. Ну, не совсем он был таким хорошим. Несло древесным лаком, какими-то горькими травами, соленой рыбой и потом. Ну и ладно, зато можно было дышать. Как хорошо, что это был всего лишь сон. Стоп, а где я проснулся?

Я удивленно вертел головой. Место было какое-то странное. Маленькая коморка с кроватью, столом и сундуком. От сундука прямо несло дремучей древностью. Такие я только в музеях встречал. Но этот выглядел новым, как-будто совсем недавно сделали. На заказ, наверное.

На мне была надета рубашка. В жизни их не носил, но почему-то эта слишком свободно на мне сидела. Прямо подогнана под мою фигуру. А почему я спал в ней? Еще и в брюках с ботинками улегся под одеяло. Недаром потом так сильно несло.

Я поднялся на ноги. Стоять получалось вроде бы крепко, хоть небольшая качка ощущалась. Наверное, голова кружилась после резкого пробуждения. Тем более в каком-то непонятном месте.

На столе лежало пару книжек в толстом кожаном переплете. Неужели я напился и очнулся где-то в музее? А почему я тогда ничего не помню об этом? Да и что за одежда на мне. Такой фасон и не носят нигде. Помню только, что в Москву ехал к одному великому человеку. Видимо мы с ним встретились и очень бурно отмечали.

Ради интереса даже открыл книгу и перелистнул пару страниц на ней. Она была написана дореволюционными буквами. Я с удивлением решился прочитать название той книги. «Основы магии и магических явлений. Том 2». Открыв библиографическое описание, я нашел издательство. Почему-то была указано высшее магическое училище Ромейской империи. Это вообще что за шутки? Здесь был не музей, а какие-то площадки ролевиков?

С другой стороны стола стоял табурет. На нем лежал зеленый жилет с вышитым над грудным карманом трехглавым драконом. Я решил дополнить свой образ идиота этим жилетом, который прекрасно вписался к остальному моему наряду. Он тоже прекрасно сел на мою фигуру, как-будто под меня и шился.

Я вышел из этой коморки. Коридор был очень узким. Если в нем встретятся двое широкоплечих, то пройти свободно мимо друг друга не удастся. По всему коридору шли двери. Как я понимаю, в точно такие же коморки, где очнулся и я. Похоже на корабль. Стоп, в той комнате же было окно.

Спешно вернувшись к месту своего пробуждения, я прильнул к круглому окну. Вокруг виднелось только море. Дрожащими руками удалось нащупать щеколды, которые позволили мне открыть иллюминатор. Я высунул голову наружу. Мне в лицо ударил соленый морской ветер. Волны бились об железные борта корабля. Как мог, я осмотрел его размеры. Не круизный лайнер хотя бы. Но он был заметно больше речного теплохода. Хотя я их толком и не видел больших – у нас таких рек нет. Но тут точно было море. Откуда вообще море в Москве?

- Вот это я попал, - протянул я, сам удивляясь изменению в своем голосе.

По-моему, мой голос раньше звучал чуть ниже. Да и от недавней болезни оставалась хрипотца. А сейчас я говорил совершенно чистым высоким тенором. В голову пришла странная мысль исполнить какую-то песню. Оглядываясь на море, я начал напевать строчки про Разина.

- Вы чего с утра пораньше горлопаните? – Раздался грозный голос со стороны двери.

Мужчина с закрученными вверх усами грозно смотрел на меня. Из кармана его пиджака тянулась цепочка к часам, которые он показывал мне. Вернее сказать, он показывал время – пять утра. Но зимой так рано не становится светло. К тому же от открытого окна мне не было холодно, даже когда я высунул туда голову.

- А почему сейчас не зима? – Мой вопрос в голове звучал нормально, но мужчина посмотрел на меня очень странно.

- Вы шутите сейчас, Константин Георгиевич?

- Как вы меня назвали?

В глазах мужчины отразилось понимание. Он сделал вздох, какой делают родители непутевого ребенка.

- Вы пили вчера, Константин Георгиевич?

- Может и пил, но я не помню, - пожал плечами я.

- Головой не ударялись? Вчера так от шторма трясло, что держаться изо всех сил приходилось. – Мужчина говорил со мной медленно, словно сомневаясь в моих умственных способностях.

- Вроде не болит.

- Помните мое имя?

- Честно говоря, нет, - вздохнул я, понимая к чему тот ведет.

