Лебёдка аэронавта

Глава 3

Шпиль Альбиона, хаббл Монинг, чановая Тагвиннов.

Бриджит сидела под сумрачными сводами чановой, глубоко в темном углу, откуда убрали треснувший старый чан. Она прижалась к углу спиной и подтянула колени к груди. Конечно, она замерзла. В помещении всегда было холодно. Она заметила это только когда задумалась, но она провела большую часть жизни в этой комнате, чтобы ей было по-настоящему неуютно.

— Бриджит? — позвал отец глубоким голосом от входа в помещение. — Бриджит, ты снова здесь? Время пришло.

Бриджит обняла себя сильнее и забилась подальше в угол. Ряды и ряды чанов рассеивали звук его голоса, заставляя его отскакивать от стен. Она прислонила голову к холодной, обнадеживающе крепкой стене и закрыла глаза.

Это был её дом.

Она не хотела его покидать.

Глубокий и ласковый голос её отца зазвучал снова:

— Посиди еще несколько минут, дитя. А потом я хочу, чтобы ты вышла, пожалуйста.

Она не ответила и услышала его мягкий вздох. Затем услышала, как дверь в помещение закрылась, оставив её с тихо журчащими чанами и слабым сиянием нескольких подержанных световых кристаллов.

Так было не честно. Она было совершенно счастлива, занимаясь тем же, что делала с тех пор, как была маленькой девочкой. И это было хорошее и важное занятие. В конце концов, чаны ее отца поставляли лучшее мясо в хаббле Монинг. Если за ними никто не будет следить, люди будут голодать. Ну, или есть некачественное мясо. Лично она гордилась своей работой. Она скорее будет голодать — до смерти, если понадобится — чем станет есть невнятную резиновую бурду, которую производит чановая Камдена.

Это было нелепо. Ее семья даже не принадлежала к Высшим Домам, ну разве что технически, если уж совсем дотошно разбираться. Ради Бога, они с отцом являлись последними представителями линии Тагвиннов, и было не похоже на то, что они бегали покупать новые шелковые наряды каждую неделю. Или что-то в этом роде. Они жили ничуть не лучше, чем кто-либо в хаббле Монинг. Она не просила быть рожденной потомком какого-то сверхуспешного, кровожадного адмирала флота и не важно, насколько важную роль он сыграл в истории шпиля Альбиона. Они с отцом даже не пользовались никакими особыми привилегиями.

Так почему же она должна была сдаться на милость старых упертых традиций?

Она почувствовала слабый огонек злости и попыталась раздуть его во что-то большее, целеустремленное, но он утих и потух, оставив ее… маленькой.

Она могла прикидываться сколько угодно. Она знала истинную причину, по которой не хотела проводить год на службе шпилеарха.

Она боялась.

Раздался шорох и очень тихий звук удара, и она увидела, как одно из самых любимых ею существ, спрыгнуло с соседнего чана, тихо приземлилось всего в нескольких футах от нее и село, разглядывая ее большими зелеными глазами.

— Доброе утро, Роул, — сказала она. Ее голос слышался ей самой незначительным и писклявым, особенно в сравнении с басовитым рокотом ее отца. Темно-рыжий кот промурлыкал приветствие и побрел к ней. Без обиняков он забрался к ней на колени, лениво и царственно покрутился и улегся, все еще утробно урча.

Бриджит улыбнулась и начала легонько водить пальцами у основания ушей Роула. Мурлыканье стало громче, а его глаза сузились до зеленых щелочек.

— Я не хочу уходить, — сказала она. — Так не честно. И ведь не то, что я могу кому-нибудь с чем-нибудь помочь. Чановая это все, что я знаю.

Роул продолжил мурлыкать.

— У нас даже нет наруча или меча, если не считать разделочные ножи. И денег, чтоб их купить, тоже нет. А даже если бы и были, то я не имею ни малейшего представления, как этим оружием пользоваться. И что я должна делать в гвардии шпилеарха?

Роул, решил, что уши у него уже достаточно вычесаны, потянулся и перевернулся не спину. Когда она немедленно не приступила, он начал хлопать ее по руке мягкой лапой, пока она не начала чесать ему грудь и пузо. Тогда он растянулся в бесстыжем довольстве, наслаждаясь вниманием.

