Лебёдка аэронавта

Глава 40

Шпиль Альбион, верфи хаббла Лэндинг, торговый корабль Альбиона «Хищник».

Гримм с десантной группой возвращались на Хищник и у него было очень неприятное ощущение, что за ними следят. Он шел рядом с довольно пьяным Мастером Ферусом, поддерживая его вместе с сэром Бенедиктом. Старый эфиромант едва мог двигаться по прямой и бурчал под нос отрывки и отдельные слова из похабной песни.

— Капитан, — подал голос сэр Бенедикт. Он шел с другой стороны Феруса, следя, чтобы старик не отставал от команды «Хищника». Он тащил за собой два перегруженных вагончика мастера Феруса.

— Две молодые девушки нашей группы отправились в…

— Я оставил двух человек в Черной Лошади, чтобы они дождались и провели их, когда они вернутся, — прервал Гримм молодого человека.

— А что, если они не вернутся? — напряженным голосом спросил Сореллин. — Они должны были…

— В этом случае я отправлю поисковую группу, — снова резко отрезал Гримм. — Давайте не будем обсуждать наши планы, сэр, где нас могут подслушать, договорились?.

Юноша нахмурился, но затем, кажется, обдумал сказанное и успокоился.

— Конечно, капитан. Вы правы.

Гримм коротко кивнул и почувствовал как напряжение отпускает его. Молодой Сореллин был урожденным воином и высокородным. В свое время Гримм встретил многих из высшего света — большинство из них были ничем не примечательны во многих отношениях. Те же, кто чересчур кичился своим происхождением, напротив, являлись самыми неприятными людьми на земле, а Гамильтон Рук представлял худшую часть из этой выборки. Гримм не хотел бы иметь дело с Гамильтоном, если бы он был урожденным воином, но этот молодой человек казался более или менее приличным.

Они прошли остальной путь до корабля в тишине и доктор Баген с людьми, осторожно несшими мисс Ланкастер, направились прямо в лазарет.

Мастер Ферус проковылял по трапу на корабль и резко качнулся к лицу Бенедикта.

— Будьте любезны, мою трость, мастер Сореллин.

Сореллин стянул с плеча лямку походного мешка. Прогулочная трость с завернутым в кожу набалдашником была привязана к мешку и Бенедикт сняв ее, передал старому эфироманту.

— Я просто перекинусь парой слов с вашим кораблем, вы не против? — невнятно произнес Мастер Ферус.

Гримм приподнял брови и сказал:

— Как хотите, сэр.

Старик просиял, а затем повернулся и осторожно пошел по палубе, трость в руке придавала немного равновесия его нетвердой походке.

— Ну хорошо, — обратился Гримм к Сореллину. — Что там произошло?

Гримм внимательно выслушал, как молодой человек описал ему атаку шелкопряда в емких предложениях. А под конец он выдал:

— И тогда Гвен заняла позицию прямо перед тварью, которая нацелилась на Мастера Феруса и превратила половину его маленькой головы в кашу. Но у этой дряни хватило инерции, чтобы врезаться в нее и шмякнуть о стену. И еще он успел укусить ее как минимум один раз, прежде чем издох.

— Удивительно, — пробормотал Гримм. — Чтобы пойти на такое, нужна недюжинная отвага.

Сореллин коротко улыбнулся.

— У моей дорогой кузины очень странные отношения со страхом, хотя, как правило, она слишком занята, чтобы беспокоиться об этом.

— Я рад, что остальные в порядке. Враг совершил свою первую ошибку.

— Сэр? — переспросил Сореллин.

— Для них было бы разумнее не делать ничего, — пояснил Гримм. — Не давать нам никаких подсказок относительно их присутствия. Вместо этого они напали на Мастера Феруса.

— С помощью… шелкопряда, сэр? — скептически уточнил Сореллин. — Их никто и никогда не мог приручить.

Гримм взглянул на него.

— Он показался вам прирученным?

Сореллин свел брови.