- А хоть кого-то из экспедиции помните?

Какая экспедиция? Если это шутка, то мне вообще было не смешно. Да и какая может быть шутка, если я ехал в Москву на поезде, а очутился на корабле посреди моря. Может то был не сон. Я утонул в реке, а это корабль из греческих мифов. Мы плывем по Стиксу, а передо мной Харон. Ну а во фраке он из-за того, что мы же не в древнем мире живем.

- Константин Георгиевич, вы сейчас вспоминаете имена членов экспедиции или думаете о чем-то другом?

- А можете напомнить, что это за экспедиция? – Мне уже начинало становиться стыдно от таких вопросов.

Мужчина принялся растирать переносицу. Он тяжело вздохнул, качая головой.

- Пройдем с вами, Константин Георгиевич, к судовому врачу. С ним лучше поговорите.

Меня настойчиво потянули за локоть. Я не сопротивлялся этому. Пока до конца не пойму сути происходящего лучше буду помалкивать и послушно выполнять приказы этих людей. Меня провели по коридору, по лестнице, потом затолкнули в дверь.

Каюта была намного просторнее моей. Но это был не судовой лазарет, а только приемная врача. Всяких склянок и лекарств здесь не было видно. Зато несколько полок с книгами, письменный стол. Была и кушетка с каким-то базовым набором инструментов: молоточки, щипцы, ложки, трубки, медицинские миски.

Сам врач оказался мужчиной среднего возраста. Худощавое лицо покрыто морщинами. Волосы были черными и без единого намека на седину. Гладко выбритые щеки казались впалыми. Почему-то был не в медицинском халате, а в костюме с галстуком-бабочкой.

- Вот, Карл Михайлович, привел вам пациента, - усатый мужчина слегка подтолкнул меня вперед.

Карл Михайлович бинтовал ладони матросу. Все бы ничего, но проглядываемая сквозь растегнутый бушлат тельняшка имела зеленые полосы.

- Одну минутку, господин Мирный, - сказал судовой врач.

- А вы бумагу напишете? – Прогудел матрос, шмыгая носом, - а то боцман работать заставит.

- Еще бы по такой ерунде бумагу переводить, - хмыкнул Карл Михайлович, заканчивая с перевязью, - свободен, матрос.

Матрос поднялся с кушетки. Он юркнул мимо меня, на ходу приподняв свою бескозырку забинтованными руками.

- Ба, какие люди, - сказал врач, доставая бумагу и перо, - и что же случилось с нашим молодым магом?

- Напился своих зелий и утратил память, - с осуждением сказал Мирный.

С чего вообще он так решил? Я вроде бы не подтверждал, что у меня память из-за этого отшибло. Да и склянок никаких пустых рядом не валялось. Чувствовал я себя очень даже неплохо, на интоксикацию вообще ни разу не похоже. Хотя я не мог утверждать с уверенностью. Мои вчерашние занятия – это посидеть на парах, часик позаниматься в спортзале и посидеть вечером за сериалами. Никаких зелий уж точно не припомню. Однако лучше уж спорить с такими утверждениями не буду.

- Ну проходите, господин Любомирский, посмотрим вас.

- Я откланяюсь, Карл Михалович.

- Не смею вас задерживать, господин Мирный.

Я осторожно подошел к столу судового врача. Тот надел очки, бегло листая толстую книгу в красном переплете. Найдя нужную страницу, он начал переписывать текст.

- Можно сесть? – Спросил я, указывая на табурет перед его столом.

Врач с удивлением оторвался от процесса письма.

- Раньше вас такие вещи не смущали. С утратой памяти у вас утратилось и ваше нахальство. Ну что ж, можете присесть.

Я ерзал выжидающе на табуретке. Наконец врач закончил писать. Книга отправилась на свое место в книжной полке. Лист бумаги лег в стопку к остальным.

- А у вас всегда были зеленые глаза? – Снимая свои очки, задумчиво проговорил врач, - по-моему раньше они у вас были карие. Хоть я могу и ошибаться.

Я пожал плечами. У меня и голос раньше другой был. Может и глаза поменялись. В зеркало пока не удавалось посмотреть, но не удивлюсь, если увижу совершенно незнакомое отражение.

- Как я могу к вам обращаться? – Решил поинтересоваться я.

