Лекарь в мире ЗОМБИ 5

Глава 10 Алтарь Улья

— Выходи, Тёмный Лекарь, — голос старика разнёсся по площадке, странно мелодичный и певучий, совершенно не вязавшийся с его образом. Он говорил так буднично, словно приглашал старого знакомого на чашку чая в погожий воскресный день, а не стоял посреди кровавого ритуала. — Незачем прятаться в тенях. Мы давно ждали тебя, очень давно. С самого начала.

В его словах слышалось что-то зловеще-близкое, будто он обращался к давно потерянному брату. Воздух вокруг него подрагивал, искажаясь, словно от жара костра, хотя никакого огня рядом не было.

Все мои инстинкты, отточенные годами выживания, вопили об опасности. Каждая клетка тела требовала бежать как можно дальше, но спиной я упирался в стену, а с остальных сторон сжималось кольцо культистов в чёрных балахонах. Отступать было некуда. Перехватив нож поудобнее, я медленно вышел из-за бетонного блока.

«А старик-то куда моложе, чем кажется», — пронеслось в голове, когда я наконец увидел его полностью.

Он стоял в самом центре ритуального круга, вычерченного на бетоне кровью или чем-то, до тошноты её напоминающим. Опираясь на длинный посох с причудливым металлическим навершием в форме раскрытого глаза, он выглядел совершенно иначе, чем тот безумный бродяга с рынка. Спина прямая, плечи расправлены, движения уверенные и точные. Но главное — лицо. Исчезли глубокие морщины и нездоровый цвет кожи. Безумный взгляд затуманенных старческих глаз сменился холодным, расчётливым интеллектом хищника, оценивающего добычу. Он выглядел… моложе. Сильнее. Опаснее.

— Вот и ты, — старик медленно улыбнулся, демонстрируя идеально ровные белые зубы, которые никак не вязались с его образом бывшего бродяги. Его голос стал глубже, приобрёл гипнотические нотки. — Последний недостающий элемент. Краеугольный камень для великого единения с Ульем. Сегодня завершится эпоха разрозненных сознаний, и начнётся новая эра… эра единого разума!

Он произносил эти слова с таким искренним восторгом и убеждённостью, что на секунду даже мне показалось, будто в его безумии есть какая-то извращённая логика. Наваждение схлынуло почти сразу, оставив только злость и отвращение.

— Что за хрень ты несёшь, старик? — мой голос прозвучал хриплым карканьем, в горле пересохло от напряжения и едкого запаха химикатов, витавшего в воздухе. — Какой, блядь, ещё улей? Решил поиграть в пасечника на старости лет?

Я нарочито растягивал слова, пытаясь выиграть время и лихорадочно оценивая ситуацию. Пять культистов справа, семь слева, ещё с десяток за спиной старика. Немало, но ничего особенного — просто сборище фанатиков в балахонах. Под мешковатой тканью угадывались хлипкие телосложения городских жителей, а не матёрых бойцов. Ни автоматов, ни дробовиков — только обычные ножи да палки. Хрен с ними. Разберусь. Я и не с такой толпой справлялся.

Старик не обиделся на грубость. Напротив — его улыбка стала шире, обнажая неестественно белые зубы. Он раскинул руки в стороны жестом проповедника, обращающегося к пастве, и воздух вокруг его пальцев заискрился голубоватыми разрядами.

— Ты всё ещё мыслишь ограниченными человеческими категориями, — он покачал головой, словно учитель, разочарованный непонятливым учеником. — Всё это, — он обвёл рукой территорию психбольницы, город вдали, горизонт, — все эти жалкие люди, все эти зомби — просто материал. Ресурс для создания чего-то большего, чего-то совершенного. Единого сознания, которое объединит все умы, все души, всех живых и мёртвых. И ты, Тёмный Лекарь, станешь последним недостающим звеном. Твоя особая энергия — именно то, что нам нужно для завершения процесса.

Он говорил с лёгкостью и уверенностью профессора, читающего увлекательную лекцию перед благодарной аудиторией. В его голосе звучала искренняя страсть, фанатичная убеждённость в своей правоте.

Я почувствовал движение за спиной — культисты смыкали кольцо, медленно приближаясь со всех сторон. Их шаги были неестественно синхронными, будто это был один организм с десятками ног. Воздух стал гуще, тяжелее, с каждым вдохом в лёгкие словно проникала ледяная жидкость.

Кожу на спине покалывало от ощущения десятков глаз, неотрывно следящих за каждым моим движением.

