Лекарь в мире ЗОМБИ 5

Глава 11 Настоящая сила

Время растянулось, как перетянутая струна, готовая вот-вот лопнуть. Каждая миллисекунда превратилась в вечность. Я видел, как подрагивает лезвие в руке старика, как капля пота скатывается по его виску, как расширяются его зрачки в предвкушении.

Моё сердце оглушительно стучало, отсчитывая последние удары. Мышцы горели от истощения, лёгкие с хрипом втягивали воздух сквозь разбитые губы. Каждый нерв, каждая клетка кричали о близости смерти.

В отчаянии я потянулся последним усилием воли к спорам, которые успел раскидать по противникам еще до начала боя. Это был мой последний козырь, спрятанный на самый крайний случай. Сейчас или никогда.

Сначала ничего не произошло. Тупая боль разочарования ударила сильнее любого ножа. Не сработало. Старик торжествующе усмехнулся, его глаза загорелись фанатичным блеском, а рука с ритуальным ножом дрогнула, готовясь нанести последний удар.

И тут я почувствовал их — тончайшие нити энергии, почти угасшие, еле заметные даже моему внутреннему зрению. Фиолетовые паутинки, соединяющие меня с ближайшими культистами, задрожали, словно от лёгкого ветерка. Я вцепился в них сознанием, как утопающий хватается за соломинку.

Это был не самый мощный вариант Поглощения — мне просто не хватало сил для полноценного воздействия. Скорее жалкая попытка выкрасть немного жизненной энергии. Но сейчас мне нужно было совсем чуть-чуть — буквально на один рывок, один удар, одну шанс для собственного спасения.

Я потянул. Ничего. Потянул сильнее, до звона в ушах, до тошноты, до кровавой пелены перед глазами. И наконец почувствовал, как тонкие ручейки силы медленно, неохотно потекли ко мне от окружающих фанатиков. Как будто высасывал кровь через ржавую иголку — по капле, мучительно медленно, невыносимо мало.

Культисты даже не заметили этого вампиризма, лишь слегка побледнели, а яростный блеск в их глазах чуть потускнел. Мышцы под их кожей подрагивали, словно в них что-то медленно умирало. Я впитывал эту скудную энергию с отчаянной осторожностью, боясь спугнуть последнюю надежду на спасение, боясь, что эти ниточки жизни оборвутся раньше, чем я соберу достаточно сил для одного-единственного движения.

Лезвие ножа уже прорезало рубашку, прижимаясь к коже над сердцем. Я почувствовал его ледяное прикосновение — смерть, готовая войти в моё тело. Сталь надавила сильнее, прокалывая кожу, выдавливая первую каплю крови, которая медленно скатилась по груди.

Ещё мгновение, ещё один миллиметр — и лезвие пронзит моё сердце. Стук в груди заглушал все звуки, время замедлилось до полной остановки.

Именно в этот момент украденная энергия наконец достигла критической массы, вспыхнув внутри меня как крошечная сверхновая. Одним судорожным движением я рванулся всем телом, перехватывая запястье старика за долю секунды до того, как нож вошёл бы глубже.

Его глаза расширились от изумления и страха — он явно не ожидал, что в моем состоянии я способен на сопротивление. Царапина на моей груди медленно сочилась кровью — напоминание о том, насколько близко я подошёл к смерти.

— Думал, я так просто сдамся? — прохрипел я, удерживая его руку из последних сил.

Наши взгляды встретились, и в его глазах я увидел не просто злобу или разочарование — в них горело нечто нечеловеческое, древнее и чуждое. Как будто сквозь глаза старика на меня смотрело существо из иного мира, наблюдающее за происходящим с холодным, исследовательским интересом.

Началась отчаянная борьба за нож. Мои мышцы горели от напряжения, каждый нерв кричал от боли, а украденная энергия таяла с пугающей скоростью. Старик оказался неожиданно сильным — его тело, казавшееся хрупким и изможденным, скрывало мощь, не соответствующую человеческому существу. Жилы вздулись на его шее канатами, сухие пальцы сжимали рукоять ножа с невероятной силой, а по тонкой коже расползались чёрные прожилки, пульсирующие в такт его дыханию.

Лезвие дрожало между нами, медленно, неумолимо приближаясь к моей груди. Каждый миллиметр давался с боем, каждая секунда растягивалась в вечность. Холодный пот заливал глаза, мышцы горели огнём. Я понимал, что проигрываю эту схватку, что краденой силы не хватит надолго, что старик медленно, но верно преодолевает моё сопротивление.

