Лекарь в мире ЗОМБИ 5

Глава 16 Мир без жалости

Я медленно окинул группу оценивающим взглядом, отмечая каждую деталь. Шестеро мужиков окружили нашу машину, и каждый был вооружен чем-то смертоносным. У одного я заметил самодельный обрез, неаккуратно замотанный изолентой, будто собранный впопыхах, а у другого — арматуру с приваренными гвоздями, напоминающую средневековую булаву.

Третий лениво поигрывал самодельной цепью с тяжелым утяжелителем на конце, рассчитанной на то, чтобы проломить череп с одного удара, в то время как четвертый сжимал что-то похожее на модифицированный электрошокер, от которого периодически проскакивали голубоватые искры. Остальные были вооружены более привычно — тесаками и пистолетами, потертыми от частого использования. Типичные мародеры, промышляющие на дорогах и живущие за счет тех, кто слабее.

Бросив быстрый взгляд в машину, я заметил Андрея на заднем сидении. Парень сидел с закрытыми глазами, голова безвольно свесилась на грудь. Он выглядел бледным даже сквозь тонированное стекло.

В другое время я бы просто перебил всю эту шайку и поехал дальше, не тратя время на разговоры или компромиссы. Быстрая и эффективная зачистка — это всегда было нашим методом. Но сегодня я чувствовал себя истощенным всем этим дерьмом, что навалилось за последние дни, поэтому просто хотел уехать без лишней крови и проблем.

— Что с Андреем? — спросил я Диану, кивая на машину и игнорируя окруживших нас мародеров.

— Уснул, — она пожала плечами, не спуская глаз с бандитов. — И, судя по всему, очень крепко. Может превращение все силы забрало, а можно просто вымотался — не знаю.

Я быстро открыл дверь и проверил пульс парня. Вот же кадр… действительно дрыхнет!

— У нас нет времени на эту хрень, — сказал я, закрывая заднюю дверь и поворачиваясь к Диане. Она едва заметно кивнула, и я понял, что она готова действовать в любую секунду. — Садись в машину. Нам нужно ехать.

— Эй, куда вы так спешите? — татуированный громила преградил мне путь, растопырив руки, словно вышибала в ночном клубе. Он был высоким, почти под два метра, но по его неуклюжим движениям я видел, что его реакция заторможена, либо от алкоголя, либо от какой-то дряни. — Мы только познакомились. Может, выпьем? Отдохнем? — он похотливо посмотрел на Диану, облизывая потрескавшиеся губы. — Повеселимся?

Другие мародеры заржали, перебрасываясь сальными шуточками и непристойными жестами. Коренастый бородач с обрезом облизнулся, разглядывая Диану как кусок свежего мяса, а лысый с цепью уже обходил машину, заглядывая в окна в поисках чего-нибудь ценного.

Наши взгляды с Дианой встретились, и я сразу увидел в ее глазах тот самый знакомый блеск, который всегда появлялся перед дракой. Она наслаждалась всем этим адреналином и этой опасной игрой с недоумками, которые даже не догадывались, на кого они на самом деле нарвались. Диана всегда была такой — неисправимой искательницей острых ощущений, которая не могла жить без риска и опасности, даже когда весь мир вокруг нас рушился и превращался в кошмар.

— Последний шанс, — я медленно растянул губы в улыбке, которая больше напоминала оскал хищника, готовящегося к прыжку. — Валите по-хорошему, и тогда никто из вас не пострадает.

— А если мы не уйдем? — татуированный громила нагло шагнул ближе, и его грязная рука уверенно легла на рукоять ножа, торчащего из-за пояса. Клинок был покрыт засохшими бурыми пятнами, которые ясно говорили о том, что этот урод недавно пустил его в ход и даже не потрудился очистить лезвие. — Что тогда ты сделаешь, умник? Вас здесь только трое, один из которых дрыхнет, а нас шестеро. И твоя девчонка все равно будет нашей. Может быть, мы сначала немного повеселимся с ней, а потом уже решим, что делать с тобой.

По рядам головорезов прокатился одобрительный гогот, который сопровождался сальными взглядами, жадно впивающимися в Диану. Но вместо того чтобы обеспокоиться, она вдруг начала подыгрывать им. Медленно, с хищной грацией, она провела рукой по своей груди, слегка обтянутой грязной футболкой.