— Твоя тёмная энергия — ключ ко всему, — старик сделал шаг вперёд, его рука медленно протянулась ко мне, пальцы скрючились как лапа хищной птицы. С каждым его движением воздух вокруг дрожал, как в мареве пустыни. — Не сопротивляйся своему предназначению. Это неизбежно. Это предначертано. Ты всего лишь песчинка в часах вечности, и твоё время пришло.

Я видел в его глазах отблеск чего-то нечеловеческого, древнего, чуждого. Словно сквозь старика на меня смотрело нечто из-за грани нашего мира.

— Пошёл ты нахуй со своими пророчествами, — процедил я сквозь зубы, отступая на полшага назад и оценивая траекторию броска. — Единственное, что сегодня неизбежно — это то, что я вырву тебе глотку, ты, ёбаный психопат.

Резким, отточенным годами тренировок движением я метнул нож. Лезвие со свистом рассекло воздух, целясь прямо в незащищённое горло старика. В этот момент его глаза расширились — первый проблеск страха, который я увидел на его лице. Но он длился всего мгновение.

Старик слегка наклонил голову с нечеловечески быстрой, змеиной грацией. Клинок пролетел в миллиметрах от его шеи, рассекая только воздух, и с глухим стуком вонзился в деревянный столб позади. Губы старика дрогнули в снисходительной усмешке, а в глазах мелькнуло что-то, напоминающее разочарование, словно он ожидал от меня большего.

— Взять его, — приказал он, и его голос разнёсся над площадкой, многократно отражаясь от стен психбольницы, словно говорило сразу несколько человек. — Живым. Мне нужна его энергия.

Культисты бросились на меня единой волной. Чёрные балахоны взметнулись в воздухе, словно крылья стервятников, почуявших добычу. Я отпрыгнул в сторону, выхватывая пистолет вместо того, чтобы активировать споры — зачем тратить энергию на такую мелочь? С обычными фанатиками справлюсь и так, по старинке.

Первый выстрел, и один из фанатиков с дырой во лбу отлетел назад, забрызгивая соседа мозгами. Второй попытался зайти слева — получил пулю между глаз. Третьему я выстрелил в горло, но тут случилось странное. Вместо того чтобы рухнуть, захлёбываясь кровью, ублюдок продолжил движение. Из разорванной шеи хлестала алая жидкость, но он словно не замечал этого.

Удивиться я не успел — сразу двое накинулись сбоку. Я ушёл перекатом, оказавшись за спиной одного из нападавших, и крутанул его башку как крышку от банки. Хрустнули шейные позвонки, тело обмякло, но второй уже прыгнул мне на спину, как бешеная обезьяна. Сбросил его через плечо, впечатывая мордой в бетон. Хрустнула носовая перегородка, на землю брызнула кровь.

«Что-то с этими обдолбышами не так», — мелькнула мысль, когда культист с простреленным горлом попытался схватить меня за ногу. Я раздробил ему череп каблуком ботинка — мозги смешались с осколками костей, превращаясь в розоватую кашу.

Внезапно выстрел снайперской винтовки разорвал воздух. Плечо ближайшего культиста разлетелось в клочья, обнажая белую кость и ошмётки мяса. Диана открыла огонь с холма. Ещё один выстрел, и у следующего фанатика снесло половину черепа — мозги с кровью разлетелись веером.

Я уже собирался крикнуть ей «спасибо», когда произошло невозможное. Культист с разорванным плечом не упал. Вместо этого я увидел, как его плоть начинает срастаться, затягивая рану на глазах. Тот, что остался без половины головы, повернулся ко мне, пошатываясь. Из зияющего провала в черепе всё ещё сочилась кровь, но он двигался, словно потеря мозга была незначительной неприятностью.

— Твою мать, — выругался я, понимая, что дело куда серьёзнее, чем казалось.

Старик, наблюдавший за схваткой, посмотрел в сторону холма, откуда раздавались выстрелы. Его лицо исказилось от ярости.

— Усилить всех! — гаркнул он, указывая на оставшихся культистов. — Дайте им эликсир!

По рядам сектантов пробежало движение. Они бросились к большому котлу, стоявшему у ритуального круга, зачерпывая синюю жидкость чашами и жадно глотая её. Некоторые уже были изменены — я видел по их жёлтым глазам и вздувшейся мускулатуре.

— Это что за ебанный Панорамикс⁈ — оскалился я, уворачиваясь от очередного нападающего и впечатывая локоть в его гортань.