Нож уже практически касался меня снова, когда я собрал последние остатки воли и решился на отчаянный ход…

— Не сопротивляйся, глупец, — прошипел старик. — Твоя судьба предрешена! Улей ждёт тебя… ждёт твою энергию!

— Нахуй твои предсказания, — я собрал остатки сил и резко пнул его ногой в живот, вкладывая в этот удар каждую оставшуюся крупицу энергии.

Старик отлетел на несколько метров, врезавшись в группу своих последователей. Они пошатнулись, как кегли, но быстро восстановили равновесие. Я попытался подняться с алтаря, но тело едва слушалось — мышцы были словно желе, а в голове стоял туман от боли и истощения.

Не успел я сделать и шага, как один из культистов прыгнул на меня сзади. Я уловил движение краем глаза, но среагировать не успел — слишком медленно, слишком слабо. Удар пришёлся между лопаток, вышибая воздух из лёгких. Я пролетел через всю площадку и с грохотом врезался в огромный котёл, стоявший у края ритуального круга.

Металлическая ёмкость, не выдержав силы удара, покачнулась и опрокинулась, окатив меня странной синей субстанцией с головы до ног. Густая жидкость, похожая на расплавленный металл, но холодная как лёд, потекла по лицу, попадая в глаза, нос, затекая в раны и царапины. Вкус — как смесь металла, лекарств и чего-то очень горького. Я захлёбывался, пытаясь откашляться, но часть жидкости уже проникла внутрь, скользнув по горлу в желудок.

Эффект наступил почти мгновенно. Звуки словно отдалились, превратившись в приглушенное эхо, будто я оказался под толщей воды. Голоса культистов слились в монотонный гул, а грохот опрокинутого котла растянулся, превратившись в низкочастотную вибрацию, отдающуюся в костях.

Окружающий мир начал искажаться, словно я смотрел сквозь битое стекло. Очертания предметов стали острыми, болезненно-четкими, выступая из реальности подобно объектам в 3D фильме без очков. Каждая трещина в бетоне, каждый шрам на лицах культистов внезапно обрели гипертрофированную детализацию, как будто я видел мир под микроскопом.

Предметы оставляли в воздухе светящиеся контуры при движении — похожие на застывшие молнии, а цвета приобрели неестественную яркость, почти режущую глаза. Красный стал кроваво-алым, синий — электрически-ярким, даже серый бетон психушки вдруг заиграл всеми оттенками, словно в нём скрывалась радуга, видимая только под определённым углом.

Я зажмурился, пытаясь избавиться от наваждения, но это только усилило другие ощущения. Запахи стали невыносимо острыми — я различал металлический привкус крови, резкий запах синей жидкости, древесный аромат тлеющих костров, соленый пот культистов, гниль и разложение бродящих где-то неподалёку зомби.

Когда я открыл глаза, то обнаружил себя посреди густого, непроглядного тумана. Молочно-белая пелена окутывала всё вокруг, скрывая очертания психбольницы, культистов, алтаря — всё исчезло, будто стёртое невидимой рукой. Воздух стал плотным, почти осязаемым, как будто я оказался внутри облака, которое можно было потрогать руками.

Из тумана, двигаясь плавно и неторопливо, выступила фигура. Высокий гуманоид с синей кожей, покрытой странными узорами, похожими на татуировки или природные отметины. Его голова была украшена короной из чёрных костяных наростов, растущих прямо из черепа. Такие же острые шипы выступали из плеч и предплечий, прорывая кожу и формируя подобие естественного панциря или боевых наростов.

Лицо рассекали чёрные полосы, идущие от подбородка через щёки к глазам, делая его похожим на демоническую маску из древних кошмаров. Вместо глаз — провалы абсолютной черноты, без белков и зрачков, словно кто-то вырезал глазные яблоки и заменил их кусочками ночного неба без звезд.

Он был одет в простой черный костюм, напоминающий военный мундир без опознавательных знаков или украшений. Ткань плотно облегала мускулистое тело, явно не человеческих пропорций — руки слишком длинные, почти до колен, торс узкий и с выступающими рёбрами, а ноги изогнуты иначе, чем у людей, словно предназначены для прыжков или очень быстрого бега.