— Но… ты знаешь отца. Он… всегда выполняет свои обязательства. Если он дал слово, то держит его. Когда он решает что-то сделать, ему не достаточно просто сделать это. Ему еще и надо быть лучшим. Или, по крайней мере, попытаться. Он свое отслужил. И говорит, что мне тоже важно это сделать. — Она вздохнула. — Но ведь это целый год. Я его совсем не увижу. И… и соседей и людей из этого коридора. И… и чаны, и лавку, и…

Она склонила голову и почувствовала, как ее лицо искажается печалью. Она сгребла Роула в охапку и прижала к себе, слегка раскачиваясь взад вперед.

Через пару мгновений кот пробормотал:

— Мышонок, ты мне шерсть помнешь.

Бриджит виновато дернулась и выпрямилась, ослабляя объятия.

— Ой, — извинилась она, — прости меня, пожалуйста.

Кот повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза и, казалось, задумался на мгновенье. Затем он кивнул и сказал:

— Прощаю.

— Спасибо, — сказала Бриджит.

— Не за что.

Кот пару раз махнул хвостом и спросил:

— Держащий слово хочет, чтоб ты ушла с его территории?

— Не то, чтобы он хочет, чтоб я ушла, — сказала Бриджит. — Он считает, что это важно.

Роул наклонил голову.

— Тогда это долг.

— Так он это воспринимает, — подтвердила Бриджит.

— Тогда это не вопрос для обсуждения, — ответил кот. — У тебя есть долг перед родителем. У него есть долг перед его вождем. Если он согласился одолжить одного из своих воинов вождю, то воин должен пойти.

— Но я не воин, — сказала Бриджит.

Кот посмотрел на нее наклонил голову вперед, чтобы потереться усатой мордой о ее лицо.

— Бывает много разных войн, Мышонок.

— Что это значит? — спросила она.

— Что ты молода, — сказал кот. — И не так мудра, как те, кто старше. Я мудрее тебя и я считаю, что ты должна идти. Это очевидно. Доверься более мудрой голове.

— Ты же не старше меня, — парировала она.

— Я кот, — гордо сказал Роул, — а значит я лучше распоряжаюсь своей жизнью.

— Ты невыносим, — сказала Бриджит.

— Именно, Кот. — Роул встал и плавно соскользнул на пол. Он повернулся к ней, обернув лапы хвостом.

— Почему ты хочешь обесчестить и унизить Держащего слово? Ты хочешь изменить его имя?

— Нет, конечно нет, — сказала Бриджит. — Но я же… я не такая, как он.

— Нет, — сказал Роул. — Для этого тебе надо повзрослеть.

— Я не ребенок, — возразила она.

Кот многозначительно осмотрелся и снова повернулся к ней.

— Вместо того, чтобы выполнить свой долг, ты прячешься в самом темном углу самой темной комнаты в доме. Это очень мудро. Очень по-взрослому.

Бриджит нахмурилась и сложила руки на животе, но… ничего не сказала. Она вела себя, как ребенок. Роул был прав. В общем, как и обычно, но зачем же так этим гордиться?

— Ты боишься, — сказал Роул. — Боишься уходить со знакомой территории.

Бриджит снова почувствовала, как накатывают слезы. Она кивнула.

— Почему? — спросил Роул. — Чего тебе бояться?

— Я не знаю, — прошептала она.

Роул просто сидел, уставившись зелеными глазами.

Бриджит закусила губу. Потом она сказала, очень тихим голосом:

— Я не хочу остаться одна.

— А-а-а, — протянул Роул.

Кот развернулся и исчез в густой тени зала, оставив ее замерзшей, незначительной и еще более одинокой, чем раньше.

Бриджит вытерла глаза рукавом и проглотила комок в горле. Затем встала. Она еще минуту держалась рукой за прохладные камни, пытаясь впитать в себя это знакомое ощущение, наполняющее ее силой. Роул был прав, как бы это не раздражало. У ее семьи были обязательства. Может и немного осталось от Дома Тагвиннов, но это был хороший Дом. После всего, что отец сделал для нее, всей любви, что он ей дал после смерти матери, она не могла отплатить ему унижением — даже если никому это унижением не казалось.

Это был всего лишь год. Всего лишь один… длинный… странный… одинокий… пугающий год.

Она медленно пошла к двери зала.