Моя ирония потонула в шуме борьбы. Культисты, выпившие синюю жидкость, преображались на глазах. Их тела менялись, словно под кожей двигались живые существа. Мышцы набухали, становились плотнее, разрывая тонкую ткань балахонов на плечах и руках. Под кожей проступали длинные чёрные прожилки, образуя причудливые узоры, похожие на корни деревьев. Они пульсировали, словно наполненные тёмной жизнью. Глаза мутнели, затем наливались нечеловеческим жёлтым свечением, как у хищников в темноте.

В какой-то момент я вообще перестал понимать, что происходит… За пять лет моей прошлой жизни в этом аду я повидал всякое дерьмо, но такого не встречал ни разу. Эти люди были чем-то средним между Отожравшимися зомби и бешеными псами — но с сохранённым человеческим интеллектом. Новый вид монстров, о существовании которых я даже не подозревал. И двигались они, сука, слишком быстро… быстрее любого существа, с которым мне доводилось сталкиваться.

Один из них бросился вперёд. Я едва успел заметить движение — такой скоростью не обладал ни один противник, с которым мне приходилось сталкиваться раньше. Удар пришёлся мне в грудь, отбросив на несколько метров. Рёбра хрустнули, как сырые веточки, острые обломки впились во внутренние органы. Во рту появился металлический привкус крови — густой, тёплой, заполняющей горло.

Не давая времени на восстановление, второй усиленный культист пнул меня в живот, заставив согнуться от боли. Кровь хлынула изо рта, забрызгав землю тёмно-красными каплями. Внутри что-то лопнуло — печень или селезёнка, теперь уже неважно. Третий схватил за горло, поднимая над землёй как тряпичную куклу. Его пальцы сжимались с нечеловеческой силой, перекрывая доступ воздуха. Хрящи трахеи затрещали, грозя вот-вот сломаться.

Сквозь затуманенное сознание я услышал ещё один выстрел — Диана продолжала работать с дистанции. Пуля попала культисту, державшему меня, в плечо, войдя в плоть с влажным чавканьем, но он даже не вздрогнул. Рана затянулась на глазах, не оставив и следа. Кожа срослась, кровь впиталась обратно в плоть, будто ничего и не было.

«Твою мать», — мелькнуло в голове. — «У этих тварей еще и бешенная регенерация».

Извиваясь в железной хватке, я собрал остатки сил и врезал коленом в пах державшему меня. Он лишь усмехнулся, демонстрируя почерневшие зубы. В ответ его кулак врезался мне в живот, выбивая остатки воздуха из лёгких. Перед глазами поплыли чёрные пятна.

Очередной выстрел Дианы ушёл в молоко. Туман сгустился, превращаясь в плотную пелену, искажая видимость. Культист схватил меня за шиворот и с нечеловеческой силой швырнул на бетонный пол. Удар был такой, что позвоночник не выдержал нагрузки. Что-то громко хрустнуло в спине. Острая боль волной прокатилась по всему телу, будто раскаленный металлический прут воткнули вдоль хребта.

Каким-то чудом мне удалось перекатиться в сторону, уходя от следующего удара. При каждом движении я чувствовал, как осколки сломанных костей впиваются в мягкие ткани, разрывая мышцы и нервы. Ноги почти не слушались, реагируя только на сильные импульсы. Связь между мозгом и конечностями нарушилась, нервные окончания были повреждены.

Выхватив второй нож из голенища, я полоснул лезвием по ногам ближайшего культиста. Клинок вспорол плоть, обнажая сухожилия, но тварь даже не заметила ранения. Резким рывком я воткнул нож в пах другому — до самой рукояти. В ответ получил удар в челюсть такой силы, что зубы раскрошились во рту, смешавшись с кровью и слюной.

Меня окружили со всех сторон. Один заходил справа, второй слева, третий готовился атаковать спереди.

Ближайший культист бросился на меня, разинув пасть в зверином оскале. Я встретил его прямым ударом в грудь, вкладывая в него всю силу Поглощения, отчего моя ладонь словно приклеилась к его телу, а чёрная энергия хлынула из моей руки в его плоть, создавая прямой канал. Ощущая, как его жизненная сила перетекает в меня горячими волнами, наполняя силой каждую клетку моего тела, я наблюдал, как противник меняется на глазах.

Культист задергался в конвульсиях, его кожа стремительно посерела и начала сморщиваться, будто тело оставили на солнцепеке на несколько дней, а вены вздулись чёрными жгутами, в то время как глаза выцвели до белёсых пятен, а волосы осыпались, словно осенние листья. Когда я отпустил его, от человека осталась лишь безжизненная оболочка, которая бесшумно рассыпалась от соприкосновения с землёй, превращаясь в тёмную пыль.