Я мгновенно напрягся, принимая боевую стойку. Адреналин хлынул в кровь, обостряя чувства. Мозг лихорадочно оценивал противника — скорость, сила, возможные слабые места. Кем бы ни был этот синекожий урод, он явно явился не с добрыми намерениями.

Но пока что гуманоид не торопился нападать. Он просто стоял, спокойно наблюдая за мной, слегка наклонив голову, словно изучая интересный образец под микроскопом. В его позе чувствовалась странная отстранённость — ни агрессии, ни страха, только холодный, аналитический интерес.

Мы смотрели друг на друга, кажется, целую вечность. Секунды растягивались в минуты, а минуты, казалось, в часы. Туман вокруг клубился, образуя причудливые фигуры, то сгущаясь, то рассеиваясь, словно живое существо. Наконец, я не выдержал этого гнетущего молчания.

— Кто ты, блядь, такой? — мой голос прозвучал неожиданно громко в этом странном, приглушенном мире.

Синекожий медленно выпрямился, словно моя реакция его заинтересовала. Когда он заговорил, его голос звучал странно: низкий, скрипучий, с металлическим звоном, будто два куска железа терлись друг о друга. В этом голосе было что-то чуждое, противоестественное, что заставляло волосы на затылке вставать дыбом и вызывало тошноту в глубине живота.

— Это не должно тебя волновать, — произнёс он холодно. — Мы вообще должны были встретиться гораздо позже, но этот человек, — он брезгливо махнул рукой, — каким-то образом узнал то, что его примитивный ум понять не способен. Поэтому пришлось вмешаться раньше времени.

Хотя я понимал каждое слово, его речь звучала странно, как будто я слышал перевод с какого-то чужого языка. Смысл доходил до меня, но сами звуки казались чуждыми, будто склеенными из разных голосов.

— О чём ты говоришь? — нахмурился я. — Какие знания?

Синекожий сделал несколько шагов вперёд. Его движения завораживали своей плавностью — каждый шаг точный, выверенный, без единого лишнего движения.

— Ты даже не представляешь, во что ввязался, — произнес он, глядя мне прямо в глаза. — Этот старик и его культ — лишь маленькая часть проблемы, но именно сейчас они требуют немедленного устранения.

Он сделал короткую паузу, словно подбирая слова.

— Каким-то образом он получил знания о формуле Сафара, — в этот момент его голос изменился, став почти благоговейным. — Это… особый препарат. Очень сложный. То, что создал старик — лишь жалкая, примитивная версия. И все же даже эта подделка опасна.

Он презрительно скривил губы.

— Настоящий Сафар способен на большее. Гораздо большее, — его глаза-провалы странно блеснули. — Но человеку этого не понять.

Синекожий взмахнул рукой, словно отметая ненужные детали.

— Старик решил, что это божественное откровение. Типичная человеческая реакция, — он фыркнул. — Вместо того чтобы просто использовать информацию, он создал культ, объявил себя пророком, нашел последователей.

Его лицо исказилось от раздражения.

— И теперь тебе, Тёмный Лекарь, предстоит устранить эту проблему. Всех их. Старика, его фанатиков — все следы этой дешёвой имитации. Без сожаления. Без жалости. Они опасны.

Он замолчал, изучая меня с каким-то странным интересом, словно оценивая мою реакцию. Затем покачал головой, явно недовольный увиденным.

— Впрочем, я не уверен, что ты справишься с этой задачей в своём нынешнем состоянии, — его голос стал холоднее. — Ты меня разочаровываешь.

Внезапно он оказался прямо передо мной, преодолев разделяющее нас пространство одним неуловимым движением. Я инстинктивно отшатнулся. Его лицо приблизилось к моему, обнажая ряд металлически поблескивающих зубов.

— Я вложил слишком много ресурсов во фракцию «живых» и конкретно в тебя, — процедил он, и я почувствовал странный запах, исходящий от него — что-то среднее между озоном и раскаленным металлом. — Поэтому твоё поведение просто недопустимо. Сидишь на базе, не прокачиваешься, постоянно рискуешь жизнью по делу и без. Это меня категорически не устраивает.

Его чёрные глаза-провалы расширились, а голос стал ещё ниже, почти вибрируя в воздухе.

— Ты должен изменить свою стратегию.