— Макар, — она произнесла это неожиданно томным голосом, от которого даже у меня мурашки побежали по коже, — а может, мне повеселиться с мальчиками? Они выглядят такими… голодными.

Дорожные хищники буквально замерли с открытыми ртами. Некоторые нервно сглотнули, не веря своей удаче. Татуированный громила расплылся в похотливой ухмылке, обнажая желтые зубы.

— Вот это другой разговор, детка, — он сделал шаг к ней, уже протягивая руку.

Я следил за тем, как Диана ловко манипулировала этими болванами. Это была её любимая тактика — заставить противника потерять бдительность, увидеть в ней лёгкую добычу. В такие моменты она была особенно опасна — чем сильнее её недооценивали, тем беспощаднее становилась развязка. Мне порой казалось, что она получает от этого маленького театра больше удовольствия, чем от самой драки.

И тут, когда бойня вот-вот должна была начаться, из багажника донёсся глухой стук. Сначала тихий, потом громче. Бум-бум-бум. Словно кто-то колотил изнутри, пытаясь вырваться на свободу.

Один из бандитов, стоявший рядом с задней частью автомобиля, резко повернул голову на звук. Его рука скользнула к рукоятке ножа, а глаза сузились от подозрения.

— Эй, у вас там кто-то заперт? — он шагнул к машине и положил ладонь на крышку, оглядываясь на своих приятелей. — Похоже, эти двое что-то прячут.

— Стой, придурок! — я рванулся к нему, но опоздал на долю секунды.

Он дёрнул за ручку, и крышка поднялась со скрипом петель. Внутри лежал труп старика с мешком на голове. Тело дёргалось и извивалось, а из-под мешка доносилось глухое рычание.

— Чёрт, да тут человек! — бандит недоверчиво уставился на содержимое, а затем потянулся к верёвке на мешке. — Вы что, людей похищаете?

Я бросился вперёд, но расстояние было слишком большим. Бандит сорвал мешок с головы старика, и в следующий миг зомби впился в его ладонь. Гнилые зубы прокусили кожу до крови. Человек заорал, пытаясь отшатнуться, но мертвец держал крепко.

— Сука! — раненый отчаянно вырвался и отступил. Его лицо побелело от шока и боли. — Это грёбаный зомби!

Всё произошло одновременно. Раненый выхватил пистолет здоровой рукой и навёл на мертвеца, а я прыгнул, закрывая собой труп старика. Нельзя было допустить, чтобы ему размозжили голову — иначе сделка с Арбитрами сорвётся, а с ней и шанс спасти зараженных.

Грохот выстрела разорвал тишину. Пуля вошла мне в плечо, обжигая кожу и мышцы. Боль вспыхнула, но Сафар всё ещё действовал в моей крови, и рана начала затягиваться почти сразу. Регенерация работала на полную мощность — я чувствовал, как ткани срастаются, выталкивая пулю наружу.

— Ты что творишь⁈ — заорал бандит, увидев, как я заслонил зомби собой. — Ты в своём уме?

Остальные замерли в нерешительности, не понимая, что происходит. Они явно не ожидали, что кто-то будет защищать мертвеца. Повисло мгновение тяжелой тишины, которую нарушало только рычание зомби и стоны укушенного.

— Да вы ебанные психи! — выкрикнул лысый бандит, выхватывая арматуру. — Валите их нахер!

И тут же началось. Татуированный бросился на меня, выхватывая нож из-за пояса. Его движения были замедленными из-за наркоты, и я легко уклонился от первого удара. Двое других кинулись к Диане, думая, что с женщиной справиться будет проще. Это была их последняя и самая роковая ошибка.

Я ушёл от удара, перехватил руку нападавшего и вывернул с такой силой, что кости затрещали. Нож выпал из ослабевших пальцев, и я подхватил его в полёте, мгновенно вонзая в горло нападавшего. Лезвие вошло глубоко, разрывая артерию, рассекая трахею, упираясь в позвонки. Кровь хлынула фонтаном, заливая мою куртку и лицо. Горячая, солёная, с металлическим привкусом жизни, стремительно покидающей тело.

Татуированный захрипел, пытаясь зажать рану руками, но это было бесполезно. Алая жидкость просачивалась между пальцами, стекала по предплечьям, капала на землю. Его глаза, ещё секунду назад полные ярости и похоти, стекленели на глазах, наполняясь пустотой.