Поглощенная энергия мгновенно устремилась к моим внутренним повреждениям, заставляя сломанные рёбра становиться на место, разорванные ткани срастаться, а внутренние кровотечения останавливаться, так что боль постепенно отступала, сменяясь приливом новых сил и ясности сознания.

Второй культист рванулся ко мне с фланга, но был встречен ударом в солнечное сплетение, от которого моя рука вошла в его тело почти наполовину, будто в мягкое масло, а за считанные секунды его тело ссохлось, в то время как я становился всё сильнее, черпая жизненную энергию из каждой поглощённой жизни. Третий оказался умнее — отпрыгнул назад, избегая прямого контакта с моими смертоносными руками.

— Думаешь, это поможет? — я оскалился и выпустил споры.

От моих пальцев поднялась фиолетовая дымка, формируя в воздухе длинные щупальца тумана. Они устремились к культисту, как живые существа, преодолевая разделяющее нас расстояние. Споры впились в его тело через каждую пору, проникая глубже. Он закричал, но крик быстро перешёл в булькающие хрипы, когда лёгкие начали сворачиваться внутри иссыхающей грудной клетки.

Остальные культисты на мгновение замерли, словно стая хищников, оценивающих опасную добычу. Их глаза, налитые желтым светом, неотрывно следили за каждым моим движением. Это дало мне драгоценные секунды перевести дыхание.

Я сплюнул кровавый сгусток вместе с осколками зубов — тёплая масса шлёпнулась на бетон рядом с ботинком. Внутренняя регенерация работала на полную мощность, но даже с подпиткой от поглощённых жизней не успевала за получаемыми повреждениями. Рёбра срастались слишком медленно, а сломанные кости требовали времени, которого у меня не было.

— Кто хочет сдохнуть следующим? — прохрипел я, чувствуя, как тёмная энергия пульсирует в глазах.

В следующее мгновение на меня обрушился настоящий шквал атак. Над головой мелькнула тень — один из тварей прыгнул сверху, раскинув руки с выросшими когтями. Я скользнул в сторону, позволяя ему приземлиться рядом, и тут же впечатал ладонь ему между лопаток. Тёмная энергия хлынула в его тело, превращая плоть в иссохшую массу. Хруст позвонков смешался с влажным чавканьем высыхающих тканей.

Победа оказалась недолгой. Что-то острое и горячее вонзилось мне в живот, распарывая брюшину. Один из тварей подобрался сзади и вспорол мне живот когтями, разрезая мышцы и ткани. Я почувствовал, как что-то тёплое и скользкое вываливается наружу — петли собственных кишок выскользнули из раны, пульсируя от боли и шока. Захрипев, я попытался удержать внутренности руками, но в тот же момент другой культист, зашедший сбоку, нанёс страшный удар в плечо. Ключица треснула как сухая ветка, а рука повисла безвольной плетью.

Рот наполнился кровью — густой, металлической на вкус, с нотками солёной меди. Она потекла по подбородку, заливая шею и затрудняя обзор красной пеленой. Каждый вдох давался с мучительным трудом — обломки рёбер впились в правое лёгкое, превращая дыхание в настоящую пытку.

Я чувствовал, как внутренняя регенерация работает на предельных оборотах — края рваных ран стягивались почти мгновенно, обломки костей вставали на место, разорванные мышцы срастались. Но новые повреждения появлялись быстрее, чем заживали старые. Словно пытаешься вычерпать воду из тонущей лодки — едва успеваешь залатать одну пробоину, как появляются три новых. Даже моя сверхъестественная способность к восстановлению не успевала за таким шквалом травм.

Следующий удар пришёлся в спину — между лопаток. Я услышал хруст собственного позвоночника, ощутил, как немеют ноги. Культисты навалились со всех сторон, их когти вспарывали кожу, оставляя глубокие борозды, из которых хлестала кровь. Я пытался отбиваться, но каждое движение давалось с невероятным трудом, словно тело налилось свинцом. Поглощение высасывало жизнь из ближайших врагов, но их было слишком много, а энергии на восстановление требовалось всё больше и больше.

Следующий удар настиг меня, когда я пытался подняться на ноги. Тяжёлый ботинок впечатался в позвоночник, вновь отправляя на землю. Хрустнули позвонки, вгоняемые друг в друга. Я упал, хрипя от боли. В глазах темнело, сознание уплывало. По подбородку текла кровавая пена — признак пробитого лёгкого.