Я застыл, ощущая, как по спине стекает холодный пот. Этот голос… я узнал его. Он звучал в моей голове в моменты, когда тёмная энергия брала верх, когда сознание балансировало на грани безумия, а глаза наливались желтым светом. Тот самый шепот, что всегда подталкивал меня к самым жестоким решениям, самым беспощадным поступкам.

— Кто ты? — повторил я, на этот раз тише. Страх смешался с яростью, создавая гремучую смесь внутри. — Чего ты от меня хочешь? Ты как-то связан с моим возвращением в прошлое? Это ты вернул меня?

Синекожий только больше разозлился от моих вопросов. Его лицо исказилось, костяные наросты словно удлинились, став острее.

— Хватит. Информационная избыточность неприемлема на данном этапе, — отрезал он голосом, не терпящим возражений. — Сконцентрируйся на главном — скоро на Земле появятся Чистильщики и Арбитры. И с твоим нынешним уровнем прокачки у тебя нет ни единого шанса.

Он неожиданно сделал жест рукой, словно прикасаясь к невидимому экрану, и прямо в воздухе перед моим лицом появилось нечто похожее на голографическую таблицу с цифрами и символами. Большинство значков и иероглифов были мне незнакомы — нечеловеческая письменность, состоящая из сложных геометрических фигур и изогнутых линий.

— К примеру, игрок из страны «Бразилия» действует намного эффективнее и уже достиг восемнадцатого уровня, — существо ткнуло длинным синим пальцем с острым чёрным когтем в мерцающие цифры. — А ты даже до жалкого десятого не дотянул.

— Игрок? Уровни? — я покачал головой, пытаясь осмыслить сказанное. — О чем ты вообще говоришь? Какая ещё Бразилия?

Синекожий посмотрел на меня, как учитель на особенно тупого ученика, и взмахом руки заставил голограмму исчезнуть.

— Неважно, понимаешь ты сейчас или нет, — его голос стал холодным, как лёд. — Важно лишь то, что у тебя нет выбора. Нет такого варианта, при котором ты и твои близкие смогут выжить, если вы не будете усиленно развивать свои способности.

Он сделал паузу, наблюдая за моей реакцией, а затем добавил:

— Это касается как тебя, так и твоей подружки-Танка.

Упоминание о Диане словно выключатель щелкнуло в моей голове. Я почувствовал, как внутри нарастает ярость — глухая, слепая, неконтролируемая. Эта тварь знала о ней. Знала о наших способностях, о нашей жизни, о наших отношениях. И говорила об этом, как о какой-то игре, как о статистике в компьютерной программе.

Всё встало на свои места, собираясь в безумную, но понятную картину. Это всё — весь апокалипсис, превращение людей в зомби, появление псиоников — всё это было делом рук его расы? Какое-то больное развлечение для существ, играющих в богов с чужими жизнями? Ставки на то, кто выживет и кто прокачается быстрее?

Не осознавая, что делаю, я бросился на синекожего. Ярость затопила разум, перекрывая инстинкт самосохранения и голос рассудка. Я замахнулся для удара, вкладывая в него всю силу, всю ненависть, всё отчаяние последних лет.

Существо даже не дрогнуло. Оно перехватило мою руку на полпути с такой скоростью, что я не успел заметить движения. Его пальцы сомкнулись на моем запястье, как стальные тиски, безо всяких усилий останавливая удар. А затем последовал контрудар — точный, выверенный, прямо в солнечное сплетение. Меня отбросило назад с такой силой, словно я попал под грузовик на полной скорости. Воздух вырвался из лёгких, перед глазами заплясали чёрные точки.

Я пролетел несколько метров и рухнул в туман, ударившись о невидимую, но вполне твёрдую поверхность. Попытался подняться, но тело будто налилось свинцом. Каждое движение давалось с невероятным трудом, словно я пытался двигаться под водой на глубине в сотни метров. По какой-то причине в этом месте, в этом видении, я был в разы слабее обычного.

— Прекрати, — существо даже не сдвинулось с места. Оно смотрело на меня с холодным раздражением. — Твое сопротивление бессмысленно и только тратит мое время.

Синекожий сделал небрежный жест рукой.

— У меня есть то, что тебе нужно, — продолжил он более деловым тоном. — Знания о болезни с черными венами. Причины ее возникновения. Способы лечения. Я готов поделиться этой информацией.

Его губы изогнулись в подобии улыбки.

— Условие простое: уничтожь культистов. Всех, до единого. Докажи, что ты стоишь моего внимания, и я расскажу, как спасти твоих людей от мучительной смерти.