Когда отец открыл ее, она подняла к нему голову. Франклин Тагвинн был огромным человеком, его плечи почти перекрывали дверной проем. Руки его были толще, чем ноги у многих мужчин, а мышцы, спускающиеся от его впечатляющей шеи, были будто выточены из камня. На нем был надет белый фартук и пояс с разделочными ножами чановщика. Его взъерошенные волосы были цвета стали, а глаза выглядели усталыми и обеспокоенными.

Она попыталась улыбнуться ему. Он заслужил это.

Его ответная улыбка была усталой, и она знала, что не смогла обмануть его. Отец ничего не сказал, просто мягко обнял её. Бриджит обняла и прислонилась к нему, такому крепкому и теплому.

— Вот моя храбрая девочка, — тихо произнес он. — Моя Бриджит. Твоя мать гордилась бы тобой.

— Я не храбрая, — сказала она. — Я так боюсь.

— Я знаю.

— Я там никого не знаю, — сказала она.

— Я надеюсь, что ты заведешь друзей достаточно быстро. Я завел.

Она тихо устало выдохнула.

— Ну да, я уже так много друзей в Домах завела.

— Бриджит, — сказал он с мягким упреком. — Ты знаешь, что никогда и не пыталась.

— Конечно нет. Они напыщенные, избалованные, эгоистичные засранцы.

Его смешок низким гулом отозвался у её щеки.

— Да. Я знаю, что они кажутся тебе такими. На тебе было больше ответственности, когда ты была совсем юной, чем на большинстве детей — особенно детей благородных домов. Тебе пришлось так быстро повзрослеть…

Он прижался щекой к её волосам.

— Я сам с трудом в это верю. Семнадцать лет пролетело так быстро.

— Папочка, — тихо сказала она.

— Я знаю, тебя не слишком волновали другие дети благородных домов, но не все они плохие. И большинство из них повзрослеет. В конце концов. Вот увидишь.

Он отступил назад, удерживая её на расстоянии вытянутой руки.

— Я должен кое-что обсудить с тобой. Еще одно обязательство, о котором я хочу тебя попросить.

Она кивнула.

— Конечно, отец.

Он нежно положил свою огромную руку на ее голову на мгновение, улыбаясь. Затем сказал:

— Мне нужно, чтобы ты присмотрела кое за кем для меня.

Она наклонила голову и моргнула.

— Прости?

За спиной отца в комнату прошествовали два кота. Первым шел очень крупный серый самец, мускулистый зверь, под чьей гладкой шерстью просматривалось множество шрамов. Вторым шел Роул. Рыжий кот уселся позади и немного в стороне от серого и его усы радостно затрепетали.

Ее отец заговорил очень серьезным тоном:

— Старейшина клана Маул решил, что пришло время шпилеарху признать его племя полноправными гражданами хаббла Монинг, это по его мнению, очевидно означает, что его род ничем не отличается от других Высших Домов. И таким образом он признает, что обязан выслать члена своей семьи на службу шпилеарха. Я предложил тебя в качестве сопровождения для Роула, чтобы ты помогла ему ознакомиться с традициями воинов шпилеарха.

Бриджит моргнула и почувствовала, как ее лицо расплывается в широкой-широкой улыбке.

— Постой… ты хочешь сказать… Роул пойдет со мной?

— Нет, — горделиво сказал Роул. — Ты идешь со мной. Так получается гораздо важнее.

Старейшина Маул взглянул на Роула с чем-то похожим на легкое неодобрение. Молодой кот медленно моргнул и, как показалось Бриджит, был невероятно доволен собой.

— Это важное задание, — сказал ее отец. Смешинки поблескивали в его глазах.

— И я знаю, что для тебя это будет тяжелой жертвой. Но ты же готова это сделать, ради хороших отношений Дома Тагвиннов со старейшиной и его кланом?

Бриджит повернулась к Роулу и протянула руки. Рыжий кот подошел к ней и прыгнул на руки, снова потерся щекой о ее щеку и удобно устроился. Его мягкость была лучшим одеялом, а его мурлыканье знакомым, как почти забытые колыбельные матери.

— Что ж, — сказала Бриджит. Она потерлась щекой о шерсть Роула.

— Если это ради Дома Тагвиннов, то это очевидно мой долг. Я справлюсь.