- Знаете, молодой человек, - врач улыбнулся, - а потеря памяти идет вам на пользу. Меня зовут Карл Михайлович Герштейн. Можете называть меня по фамилии, можете по имени-отчеству. Но, прошу, не Карлушей или уж тем более Карлицей.

Как бы мне за язык Константина Георгиевича не пришлось отвечать перед людьми. Ладно этот мужчина, но на корабле может быть полно крепких матросов. Будет неловко встретиться с таким в темном трюме.

- Карл Михайлович, у вас есть зеркало?

- Конечно есть. Вот, держите.

Я придирчиво рассматривал свое отражение. На меня смотрело интеллигентное лицо молодого человека. Едва ли ему за двадцать. Глаза действительно были зеленого цвета, как у меня в былой жизни. Взъерошенные волосы спадали на лоб. Подбородок был покрыт щетиной, а усы не росли вовсе. Под глазами синяки то ли от драки, то ли от недосыпа. Лицо у него было приятным. Хотя, почему у него? Теперь это мое лицо. Ну что ж, я переродился в теле какого-то интеллигента со скверным характером. Спасибо, что не в лягушку хотя бы. Или в кого там в буддизме перерождаются?

- Ну как, узнаете молодого человека? – Шутливо спросил судовой врач.

- В первый раз вижу, - улыбнулся я, - а кто это?

- Узнаете. А теперь давайте я вас осмотрю, господин Любомирский. Откройте рот. Высуньте язык. Так… А теперь смотрите на палочку… Так… Выставьте руки вперед ладонями вниз… Ага… Рубашку поднимите… Сядьте обратно. Рубашку можете опустить. Голова не кружится, не болит? Ходите уверенно и говорите без запинок? В желудке несварение есть? Выставьте руку – пульс пощупаю.

Закончив с осмотром, врач достал лист. Немного подумав, он отложил его в сторону.

- Ну как, доктор? – Спросил я, - пациент жить будет?

- Шутите – это хорошо, - задумчиво сказал Карл Михайлович. – С головой у вас все в порядке. Амнезия не вызвана ушибом. Другое дело, что я не знаю, из-за чего она у вас. Если это действительно последствия употребления зелий, то я помочь не могу с этим. Не в моей компетенции такое. Но со временем вы может и вспомните все. Это все, что я могу вам сказать.

Да я и не забывал ничего. Прекрасно помню свою жизнь. Просто не этого Кости. Потому что у него своя была, которая шла параллельно моей.

- Добрый день, Карл Михайлович, - пробасили из дверного проема.

Я обернулся на голос. Там стоял мужчина в сером мундире с желтой окантовкой. У него была густая ухоженная борода со следами проседи. Войдя в дверь, он снял фуражку. Его голова была тронута залысинами.

- Здравствуйте, господин Федоров. – Поздоровался судовой врач.

- Нальете чарочку, Карл Михайлович? – Почти жалобно сказал мужчина.

- Отчего ж не налить? – Пожал плечами Карл Михайлович.

Дверца одного из книжных шкафов открылась. Там стояло несколько разных бутылок с бирками. Какие-то бутылки были прозрачными. Но в некоторых виднелись жидкости самых разных цветов. Врач достал графин с содержимым зеленоватого оттенка. Вместе с этим он достал две рюмки. Немного подумав, достал и третью.

- Вы неужто приболели, господин Любомирский? – Осведомился учтиво мужчина.

Ну хотя бы ему не успел нахамить. Ну что ж, великая победа. А может этот Константин одного врача так не взлюбил? Хотя, вспоминая взгляд Мирного, этот вариант был спорным.

Врач наполнил рюмки зеленоватым содержимым. Федоров тут же подхватил рюмку.

- Наш молодой друг напился и утратил память. – Сообщил врач, сам поднимая рюмку.

Бородатый мужчина остановил чарку у самого рта. Он аккуратно поставил ее на стол, глядя на нее с опаской. Врач посмотрел на него с удивлением.

- Господин Федоров, разве я вас когда-то травил? Я же доктор в конце концов. Господин Любомирский отравился своими настойками.

Слова Карла Михайловича успокоили Федорова. Он опорожнил рюмку в одно мгновение. Затем выпил и сам врач. Я с сомнением посмотрел на зеленоватую жидкость. Выдохнув, выпил ее залпом. Это оказалась спиртовая настойка с каким-то горьким привкусом. Слюна после нее стала немного вязкой. Хоть бы закусить дали.

- Да, хорошая у тебя змеевуха, Карл Михайлович, - со вздохом наслаждения сказал Федоров.