Диана уже разбиралась с остальными. Её движения были текучими, как у хищника. Плавные, выверенные, смертоносные. Никакой суеты, никакого лишнего напряжения — только чистая, идеальная хореография смерти.

Первому мародёру она сломала шею одним рывком. Схватила за подбородок и затылок и резко повернула, будто откручивала крышку бутылки. Хруст шейных позвонков был отчётливо слышен даже сквозь общий шум схватки. Тело обмякло, как тряпичная кукла, и рухнуло к её ногам.

Второго она схватила за ворот куртки и с размаху бросила на землю. Его тело ударилось о асфальт с глухим стуком, выбивая весь воздух из лёгких. Не дав ему опомниться, Диана добила его точным ударом ноги в голову. Раздался влажный хруст, и тело бандита обмякло.

Третий попытался выстрелить, но пуля отскочила от силового поля, не причинив вреда. Диана опрокинула его на землю и впечатала каблук в лицо, превращая голову в кровавое месиво. Хруст ломающейся лицевой кости смешался с влажным чавканьем разрываемой плоти.

Оставшиеся двое попытались сбежать, запрыгивая на мотоциклы. Паника придала им скорости — руки дрожали, пытаясь завести двигатели, лица перекосились от страха.

Я метнул нож, и лезвие вошло точно между лопаток ближайшего. Он рухнул с байка, захлёбываясь кровью. Руки царапали асфальт в попытке ползти, но с каждой секундой движения становились всё слабее.

Последний из бандитов успел завести мотор, но Диана метнулась к нему, схватила за шиворот и рывком сдёрнула с сиденья. Его тело ударилось об асфальт, а мотоцикл с глухим рёвом завалился на бок и заглох.

Тишина накрыла деревню, нарушаемая лишь стонами умирающих и нашим тяжёлым дыханием. Воздух наполнился запахами крови, пороха и страха. Пыль, поднятая борьбой, медленно оседала в лучах пробивающегося сквозь тучи солнца.

Укушенный бандит сидел, прислонившись спиной к колесу мотоцикла. Он с ужасом разглядывал рану на руке, из которой сочилась кровь. На наших глазах кожа вокруг укуса начала чернеть, а вены вздуваться.

— Пожалуйста, — его голос дрожал, — помогите мне. Я не хочу стать одним из них.

Он поднял взгляд, полный отчаяния. По щекам текли слёзы, оставляя светлые дорожки на грязном лице. Рядом на земле валялся тесак, выпавший из руки его мёртвого приятеля.

— Может, если отрубить руку прямо сейчас, — он с надеждой посмотрел на нас, — заражение не распространится?

Мы с Дианой молча наблюдали за ним. Ни один мускул не дрогнул на наших лицах. Мы видели это слишком много раз — отрицание, гнев, торг, депрессия. Принятие обычно не успевало наступить до превращения.

Укушенный потянулся к тесаку и схватил его трясущимися пальцами. Поднёс к руке, примериваясь. Сделал глубокий вдох. Ещё один. Лезвие коснулось кожи выше укуса, но не прорезало её.

— Я не могу, — всхлипнул он, роняя тесак. — Пожалуйста… сделайте это за меня…

Наше молчание, казалось, пугало его ещё сильнее, чем предстоящее превращение. Он заплакал сильнее, сжавшись в комок.

— Я не хочу стать одним из этих… — прошептал он, глядя на свою почерневшую руку. — Лучше умереть человеком, чем бродить мертвецом. Пожалуйста… можете хотя бы… сделать все сами…

Чёрные вены уже добрались до локтя. Времени оставалось всё меньше.

Я молча достал пистолет. Медленно поднял его, направляя в лоб бандита. Тот замер, глядя на меня расширенными глазами. В них читалась благодарность, смешанная с ужасом.

— Спасибо, — прошептал он.

Выстрел эхом прокатился по пустой деревне. Тело укушенного обмякло, а из аккуратной дырки во лбу потекла тонкая струйка крови.

Я методично обошёл остальные тела, проверяя, все ли мертвы. Большинству уже проломили черепа в процессе схватки — они точно не обратятся. Один ещё хрипел, выплёвывая кровавые сгустки. Я поставил ногу ему на грудь и выстрелил в голову. Хрипы оборвались.

— Давай посмотрим, что у них есть, — я деловито присел рядом с телом татуированного байкера.

Мародёрство — это не то слово, которым мы называли сбор ресурсов с трупов. В нашем мире это была жизненная необходимость. Кто не собирает — тот не выживает. Просто и понятно.