— Они подсказали нам, что Ферус угроза для них, — сказал Гримм. — Поэтому мы точн в нужном месте.

— Только если это не просто случайная атака существа с поверхности, сэр, — сказал Сореллин. — Это может оказаться совпадением.

— Я лично не верю в эту чепуху, — сказал Гримм и осторожно сжал раненую руку на перевязи. — Хотя вы правы. Мы не должны исключать и такую вероятность. Но сколько крупных существ, по вашему мнению, нападает на людей в центре хаббла Лэндинг?

— Полагаю, мы можем узнать у гильдии Дезинсекторов.

— Прекрасная мысль, — сказал Мастер Ферус, вернувшийся по палубе к ним. — Если происходит что-то странное вроде вражеского отряда в хаббле, они наверняка скрываются в вентиляционных туннелях и в тёмных закоулках. Дезинсекторы будут следующими в списке наиболее осведомленных групп.

— После кого, сэр? — спросил Гримм.

— После кошек, конечно, — сказал Ферус. — Ваше судно довольно безразлично.

Гримм нахмурился.

— Неужели?

— Ужасно, — серьезно сказал мастер Ферус, — но я считаю, что оно понимает важность сотрудничества.

— А, — сказал Гримм.

Что ж, нужно подумать, что можно сделать, чтобы мужественная жертва юной Ланкастер не была напрасной, — сказал Мастер Ферус. — Мастер Сореллин, мы с вами могли бы нанести визит дезинсекторам.

— Но, сэр, — возразил Сореллин. — Бриджит и Фолли все еще там.

— Фолли вполне способна защитить их обоих, если понадобится, — сказал Мастер Ферус, — и время имеет значение. Но полагаю, если вы предпочитаете искать их…

— Я предпочитаю оставаться рядом с вами, сэр, — заметил Сореллин.

Мастер Ферус нетерпеливо махнул рукой.

— Руководителем миссии Шпилеарх назначил меня, или нет?

— Возможно, вы слышали о моих проблемах с начальством, — сказал Гримм. — Мастер Ферус, я считаю, что, возможно, вам слишком рискованно, бродить по хабблу Лэндинг, не принимая особых мер предосторожности. И, конечно же, я считаю, мастер Сореллин прав, не желая оставлять вас.

— А? — удивился Ферус. — И почему же?

— Я встретил кое-кого у «Черной Лошади», когда мы открывали двери, — ответил Гримм. — Женщину, которая показалась мне чрезвычайно странной и довольно опасной. Не было похоже что она вышла на прогулку ни нарядом, ни поздним временем, да и не вела она себя и как обычный прохожий. Ее сопровождал урожденный воин. Кажется они очень интересовались результатами нападения в «Черной Лошади», совершенно не участвуя в обсуждении произошедшего. Подозреваю, что они могут быть агентами аврорцев, либо наняты ими.

Ферус прищурился.

— Странная, говорите? Почему?

— Если она действительно связана с аврорцами, и шпионит здесь, в Альбионе, она должна быть слегка не в себе и иметь лед в венах вместо крови, чтобы просто стоять прямо на месте нападения, — ответил Гримм.

Он добавил довольно деликатно:

— Эта женщина казалась, по крайней мере, такой же странной, как и вы, сэр, без обид.

— О, не берите в голову, — сказал Ферус. Он задумчиво вгляделся в кристалл на конце трости. — Неизбежно, что по крайней мере один оперативник аврорцев с талантом. Я надеялся, что будет иначе, но… — Он покачал головой. — Вы человек с необычайно проницательной интуицией, капитан Гримм. Что вы еще можете рассказать мне об этом человеке?

Гримм поджал губы.

— Мне показалось, что она неестественно озабочена манерами, сэр. На самом деле у меня сложилось впечатление, что если бы я оплошал, она, скорей всего, выплеснула бы на меня всю ярость или попросила бы своего спутника сделать это от ее имени.