Двое культистов схватили меня под руки и потащили к алтарю, где ждал старик. Моя голова безвольно болталась на сломанной шее, ноги волочились по земле, оставляя кровавый след. Я пытался сопротивляться, но мои мышцы отказывались подчиняться, а раны, несмотря на регенерацию, продолжали кровоточить, ослабляя с каждой секундой. Живот был разорван настолько, что внутренности болтались наружу, удерживаясь лишь на тонких нитях брыжейки.

Сквозь туман боли и кровавую пелену перед глазами я уловил блеск оптики на дальнем холме. Диана была там, наблюдала через прицел винтовки. Даже на таком расстоянии я почувствовал её намерение — она готовилась спуститься и вступить в бой. Это было самоубийство. Культисты разорвали бы её на части, как сейчас делали со мной.

Собрав последние силы, я поднял взгляд в сторону холма и отчаянно замотал головой, надеясь, что она поймет.

— Уходи… — беззвучно прошептал я. — Беги отсюда…

Почувствовав её колебание, я сделал ещё одно, резкое движение головой. Вроде сработало… последнее, что увидел перед тем, как меня повалили на землю — как блеск оптики исчез среди деревьев. Не знаю, поняла ли она мой сигнал, но очень на это надеялся. Если она спустится, её ждёт та же участь. Единственная надежда теперь — что она вернётся в Красное Село и предупредит остальных о том, что здесь произошло.

Культисты швырнули меня на окровавленный металлический стол с такой силой, что остатки воздуха вышибло из лёгких. Волна агонии прокатилась по всему телу, заставив меня выгнуться дугой. Липкая субстанция, покрывавшая поверхность стола, мгновенно пропитала разорванную одежду, обжигая открытые раны кислотной болью. Казалось, что на живое мясо плеснули расплавленным свинцом.

Сознание мерцало, уплывая и возвращаясь. Внутренняя регенерация пыталась спасти меня, но даже ей было не под силу справиться с таким количеством повреждений. Смерть стояла совсем рядом — я чувствовал её холодное дыхание на своём лице.

Сквозь пелену боли я увидел, как ко мне приближается старик. В его руке был изогнутый ритуальный нож с зазубренным лезвием, похожим на клык доисторического хищника. По краям металла пульсировали странные символы, испуская тусклое синее свечение. Каждый символ, казалось, жил своей жизнью, извиваясь и меняя форму.

— Не сопротивляйся, Тёмный Лекарь, — голос старика звучал почти ласково, как будто он успокаивал испуганного ребёнка перед болезненной, но необходимой процедурой. — Скоро всё закончится, и ты станешь частью чего-то большего. Твои уникальные способности усилят Улей. Ты будешь жить вечно, в каждом из нас.

Старик приблизился вплотную и возвысился надо мной, сжимая нож обеими руками. Свет многочисленных костров отражался в зазубренном лезвии, придавая металлу зловещий багровый оттенок. По древнему навершию пробегали электрические разряды, а руны на клинке словно пульсировали в такт биению моего сердца. Когда он склонился ниже, я увидел его глаза — они изменились, став полностью жёлтыми, без зрачков и белков, светясь нечеловеческим, голодным светом. На губах играла торжествующая улыбка существа, наконец-то достигнувшего своей цели.

— Настал момент истины, — произнёс старик, и его голос трансформировался, став глубже и объёмнее, словно говорили одновременно тысячи разных существ. — Твоя невероятная сила наконец-то станет достоянием Улья. Твоё индивидуальное сознание растворится в едином разуме, как капля в океане. Не бойся того, что сейчас произойдёт — это благословение, а не проклятие.

Вокруг нас культисты образовали идеальный круг. Они замерли в благоговейном предвкушении — десятки фигур в тёмных балахонах, с лицами, скрытыми под капюшонами. Но я чувствовал их взгляды — множество жёлтых глаз, неотрывно следящих за каждым движением своего лидера, за каждым моим вздохом.

Над поляной повисла абсолютная тишина. Даже ветер, казалось, затих, не смея нарушить торжественность момента. Было слышно только моё прерывистое, хриплое дыхание и низкое гудение пламени в ритуальных кострах.

С нечеловеческой медлительностью старик поднял нож высоко над головой. Лезвие поймало отблеск костра и на мгновение вспыхнуло кроваво-красным светом, будто уже напилось моей крови. Символы на нём засияли ярче, сплетаясь в гипнотический узор.

— Присоединись к нам, — прошептал он с благоговением в голосе и резко опустил клинок на мою грудь.