От услышанного я даже закашлялся. К глазам даже подступили слезы. Рвота начала подкатывать к горлу, но мне удалось ее сдержать.

Бородатый мужчина стукнул себя по лбу.

- Погоди, так ты ж сказал, что Любомирский память потерял? – Спросил с удивлением Федоров.

- Верно, так и есть, - кивнул врач.

- Так он у нас единственный на всю экспедицию маг, - чуть ли не кричал Федоров.

- Я маг? – Не смог удержаться я, задав вопрос.

- Он даже такие вещи забыл, - покачал головой судовой врач.

- Как же мы без него будем? – Бородатый мужчина схватился за голову.

- Не переживайте, господин Федоров. По этому поводу можно привести слова нашего молодого друга. Их он, скорее всего, тоже не помнит. «Меня не назначили в экспедицию, меня в нее сослали. Из-за того, что самым далеким местом в империи считается Порт-Андреев, то первым же удобным рейсом меня туда и послали. Вот почему я и приписан к этой экспедиции. Потому что дальше Порт-Андреева нет имперской земли.»

Судовой врач грустно вздохнул и добавил:

- Был самым дальним местом.

- А почему был? – Спросил с интересом я. – Что с ним случилось?

- Воистину чем меньше мы знаем в этой жизни, тем больше в нас можно увидеть ребенка, - покачал головой судовой врач, - вот это вы и должны сказать, что там произошло. Вы, молодой человек, господин Федоров, геологи, химики, биологи, военные. Для того и организована экспедиция. А вы, господин Любомирский, даже не помните, в какой области эксперт. Не хочу умалять ваши достижения, но вы слишком молоды для научных степеней. Вы же ведь бакалавр в вашем магическом училище?

Я пожал плечами. Хотел бы и сам знать, кто я. Особенно о магических способностях. Та книга на столе точно принадлежала мне. Как бы поскорее смыться отсюда и попрактиковаться в магии. Надо придумать только как.

- Скоро мы вообще приплывем? – Спросил у Федорова судовой врач, - вроде бы оставалось два дня.

- Вчерашний шторм сбил нас с курса. Эсминец Дунай где-то затерялся. Я говорил с капитаном. Он был спокойным. Далеко мы уплыть не могли и все равно недалеко от берега будем.

- Рад это слышать. Мои запасы амонита подходят к концу.

- Дорога не будет для в нас в тягость, пока есть ваша прекрасная змеевуха, Карл Михайлович.

В самом деле я же и не обязан здесь сидеть. О чем мне тогда переживать? Просто возьму и уйду – делов-то.

- Ну, я пошел, - коротко бросил я, забыв попрощаться

Не оглядываясь на своих собеседников я спешно побрел в сторону двери.

- По-моему к нему возвращается память, - услышал я голос судового врача, - манеры, по крайней мере, уж точно.

Спустившись по лестнице к каютам я не без труда нашел свою. Открыв книгу, я с жадностью принялся впитывать знания.

Читал я эту книгу уже полчаса, но так ничего и не понимал. Термины для меня были незнакомы. Какая-то энергия, какой-то дух, какие-то оболочки. Я уже и оглавление пролистал. Там не было ни одной главы, в который бы все разжевывалось. В конце книги даже словарика не было с этими терминами.

Спустя несколько секунд с того, как я отложил книгу, все эти прочитанные знания улетучились. Надо будет у кого-то более сведущего спросить об этих вещах. А пока я эту книгу уберу подальше с глаз, куда-нибудь в ящик стола.

Отодвинув выдвижной ящик, я закинул туда книгу. Небольшая коробка с искусной резьбой по дереву приковала мое внимание. Нужен был ключ, чтобы ее открыть. Я ощупал шею. Раньше у меня была цепочка с крестиком и поэтому я не придал особого значения шнурку, который болтался все время на шее. А там, оказывается, была целая связка маленьких ключей. Я быстро нашел нужный.

- А вот это лучшая магия, - с воодушевлением сказал я, глядя на ее содержимое.

В коробке лежал револьвер. Хорошо начищенный, с резной белой рукоятью. На барабане выгравирована змея. Кроме него в коробочке лежали круглые пули и порох в бумажных зарядах.

- Я пришел сюда, чтобы пить змеевуху и стрелять во всяких ублюдков. Как вы видите, змеевуху я уже выпил.