— В этом я не сомневаюсь, — ответил эфиромант с отсутствующим выражением.

— Она сказала, что ее имя Кэвендиш.

Ферус поморщился.

— Итак, теперь она называет себя Кэвендиш.

— Сэр? — переспросил Гримм. — Вы знакомы с этой женщиной?

— Подозреваю, весьма обстоятельно, — ответил Ферус.

— Тогда вы обязательно должны согласиться, что есть здравый смысл удерживать вас здесь для вашей же безопасности, — сказал Гримм. — Если она однажды перешла вам дорогу, почему бы ей не повторить этого снова? На этот раз напрямую. Если рожденный воином убийца застанет вас врасплох в хаббле, даже мастеру Сореллину будет трудно уберечь вас.

— Я услышал вас, капитан, — ответил Ферус.

— И все-таки, — продолжал Гримм, — интересно, что всего за несколько часов до нападения Авроры на Шпиль Альбион меня атаковали неизвестные существа в вентиляционных туннелях, которые оставили яд в моей крови, как это обычно делают шелкопряды. Тогда вы помогли мне. Предполагая, на что вы способны, возможно, вы смогли бы помочь и мисс Ланкастер.

Ферус нахмурился, и его глаза забегали.

— Да… да, мы действительно должны сделать все возможное для мисс Ланкастер. Быть посему. Вы пойдете с Сореллином.

— Гм, сэр, — вставил Сореллин. — Все еще не имею права покидать вас.

— Ах, но я буду здесь и в полной безопасности под присмотром корабля и экипажа угрюмого капитана, — улыбаясь, сказал Ферус. Он наклонил голову в сторону и посмотрел на Гримма. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, мне помнится, как я спасал вашу жизнь, капитан. Разве нет?

— Совершенно верно, сэр, — вздохнул Гримм.

— И это накладывает на вас определенные обязательства передо мной?

— Накладывает.

— Вы должны мне доверять. Я точно знаю, что делаю, — старик повернулся и зашагал в лазарет доктора Багена.

Затем он притормозил, оглянулся на Сореллина и сказал:

— Прошу вас, юноша, не могли бы вы помочь мне с дверной ручкой? Я никогда не мог научиться хитрости этих проклятых штукенций.

Сореллин одарил эфироманта нечитаемым взглядом. Затем почти приветливо, слегка устало, улыбнулся и пошел вслед за ним, вернувшись спустя мгновение.

— Поговорим с дезинсекторами? — спросил его Гримм.

— Что прямо сейчас? Посереди ночи?

— Сегодня матка шелкопрядов убила нескольких их соседей, — ответил Гримм. — В настоящее время слухи уже разошлись. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них будет спать ближайшее время.

Сореллин хмыкнул и кивнул, и они начали спускаться по трапу. На полпути Гримм поднял глаза, увидев, как Штерн возвращается на «Хищник». Жилистый молодой человек был облачен в грязные рваные лохмотья, покрытые жиром, маслом и сажей. Когда он увидел, что Гримм спускается, то посторонился, чтобы пропустить своего капитана.

— Мистер Штерн, — сказал Гримм. — Что покрывает вас с ног до головы? На мгновение я принял вас за тень.

— Сажа и смазка двигателя, кэп, — осклабился Штерн.

— Я так понимаю, вы прекрасно провели вечер.

— Так и есть, сэр. Все прошло замечательно.

— Рад это слышать, но я не потерплю в моих рядах аэронавтов, расхаживающих в неподобающем виде, словно туннельная крыса. Приведите себя в порядок.

Штерн снова усмехнулся, белые зубы контрастировали с сажей.

— Займусь этим немедленно, сэр.

— Отлично, — обронил Гримм и зашагал к арке, ведущей в хаббл Лэндинг.

Сореллин оглянулся через плечо, когда маленький матрос взбежал по трапу.

— Что это было, капитан?

— Выгодное вложение, — ответил Гримм. — Вы знаете, где штаб гильдии?

— Если они не переехали, — сказал Сореллин.