Я открыл сумку, которую байкер носил на поясе. Внутри лежали аккуратно упакованные патроны разного калибра — несколько 9-миллиметровых для пистолета и пара обойм для винтовки. В карманах куртки нашлись две зажигалки, моток рыболовной лески и маленький набор отмычек в кожаном футляре.

— Неплохо, — я рассортировал добычу и закинул все в машину, на заднее сиденье.

— Смотри, что нашла, — Диана показала мне два блистера антибиотиков, извлечённых из заднего кармана джинсов лысого. — Ципрофлоксацин. Нина обрадуется.

Мы продолжили обыск. Диана работала методично, не пропуская ни одного кармана. У одного из бандитов нашлась небольшая коробочка с солнечными батареями — компактная походная модель для зарядки электроники. Ценная находка в мире, где электричество стало роскошью и добывалось буквально по крупицам. У другого — нож из хорошей стали с наборной рукоятью, а в носке был спрятан маленький перочинный ножик с набором инструментов.

— А у этого целый склад, — я присвистнул, обыскивая карманы самого крупного из байкеров.

Внутренняя подкладка его куртки была переделана в набор кармашков, в каждом из которых лежало что-то полезное: рыболовные крючки, батарейки, швейный набор, маленькая аптечка с пластырями и бинтами, пара шоколадных батончиков в потрёпанных, но герметичных упаковках.

— Кто-то тут был запасливым, — пробормотала Диана, заглядывая через моё плечо. — О, шоколад! Смотри-ка, даже не растаял и не отсырел. Возьмём, будет чем порадовать кого-нибудь из наших.

Я кивнул, аккуратно убирая находки в свой рюкзак.

— Глянь на мотоциклы, — предложил я, поднимаясь на ноги. — Может, там есть что-то в седельных сумках.

Диана кивнула и направилась к опрокинутым байкам. Я тем временем оттащил тела на обочину, чтобы не мешали проезду. Годы в постапокалипсисе превратили это в рутину — убрать тела, забрать полезное, ехать дальше. Никаких эмоций, никаких сожалений.

— Бинго! — воскликнула Диана, расстёгивая седельную сумку на одном из мотоциклов. — Тут целый склад.

Она извлекла моток проволоки, кусачки, изоленту, небольшой мультитул и даже карманный GPS-навигатор. Последний, правда, был бесполезен без спутниковой сети, но его можно было разобрать на детали.

— А здесь ещё лучше, — она перешла к следующему байку. — Два полных магазина к Калашникову, фонарик на солнечной батарее и… ого!

Диана вытащила маленькую коробочку, открыла её и присвистнула:

— Антибиотики. Много. Разные. И даже пара упаковок обезболивающих. Этот парень явно готовился к долгому путешествию.

Я подошёл ближе, разглядывая находку. Неплохой улов, хотя с нашими Лекарями антибиотики уже не были той необходимостью, какой считались в первые недели после начала эпидемии. Но всё равно полезно — не всегда же рядом оказывается псионик, когда прихватит инфекция или воспаление.

— Может, возьмём один из мотоциклов? — предложила Диана, осматривая наименее повреждённый байк. — Бензин есть, работает хорошо.

Я покачал головой:

— И куда мы его денем? Внедорожник надёжнее, особенно с нашим грузом в багажнике.

Диана вздохнула, но спорить не стала. Собрав все ценные находки в рюкзак, она села за руль нашей машины.

— Поехали, — она повернула ключ в замке зажигания. — У нас и так куча времени потеряна.

Я устроился на пассажирском сиденье. Двигатель заурчал, и машина тронулась, оставляя позади место короткой и безжалостной бойни. Кровь и смерть давно стали частью нашей жизни — чем-то настолько обыденным, что не заслуживало даже минуты размышлений.

Внедорожник набирал скорость, увозя нас прочь от деревни. Позади остались трупы людей, которые имели несчастье встретиться с нами на своём пути. Впереди ждала встреча с чем-то, что называло себя Арбитром и говорило голосом, от которого мурашки бежали по коже.

Я смотрел на проносящийся за окном пейзаж и думал о том, как далеко мы ушли от того, кем были раньше. Как легко теперь убивали и грабили. Как просто выбирали, кому жить, а кому умереть.