Я сплюнул кровь на белый туман и с трудом поднялся на ноги, чувствуя, как каждая мышца протестует от боли.

— И как, чёрт возьми, я должен их победить, когда они сильнее и быстрее меня? — прорычал я, держась за рёбра. Кажется, пара из них была сломана от удара. — Ты видел, что эти ублюдки творят? Они регенерируют быстрее, чем у меня!

Синекожий медленно улыбнулся, и это было, возможно, самое жуткое зрелище за весь день. Его губы растянулись слишком широко для человеческого лица, почти до ушей, обнажая ряд острых, металлически-блестящих зубов, похожих на лезвия.

— Ты забыл, что произошло перед тем, как ты оказался здесь? — в его голосе появились нотки снисходительного веселья. — Ты же попробовал упрощенную версию Сафара. Даже в такой примитивной форме этот препарат уже меняет тебя. И ты даже не представляешь, что именно сейчас произойдет с твоим телом.

Он сделал резкий жест рукой, словно отбрасывая что-то невидимое, и пространство вокруг взорвалось ослепительным светом, как будто кто-то зажёг сверхновую прямо передо мной. Я инстинктивно зажмурился, но даже сквозь закрытые веки свет был нестерпимо ярким.

— Иди и покажи им настоящую силу, Тёмный Лекарь, — его голос эхом отдавался в моей голове, пока меня затягивало обратно, как в водоворот. — Убей их всех. До единого.

Я моргнул — и снова оказался в реальности, распластавшись на бетоне рядом с перевёрнутым котлом в центре ритуальной площадки. Синяя жидкость ещё стекала с моего тела, впитываясь в одежду и кожу, оставляя странное покалывание, словно слабые электрические разряды.

Старик с ужасом смотрел на меня, отступая назад. На его лице застыло выражение непонимания и страха, так как всё явно пошло не по плану. Культисты замерли, словно в стоп-кадре, не зная, что делать дальше. В их глазах, ещё горевших жёлтым огнем, появилось что-то новое — неуверенность, почти страх.

А затем я почувствовал это. Волну силы, прокатившуюся по всему телу от кончиков пальцев до макушки. Словно каждая клетка наполнилась раскаленной лавой, а затем мгновенно охладилась, превращаясь во что-то новое, более совершенное, более мощное. Боль ушла, сменившись странной эйфорией. Раны затягивались на глазах, сломанные кости со щелчками вставали на места, разорванные мышцы срастались, наливаясь новой силой.

Синие узоры проступили под кожей, пульсируя в такт сердцебиению — тонкие линии, переплетающиеся в сложные узоры, растекающиеся от груди к конечностям. Я чувствовал каждую мышцу, каждую косточку, каждую каплю крови — словно впервые осознавал возможности собственного тела.

Я поднялся одним плавным, неестественно быстрым движением, словно на пружине. Мир вокруг казался замедленным, словно все двигались под водой, а только я сохранял нормальную скорость. Я видел, как дрожат капли воды в воздухе, как медленно шевелятся волосы культистов от легкого ветерка, как постепенно расширяются их зрачки при виде моего преображения.

Один из культистов бросился на меня, выставив вперед руки с выросшими когтями-мутациями. Раньше такая атака была бы смертельно опасной, но теперь… теперь всё было иначе.

Моё тело отреагировало раньше, чем мозг успел отдать команду. Рука метнулась вперёд с невозможной скоростью, пробивая грудную клетку культиста насквозь, как нож сквозь масло. Я чувствовал, как ломаются рёбра, разрываются мышцы, лопаются сосуды. Пальцы сжались вокруг чего-то тёплого, пульсирующего, и рывком я вытащил это наружу.

В моей ладони билось ещё живое сердце, истекающее тёмной кровью. Оно продолжало сокращаться, зажатое между моими пальцами, разбрызгивая капли крови, которые застывали в воздухе подобно рубиновым бусинам.

Я посмотрел на свою руку, затем на замершего в шоке культиста, из груди которого торчали обломки рёбер и свисали обрывки артерий, и улыбнулся. В его глазах медленно угасала жизнь, сменяясь пустотой.

— Что… что ты такое? — прохрипел он, прежде чем рухнуть на бетон безжизненной куклой.

— Я — Тёмный Лекарь, суки… и лучше бы вы никогда со мной не встречались!