— Тогда ведите, сэр.

Воин пошел вперед и в этот момент Гримм пристально вгляделся в лицо молодого человека.

— Кажется, вы истощены, сэр. Вы тоже принимали участие в схватке?

— Немного, — скромно сказал Сореллин. — Это Гвен отличилась.

Гримм кивнул.

— Как она?

— Укус сам по себе не нанес больших увечий, но он был ядовит. Возможно сломано запястье, — ответил Сорэллин, безжизненным, но спокойным тоном. — Также ей досталось по затылку, и поэтому она без сознания. На ее голове опухоль. Врач не уверен, сломан ли череп или нет. — Он неприятно улыбнулся, обнажив зубы. — Думаю о случаях, когда я подкалывал ее насчет крепкой головы и несгибаемой шеи. Теперь она едва дышит.

— Держитесь, мастер Сореллин, — с сочуствием сказал Гримм. — Я видел мужчин, которые выздоравливали от сильных сотрясений через день или два. Мистер Баген знает своё дело, да мастер Ферус ведает некоторыми вещами, о которых большинство из нас понятия не имеют. У нас есть все основания надеяться на лучшее.

Воин нахмурился.

— Я не уверен, насколько это утешает, сэр. Мастер Ферус… Не хочу, чтобы прозвучало неуважительно, но этот человек…

— Не может удержать штурвал? — предположил Гримм. — Испытывает нехватку компаса? Летает без защитных очков?

На лице Сореллина мелькнуло выражение удивления и веселья, прежде чем снова сменилось на нейтральное.

— Немного эксцентричный, сэр.

— Вряд ли, — воззразил Гримм. — Он сумасшедший.

Бенедикт свел брови.

— Серьезно?

— Каждый эфиромант, которого я встречал, таков, — сказал Гримм, когда они вошли в шпиль. — Что-то в этих энергиях, с которыми они работают. Они определенно влияют на каждого из них, насколько я видел.

— Вот почему у него сложные отношения с дверными ручками?

— Полагаю, да — сказал Гримм. Он кивнул в сторону двух нагроможденных тележек. — Я видел, как он требовал от своей ученицы ряд странных предметов, бессмысленных для меня, и добавлял их в эту коллекцию, которую он настойчиво заставляет таскать за собой. И вы заметили, что его ученица, похоже, не может напрямую обращаться к кому-либо, кроме Мастера Феруса.

— Она тоже безумна?

— Она кажется довольно милым ребенком, — сказал Гримм. — Но, предположительно, да.

Сореллин обдумывал сказанное несколько шагов.

— Сэр… безопасно ли находится рядом с такими людьми?

— Если бы они были безвредны, подозреваю, Шпилеарх не отправил бы их в зубы Врага, — ответил Гримм. — В этой миссии с любым из нас небезопасно находится рядом, мастер Сореллин, включая вас. Конечно, они опасны. Реальный вопрос заключается в том, можно ли им доверять.

— А… вы доверяете им, сэр?

Гримм помолчал половину квартала, а затем обронил:

— Шпилеарх доверился им. Я тоже готов это сделать.

— Даже не смотря на то, что они безумны.

— Есть сумасшествие и безумие, мастер Сореллин, — проговорил Гримм. — Ферус и Фолли довольно странные и это значительно утешает меня.

— Сэр?

— По моему опыту, худшие безумцы те, кто не кажется странным, — сказал Гримм. — В сущности внешне они вполне спокойны и рациональны. Пока не начнется заварушка. — Он хмуро поймал взглядом глаза Сореллина.

— Позвольте мне сказать так, сэр. Если когда-нибудь вы встретитесь с эфиромантом, который не кажется вам странным, у вас будет достаточно оснований для предосторожности. Эфиромант, который говорит о вещах, которых не существует или не может уследить за днями недели, идет по курсу. Другой, отлично одетый, спокойно разговаривающий и приглашает вас на чашку чая? Этого человека стоит бояться.