Возможно, мы заслуживали того, что с нами происходило. Возможно, вся эта хрень с «игрой» и «фракциями» была своего рода космическим правосудием. Расплатой за то, кем мы стали.

Впрочем, философия никогда не была моей сильной стороной. Я дожил до сегодняшнего дня, следуя простому правилу: хочешь выжить — будь готов на всё.

Мы ехали молча. Оба покрытые кровью, оба с руками, испачканными в чужой смерти. Я думал, что после пяти лет в постапокалипсисе меня уже ничто не тронет, но иногда — как сейчас — накатывала странная пустота. Не вина, не сожаление, а именно пустота. Осознание того, что это стало для нас обыденностью — убивать, чтобы выжить. Мир превратился в мясорубку, и мы были её исправными механизмами.

Я бросил взгляд на заднее сиденье. Андрей всё ещё спал, откинув голову на подголовник. Его грудь медленно поднималась и опускалась в такт дыханию.

— Крепко он, — заметила Диана, проследив за моим взглядом.

Я наклонился и потряс парня за плечо.

— Эй, Андрей. Просыпайся.

Никакой реакции. Только голова безвольно качнулась в сторону.

— Может, чем-то накачали в психушке? — Диана сбросила скорость на повороте. — Или трансформация отнимает слишком много сил?

Я проверил пульс. Ровный, сильный. Дыхание нормальное.

— Жив. Просто спит, как убитый, — я пожал плечами. — Может, и к лучшему. Меньше вопросов задаёт.

Через полчаса Диана прервала молчание:

— Как думаешь, что нас ждёт в Красном Селе? — её голос звучал необычно мягко.

— Не знаю, — я потёр шрам на виске, уже привычным жестом. — Надеюсь, все наши живы. И что эти Арбитры не натворили там дел.

Она положила руку мне на плечо, слегка сжимая. Редкий жест утешения от той, кто обычно скупа на проявления нежности.

— Мы справимся, Макар. Как всегда.

Через час дороги показались знакомые очертания Красного Села. Но за время нашего отсутствия что-то изменилось. Территория вокруг базы была расчищена от растительности, образуя идеально ровный круг радиусом в несколько сотен метров. Каждое дерево, каждый куст, каждая травинка — всё было срезано под корень, оставляя голую землю. Как будто кто-то аккуратно выбрил газон вокруг муравейника.

— Что за… — Диана приникла к лобовому стеклу, вглядываясь в жуткую картину. — Даже с техникой на такое ушли бы дни.

Я подъехал к воротам, чувствуя, как каждый нерв в теле натягивается струной. Странное ощущение дежа вю накрыло меня — всё вроде то же самое, но что-то неуловимо изменилось. Словно кто-то передвинул все предметы на пару сантиметров — вроде всё на месте, но что-то не так.

На сторожевой вышке не было привычного часового. Ворота выглядели чище, будто их недавно покрасили. Даже колючая проволока на заборе блестела, словно новая, хотя ещё вчера была ржавой и погнутой.

Мы остановились в нескольких метрах от ворот. Я посигналил — три коротких, один длинный. Наш условный сигнал. Обычно после этого в смотровой щели появлялось знакомое лицо, требующее пароль.

Но сейчас ворота просто медленно открылись. Бесшумно, плавно, словно их механизм был недавно смазан. Ни скрипа, ни скрежета — только тихое гудение электромоторов.

И тут я увидел её.

Она стояла в центре входа — высокая женщина с идеальной осанкой и лицом такой невероятной красоты, что захватывало дух. Каштановые волосы струились по плечам, словно жидкий шёлк. Кожа сияла изнутри, будто подсвеченная невидимым источником света. Тело, облачённое в простой чёрный костюм, напоминало скульптуру мастера эпохи Возрождения — безупречное в каждой линии, в каждом изгибе.

Но не это заставило меня застыть в оцепенении. Не безупречная красота, не нечеловеческая грация.

А её лицо. Я знал эти глаза, этот разрез губ, эту родинку на шее.

— Охренеть, — пробормотала Диана, не сводя взгляда с фигуры в воротах. Даже она, видавшая всякое, не могла скрыть изумления. — Это и есть Арбитр?

Но я не ответил. Потому что узнал эту женщину. Узнал, хотя это было невозможно. Абсолютно, блядь, невозможно.

Потому что Арбитром, стоящим у ворот Красного Села, была моя мать.

Та самая, которую я похоронил своими руками десять лет назад.